Путь ледяного дракона

Джон уже забыл, когда спал в последний раз, и, хотя он держался удивительно бодро, события прошедших дней вымотали его так, что на вторую ночь после завоевания столицы он отключился сразу, стоило лишь коснуться лицом подушки. Засыпал он, к слову, рядом с Дейенерис, в одних из покоев Твердыни Мейгора, которые прежде принадлежали кому-то из детей Серсеи Ланнистер. Занимать покои самой свергнутой королевы новая правительница не пожелала, до тех пор, пока там не останется ничего, что принадлежало узурпаторше. Солнце стояло уже высоко, когда Джона разбудила сама Дени, уже одетая и собранная, заскочив на постель, и коснувшись губами его губ. — Прилетел ворон с Драконьего Камня! — сказала она, крепко обняв сонного возлюбленного. — В письме сказано, что Рейгаль выжил! — Дени, я очень рад! — мужчина обнял её в ответ, тоже ощутив прилив неподдельной радости. Сон тут же как рукой сняло. — Мой бедный! Я была почти уверена, что потеряла и его. — девушка плакала и смеялась одновременно, вытирая слёзы тыльной стороной ладони. Перед глазами снова, как в кошмарах, мучавших её много последних ночей, пронеслась ужасная картина того дня. Рейгаль только начал поправляться после ран, полученных в Битве за Рассвет, и она так радовалась тому, что он снова может летать. А потом эта стрела, пущенная Эуроном Грейджоем из скорпиона, установленного на борту корабля. Она пробила грудь Рейгаля, и Дейнерис ничего не оставалось, кроме как наблюдать, как её дитя, истекая кровью, падает с небес, как и его брат незадолго до этого. Да, она тогда потеряла бдительность, и понимала, что всё произошедшее с её драконом и флотом в большинстве своём её вина. Девушка была уверена, что дракон умер от раны или же утонул в море, и каково было её радостное удивление, когда вечером того же дня ей сообщили, что он сумел выбраться на берег Драконьего Камня. Рейгаль был измучен, но жив, и не подпускал к себе никого, даже мать, изрыгая пламя в любого, кто пытался приблизиться. Она могла лишь стоять и наблюдать, как зверь мечется, крича от боли, в попытках вытащить из себя злополучную стрелу, вонзившуюся слишком глубоко. В таком состоянии он забился в обсидиановую пещеру, и Дени больше не решилась сунуться к нему в тот день и последующие, пока не отбыла на войну в Столицу. Ей казалось, и все вокруг твердили, что дракон не выживет, и спрятался ото всех во тьме, предчувствуя близкую смерть. — Кто же написал тебе? — удивился Джон. — Молодой мейстер Пилос, служащий на острове уже несколько лет. Тебе не довелось с ним познакомиться? — удивилась девушка. — Впрочем, неудивительно, он довольно необщителен. — Он видел дракона своими глазами? — Нет, он редко покидает замок и свою библиотеку. Безупречные видели его. По словам одного из них — Чёрной Блохи, из пещеры почти постоянно валит дым. Солдаты пытались войти туда с выловленной сетями рыбой, но Рейгаль дал понять, что с большей охотой закусит ими самими. К счастью, они успели убежать. Очевидно, он ещё слишком слаб, чтобы выползти из своего убежища, к тому же обозлён от боли и голода. — Дени прошлась по комнате. — Ему нужно помочь, он не сможет прокормиться рыбой. А на острове не пасутся стада, и когда мы находились там, драконы летали за добычей на материк. Придётся везти ему пищу на корабле. — В таком состоянии Рейгаль может навредить и тебе, когда ты попытаешься накормить его. — заметил Джон. — Возможно, но тебе нет. — задумчиво произнесла девушка. — Мне? Это почему? — Ты его наездник. -А ты его мать. — Мать… — Дейенерис с усмешкой покачала головой. — Да, он