***
— Госпожа, к нам пришли вести от Бейхан Султан. На жизнь Хуриджихан Султан покушалась одна из служанок Бейхан Султан, — сообщил Сюмбюль ага, прочитав письмо. — Что? — на лице рыжеволосой Госпожи отразилось искренне удивление. — Как такое могло произойти?! Во дворце представителей династии Османов завелся предатель! А если бы с Бейхан Султан и Хуриджихан Султан что-то случилось? Немедленно доложите Султану об этом происшествии. — Как прикажите, моя Госпожа. — Что это такое? Как кто-то посмел напасть на семью Султана, — возмущалась Хюррем Султан. — Госпожа, я не понимаю, почему Вы так обеспокоены жизнями Бейхан Султан и Хуриджихан Султан? — Потому что они являются членами нашей великой династии османов, — сказала Михримах Султан, понимая, что мать вряд ли сейчас захочет поиграть «расскажи все секретики подружке». — Но ведь Хуриджихан Султан сотворила такое, что ей за это в пору голову бы отрубить, а Вы беспокоитесь об её сохранности. — О чём таком ты говоришь Рана?! — грозно воскликнула Хюррем. — Разве Вы не знаете? — похлопав своими глазками спросила мать шехзаде. — Хуриджихан Султан и наш Шехзаде Баязид вступили в интим… — Замолчи! — крикнула рыжеволосая. — Не смей клеветать на моего сына, а иначе твое положение не спасет тебя от моего страшного гнева! Немедленно покинь мои покои. — Госпожа… — начала было Рана, но когда тот самый взгляд великой Султанши остановился на ней, она замолчала и поклонившись удалилась из покоев. — Матушка… — Не сейчас Михримах, оставь меня. Михримах поджала губы, но подчинилась воле своей матери. — Фахрие, позови её. Хатун поклонилась и тоже вышла из покоев, оставляя женщину одну в огромных покоях.***
— Отец, я узнал о нападении на Хуриджихан Султан. Я прошу Вашего позволения направится ко дворцу Бейхан Султан и убедиться, что их безопасности ничего не угрожает. — Даю волю тебе, сын мой. Поезжай и убедись, что моей семье ничто не угрожает. Баязид поклонился отцу. Окрыленный скорой встречей с любимой девушкой, он вышел из покоев Султана и поскорее велел готовить его лошадь.***
— Ты прекрасно знаешь, что я против, Баязид! — который раз за день повышала голос Хасеки Султан. — Я запрещаю тебе даже близко приближаться к Хуриджихан. — Мама, Вы же прекрасно понимаете, что не удержите меня от женщины, которую я люблю больше жизни. — Для тебя мои слова ничего не значат? — Что Вы, матушка, конечно значат. Но прошу Вас, посмотрите на себя. Разве хоть что-то могло Вас остановить на пути любви с моим отцом-Повелителем? Хюррем сильно-сильно зажмурила свои голубые глаза. Сколько же ещё раз, её дети будут ставить их с Сулейманом любовь в пример, как оправдание своим поступкам. — Я согласилась бы с тобой в любому случае, кроме этого. Не забывай, что Султан Сулейман мне не брат, — женщина слишком устала от сегодняшнего дня и решила не затягивать с козырными словами. — Да матушка, мы двоюродные брат и сестра, но что же тут поделать. Я не могу запретить своему сердцу любить. — Ты должен проявлять силу воли! — Всё, довольно, мама. Я понял, что зря затеял с Вами этот разговор, в надежде, что Вы меня поймете. Баязид не выражая своё почтение матери в поклоне, устремился к выходу из её покоев.***
— Дорогу! Шехзаде Баязид Хазре Лери! — Тётушка, как я рад Вас видеть! — воскликнул Шехзаде, обнимая свою тётю. — Ох, Баязид, как же ты вырос, возмужал. Что же, думаю Хуриджихан не зря вопреки всем правилам вверила тебе своё сердце. — Вы в курсе? — удивился парень. — Да, Хуриджихан недавно писала тебе письмо, ну, а там уж случилось то, что случилось, — с улыбкой рассказала Бейхан Султан. — Я рад, что Вы отнеслись к этому спокойно, тётя. — Ну-ну, меньше слов, дорогой племянник, иди к Хуриджихан. Карима Хатун тебя проводит.***
