***
Для того, чтобы понять проблему ее рождения, нужно для начала узнать ее родителей и их историю. Симидзу Иши — девочка тринадцати лет, живет со своими родителями, учится в средней школе и занимается всем тем, чем занимаются девочки ее возраста — гуляет с подругами, ходит на подработки, готовится к экзаменам, несмотря на то, что учебный год начался лишь пару месяцев назад. Иши не была замкнутой или стеснительной, у нее всегда были подруги, пускай и немного, но самые верные и близкие. Жизнь шла своим чередом, пока в один из дней ее одноклассницы не обратились к ней перед началом уроков: — Вы видели новенького из параллельного класса? Говорят, что он красавчик, все девчонки по нему сохнут. А ещё он, вроде, иностранец, в Японию к отцу приехал, — смеясь произнесла одна из девочек, облокотившись руками о парту тринадцатилетней Иши. — Мой брат с ним учится, говорит, что он обедает на крыше. Может сходим и посмотрим на него? Симидзу, ты с нами? — Это ведь был не вопрос, верно? — С улыбкой спрашивает девушка. — Конечно пойду, иначе вы на него прям там наброситесь. Смеясь и шутя, девочки разбежались по своим местам, чтобы подготовиться к уроку, договорившись на обеде увидеться с загадочным новеньким. Сама Иши не особо интересовалась парнями в своем возрасте, но посмотреть на реакцию одноклассниц было интересно. Да и внешность этого «иностранца» тоже хотелось увидеть. Весь оставшийся урок девчонки передавали друг другу записки с обсуждением новенького и кому он в итоге достанется. Иши со смехом читала их переписку, даже не собираясь участвовать в борьбе за его сердце, посчитав, что конкуренция у нее слишком серьезная. В тот момент она даже и не подозревала, насколько большую роль эта встреча сыграет в ее жизни. Как только закончились утренние занятия, подруги Иши за руки повели ее на крышу школы, чтобы придти туда намного раньше самого новенького и выбрать место, с которого на него будет удобнее смотреть. И какого же было их разочарование, когда новый ученик все же пришел. — Да он же японец! Нас обманули! — Ну, он, вроде, из Америки прилетел, в какой-то степени его можно считать иностранцем, — Пыталась подбодрить одноклассницу одна из девочек. За углом, недалеко от их пункта наблюдения, сидел высокий парень с черными волосами и голубыми, как полевые васильки, глазами. Иссиня черные волосы были собраны в неаккуратный пучок на затылке, с выпавшими из прически нижними прядями. На уголке его губ находились две черные родинки, что особенно выделялись на фоне аристократично бледной кожи. Пиджак их школьной формы был благополучно снят и выброшен небольшой кучкой возле ученика, а сам он сидел в белой рубашке с закатанными рукавами, открывающими вид на сильные руки с слегка вздутыми венами. Парень находился в компании своих одноклассников и не обращал внимания на следящих за ним девушек. — Красавчик, конечно, но я хотела увидеть какого-нибудь американца! — Все не переставала возмущаться девочка. — Ну ладно, ничего интересного, уходим… Симидзу, ты чего? Пока подруги Иши разочарованно вставали с мест, сама шатенка не могла оторвать глаз от незнакомца. Она, словно завороженная, следила за тем, как его длинные, тонкие пальцы держат деревянные палочки для еды, как его родинки двигаются каждый раз, как тот заливисто смеялся с шутки сидящего рядом парня, как новенький поправлял свою небрежную, но безумно красивую прическу, и как расстегнутые верхние пуговицы рубашки открывали вид на острые и ужасно привлекательные ключицы. Парень выглядел немного старше своих лет, но это только добавляло ему некого шарма. Именно с этого дня привычная жизнь школьницы перевернулась с ног на голову. Не было и дня, чтобы она не думала о том симпатичном парне, что недавно перевелся к ним в школу. Иши, никогда не проявлявшая интереса к подобного рода отношениям, понятия не имела, как вести себя в такой ситуации. Девушка читала огромное количество манги, в качестве пособия для завоевания сердца парня, но в этих историях все происходило так легко и просто и, что самое главное, само. Главные герои романтических комиксов случайным образом попадали в ситуации, которые заставляли их сблизиться и в конечном итоге влюбиться друг в друга. У Иши с тем парнем так не получится: они не учатся в одном классе, у них нет общих знакомых и общих увлечений. Симидзу была готова выть в голос от безысходности, но быстро поняв, что оплакивая свою безответную любовь она ничего не добьется, решила взять все в свои руки. Девушка стала чаще обедать на крыше, куда тот частенько приходил с друзьями или в одиночку. Так из его разговоров с одноклассниками она узнала, что его зовут Югурэ Мамору, он любит острую пищу, гулять в дождь и смешные шапки; у него есть черный кот, которого он еще котенком подобрал возле своей старой школы в Америке, но ему пришлось оставить его с матерью, ведь переезд был бы слишком большим стрессом для питомца; его родители в разводе и после того, как его мать повторно вышла замуж, парень решил переехать к отцу в Японию; Мамору мечтает изобретать различные приспособления, с помощью которых герои могут усиливать свои причуды и сражаться с злодеями, именно поэтому он вступил в школьный клуб инженеров. Эта информация подала Иши отличную идею. Уже на следующий день девушка вступила в тот же клуб, не имея абсолютно никаких навыков для этого. Глава клуба понимал это и давал ей более легкие задачи, вроде подготовки оборудования или уборки помещения. Несмотря на то, что первоначальной ее целью было сближение с Югурэ, Симидзу добросовестно выполняла все свои обязанности, иногда задерживаясь допоздна, чтобы убраться в кабинете. В один из таких дней, когда девушка вновь осталась одна с метлой в руках и произошел их первый с парнем разговор. Шатенка, подметая полы, заметила, что один из учеников, что работал над роботом на пульте управления, не убрал его со своего рабочего стола. У каждого члена клуба была своя полка в шкафу и Иши решила, что не может оставить его на столе, поэтому, отложив метлу ненадолго в сторону, берет подставку с полусобранным роботом в руки и идет в сторону стены, возле которой стоял тот самый шкаф. Без каких либо опасений начала открывать дверцу, но ее отвлекает какой-то странный звук над головой. Только подняв взгляд, Симидзу увидела коробку в неустойчивом положении, балансирующую на открытой дверце. Иши смогла только открыть рот от удивления и сделать небольшой шаг назад, как спиной она почувствовала чье-то присутствие. Широкая грудь вплотную прижалась к девушке, а длинные руки ловко схватили картон, спасая от травмы не только школьницу, но и проект, над которой другой член клуба работал уже не первую неделю. Тихо ругаясь себе под нос, таинственный спаситель отошел в сторону, кладя коробку на пол. — Какой идиот ее так поставил? — Слышался мужской голос где-то за спиной. Наконец придя в себя после случившегося, Иши собиралась уже поблагодарить парня, но стоило ей слегка обернуться, как взгляд зацепился за иссиня черный пучок на затылке, голубые глаза, смотрящие на нее с беспокойством, и две родинки на губе, которые так понравились ей еще в первую встречу. Перед ней стоял никто иной, как Югурэ Мамору. Именно он спас ее от летящей на голову коробки и сейчас задавал вопросы о ее самочувствии, но Симидзу его словно не слышала. Дыхание резко участилось, сердце бешено забилось, готовое вот-вот выпрыгнуть из груди, а щеки обожгло огнем. Девушка так и продолжала стоять, молча смотря на Югурэ. Парень все это время что-то говорил, но заметив, что его не слушают, протянул руку к плечу школьницы, выводя ее из транса. — С тобой все в порядке? Может отвести тебя к медику? — С искренним беспокойством в голосе спросил тот. — С-со мной все отлично! — Слишком резко ответила шатенка, почувствовав тепло чужой ладони на своем плече. Язык заплетался, глаза метались из стороны в сторону, лишь бы не смотреть в лицо своему предмету симпатии. — Эм… А что ты здесь делаешь в такое время? — Забыл свою спортивную форму в клубе, вернулся и наткнулся здесь на тебя. На этом этапе разговор зашел в тупик. Ни парень, ни девушка не знали, о чем говорить и что делать. Оба подростка молча ждали, когда кто-то все же осмелится и нарушит гнетущую тишину. Иши крепко сжимала разобранного робота, которого она так и не убрала в шкаф. Переминаясь с ноги на ногу, школьница всеми силами старалась отводить взгляд, смотрела куда угодно, но не на своего «собеседника». Мамору же только и делал, что молча осматривал покрасневшую до кончиков ушей знакомую. Если бы Симидзу подняла свои глаза, то она бы заметила, как затуманился взгляд парня, словно он находился где-то далеко в своих мыслях. В тот день их своеобразное общение прервал один из дежурных учителей, что делал обход и увидев двух школьников в это время в кабинете, отравил их домой и именно с этого дня и началось развитие отношений Югурэ и Симидзу. Иши продолжала состоять в клубе инженеров, участвовать в школьной жизни, готовится к экзаменам и все чаще следила за предметом своих фантазий. Девушка не могла не заметить, насколько хорошо тот влился в коллектив класса. Школьница все время видела его в коридорах школы, когда брюнет прогуливался с друзьями, когда помогал одноклассницам отнести тяжелые стопки тетрадей и учебников, когда активно