25 КАДР /2 часть/

* Впервые ЧжоЧжо так накрасили, что он не узнавал себя в зеркале. Почти как театральный грим. ЦзинЮ скривился - ему не понравилось. - Это может и красиво, но это не Бай Ло Инь! - заявил он деловой молодой визажистке, которая только хмыкнула в ответ. - И уж точно не ЧжоЧжо! С собой он ничего подобного сотворить не дал - уперся как баран, и ему только тон наложили и подровняли брови. ЧжоЧжо из-за этого чувствовал себя по-дурацки. Одели их тоже странновато, в пиджаки типа смокингов на голое тело. Но Чай-сенсей удовлетворено кивала, и ЧжоЧжо решил не заморачиваться, ей виднее. Все равно, свой великий концепт она только с фотографом обсуждала, сказала, это, мол, для второго сезона промо будет, поэтому они просто должны слушаться фотографа, выдавать только то, что он от них просит. Ну и ладно, им же проще. Хотя, вдруг выяснилось, что это тоже далеко не просто. И дело не в огромном колючем букете. Раньше прикосновения ЦзинЮ перед камерой тревожили и волновали. Но сейчас это по-настоящему возбуждало - тело ЧжоЧжо уже знало, что могут творить с ним эти сильные и нежные руки. ЧжоЧжо психовал и дергался, фотограф рычал, ЦзинЮ тихо злился. - Надо поговорить, - рыкнул он, когда объявили перерыв, и потащил ЧжоЧжо в туалет, единственное место, где можно было уединиться. ЦзинЮ толкнул его внутрь и закрыл защелку. Он смотрел на ЧжоЧжо нечитаемым взглядом, и Чжоу ждал, что сейчас он на него наорет. Но ЦзинЮ шагнул вперед, прижимая его к стенке, и яростно поцеловал. Пол поплыл из-под ног. ЦзинЮ еще сильнее придавил его своим телом к холодному кафелю, втиснул колено между ног, и ЧжоЧжо обмяк в его объятиях. Он не знал, сколько это продолжалось. - Мальчики! Перерыв закончен! - в дверь постучали. ЦзинЮ в последний раз присосался в быстром поцелуе и отпустил. - Соберись, глупый, это работа, - он оправил на ЧжоЧжо пиджак, отряхнул. - Да, - ЧжоЧжо послушно кивнул. Внутри до сих пор что-то вибрировало, и ноги были ватные. - Умничка, - ЦзинЮ улыбнулся. Глаза у него были теплые-теплые. - ЧжоЧжо, голову вправо. Джонни, не сжимай, держи едва касаясь. Чуть легче. Еще. Еще. А теперь, ЧжоЧжо, закрой глаза. Накануне они почти весь день провели в постели. Сначала ЧжоЧжо стеснялся при дневном свете, прятался под одеяло. Но явное восхищение ЦзинЮ позволило ему расслабиться. Так получилось, что он был принимающей стороной - чаще подставлялся под поцелуи и ласки, чем сам целовал и ласкал. И без того было хорошо... В какой-то момент вдруг вспомнилось, как он думал про член ЦзинЮ по дороге в Шанхай. - Как твой трёхчасовой стояк? Он опрокинул ЦзинЮ на спину, оседлал его ноги, ощущая ягодицами твердые коленные чашечки. - Уже пятичасовой, - хохотнул ЦзинЮ. Его член в обрамлении густых черных волос был именно такой, каким его и представлял тогда ЧжоЧжо. Толстый темный ствол с выступающими синеватыми венами, лоснящаяся головка, прозрачные вязкие капли секрета. Свой собственный немаленький член рядом с ним показался ЧжоЧжо в два раза меньше этого гиганта. Во рту собралась слюна... Он, понятно, еще никогда такого не делал, наверное, ЦзинЮ получал минеты и получше, но все когда-то бывает в первый раз. Может им обоим не понравится, и первый раз будет и последним. Но попробовать хотелось. ЧжоЧжо поменял позу, ЦзинЮ следил за ним чуть настороженным взглядом. ЧжоЧжо наклонился, капельки смазки оказались перед самым носом и он, не долго думая, слизнул их. ЦзинЮ вздрогнул. От