Мгновение. И влюбленные оказались лицом к лицу, утопая в омуте таких любимых глаз. — Жизнь моя, моя душа, — Хуриджихан нежно дотронулась до щеки возлюбленного. — Хуриджихан моя, как же я испугался за тебя, когда донесли до меня весть о покушении. В тот момент в моей голове возникла мысль, как же я буду жить без моей Хуриджихан. Да и какая может быть жизнь, если тебя нет рядом. Баязид впился в её манящие, сладкие словно мёд, губы. Он медленно, с особым удовольствием начал расстегивать пуговицы, на её нежно-розовом платье. Наконец скинув с неё ненужную ткань он взял её на руки и отнёс на любовное ложе.***
— Как это могло произойти Рустем Паша? Немедленно найдите тех, кто взорвал карету детей моего сына! Почему мои внуки не смогли доехать в свой же дворец не лишившись жизни?! Не ты ли мне говорил, что все меры безопасности были приняты? — Султан сделал глубокий вдох и шумно выдохнул. — Тебе очень повезло, что Баязид в карете не было моего сына, а иначе, я на тебе живого места бы не оставил, Паша. Прочь с глаз моих и чтобы в ближайшем времени ты нашел того, кто лишил жизни моих внуков ! Бледный Рустем пулей вылетел из покоев правителя и тут же наткнулся на разгневанную Хюррем Султан с красными опухшими от слёз глазами. — Госпожа, прошу Вас, не гневайтесь. Я сделаю всё, что в моих силах, для ускорения поиска преступника. — Я очень на это надеюсь, Рустем Паша, а сейчас иди, я здесь не по твою душу. Доложите Султану обо мне. Рустем Паша облегченно выдохнул и поклонившись своей Госпоже поспешил удалится, в то время как рыжеволосая Султанша вошла в покои Повелителя. — Сулейман, — женщина, больше не в силах сдерживаться заплакала. Султан нахмурился, он не любил, когда женщины плакали, но когда плачет твоя возлюбленная, когда её душа болит, то ты понимаешь, что и твоя душа болит, и тебе хочется забрать все её несчастья и слёзы, даже если тебе самому предстоит выплакать их. — О Хюррем, Госпожа моего сердца, прошу, не нужно плакать. Дело уже расследуется Рустемом Пашой. — Ох Сулейман, Аллах уберег нашего сына, но в карете были его сыновья, — Хюррем Султан упала бы без сил на колени, но муж удержал её на ногах, позволяя облокотиться на него. — Хюррем, с тобой всё хорошо? Присядь, нужно позвать лекаря. — Нет сил у меня Сулейман. Мы уже потеряли нашего Мехмета, сейчас потеряли внуков. Что будет дальше Сулейман? Я не смогу пережить ещё больше смертей, это выше моих сил. — Ну-ну, тшшш, успокойся душа моя. Мы сумеем защитить наших детей и внуков, отныне и до конца своих дней, — укачивая в своих руках жену шептал Сулейман, стараясь искренне верить в то, что сам говорит.несколько недель спустя
Султанская карета остановилась напротив входа во дворец Кютахье. Из неё вышла изящная темноволосая девушка, облаченная в черное платье. Её черный платок, удерживаемый диадемой с вставками из бриллиантов, развевался при каждом порыве ветра. Она изящно шла по плохо освещаемым коридорам дворца, проходя мимо гарема она на некоторое время перевела взгляд в комнату, где все девушки сидели в черном, там было тихо, будто и вовсе никого не было, но останавливаться не стала. Её главная цель — покои Шехзаде. Войдя в покои — первое, что она увидела, был ужасный беспорядок, на полу валялось большое количество кувшинов, когда-то наполненных вином. Шехзаде лежал на кровати в очень странной позе. Двери на балкон были закрыты, а самой комнате ужасно душно. Девушка распахнула двери балкона и шторы в комнате, вызвав недовольные возгласы Шехзаде. — Стража! — громко позвала Султанша. — Немедленно приберитесь здесь! И срочно позовите Наиля агу. Через несколько минут в покои как ошпаренный влетел Хранитель покоев Шехзаде. — Султанша? Что Вы здесь делаете? — удивленно смотря на девушку спросил ага. — Я приехала поддержать Шехзаде, он пережил огромную утрату. И представь какого моё удивление было, когда я застала Баязида в таком положение? — возмущенно сказала Хуриджихан, указывая на спящего Шехзаде. — Как ты вообще мог позволить Шехзаде докатиться до такого? Немедленно уберите покои, а когда Шехзаде проснется, сообщите мне.***