участвовал в подготовке декораций для выступления, которое ставит его класс. С каждой такой встречей Симидзу влюблялась в него все сильнее. И она была не единственной такой. От подруг и одноклассниц та только и слышала, как ему в очередной раз призналась в любви какая-то девчонка, но он отказал ей, сказав, что уже любит кое-кого. Подобное заявление разбивало ей сердце, ведь поверить в то, что именно она окажется той, кто удачно признается Мамору в любви, не получалось. Низкой самооценкой Симидзу не страдала, но почему то уверенность в удачном развитии отношений с первой любовью увядала с каждым новым признанием парню. Но и совсем безнадежной ее ситуация не была. После той встречи в клубе, молодые люди стали замечать друг друга, здороваться в коридорах, общаться во время обеденных перерывов, Иши помогала Мамору во время клубных занятий. Они больше не были незнакомцами, но и друзьями их назвать сложно. Подростки обсуждали довольно общие темы, вроде грядущей контрольной или результатов спортивных соревнований, прошедших недавно, они практически ничего не знали друг о друге. Вся информация о личности парня до девушки доходила через третьи лица, что не мешало той по настоящему влюбиться в него. Эта ситуация тянулась до февраля, пока Симидзу не надоело и она не решилась на более активные действия. В ночь перед днем всех влюбленных шатенка не сомкнула глаз, стараясь приготовить не только вкусный, но и красивый шоколад, и написать любовное письмо-признание. В оба этих дела девушка вложила всю свою душу и чувства, которые она испытывала весь этот учебный год. Проспав всего три часа в тот день, проснувшись с помятым и уставшим лицом, Иши все равно была полна энергии и твердо уверена в своих действиях. Оказавшись в школе, та первым делом нашла Югурэ и велела ему придти на крышу школы после занятий. Не объясняя больше ничего, девушка скрылась из поля зрения молодого человека, оставляя его в неведении и предвкушении. Весь оставшийся день Иши чувствовала себя, как не в своей тарелке. Чем ближе был момент признания, тем слабее становилась вера в свое любовное письмо и вкус приготовленного шоколада. Весь день девушка проводила в кабинете, чтобы случайно не пересечься с Мамору, ведь стоит ей только посмотреть в его прекрасные, голубые глаза, как она точно не сможет сказать ему и слова о своей любви. А была это именно настоящая любовь, а не простая симпатия, которую многие путали с любовью — в этом шатенка не сомневалась ни на секунду. И вот прозвенел звонок, оповещающий о конце последнего урока и начала решающего для жизни школьницы момента. К назначенному времени Мамору уже стоял на крыше школы, придя туда намного раньше самой девушки. Он так же, как и Иши, не мог сидеть спокойно весь день. Было ужасно интересно, что от него хотела Симидзу. Шатенка даже не поздоровалась, сразу протягивая парню приготовленный шоколад и любовное письмо, украшенное красным сердцем на обратной стороне. Стоило хотя бы задуматься над своими действиями, как она была готова бежать хоть на край света, лишь бы не испытывать позора быть отвергнутой, так что делает все быстро, не позволяя мозгу осознать происходящее. Следующие слова вылетают изо рта, словно случайно, и идут от самого сердца: — Т-ты мне нравишься, Югурэ Мамору! В этот шоколад я вложила все свои чувства к тебе и надеюсь, что ты примешь их! Девушка зажмурилась, трясущимися руками держа коробку со сладостями, которая так и не пропала из ее хватки. Молчание затянулось. Мамору не говорил ни слова, и когда эта тишина начала душить школьницу, она осмелилась открыть глаза и поднять взгляд на стоящего перед ней парня. Его лицо не выражало абсолютно никаких эмоций, он словно смотрел сквозь девушку, увлеченный какими-то своими мыслями. Это напрягло Иши и когда она услышала следующую его фразу, ее мир словно рухнул. — Ты сейчас серьезно? — С каким-то холодом в голосе спросил брюнет, от чего у девушки не было сил даже заглянуть ему в лицо. Розовые очки слетели с лица Симидзу, уверенность в том, что это было правильное решение меркла с удивительной скоростью. Вытянутые вперёд руки прижались к груди, которая начала болеть от слов парня. Еле сдерживая слезы, шатенка произносит: — Нет! И-извини, не стоило мне этого делать, я понимаю, что не нравлюсь тебе. Давай просто забудем об этом! — И не давая тому возможность как либо отреагировать на эти слова, разворачивается и собирается убежать как можно дальше от этого стыда. Иши ещё никогда в жизни не чувствовала себя настолько униженной, и такую реакцию вызвала одна лишь фраза сказанная парнем, о котором девушка мечтала последний год, с момента их знакомства. Казалось, что земля начинает уходить из-под ног, а небо давит на голову, сталкивая шатенку в пучину печали и отчаяния. Но Иши не успевает полностью окунуться в это состояние, как ее попытку побега прерывает мужская ладонь, схватившая предплечье беглянки. — Подожди, я не это имел в виду! — Парень разворачивает девушку к себе лицом, но глаза той крепко зажмурены и открывать их Симидзу не планирует. — Пожалуйста, посмотри на меня, — С нежностью и надеждой просит Югурэ и школьница не находит в себе сил возразить ему. Первое, на что та обращает внимание — это полностью красное лицо и явная внутренняя борьба парня с желанием отвести смущенный взгляд в сторону. От этого прекрасного вида Симидзу забывает все свои переживания, внимательно вслушиваясь в слова, которые он произносит, — Я просто был удивлен и выразился не совсем правильно. Я испугался, что это была просто шутка, ведь мне было сложно поверить, что я нравлюсь девушке, которая нравится мне… — К концу своей речи парень не выдерживает и все же отводит взгляд, пряча покрасневшие донельзя щеки за волосами, все еще сжимая в ладонях девичьи руки. — Поэтому, если это действительно так, то я приму шоколад и… — Делая глубокий вдох, Мамору собирается с силами, прежде чем поклониться и выкрикнуть, — Будь моей девушкой, Симидзу! Уже на следующий день эта новость разлетелась по всей школе, ведь многие интересовались Югурэ и его таинственной любовью, из-за которой он отвергал многих, даже очень красивых и достаточно популярных девочек. Их парочку встречали слегка осуждающими и завистливыми взглядами, но обоим было плевать на это, ведь теперь они знают, что их чувства взаимны и они находились в отношениях с самыми лучшими друг для друга людьми. Мамору оказался тем еще романтиком. То оставит полевые цветы, собранные по дороге в школу, на парте Симидзу, то принесет лично приготовленное бенто с омлетом с кетчупом в виде сердечка на нем, то в окно ее комнаты залезет, а потом не сможет выйти из дома тем же путем и случайно покажется ее родителям. Именно так, кстати, и произошло первое знакомство тех с молодым человеком Иши. Девушка так же старалась радовать своего любимого различными сюрпризами. Например, нарисовать его в своем блокноте, а после подкидывать эти рисунки ему в карманы так, чтобы он обнаружил их только дома, но несомненно понял, чьих это рук дело; приносить ему различные сладости, вроде кексов и шоколадок собственного приготовления, чтобы делить их во время обеденных перерывов; и оставлять легкие, смущенные поцелуи в щеку перед тем, как сбежать в свой класс с покрасневшим, как спелый помидор, лицом. Молодые люди так же виделись и вне школы. Каждые выходные они проводили вместе, гуляли по паркам, ходили в развлекательные центры. Мамору даже устроился на подработку, чтобы не просить денег у отца, а самому зарабатывать на подарки для своей девушки. Югурэ настолько очаровал родителей Симидзу, что те без каких либо вопросов позволяли ему приходить в гости и иногда оставаться у них на ночевку, при условии, что спать школьники будут в разных комнатах. И так вечерние посиделки на ближайшей детской площадке превратились в домашние встречи в комнате шатенки. Чем больше времени они проводили вместе, тем больше они узнавали друг о друге. Мамору честно признался в том, что причиной развода их родителей стало то, что отца посадили в тюрьму и мать была не готова ждать его все это время; Югурэ старшая действительно вышла замуж еще раз, но настоящей причиной переезда в Японию стало то, что отца наконец то выпустили из мест лишения свободы, а Мамору его не хватало все это время, ведь тот был совсем еще малышом, когда главу семьи обвинили в убийстве. Парень даже не запомнил отца, собирая его образ в своей голове на основе его старых фотографий из семейных фотоальбомов и писем, которые он присылал сыну. По словам Мамору, он еще ни с кем не делился этой историей в школе и Иши стала первой, кому он доверился. Девушка лишь молча выслушала его, крепко прижав парня к себе в конце рассказа. Слов не было, но ей хотелось показать возлюбленному, что она будет с ним рядом несмотря ни на что и у нее это получилось. Еще никогда в жизни брюнет не чувствовал себя настолько хорошо рядом с человеком. После этого случая он понял, что сделал правильный выбор, когда влюбился в эту волшебную, добрую и безумно красивую девушку. Глупо говорить о том, что ни Иши, ни Мамору даже не пытались смотреть на других девушек и парней, ведь лучше они уже не найдут. Их глаза были обращены друг на друга, без возможности отвести взгляд от любимого лица. С момента начала их отношений прошел год и это был самый