волнения ЧжоЧжо не разобрал вкуса и лизнул широко, всю головку. А потом закрыл глаза и, не колеблясь, обхватил ее губами и вобрал в рот. "Ааааах..." - длинно вдохнул ЦзинЮ. Его тело напряглось, вытянулось в струну. Сразу было ощущение, что большая головка едва помещается во рту, но несколько поступательных движений, ЧжоЧжо освоился, и все показалось уже не таким страшным. Ему даже нравилось - терпкий вкус, пряный мускусный запах, скольжение. Он не решался брать глубоко, едва головка нажимала на корень языка, желудок рефлекторно сокращался. Хотелось узнать, нравится ли все это ЦзинЮ, но как спросить, если рот занят? ЧжоЧжо решился открыть плотно сомкнутые веки и взглянуть в его лицо. С этого ракурса он лица не увидел, только задранный вверх подбородок и руки, вцепившиеся в спинку кровати. - Не останавливайся! - простонал ЦзинЮ. - Пожалуйста! ЧжоЧжо все-таки выпустил член изо рта, обхватил мокрую головку кулаком. - А ты не будь таким тихим! Если ты молчишь, как я смогу понять, что делаю правильно? - Ты всё делаешь правильно, охуенно хорошо! Продолжай, а? - Да отпусти ты уже эту кровать! Она никуда не убежит. - Нет. Я себя не могу контролировать, когда мой член у тебя во рту… Я боюсь, если отпущу, то вцеплюсь в тебя и сделаю тебе больно, - ЦзинЮ со страдальчески видом взглянул на ЧжоЧжо. - Пожалуйста, продолжай! Детка, пожалуйста! Как же ЧжоЧжо нравилось, что он вот так просит! Чувство собственной важности доставляло удовольствия едва ли не больше, чем сам процесс. ЦзинЮ теперь не молчал, и его стоны звучали как музыка. - ЧжоЧжо, детка, да!... Аах!... Аах!.. Да, так!... Да! Да!.. Он вздрагивал в такт движениям рта, а ЧжоЧжо вдруг ощутил, как ритмичное скольжение горячей головки по губам и языку под аккомпанемент стонов ЦзинЮ отдается прямиком в пах. Он обхватил себя свободной рукой. Член, было дело обмягший, сейчас вновь стоял. Нестерпимо хотелось подрочить себе, но думать про два члена сразу не получалось, и он выбрал ЦзинЮ. Горло расслабилось, и неожиданно получилось взять очень глубоко. - Ах, блядь! О, господи! Черт! - вскрикнул ЦзинЮ, выгибаясь на кровати. ЧжоЧжо еле успел отстраниться, чтобы не получить член в глотку до основания, и все равно поперхнулся, закашлялся, даже не поняв сразу, что ЦзинЮ кончил ему в рот. Он вытер ладонью лицо и по запаху до него дошло, что это не слюна у него на подбородке. ЧжоЧжо облизнулся. ЦзинЮ смотрел на него, тяжело выдыхая. ЧжоЧжо ухмыльнулся: - А знаешь, на вкус ничего так... ЦзинЮ сглотнул, дернул его на себя, подмял, навалился, жадно целуя, вылизывая языком его губы и рот. - Твоя вкуснее... - Хочешь угоститься?.. * - Мне кажется, она нас раскусила, - ЧжоЧжо мотнул головой в сторону визажистки. - А тебе не посрать? - лениво протянул ЦзинЮ, хотя сам внутренне напрягся. - Вот блеск для губ у нее мерзкий на вкус. Явно дешевка какая-то. ЧжоЧжо облизнул свеженакрашенные матово-блестящие губы. Сильно загримированное, измененное нарисованным светом и тенями лицо казалось чужим, но пухлые соблазнительные губы остались его. Они завлекали ЦзинЮ, манили и искушали. Десятиминутного перерыва ему явно не хватило, чтобы насытиться. - Не знаю, - ответил ЧжоЧжо, и ЦзинЮ не сразу понял, о чем он, так загляделся на его губы. - Наверное должно быть пофиг, но все равно как-то неловко. Она так посмотрела на меня, когда грим обновляла... ЦзинЮ не было неловко, его эта напыщенная гримерша просто раздражала. Девице, работающей в этой