Мадам Библиотекарь

Мои владения представляли из себя целый комплекс помещений. Общий зал с доступными всем ученикам изданиями и читальными зонами занимал самое большое пространство. Здесь постоянно толпились студенты, которые писали эссе, готовились к экзаменам или занимались самообучением в разделах, не освещённых школьной программой. Тишина соблюдалась идеальная, при любом громком звуке или, упаси Магия, крике, нарушитель тут же вылетал из храма знаний и должен был очень постараться, чтобы его впустили обратно в следующий раз. Ещё большее наказание ожидало тех «преступников», которые имели наглость принести в библиотеку хоть крошку еды и запачкать драгоценный фолиант. Такие несчастные на своей шкуре познавали всю силу ярости и гнева грозного сторожевого дракона по имени мадам Пинс. Для неё не существовало никаких исключений из собственных правил: даже такой великий маг, как Альбус Дамблдор, получил книгой по затылку, когда вздумал начертить что-то на полях «Теории трансубстанциональной трансфигурации», что уж говорить об остальных посетителях. Я от этих правил не собиралась отходить ни на йоту. В моей прошлой молодости книги были дефицитом — их обменивали, записывались в очередь на интересные издания, сдавали макулатуру, чтобы получить заветный томик Дюма. Со временем предложение превысило спрос, а потом и вовсе появились электронные «читалки», но трепетное отношение к бумажным носителям я пронесла сквозь года. Мне нравилось переворачивать пожелтевшие листы, пахнущие чем-то очень приятным и успокаивающим; отмечать нужную страницу самодельной закладкой, сплетённой из разноцветных нитей мулине; рассматривать рисунки, наслаждаясь фантазиями искусного художника; и вновь, и вновь перечитывать полюбившиеся моменты. Так что, нарушители, бойтесь меня, ибо Ирма-два будет бороться с вами не менее жестоко, чем Ирма-один. Я сказала! Так о чём это я? Точно, о своих новых владениях… Кроме общего зала, имелся и тот самый, что именовался «Запретной Секцией». Книг там было много, и некоторые были довольно страшными, так что даже просто проходя мимо их подставок, я чувствовала могильный холод и безотчётную жуть. Но в основном здесь содержались те издания, которые нельзя было давать в руки активным и неугомонным недоучкам. Сборники боевых заклинаний, призывы из области знаний демонологов, магов-погодников, описания действий кровных ритуалистов — боюсь даже представить, что бы мог натворить тот же Рон Уизли со сломанной волшебной палочкой, если бы попытался просто призвать дождь. Боюсь, мы могли бы получить новый Всемирный Потоп, только вот Ноя у нас не было, чтобы спасти детей и зверей. А ещё в библиотеке было хранилище, закрытое от студентов и доступное только профессорам. Здесь находились дневники Основателей, старинные фолианты в обложках, украшенных драгоценными камнями, древние таблички с клинописью, ветхие свитки, исписанные текстами на давно утерянных мёртвых языках. Все эти ценности бережно передавали из поколения в поколение и пополняли за счёт пожертвований благодарных магов. Памятные таблички гласили, что бесценный бестиарий был подарен тем-то и тем-то, а великолепные издания по гербологии с живыми рисунками, показывающими все этапы развития растений, другим благородным волшебником. Я не спеша разобралась с каталогами, всё-таки Магия — это нечто удивительное, и в то же время весьма полезное чудо в быту. Как будто огнедышащего дракона приручили и посадили в обычном доме, чтобы он помогал хозяйке освещать комнаты, подогревать воду для ванных комнат, а заодно и поддерживать нужную температуру в печи и в духовом шкафу. Все книги, помеченные экслибрисом школы, появлялись в списках: «выдано тому-то», «находится в том-то хранилище на той-то полке», «находится в читальном зале у того-то ученика». В общем, эдакая картотека онлайн, с поправкой на магическую составляющую, ведь каждый волшебник, на которого был заведён читательский билет, фактически подписывал договор с библиотекой, и я всегда могла отследить, что именно читает посетитель и где он находится на территории общего зала или Запретной Секции.