счастливый год в их жизни, наполненный романтическими встречами, постепенным узнаванием друг друга, своих увлечений, вкусов, каких-то фактов из жизни. Школьники практически закончили второй класс средней школы, наступило третье марта и день рождения Симидзу. Девушке исполнялось пятнадцать лет и родители сделали ей подарок, организовав праздник и уехав из квартиры на сутки. Симидзу старшие позвали друзей своей дочери, среди которых был и Мамору, подготовили закуски, напитки, украсили дом и позволили молодым самим отметить этот день. Начало вечера было просто прекрасным. Школьники веселились, играли, ели и пили и ближе к ночи разошлись по домам. Все, кроме Югурэ, уже покинули дом, оставив влюбленных наедине. Парень решил остаться, чтобы помочь своей девушке убраться в доме и чтобы тот не ходил один по ночному городу, Иши предложила ему остаться на ночь. Вся грязная посуда была убрана, весь мусор выброшен, а то, что осталось от закусок мирно покоилось в холодильнике. Подготовив спальные места, школьники приняли душ и уже собирались завершить этот день сладкими снами. Югурэ просто зашел пожелать имениннице спокойной ночи и сам не понял, как остался. Слово за слово, и вот он уже сидит на кровати девушки, то и дело бросая взгляд на слегка покрасневшее после горячего душа лицо Симидзу; острые, выпирающие ключицы; капельки воды, стекающие с каштановых волос прямо в ложбинку меж округлых грудей, выглядывающую из-под пижамной майки школьницы. Следуя каким-то первобытным желаниям, Мамору подается вперед и с жадностью впивается в губы возлюбленной. Это был не первый их поцелуй, но он ощущался именно так. Брюнет сминал своим ртом мягкие, податливые губы шатенки и не почувствовав никакого сопротивления со стороны девушки, даже наоборот, та начала активно отвечать ему, стал действовать решительнее. Мужские руки уже залезли под пижаму шатенки, а девичьи ладони с силой сжимали мальчишеские плечи. Тогда все и случилось. Молодые люди слились воедино, полностью отдаваясь своим чувствам. Никакие события не могли бы отвлечь их друг от друга. Только они, только их чувства, только связь двух юных душ. Ни о какой защите речи и не шло, школьники были слишком увлечены, чтобы думать о подобном. Им было плевать на то, какие последствия могут их ждать позже, было важно лишь то, что происходит между ними сейчас. Эта ночь навсегда изменила жизни Мамору и Иши, объединив их в одну. О случившемся родители даже не узнали. Школьники мастерски скрыли следы развития их отношений, к моменту возвращения Симидзу старших Югурэ уже спал в подготовленной для него комнате и ничего не могло намекнуть на то, что происходило между подростками этой ночью. Разве что их поведение немного изменилось. Их взгляды, жесты выглядели иначе, но тогда родители не обратили на это внимания. Некая тревога настигла душу пятнадцатилетней Иши на следующий месяц, когда в отмеченный в календаре день у нее не началась менструация. Это насторожило девушку, но списав задержку на небольшой гормональный сбой, та не стала зацикливаться на этом. Но когда еще через две недели месячные так и не наступили, Симидзу начала бить тревогу. Первым о своих опасениях она рассказала Мамору, который незамедлительно отправился в аптеку за тестом на беременность. Весь ужас происходящей ситуации шатенка осознала, когда на тесте начала проявляться слабая, но заметная, вторая красная полоска. Сложно описать чувства, которые школьница испытала в тот момент. Страх, волнение, отчаяние и снова по кругу. Этот момент полностью стерся из памяти девушки, последнее, что она помнила о том дне, так это сжимающий ее в объятиях возлюбленный, который шептал ей на ухо слова поддержки и, что самое главное, говорил, что он будет с ней до конца в любом случае. Смысла скрывать свою беременность от родителей не было, поэтому школьница показала им тест с двумя полосками в тот же день, как сделала его. Мамору в этот момент был рядом, принимая весь удар на себя и с силой сжимал трясущуюся ладонь шатенки. Симидзу старшие тогда сорвали голоса, крича и обругивая свою дочь. Многое школьница пропускала мимо ушей, но что она услышала точно — так это их запрет на аборт. В понимании родителей шатенки — нет ни одной причины, по которой женщина должна избавляться от своего ребенка, она должна рожать в любом случае и Иши не хотела, да и не могла спорить с ними. Намного спокойнее произошел разговор с отцом Мамору, который в ответ на их слова о беременности лишь кивнул и обещал поддержать любой их выбор. Следующие девять месяцев шли просто ужасно. На ранних сроках Симидзу удавалось скрывать свой живот, девушка получила освобождение от физкультуры, да и первые недели она чувствовала себя не хуже, чем обычно, но частые походы в туалет, переменчивое настроение и появившийся в скором времени токсикоз, из-за которого девушку не раз видели в дамской комнате школы, все же навели на одноклассников определенные мысли. Учителей посвятили в особенности состояния Симидзу и те с пониманием входили в ее положение, выпуская в туалет на уроках и иногда отпуская домой пораньше, но вот ученики были не столь любезны со школьницей. Многие из них восприняли новость о беременности шатенки, как повод для шуток и подколов. Иши постоянно слышала в свой адрес различные клички и надуманные истории о том, насколько разгульный образ жизни она вела, что сама не знает, кто отец ребенка. Узнав об этом, Мамору незамедлительно отправился на разборки со сплетниками. После той драки его отстранили от занятий на несколько дней, но зато злые языки перестали распускать эти слухи про его любимую девушку. Точнее, заткнуть их полностью не получилось, но теперь они делали это не так явно, перешептываясь между собой, не вынося эту информацию за пределы своих компаний. Директором школы был добрейшей души человек, который позволил Иши на седьмом месяце беременности сдать необходимые тесты и задания и раньше окончить школу, чтобы полностью посвятить себя подготовке к родам. Так Симидзу и поступила, окончив школу на полгода раньше положенного. Стоит отметить, что школьница была совершенно не готова к тому, что произойдет с ее телом за эти девять месяцев. В туалете она стала проводить намного больше времени, чем в собственной комнате; Иши, как любительнице спать на животе, пришлось отказаться от столь удобной позы для сна, а спать, как назло, хотелось постоянно. Из-за этого девушка всегда просыпалась с жутким дискомфортом во всем теле и затекшими конечностями. Так же вместе с животом начал расти и аппетит школьницы, из-за чего миниатюрная шатенка набрала несколько лишних килограмм. Внешний вид Симидзу практически не изменился, но для разыгравшихся гормонов увеличение цифр на весах стало критической точкой. Иши ненавидела себя, свою беременность и свое состояние. Она понимала, что в таких условиях, в будущем ее не ждет ничего хорошего. Она не сможет продолжить учебы, так как на ее плечи ляжет ответственность за воспитание ребенка; она не сможет найти себе нормальную, высокооплачиваемую работу, так как у нее не будет образования, и она не сможет обеспечить себя и свое чадо, если вдруг Мамору решит уйти от нее. Хотя сам парень даже намека на такой исход событий не давал. Югурэ следил за состоянием возлюбленной, все время напоминая ей о том, что пришло время кушать, что ей пора пить свои витамины, записывал ее на приемы врачей и даже прогуливал школу, чтобы вместе с матерью своего будущего ребенка убедиться, что с обоими все в порядке. Мамору был действительно рад, что у них с Иши будет общий ребенок, расстраивало лишь то, что произошло все так рано. Однако, брюнет был уверен, что сделает все возможное, чтобы его любимая девушка и его любимый ребенок ни в чем не нуждались. Югурэ старший сдержал свое обещание и поддержал желание детей сохранить беременность. Работа мужчины позволяла ему обеспечить и свою семью, и возлюбленную его сына. Именно он покупал той витамины для беременных, приносил необходимые продукты, фрукты, ягоды и все то, что девушка могла захотеть. Иши было сложно принять тот факт, что от абсолютно чужого для нее человека она чувствовала намного большую поддержку, чем от собственных родителей, что буквально отвернулись от своей дочери, позволяя ей жить в их доме, есть их еду, но абсолютно перестали обращать на нее внимания. Иши стала для них пустым местом, они в ней разочаровались и только семья Югурэ не позволили ей опустить руки. Одиннадцатого ноября на свет появилась первая дочь Югурэ. Сами роды девушка не запомнила, казалось, что мозг активно избавлялся от неприятных воспоминаний, фокусируя свое внимание на чем-то более важном. Состояние Иши оставляло желать лучшего, шатенка выглядела ужасно, да и чувствовала себя точно так же. Не хотелось ни есть, ни пить, даже желание жить угасало с каждым движением, отдающимся ужасной болью в области паха, и вид обвисшего после столь ужасного процесса живота никак не успокаивал молодую мать. Что точно и навсегда отпечаталось в памяти Симидзу — момент, когда ей принесли ее малышку в первый раз, как она дрожащими руками прижала ее к груди и первое, что сказала, когда увидела ее: — Ненавижу…***