сфере, парни геи не должны быть в диковинку, чего ее стесняться. А вот делать вид, что она художник и мэтр, а они с ЧжоЧжо босяки и погулять вышли... Это ЦзинЮ подбешивало. На съемочной площадке "Зависимого" все относились к нему как к равному, да и раньше, по работе не так часто он сталкивался с подобным. Он уже позабыл, как это, когда ты просто живая вешалка. Прямо скажем, мерзкие ощущения. Ладно бы это было только к нему, ЦзинЮ бы отморозился и стерпел, но такое отношение к ЧжоЧжо его возмущало. Они все и мизинца его не стоили! Он был круче, талантливее, харизматичнее всех, кого знал ЦзинЮ. Он обязательно станет звездой, и эти люди - и эта пафосная гримерша, и фотограф, мнящий себя интеллектуалом, и ассистентка с экспонометром, и мальчик, держащий светоотражатель, все они потом будут хвастаться, что им довелось поработать с айдолом Тимми Сюй. Может и он когда-то будет хвастаться? Вспоминать, что когда-то он был близок с Тимми, которого в те давние времена еще звали ЧжоЧжо, как обычного парня. Когда-то эти мгновения останутся лишь в воспоминаниях. Когда-нибудь, может быть очень скоро, ЦзинЮ будет смотреть на огромные концертные афиши и думать, как ему повезло узнать на вкус эти недоступные губы и услышать, как они произносят "ЦзинЮ, я люблю тебя". Когда-то все это будет в прошлом. Накатило муторное ощущение неотвратимости потери. Господи, он же всегда понимал, что у этих отношений нет будущего, но просто забил на него и решил жить настоящим. Почему же именно сейчас, когда ЧжоЧжо рядом и смотрит в лицо любящими глазами, почему сейчас стало так жалко это потерять? Ладно, если решил жить сегодняшним днем, так и надо делать. Пока можно, пока это не в минус карьере, они будут вместе, а дальше будет видно. Вдруг они насытятся сексом и остынут друг к другу? Все само собой решится... Короче, Хуан ЦзинЮ, выкинь из головы эту депрессуху, думай о работе! В желудке у ЧжоЧжо громко заурчало. - Ой! - засмеялся он и потер живот. - Ты хоть завтракал? - нахмурившись, тихо спросил ЦзинЮ. Вчера они забыли про еду. Только сажая ЧжоЧжо в такси поздно вечером, ЦзинЮ сообразил, что за целый день они вылезали из постели лишь в душ и в туалет. А ведь он еще при встрече обратил внимание, что у ЧжоЧжо пропали щечки, и тоньше стали запястья. Вообще-то, ему шла худоба. Он был не тощий, а красиво, по-модельному тонкий. ЦзинЮ ужасно нравилась его фигура, его узкая спина, плоский торс с рельефом мышц, длинные прямые ноги. И, конечно, его охрененно соблазнительная задница. В этих узких костюмных брюках она смотрелась просто супер. Руки так и зудели потискать. Но он, само собой, не смел лапать ЧжоЧжо на людях, а тот беззастенчиво этим пользовался. То и дело поворачивался спиной, наклонялся, прислонялся, будто ненароком - дразнил, одним словом. ЦзинЮ уже представлял, как он оторвется, когда они окажутся наедине. Только когда же это будет? Съемки, похоже, затянутся до позднего вечера, а ночевать ЧжоЧжо, как примерный сын поедет домой. Вот черт! Наконец прибыла доставка еды. ЦзинЮ ухватил две миски с лапшой. ЧжоЧжо терпеливо ждал, когда он снимет пленку, распакует палочки и поставит перед ним еду. ЦзинЮ даже не задумывался, как это выглядит со стороны, пока не поймал на себе заинтересованный взгляд одной ассистентки. Ей явно было любопытно, почему не младший заботится о старшем брате, а наоборот. Если бы ЧжоЧжо был девушкой, она бы так не смотрела. "Да! Он мой бойфренд! Что с того?!" - хотелось сказать ЦзинЮ, только что бы это дало? Он промолчал и принялся за лапшу, наблюдая, как ест ЧжоЧжо. - Тебе обязательно сегодня домой? - негромко спросил он, когда ЧжоЧжо облизнулся и отставил пустую тарелку. Не отвечая, Чжоу достал телефон и набрал кого-то. - Мам, привет! ...