вылупился из окаменевшего яйца ради меня, и да, я вырастила его. Но связь с драконом скрепляется в полёте. Они выбирают себе лишь одного всадника валирийской крови, с которым будут летать до смерти одного из них. Такие узы соединили меня с Дрогоном, а Рейгаля — с тобой. — Всё это ещё сложно для меня, Дени. — признался Джон. — Я пока не могу осознать того, кто я, как и того, что я оседлал дракона. Но всё же я чувствую ответственность за него. — И ты пойдёшь? — Да, я пойду. Пусть к утру подготовят корабль. — Нет необходимости. — девушка мягко коснулась его руки. — Дрогон отнесёт нас обоих. А корабль с достаточным количеством овец и коз для Рейгаля прибудет позже, я распоряжусь. Было утро всего лишь третьего дня с тех пор, как Дейенерис Таргариен объявила себя правительницей Семи Королевств. Многие жители Королевской Гавани, как богатые, так и бедные, желали аудиенции с ней, как ждало и множество других важных дел. Но королева внезапно просто плюнула на всё, и улетела из города на драконе, вместе со своим северным любовником, как многие здесь звали Джона, не имея представления о его истинном происхождении. Горожане были в смятении и недовольстве, но Безупречные, бдительно охраняющие Красный замок, твёрдо и терпеливо отвечали на все вопросы одно и то же: «У королевы важное дело. Она вернётся, как только закончит с ним». Спустя всего час после вылета из столицы, Дрогон приземлился на утёсах Драконьего Камня. Дейенерис дракон, как и всегда, аккуратно спустил на землю на своём крыле, но Джону же он такой милости не оказал. Сноу пришлось соскакивать самому, прежде, чем зверь скинул его, и довольно неуклюже плюхнуться в траву вместе с привезённым, в качестве приманки, связанным молодым барашком. — Он лишь терпит меня. — пробурчал мужчина, отряхиваясь. — Чтобы не обижать мамочку. Но, готов поклясться, сожрал бы меня с аппетитом, если бы ты ему позволила. Дени усмехнулась. — Драконы способны ревновать. — ответила она игриво. — Кто знает, может, Дрогон видит в тебе соперника в борьбе за моё сердце? На подходе к замку их встретили находящиеся на острове Безупречные, намереваясь сопроводить, на что та ответила, что они со спутником направятся сразу к Обсидиановой пещере. Вход в пещеру, высокий, но довольно узкий для дракона, располагался на пляже. Раскопки, которые велись в поисках драконьего стекла, увеличили её почти вдвое, и, вспоминая, как высоки её своды, Джон не удивлялся, что там смог поместиться Рейгаль. Сначала ничего не выдавало присутствия зверя, но стоило Дейнерис, Джону, и сопровождающим их пятерым солдатам подойти ближе к входу, чем на дюжину шагов, как изнутри послышался путающий гул, вслед за которым вырвались несколько облачков чёрного дыма. На лице Дейенерис появились одновременно радость и боль, а баран, которого нёс на плечах Чёрная Блоха, в ужасе заблеял. — Если подойти ещё ближе, королева, дракон начнёт выдыхать огонь! Рыжей Крысе он обжёг лицо! — взволнованно сообщил один из Безупречных, Красный Пёс. — Не советую делать этого! Дени жестом попросила его молчать. Взглянув на Джона, который покачал головой, как бы прося не делать этого, она решительно сделала шаг вперёд. — Рейгаль! — крикнула она. Гул на несколько мгновений затих, затем повторился снова. Девушка сделала ещё два шага. — Дитя моё, тебе больно? — спросила она громко, слегка дрогнувшим голосом. Сноу успел схватить её за предплечье и резко отдёрнуть в сторону как раз в тот миг, когда из расщелины вырвалось пламя. Огненный залп был такой силы, что достал бы и до стоящих в дюжине шагов Безупречных, если