Улица Солнечная.

- ... И прогноз погоды на завтра. Сквозь кряхтящее радио сложно разобрать хоть какие-то слова. Но она может. Это старое радио Катя слушает каждый день с того момента, как в ее 11 лет брат принёс его домой, поставил на подоконник кухонного окна и сказал слушать его и узнавать прогноз погоды. И она слушает. Год уже слушает. Вот и сегодня, она на кухне, слушает шуршащий приёмник. Ждёт, когда очередь дойдёт до ближайшего к ним города. Москва, Ленинград, то есть, Санкт-Петербург, Новгород и все дальше и дальше от центра страны. За окном смеркает, сейчас зима, темнеет рано. Мощные удары ветра бьют по дырявой стене, заглушая голос диктора. Режущий ветер просачивается в мелкие щели в тонкой стенке. Катя поджимает маленькие ножки в шерстяных носках под себя и думает: "Как же там Влад? Как он проберется через пургу? - она зажмурила глаза, - Господи, пожалуйста, сделай так, чтобы он добрался целым". От таких мыслей ее сердце начинает биться чаще. В ее маленькой руке старая советская кружка, с дешевым черным чаем, по вкусу напоминающий пыль. Дно кружки покрыто тонкими коричневыми трещинками, край кружки отколот. Её любимая кружка. Брат подарил её недавно, утащил со старой работы, с которой его быстро выгнали, когда обнаружили недочёт кирпичей. Влад в течение лета с их помощью закрывал дырки в стенах. Катя легла на сложенные на столе руки. Рукава свитера такие колючие. Кухня освещалась одной слабенькой тонкой свечой, которую она разместила рядом с собой и приемником, и чёрной, пыхтящей печкой буржуйкой. Теплые, убаюкивающие и красивые языки пламени сверкали на полу, огонёк свечки тихонько покачивался из-за её дыхания - она старалась отвернуть лицо от свечи - и из-за ужаса, который творится за окном. -… О боже мой, в городе Ц совсем печально, - шутит диктор, Катя улыбается, - надвигается аномальная пурга, по си... Вдруг замок входной двери щелкает. Она резко вскакивает и бежит к двери. - Влад! Она резко обнимает брата за пояс, чуть не повалив парня. - Ну что ж ты делаешь, Кать, я весь в снегу! - возмущается Влад. Его старое, кажется, ещё отцовская куртка была вся усыпана снегом, словно Влад решил самолично окунуться в сугроб с головой. Его кожаную сумку припорошило снегом. От него веяло прохладой и свежестью. Девочка взглянула на брата, совсем не беспокоясь об тающем в тепле снеге: - Я подумала, что тебя замело! По радио сказали, что скоро будет, как там диктора сказал, аномальная пурга. Не совсем понимаю, что значит аномальная, но кажется это не хорошо. - Да ты что, - говорит он стряхивая с черных волос хлопья снега, - это не хорошо. Уйти пока не промокла. Катя отпустила брата, дав ему возможность внять с себя одежду. Он стряхнул с куртки снег на лестничной клетке. Пока Влад убирал остатки снега с пола, Катя взяла тяжёлую сумку брата, которая тянула ее к земле, побежала подогревать остывший чайник. Она открыла сумку. В ней были продукты. Ничего удивительного, но продуктами была забита вся сумка. Хлеб, консервы, картошка. Странно, Влад никогда так много не покупал. Но больше всего Катю заинтересовало другое. В стеклянной банке бултыхался ледяной суп. Кажется, это был пустая картофельная похлёбка. - Влад! Почему ты суп не съел? - возмущается девочка. Она же так старалась, готовила, а он даже не притронулся к супу. - Я был занят, - говорит Влад, снимая промокшие ботинки, - мне не до еды было. - Вот сейчас его и доешь - девочка вылила остывший суп в кастрюлю, - или я тебе вообще готовить перестану! - Да Кать, блин, не обижайся. Она чикнула спичкой и зажгла ещё две свечки на столе, чтобы было посветлее. Убрала огненный чайник, поставила кастрюлю. - Ну, чё, нормально день прошел? - спросил зашедший в кухню Влад. Он был в два раза выше своей сестры, от чего его голова нередко удалялась об дверные косяки. Она села на соседний стул, уступив