Да, у меня все хорошо ...Да, работаем ...нормально ...только что покушал. Мам, вы ужинайте без меня, мы поздно закончим. ...Мы потом с Хуан ЦзинЮ где-нибудь поедим, - ЧжоЧжо поднял взгляд и посмотрел в его глаза. - Я у него заночую, хорошо? ...Ага, и я тебя. Пока! - он нажал отбой, спрятал телефон в карман и улыбнулся, - Доволен? ЦзинЮ кивнул, улыбаясь в ответ. * Он позволил ЦзинЮ всё, а тот не решался воспользоваться. Вот глупый! ЧжоЧжо был готов потерпеть. Он читал - тело приспосабливается, не мгновенно, но привыкает, и все становится отлично. И он же видел, как хочется ЦзинЮ! Такое не скроешь! Но он говорит - мне и без ЭТОГО хорошо. Не, ну конечно хорошо, но когда есть что-то запретное, всегда будешь хотеть именно того, что нельзя. И самое смешное, ЦзинЮ сам себе запретил! Глупый! Глупый! Глупый! Ладно, не уговаривать же этого упертого барана в самом-то деле... - А давай тогда я тебя трахну. ЦзинЮ поперхнулся пивом, облился, раскашлялся. ЧжоЧжо затушил окурок в блюдце, которое служило ему здесь пепельницей, и постучал его по спине. - Ну, не хочешь, не надо... - Эээ... хорошо. - Хорошо - да или хорошо - нет? - Да, - ЦзинЮ прикусил губу. Если честно, ЧжоЧжо ляпнул просто так, подразнить. Он был уверен, что ЦзинЮ начнет искать причины отказаться. Его согласие стало полной неожиданностью. До этого момента ЧжоЧжо сам не думал, что хочет, но сейчас захотел. Так, что аж ладони вспотели, и сердце заколотилось где-то в горле. Он медленно выдохнул, чтобы не расплескать желание через край: - Ну, пошли. ЦзинЮ послушно поднялся с табурета и двинул из кухни в спальню, на ходу снимая через голову толстовку. ЧжоЧжо нагнал его, прижался к голой спине, поцеловал стриженный затылок. ЦзинЮ замер. Ладонями, лежащими на его груди, ЧжоЧжо ощущал частые сильные удары сердца. Очень частые. Он принялся целовать его шею, напряженные плечи, потерся стояком о задницу, скользнул ладонью к его паху. У ЦзинЮ не стоял. - Боишься? - выдохнул ЧжоЧжо ему в ухо. - Не бойся, если тебе будет больно, я не стану тебя мучить. ЦзинЮ развернулся и поцеловал его в губы. Мгновенно все тело словно окатило горячей волной. ЦзинЮ тоже завелся, отвердел. ЧжоЧжо хотелось закинуть руки ему на плечи, но он вспомнил, что сейчас он - ведущий, и притянул у себе ЦзинЮ за талию, залез ладонями под штаны, стиснул ягодицы ЦзинЮ. Тот мимолетно напрягся и расслабился, поддался на ласки. И это заставило ЧжоЧжо гореть еще жарче. Хотелось сделать ЦзинЮ хорошо. Так хорошо, чтобы он понял, что это может быть приятно для обоих, чтобы решился еще раз попробовать. Но это после. А сейчас ему до смерти хотелось вставить. Потом он пытался вспомнить, разобрать по моментам в памяти, как все это было, но все смешалось в горячечный калейдоскоп картинок и ощущений. Широкая спина и струйка пота, стекающая по ложбинке позвоночника... влажная скользкая кожа... выгнутая шея... прохладный гель на пальцах... руки, вцепившиеся в многострадальное изголовье кровати, и вены, вздувшиеся на предплечьях... теснота, одуряющая, обжигающая теснота... ощущение паники и попытки отсрочить накатывающий оргазм... своя рука, неожиданно маленькая и