— Иши, это ненормально так называть нашу дочь! — Именно с этих слов начался первый скандал в молодой семье. Мамору пришел навестить свою возлюбленную в больницу и, наконец, встретился со своим ребенком, но парень и ожидать не мог, насколько жестоко его любимая отнеслась к их новорожденной дочери. Держа младенца на руках, тот, нахмурив брови, смотрел на Симидзу, ожидая от нее хоть какого-то ответа. Девушка не показывала абсолютно никаких эмоций, пустым, стеклянным взглядом осматривая свои коленки, выглядывающие из-под подола халата. Шатенка устало прикрыла глаза, безэмоциональным голосом отвечая парню: — Документы давно готовы, ты уже ничего не исправишь. — Ты хоть понимаешь, какая судьба ее ждет с таким то именем?! — Уже не на шутку выходил из себя Югурэ, но вспомнив, что на руках у него находится такая хрупкая малютка, чей слух особенно чувствителен к повышенным тонам, сбавляет свой пыл, продолжая покачивать неспокойную малышку. — Мне плевать, это будет потом, — Не меняя интонации, отвечает Иши, — а сейчас, пожалуйста, посиди с ней. У меня уже уши в трубочку заворачиваются от ее криков, — Заканчивает разговор, накрываясь одеялом и отворачиваясь в противоположную от парня сторону, оставляя последнее слово за собой. Более девушка не реагировала на слова Мамору и ему пришлось отступить, несмотря на то, что он так и не смирился с тем, что его любимую дочь зовут Кирай, что означает — Ненависть… После ухода Югурэ, Иши так и не подошла к ребенку, оставляя ее на попечение медсестер и своих соседок по палате. Многие из них с пониманием относились к ситуации девушки, ведь осознавали, насколько тяжело быть матерью в таком юном возрасте, но были и те, кто не уставал ругаться с шатенкой из-за ее безответственности и халатного отношения к собственному ребенку. На их крики та лишь закатывала глаза и прикрывала голову подушкой, не желая выслушивать их нотации. Женщины быстро поняли, что пытаться вразумить школьницу бесполезно и лишь усилили заботу о чужом чаде. Некоторые матери даже умудрялись кормить грудью маленькую Кирай, ведь родная мать даже не думала подходить к дочери, напрочь игнорируя ее голодные крики. Мамору же проводил в больнице все приемные часы, прибегая сразу после школы, и вечером, напрямую из больницы, уходя на работу. Югурэ мастерски научился менять пеленки, кормить из бутылочки, делать различные массажи, необходимые для правильного развития дочери, чем умилял женщин, лежащих в одной палате с Иши. Души этих неравнодушных к судьбе девочки могли быть спокойны, ведь у нее есть такой замечательный отец, который точно не бросит ее одну. Сама же Симидзу по прежнему игнорировала существование своего ребенка, тем самым заставляя врачей забить тревогу, касательно ее состояния. Послеродовая депрессия — ужасный диагноз, поставленный ей местным психотерапевтом. Врач успокаивал ее родных, в лице семейства Югурэ, что подобное состояние длится в среднем от двух недель, до шести месяцев и, если пациентка будет следовать всем рекомендациям врача, то очень скоро придет в себя. Но случай Симидзу продлился несколько лет и выйти из этого состояния было очень сложно, как минимум потому, что первые года девушка и не хотела бороться с этим. Когда наступил день выписки, забирать молодую маму пришли отец и дедушка ее ребенка, родители Иши не посчитали нужным в столь важный день встречать свою дочь и внучку. Это еще сильнее раздавило девушку, и даже радость обоих Югурэ не помогла ей так же насладиться этим днем. Еще во время беременности было принято решение, что Мамору и Иши будут жить в доме Югурэ, но они и понятия не имели, какой сюрприз им подготовил дедушка Кирай. Мужчина купил себе дом в одной портовой деревне, недалеко от этого города, и оставил свой дом молодой семье, в качестве подарка на свадьбу. Точнее, на регистрацию брака, ведь все финансы уходили на подготовку детской комнаты и дальнейшее воспитание малышки и выделить какую-то сумму на празднование свадьбы не представлялось возможным. Заявление в ЗАГС было подано сразу, как были подготовлены все необходимые документы и справки, ведь оба родителя не достигли совершеннолетия, что немного усложняло процесс. Как только брак был официально зарегистрирован, Югурэ старший покинул дом, но обещал высылать детям деньги, если те будут необходимы. Долгожданная «свадьба» и начало совместной жизни, о которой так грезила Иши в самом начале их с Мамору отношений, было омрачено одним лишь обстоятельством — рождением ребенка. Как бы она не хотела, Иши не могла полюбить своего ребенка и каждый взгляд на новорожденную Кирай заставлял ее злиться и ненавидеть ее все сильнее. Поскольку среднюю школу шатенка уже окончила, а поступить в старшую не представлялось возможным, та целыми днями сидела дома, чем ухудшала свое состояние. Заботы о ребенке полностью легли на плечи Мамору, что помимо учебы и работы ухаживал за дочерью, следил за домом, готовил кушать себе и своей жене, и хоть это у него получалось просто ужасно, парень продолжал стараться и учить все новые и новые рецепты, ведь видел, насколько той плохо. Югурэ всячески старался помочь девушке воспрянуть духом и вернуть ту жизнерадостную и веселую Иши, с которой он и начал встречаться, но девушка очень неохотно шла на контакт. По началу она старалась отвечать на его вопросы, шла ему навстречу, когда тот придумывал очередные просьбы и задания для новоиспеченной Югурэ, но вскоре ей это надоело и она просто начала игнорировать мужа и своего ребенка. Так и получилось, что первые три года жизни Кирай видела только своего отца, знала только его запах и тепло только его рук, а мать была для нее словно посторонней тетей, что ходит по ее дому и периодически смотрит на нее с презрением, заставляя малышку плакать каждый раз от этого взгляда. Пока папа был на учебе или на работе, Кирай носа не высовывала за пределы своей комнаты, а ее мать и не пыталась навестить ее, так что виделись они крайне редко, не смотря на то, что жили в одном доме и приходились друг другу не чужими людьми. Устроится на работу Иши так же не могла, ведь оставлять ребенка совсем одного дома не могла даже она, при всей своей ненависти к малышке. Из-за невозможности заняться хоть чем-то, Югурэ не редко была замечена с бутылкой алкоголя в руках. Каждый раз, как Мамору находил ее в состоянии опьянения, в их доме случался скандал, невольным свидетелем которого становилась Кирай. И пускай та была достаточно мала, чтобы не запомнить этого, но это навсегда отразилось на ее психическом состоянии. Иши каждый раз обещала ему, что это последний раз, и каждый раз не сдерживала своего обещания. Почему Мамору терпел все это? Терпел незапланированного ребенка, пьющую и безответственную жену, тянул все только на себе и при этом продолжал учиться, до ночи сидя за учебниками, чтобы хорошо сдать экзамены и построить хоть какую-то карьеру в будущем? Он любил и Иши, и их дочь, всем сердцем любил и делал все для того, чтобы дать им все самое лучшее. Он понимал, что стало причиной такого состояния жены и пообещал себе найти ей лучших специалистов, которые непременно помогут ей, но пока денег хватало только на содержание дома, ребенка и себя самих. В таком темпе молодая семья прожила три года, пока Мамору учился в школе. Когда наступил момент выбирать высшее учебное заведение, Югурэ, не питая особых надежд на что-либо, подал документы в Американский университет, делающий уклон на инженерные специальности, сдал экзамен и… Поступил. Радости парня не было предела, он и мечтать не мог о том, чтобы когда-нибудь поступить в универ своей мечты, но радость его длилась недолго. Ровно до того момента, пока он не осознал, что в таком случае ему придется оставить свою жену и ребенка в Японии, ведь увезти их в США было невозможно, учитывая то, что сам он жить будет в общежитии от университета. Оплачивать учебу, проживание в общежитии и снимать квартиру для Иши с Кирай он бы не смог. Еще нужно было бы находить финансы на то, чтобы покупать еду и уделять хоть какое-то время самой учебе. Принять решение об отказе от учебы именно в этом заведении было сложно, ведь он мечтал об этом с младших классов. Пока его ровесники подражали героям и хотели поступить в лучшие геройские академии, Мамору мечтал быть тем, кто помогает героям стать сильнее и этот университет смог бы дать ему не только необходимые для этого знания, но и стабильную, высокооплачиваемую работу в любой фирме, ведь авторитет этого учебного заведения был просто огромен и за его выпускников дрались различные компании со всех концов света. Однако, оставить Иши в том состоянии, в котором она находится сейчас, тем более с ребенком на руках, он не мог. Поэтому, собирался отказаться от своего места в университете и подыскать что-нибудь похожее в Японии. Но, как бы удивительно это не было, сама Иши отговорила его. Ей, как человеку, которому пришлось отказаться от всего в своей жизни из-за рождения ребенка, было хорошо известно, как себя чувствовал Мамору в этот момент. Пообещав, что она со всем справится сама и сказав, что ему нельзя отказываться от своей мечты из-за нее, Иши отправила его учиться. Югурэ старалась взять себя в руки, начала готовить, убираться в доме и, хоть это и было сложно, пыталась наладить связь со своим ребенком. Наверное, только из-за того, что Мамору лично видел изменения в поведении своей жены, он и согласился с ее словами и с началом нового учебного года переехал в