место брату, и подвинула к себе свой стакан с недопитым чаем. - Про тебя Лена спрашивала. Влад садится на нагретое место. - Да ты что, - довольно заулыбался парень, - и чего спрашивала? - Она спросила, зайдешь ли ты к ней завтра, а то, как она сказала " ей без него совсем прохладно". Ты ей батареи чинишь что ли? Влад усмехнулся и уткнулся в стол. - Да, Кать, прихожу к ней чинить трубы. - А почему по ночам? - Так! - воскликнул Влад, - Хорош о Ленке. Так погоди, а какого черта ты ночью не спишь? - А дверью шарахать не надо! Влад засмеялся. Катя не понимала смеха брата, но все равно улыбнулась. Невозможно была сдержать улыбки, когда рядом так заразительно смеются. - Ладно, у меня новости, - Влад успокоился, прокашлялся и начал вещать. Катя подвинулась к брату ближе, - короче к нам сегодня на стройку пришел какой-то мужик. Видно богатый жутко. Приехал на Гелике, испугал всех, но все без понятия кто он. Пришел такой и говорит, мол, работа есть, нужны парни твои - это он к шефу нашему обратился - плачу тыщу в день. Я аж охренел! Я в жизни таких денег не получал. Ты представляешь! - Влад был все себя от счастья. Катя тоже заискрилась от радости, - Ну я естественно вызвался, ну и вот. Буду работать. От его громкого и грубовато хриплого голоса (Влад покуривает вне дома) огоньки свеч немного покачивались, вот как он это рассказывал. Влад был как никогда доволен, даже счастлив. Предстоящая работа его ничуть не пугала, а наоборот радовало. Катя хотела уже сказать как она рада за своего брата, но он вдруг продолжил: - Только вот мне придется уехать. Катя резко поменялась в лице. Ее глаза распахнулись от удивления, а тонкие губки раскрылись от удивления. - Что? Куда уехать? И надолго? - Мне придется жить в городе. Надо будет построить коттедж что ли, не помню, дом нужно. Место само на окраине и у меня не будет времени ездить туда-сюда. - Но ведь скоро Новый год! - плаксиво вскликнула девочка. Влад отрыл рот, чтобы возродить, но спохватился и опустил взгляд на стол и нахмурился. В комнате вдруг стало мрачно и тяжело находиться. Но стало пахнуть картофельной похлёбкой. Пахнет вкусно. Это их первый Новый год вместе. Раньше Катя проводила его в плохо отапливаемом приюте вместе с другими детьми, пока Влад пытался заработать первые деньги и забрать сестру. Вот только в этом году ему исполнилось 18 лет и он смог забрал Катю и привести сюда. Влад вдруг выпрямился и сделался жутко серьезным. - Слушай, Кать, я все понимаю, для тебя это важно, как и для меня собственно, но я не могу упустить такую возможность. Парень подошёл к кипящей похлебке и поставил кастрюлю на стол, придерживая ее тряпкой. - Нам здесь не место, понимаешь? - продолжил он, - Солнечная это днище, с него нужно выбираться. Эти деньги нам дорога в город. Я там смогу снять квартиру, тебе будет легче до школы добираться, понимаешь? Может, даже сможем к центру перебраться, в Москву, а может вообще в Ленинград. И Катя понимала. Понимала, что брат заботиться о ней, пытается сделать их жизнь максимально комфортной. Но они же так долго не виделись! Это же Новый год! Она так хотела провести его с братом, они бы поехали в город, погуляли бы, а может даже успели бы на салют, было бы так чудесно! Но если Влад уедет ... Она будет опять одна, в холодной квартире. Одна, посреди леса. Она вдруг вновь обратила, как за окном бушует стихия, почувствовала холод голых стен и полов и осознала. "Я и здесь буду одна. Совсем одна". Катя чуть не плакала. Она опусти голову. - Санкт-Петербург, - поправила Катя. Девочка поникла. Влада немного приободрил ответ сестры. Он легонько сжал плечо сестры. - Да, не привык еще, - он наклонился к лицу сестры, - Кать, не обижайся на меня, ладно? Девочка легонько кивнула, потом встала и быстро ушла в комнату. Влад услышал, как заскрипела пружина на кровати. Теперь ему совсем паршиво.