Друзья не бросят. А любимые и подавно.

      Вдоволь наплававшись и погонявшись друг за другом, парни устало лежали на бережку, наполовину в воде. Изредка кто-то из них лениво дергал хвостом, отчего на спокойной поверхности озера появлялись круги. Стоит пойти и развести костер, да и вообще, одеться нужно, ведь так и заболеть недалеко, но не хочется. Хочется лежать так вечно, наслаждаясь тем, что второй рядом и их пальцы переплетены между собой. Также, как и их судьбы. Что за глупость была — уйти одному? Только сейчас Костя смог понять, что попросту этого не выдержал бы, бросившись обратно. Они слишком спелись, слишком привыкли друг к другу. Им попросту не по силам выдержать такое испытание, как потеря друг друга.       Черный гибкий хвост обвивает оборотня за ногу, медленно скользя вверх. Леханов задумчиво смотрит на кошачью Мишину конечность. Сил попросту нет, даже чтобы возмутиться или допустить мысль об этом. Он с усталым интересом скользит взглядом по черной шерсти, доходя до места, где она переходит на человеческую кожу. Поспешно проскакивает глазами места чуть ниже и чуть выше, резко поднимая голову, отчего натыкается прямо на лицо Подлёднова. Тот видел столь странную реакцию на свою же тушку и потому лишь мягко, но с хитринкой, улыбается. Костя покраснел, как маков цвет, а уши невольно прижались к голове, показывая стыд. В ответ лишь рассмеялись, прижимая его к себе.       Мише хватает ответных объятий, чтобы тело расслабилось и в горле разлилось тихое мурлыканье. Они определенно стоят друг друга в реакциях на второго. Осторожно зарывшись рукой в черные, как смоль, волосы, Леханов мягко помассировал основание уха. Если его волчьей натуре было приятно именно почесывания, то Теросер расплывался счастливой лужицей от такой мягкой ласки. Даже странно, что в деревне он никому не позволял касаться к этим частям тела. Ведь можно было получить столько удовольствия, что впору уже мозги потерять. Но нет, «котя» упорно вел этот целибат, смотря на всех только в дружественном смысле.       — Костя, нам стоит все же одеться, — хриплое мурлыканье заставляет названного устало потянуться, отстраняясь. Когти непроизвольно выщелкнулись, пока все мышцы вытянулись в струнку.       Обоим было что и от чего прикрыть. Слишком уж чувствительные места вызывают слишком уж проблемные, в данной случае, реакции. Палатку они поставили, чтобы воздух внутри прогрелся быстрее. Все же храм, с его сыростью и мохом, вряд-ли в этом плане был получше улицы.       Устало вздохнув, Теросер опустил взгляд на лежащего у него на плече друга. Хотя какого там друга? Это уже полноценный любимый, пусть он и не знает об этом. Ну, пока не судьба. Неожиданно во сне, Костя чуть приподнял голову, приникая губами к шее кошачьего. Того словно током прострелило. От кончиков нервно дёрнувшихся черных ушей и до ранее расслабленных пальцев на ногах. Изо рта вырвался тихий стон, что парень попытался заглушить. А Леханов все не унимался, по прежнему спя и одновременно выцеловывая дорожки на шее Миши. Последний все никак не мог понять: ему против быть или пустить все на самотек?       Решила все свихнувшаяся весной кошачья натура, создав третий вариант: перехватить инициативу. Оборотня разбудил уже черт знает какой по счету поцелуй. Попытка остановить разыгравшегося Теросера не увенчалась успехом совершенно.       Миша быстро стянул с парня футболку и начал покрывать поцелуями столь знакомое ему телу. Множество раз он мог к нему прикоснуться, обнять, погладить. Казалось, что о собственном друге он знает больше, чем о себе. Ведь на все вопросы, начиная от любимого цвета и точной датой знакомства и вплоть до количества мелких шрамиков на спине, он ответит в три часа ночи, с закрытыми глазами и спящим мозгом. Этот оборотень слишком сильно запал ему в память, оставив на душе свой пламенный след. Все знания о нем находились даже не в клетках мозга, их навсегда отпечатало и сохранило в себе сердце.       Но, отвлекаясь от мыслей — Миша вскоре дошёл до сосков. Взял один в рот, с наслаждением проводя по нему языком и чуть оттянул губами, одновременно совершая те же действия со вторым, только руками.        — М-миша… — тихий стон стал ему ответом, а Леханов внизу выгнулся, отчего его стояк на краткий миг соприкоснулся с ногой этого наглого творения кошачьей породы. Наглого и дико любимого.       