***

На следующий день после распределения в моей вотчине появилась героиня номер один ноль. Считала я их по мере личного знакомства: раз — Поттер, два — Финч-Флетчли, три — Аббот, четыре — Боунс, пять — Уизли, шесть — Малфой, «шкафчики» — условно семь и восемь, девять — жабовладелец Лонгботтом, а «пушистику» Грейнджер досталась юбилейная десятка. Так вот, мисс Отличница, которая, как и в каноне, попала на Гриффиндор, явилась в библиотеку, притащив на прицепе слабо сопротивляющегося Невилла, сразу же после окончания обеденного времени. — Мадам Пинс, добрый день, — поприветствовало меня вежливое дитя. — Где мы можем ознакомиться с правилами поведения в библиотеке? Ого! Эта девочка начинает мне нравиться! За это она попадает в предварительный список «годен для оказания малой помощи». Я указала на подставку, на которой был закреплён «Свод правил для читателей и посетителей Хогвартской библиотеки». Дети внимательно с ним ознакомились, поставили подписи в новеньких читательских билетах и отправились изучать полки с книгами для первых курсов. Через полчаса любопытная девочка вернулась к моему столу. — Мадам Пинс, мне бы хотелось изучить книги по продвинутой Трансфигурации, но я почему-то не могу взять с полок те, что доступны с четвёртого курса. — А зачем они вам, мисс? — с искренним любопытством поинтересовалась я. — Но как же, я уже выучила наизусть все учебники первого курса, — уверенно заявило мне это чудо с эйдетической памятью. — Я хочу узнать все заклинания побыстрей! — Мисс, скажите мне, для чего вы так торопитесь? Вы собираетесь покинуть школу после пятого курса? — Что вы, мадам, я буду получать полное образование, — возмутилась она в ответ. — Я выучу всё, что найду, и стану настоящей волшебницей! Я внимательно рассмотрела девочку-подростка перед собой. Жажда знаний — это прекрасно, но мне очень не хотелось, чтобы эта милая и любопытная особа стала заучкой-изгоем. В каноне она избежала травли только за счёт того, что подружилась с Поттером; в этой же реальности его плотно опекают «барсуки», так что в лучшем случае они смогут стать знакомыми или товарищами. А гриффиндорцы, как и все другие дети, очень жестоки и наказывают за инаковость всех, кто хоть немного отличается от общей массы. Маглорождённая девочка-отличница, не имеющая представления о сословности магов, вечно поучающая всех подряд — первый кандидат на роль изгоя. Вспомним, как в каноне тот же Рон Уизли обзывал её, не стесняясь чужих ушей. Так что я подумала и решила немного помочь ребёнку, который пока ничем не заслужил оскорблений от сокурсников. — Мисс Грейнджер, вы знаете, почему вам отводится так много времени для изучения каждого заклинания? — увидев непонимающий взгляд собеседницы, я стала объяснять ей азы магии, которые, по идее, должна доносить до своих львят вечно занятая Минерва. — Так вот, мисс, наше магическое ядро растёт и развивается вместе с нами. Если в одиннадцать лет можно колдовать «Люмос», то в двенадцать — «Люмос Солем», а в тринадцать — «Люмос Солем Максима» без особого вреда для здоровья. Вы же должны понимать, что если поднять тяжёлую сумку, то можно сорвать спину, и в дальнейшем при каждом перенапряжении вас снова будут мучать боль и спазмы. Так и наша магия — сейчас вы её «изнасилуете» непомерной нагрузкой, а, став взрослее, будете получать сбои и срывы. — Это правда, — подтвердил Невилл, который тихонько подобрался к нам, прижимая к груди толстый фолиант по Гербологии. — Я же рассказывал, что у меня долго не открывался дар, родные даже думали, что я сквиб. Так после того, как магия проснулась, мне запретили колдовать что-то сложное. Меня наблюдает целитель, который постоянно следит за уровнем моего развития и только после осмотра разрешает переходить к чему-то более трудному. Я выполняю все его рекомендации, не хочется сорваться и потерять дар, — он даже поёжился от такой неприятной перспективы. — Так что, Гермиона, слушай, что говорит мадам Пинс, это всё правда, а лучше сходи к мадам Помфри — она точно скажет, какой уровень заклинаний для тебя безопасен. — А чем же мне пока заниматься? — расстроенно вздохнула та. — Я так обрадовалась, когда узнала, что я волшебница! Думала, теперь-то я получу кучу новых знаний! — Мисс Грейнджер, Магия — это не только махание палочкой и превращение ежей в игольницы. Это ещё и полезные для здоровья сезонные ритуалы, бытовые и косметические чары, защита домов, да и самое главное не забудьте! Что вы делаете, отправляясь в чужую страну? — Э-м-м… Получаю визу? Учу местный язык? — задумалась девочка. — Изучаю законы? — Именно, мисс, вы правильно угадали! Хоть мы и живём в Британии, но в магическом мире есть множество гласных и негласных правил, нарушив которые, вы поставите себя в глупое положение, — тут я вспомнила о каноничном «Г.А.В.Н.Э.» и решительно добавила: — Или навлечёте на себя беду, или, не дай Магия, попадёте под суд как преступница, ведь незнание законов не освобождает от ответственности! Напуганная моей речью первокурсница ринулась изучать свод законов. После долгих возмущений и пламенных речей ей пришлось согласиться, что в чужой монастырь со своим уставом нечего соваться, пока тебя не вышвырнули за порог. На простом примере мусульманских стран я ей показала, что если прийти к мечети в коротких шортах и облегающем топе с бутылкой пива в руках, то в лучшем случае тебя оплюёт толпа народа, в худшем же… Так что после законов парочка первокурсников перешла к бытовым детским заклинаниям. Мисс Грейнджер научилась прибирать свою шевелюру в удобную и красивую причёску, за что мне был очень благодарен Снейп; а мистер Лонгботтом выучил чары для своего питомца, чтобы тот не сбегал из аквариума, да и одежда больше не болталась и не перекручивалась на нём, как на Страшиле. Следующим этапом я подготовила для Гермионы пособие по магическому этикету. Возможно, зная, чем отличается Лорд Магии от Пэра Великобритании, она никогда не услышит презрительного «грязнокровка» в свою сторону. Дети постепенно изучали реальную жизнь.