США. Первые несколько суток его отсутствия Кирай не переставала плакать, ведь отец был единственным человеком, который заботился о ней, а оставаться с мамой наедине она откровенно боялась. Сначала Иши игнорировала ее крики, пыталась с ней как-то поговорить, успокоить, но поняв, что дочь не хочет идти с ней на контакт, не выдержала и вновь начала относится к малышке так же, как при ее рождении — забыла о ее существовании. Раз в день готовила какую-нибудь еду, приносила ее той в комнату и возвращалась на кухню, чтобы налить себе очередной стакан горячительного напитка. А после перестала делать и так, целыми днями распивая алкоголь, коря себя за то, что отпустила мужа заграницу, ведь пока он был дома, она хоть немного сдерживала себя и пыталась вернуться к нормальному образу жизни, а сейчас эта цель ускользала от нее все дальше и дальше. Мамору, как только заселился в общежитие, сразу же устроился на работу, чтобы продолжать содержать и себя, и свою семью. К сожалению, все те деньги, что он отправлял Иши, были потрачены исключительно на алкоголь и закуску к нему. Маленькой Кирай приходилось питаться тем, чем закусывала ее мать, пока та спала после очередной, выпитой бутылки. Девочка сильно исхудала и часто болела, на что ее мать не обращала внимания и Кирай приходилось справляться с этим самостоятельно. Хотя, самостоятельно — это не то слово, которое можно здесь применить. Дабы избежать встреч с пьяной матерью и хоть как-то избавиться от ужасного запаха, стоящего в доме, Кирай выбегала на улицу и играла во дворе, чем привлекала внимание своих соседей. Девочка старалась не разговаривать с ними, когда они обращались к ней, но женщины и так знали, что происходит в семье Югурэ, поэтому старались помогать чем могли. То еды принесут, то отдадут старые вещи своих детей, видя в каких лохмотьях ходит малышка. Когда же Кирай привыкла к своим соседкам, они стали приглашать ее к себе домой, где та играла с их детьми и развивала хоть какие-то социальные навыки, ведь в детский сад девочку никто так и не записал. Мамору должен был учиться пять лет, из которых прошло лишь два года, когда в дом ворвались нежданные гости в лице буйной блондинки с красными глазами, которая с ходу начала кричать на шатенку, пытаясь пробудить в ней хоть какие-нибудь чувства. Этим гостем была Мицуки — давняя подруга Иши. Девушки познакомились, когда семья Симидзу переехала в новый дом и их соседями оказалась семейная пара с дочерью на два года младше Иши. Девочки быстро нашли общий язык и продолжали общаться до сих пор, но с момента переезда Мамору связь резко оборвалась. Только спустя два года Мицуки удалось узнать, что именно творится в жизни ее лучшей подруги и это ей ужасно не понравилось. Не успела Югурэ отреагировать на появление в ее квартире постороннего, как этот посторонний обрушил на нее свою ярость, ударив ту ладонью по лицу. Затуманенный разум замедлил ее реакцию и прежде, чем шатенка придумала, что ответить на подобные действия, Мицуки схватила ее за плечи и начала трясти, чтобы помочь подруге обрести ясность ума. — Иши, мать твою! Ты что вытворяешь?! Перед глазами мелькали силуэты стоящей перед девушкой подруги, а мозг все никак не мог придумать ответа на заданный вопрос. Что она творит? Югурэ и сама бы хотела знать… — Какого хрена твоя дочь бегает по соседям в поисках еды? Какого хрена эти самые соседи одевают твою дочь и заботятся о ней лучше, чем ты?! Когда Кира видела тебя трезвой в последний раз?! Ты думаешь это нормально? — Мне плевать, я не хотела, чтобы она рождалась. Почему меня должно заботить то, что с ней происходит? — Вяло отвечает Иши, стеклянным взглядом заглядывая в красные глаза подруги. Эмоции овладевают Мицуки и она вновь обрушивает свою ладонь на щеку горе-матери. Девушка хотела высказать той все, что она думала сейчас, но казалось, что пьяный разум Югурэ не воспримет всерьез ее оскорбления, поэтому тщательно подбирает следующие слова: — Иши, это твой ребенок и она не виновата, что ее мать — безответственная и безмозглая девица, что не умеет пользоваться презервативам! Просто поставь себя на ее место, ей всего пять, а она уже испытала на себе весь тот ужас, что может встретится в этом мире! Да тебе даже представлять не надо, посмотри на своих родителей. Когда они выходили с тобой на связь в последний раз? Хоть раз за все эти пять лет, что у тебя есть ребенок, они пытались узнать, что с тобой и твоей дочкой? Собственные родители отказались от тебя и хочешь сказать, что тебя это тоже не волнует? Ты хочешь, чтобы все то же, что испытывала ты последние шесть лет испытала и твоя дочь?! — С силой встряхивает Иши, приближаясь к ее лицу, чтобы последующие слова точно были услышаны ею, — Иши, у тебя есть замечательный муж, который никогда и ни за что не бросит тебя и вашего ребенка, который все делает для того, чтобы вы жили в достатке и ни в чем не нуждались; у твоего мужа есть замечательный отец, что так же помогает вам, чем может, постоянно присылая вам деньги, которые ты, идиотка, спускаешь на алкоголь и ни копейки не тратишь на своего ребенка! У тебя есть я, в конце концов! С нашей помощью ты сможешь изменить свою жизнь к лучшему, но только если откажешься от всей этой херни и начнешь что-то делать! Мицуки продолжала говорить различные мотивирующие вещи, которые должны были вразумить девушку, но та перестала слушать еще на словах о присутствии в ее жизни замечательных людей, которые помогут ей выйти из этого состояния. В груди начало болеть, а горькие слезы застилали глаза, затуманивая и без того рассеянный взгляд. Щека ныла от сильных ударов блондинки, но эта боль не сравниться с той болью, что испытывала душа шатенки. Не в силах больше сдерживаться, Югурэ прерывает монолог подруги вырвавшимися наружу слезами. Иши не может больше держать это в себе, не может заглушать свою боль алкоголем, не может больше врать самой себе, что с ней все в порядке. Она рассказывает Мицуки все, что чувствует последние шесть лет, со дня, когда она узнала о беременности. Говорит о том, насколько плохо ей было от всех этих осуждающих взглядов в школе, дома; насколько ужасно она себя чувствовала когда родила; как она ненавидела своего ребенка, хотя понимала, что та ни в чем не виновата; рассказала и о том, как ей хотелось умереть и хочется до сих пор, но лишь наличие в ее жизни Мамору не дает ей покончить с собой. Во время всего рассказа Мицуки ни разу не перебила подругу, лишь молча сжимала ее в объятиях, поглаживая дрожащую от рыданий спину и опущенную на ее плечо голову шатенки. Девушке было не понять, какого это быть матерью в пятнадцать, ведь у нее детей не было и ближайшие несколько лет точно не будет, но она видела, насколько тяжело это давалось Иши, и к каким последствиям это могло привести, если не взяться за состояние подруги сейчас. Больше не испытывая той же агрессии, что в начале разговора, Мицуки теснее прижимает шатенку к себе, ласковым, насколько это возможно, голосом шепча ей на ухо: — Иши, я понимаю, что тебе сложно, но это не значит, что ты должна вести такой образ жизни и портить свое здоровье. От этого страдаешь не только ты, но и твоя семья, твоя дочь — в первую очередь. Я помогу тебе, обещаю. Вместе мы справимся со всем… И Мицуки сдержала свое обещание. Уже в этот же день та принесла все необходимое, для уборки в доме, ведь здесь этим занимались последний раз не меньше года назад. Девушка принесла продукты, из которых позже приготовила ужин для Иши и Кирай, так же в пакете с покупками оказались и фрукты с конфетами, которые Кирай не видела даже по праздникам. Под пристальным взглядом своей лучшей подруги Иши вынесла весь мусор из дома, протерла пыль, помыла полы и, что самое главное, вылила весь алкоголь, что был в доме. Это был ее первый шаг к возвращению в нормальную жизнь. Впервые за два года дом Югурэ стал похож на нормальное жилище, в котором можно воспитывать ребенка и жить самому. Впервые за два года на кухне пахло не спиртными напитками, а нормальным ужином. И если с Иши все было понятно, у нее не было шанса сопротивляться напору лучшей подруги, то с Кирай все было немного сложнее. Девочка настолько не привыкла видеть, что ее мама занимается хоть чем-то, кроме распития алкоголя, что побоялась выходить из своей комнаты, как бы женщины не старались позвать ее вниз. Встреч с Югурэ маленькая Кирай все еще боялась, поэтому кормить малышку отправилась Мицуки, что тут же завоевала ее доверия. — Кира, раз ты не хочешь спускаться, то предлагаю покушать здесь. Ты ведь весь день в комнате сидишь, проголодалась наверное? — Обращалась к дочери своей подруги блондинка, аккуратно заходя к ней в комнату. Кирай, только почувствовав присутствие посторонних, спряталась под одеялом, прижимая к груди мягкую игрушку, которую отец подарил ей перед отъездом. Уж чем, а игрушками девочка не была обделена никогда. Мамору позаботился о том, чтобы у его дочери было все, что продавалось в детских магазинах. Покупать все это он начал еще с первых месяцев беременности Иши, поэтому за шесть лет игрушек накопилось много и парень не беспокоился о том, что Кирай будет нечем заняться, пока она сидит у себя в комнате. Именно это и использовала Мицуки, как предлог для разговора. Девушка начала восхищаться количеством игрушек в детской комнате, рисункам