И днем и ночью Хуриджихан была подле своего возлюбленного Шехзаде. Ей было больно видеть его таким, но здесь ничего нельзя было поделать. Она была рядом и не подпускала его к вину, за что Шехзаде поначалу гневался на неё, а после благодарил. Так прошел месяц. К сожалению юной Султанши, Шехзаде не становилось лучше. Он по прежнему просыпался по ночам в холодном поту, а потом долго произносил имена своих детей. Хуриджихан была рядом. Она обнимала его и укачивала, словно младенца, пока Шехзаде не засыпал на её руках. Так не подвижно она могла просидеть и до самого утра, лишь бы не потревожить хрупкий сон возлюбленного. Как-то за завтраком Баязид начал с ней беседу, чем очень удивил и порадовал её. — Спасибо Хуриджихан, — сказал Шехзаде, смотря в прямо в глаза темноволосой девушки. — Баязид, я уверена, ты бы также поступил, если бы в этом нуждалась я. — Какие изменения произошли во дворце? — Ох, об этом тебе лучше поговорить с хранителем покоев. Я не за всем смогла уследить. Лишь предотвратила распространение сплетен среди наложниц. Сказала, что ты очень занят и не выходишь из своих покоев разрабатывая очередную политическую стратегию. — Странно…и как ещё матушка об этом не узнала? — искренне удивился Баязид. — Скорее всего, её руки ещё не дошли до твоего гарема и здесь нет людей, который могли бы предоставлять ей новости о тебе, — предположила Султанша.***
«Хуриджихан Султан, прошу Вас, только без шума. Шехзаде не может Вас принять, поскольку он проводит время со своим гаремом» Девушка лежала на своей кровати и беззвучно плакала. Ничто не смогло бы сейчас её утешить. Сердце разбилось на части от отчаяния, окатившего её с ног до головы. Она в буквальном смысле почувствовала, как летит в пропасть, как разрывается в клочья душа. Она не могла поверить, что после всего проведенного времени вместе с Шехзаде, он посмел пригласить в свою постель другую девушку. — Хуриджихан прошу тебя, ну перестань же ты плакать. — Джанна? — утерев слёзы, Султанша приподнялась на локтях. — Хоть и сейчас ночь, это не мешает мне лицезреть твои красные глаза. То, что Шехзаде сейчас с другой девушкой, не значит, что он не любит тебя. Шехзаде всего лишь скорбит… — Да сколько можно Джанна? Я устала. С моего приезда прошло уже четыре месяца, а он со мной обращается, как с вещью. Он только делает вид, что любит меня. На самом деле просто пользуется, — захлебываясь слезами сказала Хуриджихан. — Дорогая пойми, он потерял двоих сыновей и жену с ребенком во чреве. Ему больно, и…он не знает, как же избавиться от этой боли. Проблема лишь в том заключается, что он никогда не избавиться от этой боли, лишь со временем и рождением нового ребенка она притупится, но не исчезнет навсегда. И мне кажется, было бы не плохо, если бы ты забеременела, Хуриджихан. — Ты думаешь я этого не хочу? Больше всего на свете я хочу подарить ему ребенка, Джанна. Больше всего хочу создать вместе с ним большую семью. Я пыталась, но сколько бы мы с Шехзаде не были вместе по ночам, ничего не дает результата. — Знаешь, скоро наступит особая ночь. Моя мама как-то рассказала мне историю о никому не нужном вторнике: Понедельник это начло недели, среда — середина, ночь четверга священна, в пятницу читают пятничную молитву, в субботу Султан собирает совет