темная на белом мощном плече... как считал про себя четверти, стараясь не терять контроль, не разгоняться... головокружение... первый придушенный стон ЦзинЮ, от которого так снесло крышу, что чуть было не полетел к чертям весь самоконтроль... чувство обожания, затапливающее по самое горло, что не дышать, не говорить... горько-соленый вкус пота и алые пятна засосов на спине... оглушительный оргазм, догнавший и накрывший как лавина... Еще ЧжоЧжо помнил, как ЦзинЮ резким движением вывернулся, притянул к себе его голову и поцеловал жестко, агрессивно, почти кусая, а второй рукой яростно дрочил себе, пока через минуту не кончил и обессиленно разжал руки. Они оба так и заснули, мокрые от пота, выпачканные спермой, тесно прижатые друг к другу. Их просто вырубило. ЧжоЧжо не знал, во сколько он проснулся. ЦзинЮ лежал, подперев голову рукой, и смотрел на него. Лампы, оставленные включенными в прихожей, давали слабый свет, и ЧжоЧжо не мог понять его выражение. Сомнение? Сожаление? - Я облажался? - спросил он. Пересохшее горло выдало сиплый шепот. И спохватился: - Как ты? Не болит? ЦзинЮ мягко улыбнулся, качнул головой и погладил ладонью его по груди. - Все хорошо. Все было хорошо. Спи. - А ты? - И я сейчас. - Не, раз проснулся, схожу помоюсь. - Тогда и я с тобой, - оживился ЦзинЮ. ЧжоЧжо показалось, он был рад перестать думать, о чем он там размышлял. Все же интересно, что за думы его одолевали? * Плакать или смеяться? ЦзинЮ не знал, что ему делать. Почему он думал, что роль уке не для него? Странно, ведь он и мысли не допускал, что ему может понравиться. Ведь он же мужик, сплошной тестостерон, настоящий, стопроцентный мужик. Как ТАКОЕ ему может нравиться? Что за глупая логика у него была? Ведь и ЧжоЧжо он не считал девочкой, однако... Он так любил и хотел ЧжоЧжо, что все готов был сделать, чтобы его ублажить, даже самому подставиться. И был при этом совершенно уверен, что сделает так, что ЧжоЧжо понравится быть снизу, а если разок ради него он сам будет уке... ну что же, придётся немного потерпеть... И что в результате? ЧжоЧжо было больно. А ему самому... Ну разве что в самом начале, и то это была скорее не боль, а стыд и ужасный дискомфорт. Постепенно неудобство пропало, и ЦзинЮ даже не уловил момент, когда его начало накрывать. В душе он сопротивлялся, не хотел признавать, что кайфует от того, что его трахают в задницу, но ритмичное размеренное движение словно отключало все чувства, кроме удовольствия. Он вспомнил, какие ощущения испытывал, когда трахал Чжоу, как туго обнимали член мышцы сфинктера, как тесно, гладко и горячо было внутри, и от понимания, что сейчас его тело дарит ЧжоЧжо такое же наслаждение, его собственный кайф будто вырос вдвое. Если бы он раньше догадался дрочить себе, пожалуй, он кончил бы одновременно с ЧжоЧжо. ЧжоЧжо сопел рядом. Его лицо во сне было таким счастливо-удовлетворённым. И по-детски милым. Его мальчик, его мужчина. ЦзинЮ в этот миг любил его так сильно, что в груди было больно. Потом ЧжоЧжо проснулся и захотел мыться, и они среди ночи валялись в ванне. ЦзинЮ решил, что может позволить себе небольшое расточительство. Впрочем, такой енот-полоскун как ЧжоЧжо и под душем изводит воды не меньше. Поэтому они набрали целую ванну и улеглись в нее. Снизу ЦзинЮ, а спиной на его груди ЧжоЧжо. Было так приятно и расслабляюще нежиться в теплой воде, закрываться носом в затылок ЧжоЧжо, чтобы вдохнуть запах его волос, скользить ладонями