девочки, что валялись на полу вырванными из альбома листочками. Блондинка начала расспрашивать малышку о том, какие игрушки ей нравятся больше всего, что ей нравится рисовать и не хочет ли она в будущем заняться этим всерьез? Услышав тепло и настоящую заинтересованность в голосе маминой подруги, Кирай и не заметила, как начала отвечать ей, как вылезла из-под одеяла и стала показывать и рассказывать той о своих рисунках и за разговором Мицуки периодически протягивала девочке ложку с едой, чтобы та поела хотя бы немного. Просидев в комнате Кирай до самой ночи, Мицуки отправилась домой, но обещала, что обязательно вернется завтра, чтобы поиграть с Кирай еще. И этой встречи малышка ждала даже больше, чем возвращения отца домой. Она давно не испытывала того тепла, что давал ей папа, пока не уехал учиться, и сейчас нечто похожее на эти чувства она нашла в отношении красноглазой к ней. Каждый приход блондинки вызывал у маленькой Югурэ столько радости, что та ни на шаг не отходила от девушки, но по прежнему боялась своей матери, отказываясь контактировать с ней при любых обстоятельствах, прячась за спиной маминой подруги или закрываясь в собственной комнате. Иши сама не знала, какие чувства испытывала от того, что ее дочь больше тянется к посторонним людям, нежели к ней. Она прекрасно понимала, что своими действиями испортила отношения с маленькой Кирай, но до разговора с Мицуки ей было абсолютно плевать на это. Как и обещала, Мицуки пришла на следующий день, на последующий день и продолжала ходить к Югурэ еще несколько месяцев, тщательно следя за тем, чтобы ее подруга не впадала в уныние и не притрагивалась к алкоголю, которого в доме, к слову, уже не осталось. Мицуки настояла на том, что Иши должна продолжить учебу и первым же делом занялась поиском учебного заведения, в которое могла поступить Югурэ, с ее неполным школьным образованием. Выбор пал на заочное отделение одного медицинского колледжа по специальности — сестринское дело. Пускай репутация его было довольно сомнительна, но учитывая обстоятельства шатенки, это было единственное место, куда бы ее приняли. Так и получилось, уже к началу учебного года Иши числилась в списках поступивших студентов. Оплата обучения была не сильно высока, что не могло не радовать. Вторым пунктом в плане по возвращению прежней Иши стал поиск психиатра, которые смогли бы помочь ей справиться с ее проблемой. Для начала Мицуки решила записать ее на прием бесплатного психиатра в местной поликлинике, чтобы хотя бы начать работу над состоянием подруги, а потом, когда шатенка найдет себе работу, она сможет найти специалиста получше и оплатить его работу в полной мере. Следующее, за что взялась Мицуки — поиск работы для Югурэ. Без образования ее навряд ли возьмут на какую-нибудь высокооплачиваемую должность, но попробовать поработать где-нибудь продавцом или уборщицей, например, можно было. В итоге, из всех работодателей, которым девушка отправила свое резюме, откликнулись лишь владельцы небольшого кафе, куда шатенку пригласили официанткой. Мицуки, несмотря на то, что была младше Иши, только закончила старшую школу и уже нашла себе работу на одной швейной фабрике. В свои восемнадцать она все еще продолжала жить с родителями, поэтому все свои деньги тратила на то, чтобы помочь подруге. Каждый день она приносила что-нибудь из магазина, учила Югурэ готовить из того, что приносила, и, конечно, проводила все свободное время с Кирай. Малышка тянулась к общению с блондинкой и с нетерпением ждала, когда та появится в их доме снова. Мицуки пользовалась этим, чтобы помочь Иши, которая уже начала работу с врачом и исправляла свое состояние, сблизиться с собственным ребенком, но стоило девушке появиться возле Кирай, как та убегала в свою комнату и предпочитала сидеть там, пока мать не откажется от идеи поиграть с ней. Разбивало ли это сердце Иши? Наверное, если бы та продолжительное время работала с психиатром, а не находилась в самом начале лечения, то это действительно было бы так. Но пока, девушка чувствует лишь разочарование от собственной беспомощности и неспособность наладить контакт со своим ребенком. Видя, как проходит любой разговор матери с дочкой, Мицуки обещает, что поможет им справится с этим и ее слова поддержки действуют на шатенку лучше любых лекарств. Первый год реабилитации пролетел незаметно для самой Иши. Она училась, работала и по маленьким шажочкам налаживала отношения в семье. Не без помощи Мицуки, девушке удавалось больше времени проводить с дочерью. Кирай больше не избегала встреч с ней, но по прежнему настороженно относилась к ее компании. Югурэ всегда казалось, что ее дочь очень неразговорчива, малоактивна, но наблюдая за тем, как малышка общается с ее подругой, понимает, что такая она только с ней. Рядом с блондинкой Югурэ младшая не боится улыбаться, громко разговаривать о чем-то, смеяться и веселится. В памяти всплывают моменты того, как девушка кричала на дочку, стоило той хоть немного повысить голос; Кирай не могла проявлять никакую активность, которая могла раздражать маму, в следствии чего она покрывала девочку всеми известными ей матами и иногда в сторону требующей внимания Кирай летели не только словесные оскорбления, но и бутылки с алкоголем. Югурэ старшая только сейчас начала понимать, насколько ужасно себя вела. Кирай до сих пор так ведет себя рядом с шатенкой, но не стесняется быть собой рядом с Мицуки. Над этим ей явно придется работать намного дольше, чем предполагали девушки. Еще через полгода Мицуки стала реже заходить в гости к Югурэ, все же она была молода и не обременена ответственностью за чужого ребенка, ей тоже хотелось гулять и строить свою личную жизнь. Поэтому, почувствовав, что за Иши больше не требуется такого контроля, как раньше, и убедившись, что нет никаких признаков того, что она вернется к прежнему образу жизни, продолжила жить своей жизнью, лишь иногда заглядывая к Югурэ, ведь Кирай не могла без общества буйной, но очень милой маминой подруги. Кирай была достаточно самостоятельной, чтобы оставаться дома одной и спокойно отпускать маму на работу, поэтому Иши смело брала дополнительные смены в кафе, в котором работала и откладывала деньги на всякий случай. Все то, что Мамору зарабатывал в США, было потрачено на еду для маленькой Югурэ, на покупку одежды и различной канцелярии, ведь совсем недавно их дочь начала ходить в школу. Зарплата же шатенки полностью уходила на оплату врачей и обучение в колледже. Чем дольше девушка проходила курс лечения у специалистов, пила таблетки и посещала сеансы психотерапии, тем больше она осознавала, насколько плохой матерью была. За эти полтора года изменилось многое, в том числе и отношение Кирай к родительнице, хотя та по прежнему не открывалась ей полностью. С опаской, но девочка разговаривала с шатенкой, когда та задавала вопросы; разрешала ей проходить в свою комнату, пока она рисовала или играла с игрушками; девочка даже перестала боятся просить у матери что-то. Например, она могла подойти и попросить приготовить на обед какое-то определенное блюдо, говорила о том, что у нее закончились чистые листы в альбоме и было бы неплохо купить новый. Каждый раз, как из маленького рта дочурки вылетало смущенное — «пожалуйста» — Иши не могла даже подумать о том, чтобы отказать ей и с радостью бежала выполнять ее просьбу. Только сейчас та поняла, какая у нее прелестная дочь и насколько ужасно она с ней обошлась ранее. Муки совести заставляли молодую мать всеми силами заглаживать вину перед дочерью, покупая ей различные игрушки, профессиональные карандаши и краски, ведь Кирай, как выяснилось, очень любит рисовать и у нее это хорошо получается. Но как бы та не старалась, единственная реакция, которой ей отвечала Югурэ младшая — лишь простое спасибо, сказанное, скорее, ради приличия, а не из искренней благодарности. Иши всем сердцем хотела порадовать дочь, но между ними была огромная пропасть в общении и понимании друг друга, которая создавалась первые пять лет с рождения Кирай и только сейчас начались попытки преодолеть эту брешь. Еще через несколько месяцев, пока Кирай делала уроки, сидя за журнальным столиком в гостиной, по включенному телевизору начали показывать ролик об открытии нового парка аттракционов. Иши так и пропустила бы эту рекламу мимо ушей и даже не постаралась запомнить ее, если бы не увидела с каким интересом ее дочь заглядывает в экран. Изумрудные глаза девочки так и сверкали интересом, пока на видеоролике дети катались на различных горках, прыгали на батутах и ели сладости, продаваемые там же. Девочка так увлеклась просмотром, что не заметила, как карандаш выскользнул у нее из рук и оставил в тетради кривую линию, поверх ее записей. В этот момент в голове Югурэ старшей проснулась гениальная идея, для воплощения которой ей было просто необходимо накопить денег и порадовать свою малышку. Через какое-то время, когда по телевизору рассказывали не о скором открытие парка, а торжественно приглашали посетить их парк развлечений уже в эти выходные, Иши пришла домой и первым делом пошла рассказывать дочери о их планах на следующий день. Радости маленькой Кирай не было предела. Впервые в жизни Югурэ старшая видела, чтобы ее дочь так искренне проявляла свои эмоции перед ней и от вида этих