дивана, а воскресение завершает неделю. Единственный вторник остался без дел. Он всё жаловался Аллаху на то, что ничем не полезен для людей. Тогда Аллах сказал вторнику: — Я дам тебе один день в году, когда ты сможешь помочь людям. — Всего один день в году? — возмутился вторник. — Да, один день. Но он, по весу помощи, будет наравне со всеми другими днями. — И как же я буду помогать людям? — поинтересовался он. — Каждый год, в первый месяц весны, в первый твой день, ты будешь помогать всем нуждающимся. Бедный найдет нужную ему монету, больной обретет надежду на выздоровление, преступник осознает всю неправильность своих поступков, желающая всем сердцем женщина, сможет понести дитя, а потерявший цель в своей жизни вновь обретет её. — Как много хорошо я смогу сделать. Но всемогущий Аллах, неужели у меня будет всего день, чтобы всем помочь? — Большего я не могу тебе дать добродушный вторник. А всё что дал — подарок, за стремление помогать. — Хуриджихан, с позволения Аллаха, скоро ты прижмешь к груди своего ребенка. Близиться весна, первый вторник этой весной и есть волшебный. Хуриджихан печально улыбнулась: — Эх Джанна, если бы все было так просто… — Зря ты недооцениваешь великий вторник, вот увидишь, он поможет тебе.***
Хуриджихан Султан, в хорошем расположении духа шла от Шехзаде в свои покои. Наконец всё наладилось. Огорчал лишь стремительно приближающийся поход, в который отправляется её любимый Шехзаде. Проходя мимо гарема она увидела, как калфы разносят сладости. Она подошла к одной из них и спросила: — По какому поводу раздают сладости? — Фаворитка нашего Шехзаде — Азиза Хатун беременна. Лализар Калфа приказала раздать угощения всем рабыням по такому поводу. Девушка сразу помрачнела. В её глазах цвета молочного шоколада, заплескались волны отчаяния и боли. Она так хотела подарить любимому ребенка, но Аллах за что-то наказал её в столь юные годы. Она резко развернулась и быстрым шагом направилась в свои покои. По её лицу скатывались крупные капли слёз. Пулей залетев в свои покои она упала на кровать и громко зарыдала. К ней сразу подбежала Джанна хатун и спросила в чем дело. Она помогла своей Госпоже сесть на кровати. — Аз… Азиза б…беременна. Джанна я не знаю что мне делать…я… Хуриджихан резко замолчала. Её взгляд перестал фокусировать на служанке и девушка потеряла сознание. Джанна открыла двери и крикнула служанкам: — Срочно позовите лекаря! Хуриджихан Султан стало плохо…***
— Ну же, давай пойдем чуть быстрее, Салиха хатун! — Ох хатун, зачем же так спешить? — спросила лекарь, но прибавила скорости. — Хуриджихан Султан потеряла сознание. Наконец они дошли до покоев любимицы Шехзаде. Наконец девушку привели в чувства. Салиха хатун выпрямилась и начала мыть руки. — Что с Госпожой? — взволнованно спросила Джанна. — С Госпожой всё хорошо, она просто переволновалась. — Султанша не может быть беременна? — осторожно спросила Джанна хатун, за что словила на себе злобный взгляд девушки. — Нет, Джанна Хатун, Госпожа не беременна. На глаза юной Султанши навернулись слёзы. — Оставьте меня одну. И ты Джанна, ты тоже иди.***
— Ферхат ага, нужно внимательно следить за девушками. Приставь самых лучших стражников к Азизе Хатун. Шехзаде всем головы велит поотрубать, если с ней что-нибудь случится. Не дай Аллах Хуриджихан Султан решит с ней что-нибудь сделать в период отъезда Шехзаде Баязида, — сказала Лализар Калфа. — Слушаюсь.***
— Баязид, прошу тебя, не геройствуй. Помни, что я жду тебя. — Как прикажете, моя Госпожа, — склонившись в шутливом поклоне он поцеловал руку любимой. Я вручаю тебя Аллаху, моя Хуриджихан. Береги и ты себя. Баязид ещё раз посмотрел на возлюбленную и скрылся за массивной дверью.