по его гладкой мыльной коже, время от времени разгребать шапку ароматной пены, чтобы посмотреть, как под ней вода колышет его мягкий член в чёрном облачке лобковых волос. ЧжоЧжо смешно смущался и сгонял пену обратно, а ЦзинЮ целовал его ухо и шею, заставляя его млеть и прикрывать глаза. - Знаешь, что такое blow job? - Что? - спросил заинтригованный ЦзинЮ. Он знал, что означает это английское выражение, но было интересно, чего это вдруг ЧжоЧжо об этом заговорил. - Это по английски минет, - выдал Чжоу. - И? - И я погуглил технику минета... - И ты хочешь применить новые знания? - И как ты догадался? - заржал ЧжоЧжо и пихнул его локтем, - Поднимайся. ЦзинЮ вылез из воды и присел на бортик ванны, ЧжоЧжо устроился между его ног. Уже от одного только предвкушения член встал. - Охохо, подожди, не так скоро!, - засмеялся ЧжоЧжо и полил его водой из душа. - Сначала мыться, брать в рот мыло меня не прикалывает. После слов "брать в рот" и жёсткий массаж струями воды показался ЦзинЮ предварительными ласками. - Когда уже начнешь мастер-класс? Тоже хочу поучиться, - подмигнул ЦзинЮ. - А самому почитать, не? Есть и видео-уроки, - ЧжоЧжо хитро смотрел снизу вверх, поглаживая ладонями его бедра. - Не хочу смотреть на чужие члены, - покачал головой ЦзинЮ. - Лучше ты мне все расскажешь и покажешь. Начинай скорее. - А я уже приступил. Там написано, что сначала мужчину нужно помучить, ласкать, не притрагиваясь к члену. - Ох!.. Неправильно там написано... Следы поцелуев на внутренней стороне бедер зудели как сладкие комариные укусы, и от невозможности что-то с этим сделать мышцы вибрировали мелкой дрожью. ЧжоЧжо то легко проводил кончиками пальцев по чувствительной коже, пуская волны мурашек, то гладил с нажимом раскрытыми ладонями по бедрам, по бокам, по груди, заставляя кожу пылать, спускался к животу и ...обводил член по сторонам, съезжал ладонями по ногам вниз до самых ступней, которые вдруг оказались очень даже эрогенными. ЦзинЮ наслаждался и умирал от желания. Ему было охренительно хорошо, и ужасно хотелось почувствовать уже горячую глубину рта ЧжоЧжо. Он едва терпел. А ЧжоЧжо продолжал его дразнить - теперь он повторял языком весь путь, который проделали по телу ЦзинЮ его ладони. Шелковистые мокрые прикосновения языка кружили голову. Член стоял, яйца подобрались, сжались в тугой комок. ЧжоЧжо лизнул под мошонкой, и ЦзинЮ еле удержался, чтобы не схватить его за загривок. Это было райски хорошо и адски мало. - Детка, пожалуйста! - простонал он. - Пожалуйста... Возьми его в рот! Ты уже достаточно помучал, я больше не могу... Ааах! ЧжоЧжо обхватил рукой член у основания, его губы замерли в каких-то сантиметрах от головки. - Попроси меня ещё, ты так мило это делаешь. - Ах, ты, мелкий сучонок... - прошипел ЦзинЮ. ЧжоЧжо двинул рукой и дохнул на головку, - Детка! Любимый! Сладкий! Ааах! Пожалуйста! - Я сейчас в прямом смысле слова держу тебя в руках, - ухмыльнулся ЧжоЧжо. - Могу потребовать что угодно. Он говорил, легко задевая губами головку, и у ЦзинЮ перехватывало дыхание от каждого касания. - Требуй! Считай, что я на все ответил "да". Если бы ты был девушкой, я бы уже делал тебе предложение... Ааах! Пожалуйста, детка, продолжай! ЧжоЧжо сжалился и, приоткрыв рот, двинул головой, пропуская головку члена через нежное кольцо губ внутрь. У ЦзинЮ потемнело в глазах. Сердце остановилось на несколько долгих мгновений и в бешеном темпе паровым молотом забухало в ушах...