раскрасневшихся щек, растянутых в широкой улыбке губ и загоревшихся от счастья глаз, девушка готова была расплакаться. Иши была готова на что угодно, лишь бы видеть Кирай такой намного чаще. Следующий день Кирай ждала с нетерпением. С самого утра она не могла найти себе места и дождаться, когда они с мамой все-таки отправятся в парк. Иши нарядила девочку в новенький, джинсовый сарафан, который купила ей совсем недавно, и вплела ей в косички разноцветные ленты, что только увеличило праздничное настроение малышки. Югурэ пришли чуть ли не к самому открытию и пробыли там до самой ночи, пока не закрылся последний аттракцион. Родительница ни в чем не отказывала своей дочери, покупала ей все, что та хотела, водила ее туда, где хотела прокатится Кирай. Даже если девочка ничего не просила, Иши старалась смотреть за тем, что может вызвать интерес дочурки и покупала прежде, чем Кира сама осознавала, что хочет это. День был наполнен радостных эмоций, которых за всю жизнь малышки было не так много. Она каталась на аттракционах, играла с другими детьми, фотографировалась с аниматорами, ела различные сладости и занималась всем тем, чем занимаются дети ее возраста, когда родители приводят их в подобные развлекательные заведения. За весь день счастливая улыбка не сходила с лица юной Кирай и Иши сама не замечала, как не может отвести глаз от этого зрелища. Завершающим этапом их сегодняшних развлечений стал поход на колесо обозрения. Югурэ младшая никак не могла усесться на одном месте, все время скакала по кабинке, припадая то к одному окну, то к другому, совершенно не слушая просьб матери быть чуть потише. Но не этим Иши запомнился этот день. Как только кабинка поднялась на самый верх, девушкам открылся прекрасный вид на сам парк и ярко освещенные улицы города. Кирай лишь тогда остановилась, завороженно смотря на мир вокруг с высоты птичьего полета. Иши не могла перестать улыбаться вместе со своей дочерью. Впервые за шесть лет она видит ее такой и с радостью осознает, что ей это нравится, ей не плевать на Кирай, она больше не винит ее ни в чем и корит себя за то, что делала ранее. Не отводя глаз от малышки, аккуратно спрашивает ее: — Тебе понравилось? — Очень! — Подпрыгивая на месте отвечает Кирай, заставляя кабинку трястись от ее действий, но это лишь вызывает у нее еще один смешок, вместо ожидаемого страха. Следующие действия девочки заставляют ее мать застыть от неожиданности. Маленькая брюнетка разворачивается лицом к Иши, заглядывая ей в глаза такими же изумрудными очами и разбежавшись прыгает ей в объятия. Впервые в жизни обвивает талию мамы своими тоненькими руками, прижимаясь по детскому пухлой щекой к ее животу и от всего сердца произносит: — Спасибо, мамочка! Сердце Иши не выдерживает и та со слезами на глазах прижимает дочь к себе. Впервые за шесть лет, она почувствовала себя мамой. Не просто мамой, а «мамочкой». В груди болело, руки дрожали, а слезы все не переставали стекать по щекам, но в этот момент девушка чувствовала себя по настоящему живой и счастливой.***
Оставшийся год, до возвращения Мамору домой, пролетели незаметно. Иши полностью погрузилась в свою учебу, ее повысили на работе и из простой официантки она стала администратором, в связи с чем, соответственно, увеличилась и ее зарплата и девушка стала чаще радовать свою дочь различными игрушками и вкусной едой. Кирай больше не боялась компании матери, даже наоборот, стало охотнее проводить с ней время. Ходила в школу, посещала клубные занятия и хоть друзей у девочки практически не было, ее это не волновало, у нее была мать и ее буйная подруга, что, пускай и не каждый день, но приходила навестить свою лучшую подругу и ее дочку. Мицуки, как никто другой, радовалась успехам Югурэ старшей и не уставала гордиться ей за то, что она смогла так изменится. День встречи главы семейства сопровождался безоблачным небом и ослепляющим солнцем. Жена и дочь стояли на станции, ожидая, когда к ним подъедет долгожданный поезд с самым любимым пассажиром. Когда это наконец случилось, девушки даже не узнали Мамору, пока он сам не подошел к ним и не поднял на руки маленькую дочурку, целуя Иши в щеку. Парень сильно изменился. Лицо его вытянулось, пропали те детские щеки, уступая место по настоящему взрослым скулам; Мамору отрастил более длинные волосы и перекрасил их, собирая блондинистые пряди в хвост на затылке; плечи его стали шире, казалось, что Югурэ за эти пять лет стал немного выше, но кое-что оставалось неизменным — его милейшие родинки на уголке губ и светлые, васильковые глаза, что по прежнему смотрели на свою жену с огромной любовью. Несмотря на все сложности, которые тот испытывал во время обучения, парню все же удалось окончить универ с отличием и по возвращению домой устроится в хорошую компанию, занимающуюся созданием геройского оборудования. Среди клиентов этой фирмы числились профессиональные герои, входящие в десятку Японского рейтинга и сам Мамору не мог дождаться, когда встретится с кем-нибудь настолько же важным в качестве своего клиента. Даже будучи новичком в компании Югурэ зарабатывал намного больше, чем на всех своих подработках вместе взятых. Это позволило маленькой Кирай обзавестись новой, более качественной одеждой, первым в ее жизни телефоном и целым набором профессиональных художественных материалов, чему та была несказанно рада. У Иши же появилось больше свободного времени, ведь благодаря заработку мужа, ей больше не было нужды работать в том кафе и она уволилась, полностью посвящая себя учебе. До получения образования той оставалось два года, которые были заполнены приятной домашней рутиной, уходом за ребенком и мужем, заучиванию различных медицинских терминов, болезней и последующих рассказов о них на экзаменах. Жизнь стала налаживаться, Иши больше не пила алкоголь, запрещая себе его даже по праздникам; Мамору, несмотря на достаточно тяжелую работу, уделял должное внимание и дочери, и жене, помогая первой с уроками, а второй с домашними делами; Кирай училась в школе, радуя своих родителей многочисленными грамотами за участия в различных конкурсах и олимпиадах, благодарственными письмами родителям и хорошими оценками. Пускай до школы с девочкой никто не занимался, она все равно имела способности к учебе, которые помогли ей быстро научится писать, читать, с помощью книг из школьной библиотеки та занималась сама, чем удивляла всех своих учителей. Кирай была умна от природы и никакие внешние обстоятельства не смогли ей помешать раскрыть свой потенциал. А сейчас, когда в ее жизни появилась любящая мама и вернулся любящий отец, учиться стало намного легче, чем ранее. Мамору, стоило ему только узнать о том, что дочь унаследовала его причуду, принялся обучать ее правильному использованию. Каждый раз, приходя с работы домой, едва успев поужинать, мужчина устраивал Югурэ младшей вечерние тренировки во дворе дома. А когда стало известно, что девочка хочет стать героем, отец стал развивать не только умение использовать свою способность, но и физические навыки, без которых так же нельзя обойтись в геройских академиях. Уже к своим, столь ранним годам брюнетка могла спокойно владеть Сумраком и знала многие приемы рукопашного боя. Наладились отношения не только матери с дочерью, но и жены с мужем. Между ними вновь появилась те любовь и трепет, которые присутствовали до рождения Кирай. Не редко Мамору договаривался с Мицуки, чтобы та посидела с их дочкой и позволила им сходить на свидание. На все каникулы малышку отправляли к дедушке, с его позволения, конечно, и все то время, что ее не было рядом, родители полностью посвящали друг другу. Тот милый романтик, что завоевывал сердечко своей возлюбленной в средней школе в Мамору не умер, а обрел новые силы с появлением в его жизни стабильного и высокого заработка. Парень откладывал деньги с каждой зарплаты и через какое-то время купил обручальное кольцо. Сделав повторное предложение руки и сердца своей любимой, тот пытался извиниться за то, как у них все получилось в первый раз, извинился за то, что предложения, как такового он ей не сделал. Еще через несколько месяцев Югурэ сыграли свадьбу, которой не было те восемь лет назад. Еще через время Иши окончила колледж, устроилась на работу по специальности, не без помощи отца Мамору, который воспользовавшись своими связями нашел место для невестки. Югурэ старший по прежнему работал в той фирме, с огромной скоростью продвигаясь по карьерной лестнице и вскоре дойдя до контрактов с известными героями. Кирай переходила в пятый класс, когда родители ошеломили ее новостью о прибавлении в семье. Брюнетка сидела в своей комнате, увлеченная прочтением школьной литературы, пока в дверь не постучали родители. По выражениям их лиц было сложно понять, с какими именно новостями они пришли к ней. Отец выглядел слегка виноватым, но губы его все равно расплывались в счастливой улыбке, а мать была максимально взволнована и это волнение невольно передавалось и Кирай. Взяв руки дочери в свои, женщина начала мягко поглаживать детские ладони и осторожно поведала ей о том, что совсем скоро у нее будет младший брат или сестренка. Младшая Югурэ впала в ступор. Она искренне не понимала, как ей реагировать, но увидев, с каким трепетом и счастьем ее мама рассказывает о своем втором, еще неродившемся