бы они не успели разбежаться. Песок, в тех местах, где драконий огонь коснулся его, почернел и накалился в секунду. — Дени, мы же договорились! — прошипел Джон, глядя на лежащую на земле рядом с ним, и тяжело дышащую от пережитого испуга королеву. — Я должен войти туда. — Да… прости, я поддалась чувствам. — призналась Дейенерис, и утёрла покатившуюся по щеке слезу. Подбежавшие солдаты поставили её на ноги. Сноу ещё раз взглянул на пещеру. Теперь гул, который был, несомненно, драконьим рычанием, не утихал не на миг. Как не утихали и панические вопли барашка, бьющегося в путах на песке. — А вам лучше отойти подальше! — твёрдо сказал Сноу, поднял орущее животное, и взвалил себе на плечи. Ему очень хотелось избавить бедное животное от мук прямо сейчас, но он знал, что голос жертвы с гораздо большей вероятностью привлечёт Рейгаля и вынудит его выползти из своего убежища. После каждого шага Джон останавливался, и пытался расслышать хоть какие-то звуки, доносящиеся из пещеры, но проклятый баран своим блеянием заглушал всё. Когда до входа оставалось уже не больше пяти шагов, мужчина невольно отпрянул, потому что оттуда показались густые клубы дыма, жар которых он ощутил кожей, когда они окутали его. — Джон, бросай его! — вдруг испуганно закричала Дейенерис. — Бросай и беги! Подняв взгляд сквозь пелену слёз, вызванную едким дымом, Сноу увидел во тьме расщелины два жёлтых огня глаз. По спине пробежал холод, и, казалось, каждый волосок на теле встал дыбом. Барашек на миг умолк, и он услышал уже не просто гул, а настоящие раскаты грома внутри скалы. — Рейгаль! — позвал мужчина, стараясь придать голосу твёрдость. «Я сражался с негодяями, предателями и узурпаторами, и побеждал. Я видел армию мёртвых, белых ходоков и Короля Ночи, и я бился с ними. Я был в руках смерти и восстал. Я не должен убегать!» — пронеслось у Джона в голове. — «Я не должен бояться дракона, ведь во мне кровь драконов!» Последняя мысль возникла совершенно спонтанно и, как ему показалось, даже не принадлежала ему самому. Её словно кто-то шепнул в его ухо. Как бы то ни было, Джон сделал ещё два шага, и положил приманку на землю, после чего кинжалом перерезал барану горло. Тёплая кровь обагрила песок, крики превратились в хрипы, и вскоре затихли. Сноу чувствовал присутствие дракона кожей, слышал, как тот принюхивается и ворчит. — Рейгаль, возьми! — сказал он, и посмотрел в темноту, но горящих глаз там больше не было видно. Затем он медленно встал и отступил назад, и вскоре после того, как он сделал это, в оставленное подношение ударила прицельная струя огня. Короткая и сравнительно слабая, она была выпущена лишь для того, чтобы поджарить добычу. Вслед за огнём, наконец, показались голова дракона и часть его крыла, но лишь на несколько секунд. Схватив зубами барана, он снова стремительно скрылся во тьме. — Джон, он не причинил тебе вреда! — восхищённо воскликнула Дени, когда Сноу вернулся к ней и Безупречным, с выражением полного отсутствия на лице. Всего несколько минут кормления дракона лишили его моральных сил. Не найдя, что ответить, он выдавил лишь слабую улыбку. На закате прибыл, наконец, отбывший утром из Королевской Гавани корабль с провиантом для обитателей острова и полным трюмом коз и овец для Рейгаля, и уже в свете луны Джон и Дейнерис вернулись к Обсидиановой пещере. Двое солдат привели пять коз и привязали к специально вбитому в землю колышку в паре дюжин шагов от входа. Королева держалась на почтительном расстоянии, в то время, как Сноу отважно остался всего в нескольких шагах от живой приманки. Вокруг