Нужно было остановиться, нельзя торопить естественный ход событий. Но с другой стороны, этот чертов ход событий не дает им закончить желаемое уже в который раз! Да и рассудок с логикой тоже не умрут от пары часов отключки. А их отношениям от этого только польза будет… Ну… Так думают незримые наблюдатели этого мира, у каждого из которых свой план на то, что произойдет. Сами же персонажи просто следуют по зову сердца.       Костя нетерпеливо дернул чужое худи вверх, недовольный тем, что они ещё в одежде. Его рассудок тоже помахал ручкой, оставив тело скрываемым до этой поры желаниям. А это, уж поверьте, получше трех бутылок самогона будет. Хотя, их от одной рюмки уже вырубит к чертям, ведь организмы оборотней просто не способны принимать эту отраву.       За размышлениями и отвлечениями от главного, одежда непонятно куда пропала. Даже, казалось бы, ответственный за это Теросер как-то упустил этот момент. Однако парень лишь мысленно махнул на этой рукой, в действительно же обхватывая ладонью стоящий член беловолосого и начиная ему надрачивать. Тот откинул голову, прикрывая глаза от получаемого удовольствия и невольно уже сам начал вбиваться в чужую руку. Его гладили, его целовали, изредка кусали. Мягкие поглаживания головки большим пальцем и вовсе заставляли стонать в голос. Но когда на члене сомкнулись теплые губы и чуть шершавый язык прошелся по нему, то Леханов не выдержал, с громким стоном кончив в рот довольного своей работой парня.       Дело подступало к главному и смочив пальцы слюной, Теросер осторожно начал растягивать любимого. Медленно вставил один палец, успокаивающе мурлыкая и поглаживая стиснувшего зубы оборотня по животу. Тот прикрыл глаза, пытаясь расслабиться и привычная мягкость черных волос под рукой этому несказанно помогли. Как и новое мурлыканье, уже более громкое. Постепенно к первому пальцу присоединился второй, продолжая движение. Осторожно согнув их под небольшим углом, Подлёднов услышал новый стон, а рука в его волосах чуть сжалась, сведенная судорогой. Довольная ухмылка растеклась по лицу кошачьего, а красное лицо пассива её только поддерживало.       Осторожно обхватив парня за бедра, Миша сам пристроился к растянутому входу. Тут бы не помешало немного смазки, но пришлось обойтись тем, чем было. Хотя завтра они вполне могут найти баночку необходимой жидкости на дне своих рюкзаков, как подарок от милого Ялыча…       Но сейчас Костя попытался расслабиться, чтобы облегчить и себе, и Подлёднову это дело. Вышло у него это, на удивление, хорошо и быстро. Успокаивающее поглаживание по бедрам, в купе с мягким мурлыканьем, обвившим ногу хвостом и лицом самого Миши делало свое дело.       Постепенно боль отступила, а Леханов попытался самостоятельно насадиться на член. Внутри было заполнено и горячо, а в голове мелькнула слабая мысль, что завтра все это чудо ещё ему аукнется, но терпеть сил не было. Собственный серый хвост заметался по полу палатки, сметая какие-то мелкие вещи, когда начались аккуратные толчки. Теросер постепенно набирал темп, стараясь почаще попадать по нужной точке. О, эта ночь ещё долго будет преследовать его во снах. Главное было бы объясниться друг другу, чтобы её конец потом не стал их кошмаром на всю оставшуюся жизнь. А то ведь, идиоты такие, спишут все на весну, хотячку, и разойдутся, как в море корабли.       Ну, а пока Костя извивался под любимым, полностью отдаваясь тёплым рукам и губам, что доставляли неистовое наслаждение и стонал, заставляя Мишу возбуждаться ещё сильнее. Сейчас волк выглядел как-то развратно, но в то же время мило и по домашнему, словно позволил себе быть таким только ради одного существа. И Подлёднов это оценил, в который раз прикусывая кожу на ключице.       Последний толчок выкинул Леханову в полный экстаз, а сжавшиеся стенки анала одновременно довели до пика и кошачьего, что уткнулся лбом в плечо «друга», пережидая эту бурю эмоций. Окинув Теросера затуманенным в удовольствии и усталости взглядом, Костя потянул его вниз, укладывая рядом и уткнулся носом в шею, уже мирно сопя. Взрыв гормонов медленно проходил, но наши герои уже слишком устали, чтобы раздавать этому миру и себе новых пилюлей.