ребенке, все сразу стало понятно. Кирай обрадовалась этой новости так же, как ей обрадовались ее родители. Только девочка высказала свои эмоции на этот счет и ее мать с облегчением выдохнула. Для женщины было важно знать, что второй ребенок не испортит ее с ней отношения. С ее плеч упал тяжелый груз, но слова Кирай помогли ей сбросить его и с легкостью на душе готовится к родам. Вторую беременность Югурэ не планировали, но узнав, что Иши ждет ребенка, даже мысли о том, чтобы избавиться от плода, не было. Мамору с тем же рвением начал ухаживать за женой и следить за ее состоянием. Югурэ старшая совсем ни в чем не нуждалась, стоило ей просто заговорить о чем-нибудь, как это что-нибудь оказывалось у нее. Во время первой беременности шатенка не обращала внимания на то, что ее возлюбленный вел себя точно так же, насколько это позволяли их финансы, лишь появление второго ребенка помогло ей освежить память. Кирай тоже во всю готовилась к роли старшей сестры. Девочка не уставала подходить к маминому животу и разговаривать с еще неродившейся сестренкой. Почему то брюнетка не сомневалась в том, что будет еще одна дочка. Какое-то внутреннее чувство говорило об этом и было абсолютно право. Через семь месяцев, раньше срока на пару месяцев, родилась голубоглазая малышка, которую назвали красивым и давно заготовленным именем — Ямико — «Ребенок Тьмы». Из-за особенностей рождения здоровье малютки было довольно слабым, что не позволяло родителям расслабиться ни на секунду и заставляло все свое внимание переключить на младшую дочь. Ямико часто плакала и даже Мамору, не смотря на его опыт воспитания, было сложно определить в чем причина этих слез, а Иши, которая, можно сказать, только учится ухаживать за младенцем, вообще не справлялась без помощи мужа. Поскольку декретный отпуск в Японии длится лишь два месяца с момента рождения ребенка, у Югурэ старшей не было другого варианта, кроме как уйти с работы и посвятить себя воспитанию дочери хотя бы на первые пару лет, ведь зарабатывала она намного меньше Мамору и от отсутствия ее зарплаты в семейном бюджете мало что изменится. Из-за отсутствия у матери опыта и довольно капризного характера младшей дочери, внимание женщины полностью перешло к малышке Ямико, отодвигая старшую на второй план. Днем за голубоглазой следила одна мать, а вечером, когда с работы возвращался глава семьи, оба родителя застревали у кроватки младенца. Кирай каждый день наблюдала за этой картиной и боролась с каким-то съедающим изнутри чувством, которое вызывало у нее отношение родителей к ней и ее сестренке. Ревновала ли она? Однозначно, но сказать ничего не могла. Девочка понимала, что Ямико еще совсем маленькая и ей нужно это внимание, но ощущение некой пустоты и одиночества не давали смириться с этой мыслью. С рождением второго ребенка изменилась жизнь не только Иши и Мамору. Кирай больше не просыпалась от нежных поцелуев родителей, ограничиваясь криками с первого этажа, оповещающими о начале нового дня; после завтрака мама больше не заплетала ей косички, разрешая идти с распущенными волосами; после школы ее больше не забирали и ей приходилось идти самой; вечером, перед сном больше никто не читал всякие истории, чтобы было легче заснуть. Та идеальная жизнь, к которой так стремились Кирай с Иши вмиг исчезла, по крайней мере для старшего ребенка семьи Югурэ. И Кирай хотелось бы винить в этом свою младшую, но было то, что мешало это сделать — любовь к сестренке, которая с первых дней покорила сердце брюнетки. Первое знакомство девочек произошло не в день выписки Иши, а чуть позже. День как обычно начался с криков голубоглазой и попыток родителей успокоить ее. Кирай стало интересно, что же могло заставлять ее сестру заливаться такими слезами и пытаясь утолить свой интерес, та подошла к ее кроватке и с просьбой быть потише протянула малышке руки. Кира навсегда запомнит, как ее сердце пропустило удар, когда маленькие и хрупкие кулачки девочки схватили ее за палец, а сама Ямико, расплываясь в улыбке, перестала плакать и впервые за все время пребывания в доме уснула спокойно и надолго. Брюнетка в тот день так и не отошла от кроватки младшей, не вытащила свой палец из ее хватки, а продолжала сидеть рядом все то время, что она спала. Девочка внимательно осматривала детские черты, пухлые щечки, полураскрытый ротик, дрожащие, маленькие реснички и родинки под левым глазом. Каждый взгляд на это маленькое чудо наполнял Кирай безграничной любовью и трепетом. Подобные случаи повторялись не раз. Ямико словно требовала внимания именно старшей сестры, а не родителей, криками зовя Кирай и не успокаиваясь, пока та не начнет ее убаюкивать. Но и она не могла все время быть рядом, зеленоглазая ходила в школу, на клубные занятия; дома нужно было делать уроки, тренировать причуду, правда, уже без отца, и побыть рядом с сестрой не всегда получалось, но Кирай старалась. Каждый день она сама укладывала Ямико спать, позволяя родителям лечь раньше, чем в три часа ночи. На удивление, когда голубоглазая засыпала именно рядом со старшей, она спокойно спала всю ночь и ни разу не тревожила свою семью криками и плачем. Время шло и вот Ямико уже исполнилось два года, жизнь продолжала идти своим чередом. Малышка уже не требовала так много внимания, она стала меньше капризничать и ухаживать за ней стало намного легче. На основе этого поведения Иши приняла решение вновь выйти на работу. Тем более, что ее лучшая подруга Мицуки тоже стала мамой два года назад. На работе она познакомилась с мужчиной, вышла замуж и родила сына на полгода старше ее Ямико. Девушки договорились, что подстроят свои графики друг под друга и пока работает одна, дети будут у другой и наоборот. Но как бы шатенка не хотела, устроится на работу у нее не получилось даже с помощью связей отца Мамору. Это послужило причиной очередного скандала в семье Югурэ, который услышала и Кирай. В тот день занятия в клубе отменили и девочка вернулась домой немного раньше и стоило ей только закрыть за собой дверь, как до ее слуха донесся крик матери: — Да если бы я просто сделала аборт, то ничего бы такого не было! Кира так и застыла, не до конца снимая с себя шарф. Брюнетка не сразу поняла о чем идет речь, но сразу определила, что разговор был серьезным. Она стала внимательно вслушиваться в слова женщины, о чем тут же пожалела. — Иши, Кирай — наша дочь! Как ты можешь говорить про нее такие вещи?! — Возражал глава семьи, кулаком ударяя по кухонному столу. — Я ничего не говорю про Кирай, я люблю ее, но если бы она родилась хотя бы на пять лет позже, то все было бы по другому! — Все не унималась женщина. — У меня было бы образование, мне не пришлось бы сейчас сталкиваться с такими трудностями, как поиск работы! У меня не было бы нужды обращаться ко всяким «знакомым», чтобы найти работу и все равно потерпеть неудачу! Я бы не потеряла пять лет своей жизни впустую, я бы не испортила никому детство! У меня была бы лучшая жизнь! Раздались шаги. Кирай не видела, что происходит на кухне, но могла предположить, что отец подошел к матери и, судя по звукам, прижал ее к гарнитуру. — Что тебя не устраивает в твоей нынешней жизни? Я все для тебя делаю, я стараюсь, работаю, слежу за детьми, делаю все, чтобы ты хорошо жила, но тебе все равно что-то не нравится. — Мне не нравится то, что я родила против своей воли и перекрыла себе все пути к тому будущему, о котором я мечтала в школе! Дальнейший разговор проходил мимо Кирай. Ей хватило того, что она услышала, чтобы понять настоящее отношение матери к ней. Девочка и раньше догадывалась о том, что случилось с ее родительницей, но после ее слов она убедилась в том, что ее догадки оказались правдой. Иши родила рано и не по собственному желанию. Отсюда и значение ее имени, отношение мамы в первые годы ее жизни, ощущение, что матери она никогда не была нужна, несмотря на все ее попытки быть добрым и любящим родителем со старшей дочерью. Жгучие слезы вырывались наружу, сердце ужасно ныло, а осознание того, что родители не хотели, чтобы ты появлялась на свет, тяжелым грузом давило на плечи. Находится дома стало просто невыносимо. Выйдя из оцепенения, Кирай вновь надела на себя все то, что успела снять, и бросив школьную сумку на пол, выбежала на улицу. Хотелось просто умереть, чтобы хоть немного облегчить своим родителем жизнь и избавить их от обязанностей по воспитанию и обеспечению нелюбимой, нежеланной дочери и оставить их втроем с Ямико, которая точно не была таким бременем, как она. Весь день до самой ночи брюнетка провела в раздумьях, прокручивая в голове всю свою жизнь с самого начала, отмечая, насколько очевидным было то, что она узнала только к двенадцати годам. Девочка даже не понимала, где сидит, ведь соленные слезы, дорожками стекающие по щекам, застилали взгляд, размывая собой картинку перед глазами. Сердце стучало в ушах, живот сворачивался в узел, а грудь словно сжали тисками, перекрывая кислород, которого так не хватало. Не знает, сколько она просидела так в тот день, но из раздумий ее вывел взволнованный голос матери, которая со слезами на глазах обнимала и целовала дочь, говоря, что очень волновалась за нее, когда начало темнеть, а Кирай так и не пришла домой. Что бы там не говорила Иши, Кирай ей уже не верила и навряд ли когда-нибудь поверит...