зажгли несколько факелов, чтобы можно было разглядеть хоть что-то. Джон снова слышал раздражённое глухое ворчание в глубине пещеры, и несколько раз звал дракона, но тот не спешил. Более того, при любом движении мужчины, особенно резком, ворчание сменялось весьма угрожающим рыком, и появлялся едкий запах дыма. Тогда, чтобы не злить зверя, он просто опустился на колени, и, приняв максимально комфортное положение, постарался не шевелиться. Казалось, прошло не меньше часа, прежде чем Джон, наконец, увидел отражение лунного света в огромных золотых глазах. Дени, сидевшая на скалах чуть поодаль, медленно встала и напряглась. — Возьми. — спокойно произнёс Сноу, чувствуя, как от тяжёлых движений дракона содрогаются камни. То и дело замирая, и шумно втягивая носом воздух, зверь, с заметным трудом, протиснулся через узкий проход и с грохотом вывалился на пляж, раскинув в стороны плохо слушающиеся от долгой неподвижности крылья. Джон даже перестал дышать, видя его громадный чёрный силуэт на фоне тёмно-синего неба и освещённых луной и огнём скал. На несколько мгновений в свет факела попала морда с оскаленными клыками, некоторые из которых могли проткнуть человека насквозь. Козы, которые и до этого вели себя беспокойно, с воплями заметались на привязи. Огненная вспышка озарила ночную тьму, за ней ещё одна, после чего блеянье стихло и послышался неприятный хруст костей, сопровождаемый звуком разрываемой плоти. В этот раз Рейгаль не стал уносить добычу с собой, и принялся трапезничать прямо на берегу, распластав свою здоровенную тушу на песке, и одно из его крыльев почти касалось бедра Джона. Впрочем, пять коз — весьма скромный ужин для крупного взрослого дракона, и зверь управился за пару минут. Вновь послышалось ворчание, хотя уже и не такое раздражённое, Рейгаль медленно поднял длинную изящную шею и принюхался. — Рейгаль! — тихо позвал Джон. Ящер вздрогнул, словно это был не почти шёпот, а пронзительный крик. С трудом передвигая слабое, одеревеневшее тело, Рейгаль всё же заставил себя повернуться на зов. Его правое крыло, казалось, совсем ему не подчиняется, вынуждая припадать на правый бок, и Сноу даже сумел разглядеть рану на его могучей груди — большую и глубокую дыру в, казалось бы, такой твёрдой и крепкой изумрудной «броне». К счастью стрелу дракон, всё же, сумел вытащить самостоятельно, и благодаря этому был ещё жив. Джону никогда не приходилось видеть у животных настолько осмысленного взгляда, каким обладали драконы, и его сердце сжалось, едва на него обратился пронзительный взор горящих золотых глаз. — Ragiros… — произнёс он, протянув к дракону руку. Этим валирийским словом Дени нередко обращалась к Безупречным, и Джон хорошо запомнил его значение — «Друг». Рейгаль наклонил голову набок, будто чудовищная собака, пытающая осмыслить слова хозяина. Его ворчание сменилось странным утробным «курлыканьем», которое Сноу прежде приходилось слышать от Дрогона, когда тот общался со своей Матерью. Чешуйчатая морда ткнулась в грудь мужчины, от чего тот едва не свалился на спину, но это был очевидно самый дружелюбный жест. Дракон узнал своего наездника. — Сейчас я счастлива. — сказала Дени той же ночью, когда они с Джоном стояли на утёсе над морем. Сноу нежно обнимал свою королеву за талию. — Рейгаль поправится и вы снова поднимитесь в небеса вместе со мной и Дрогоном. Я хочу, чтобы мы облетели все Семь Королевств, погостили у лордов, и посмотрели, как живёт народ из разных их концов. Как Джейхейрис и Алисанна! Хочу, чтобы нас все любили и уважали. — Мы сделаем это, Дени, если ты хочешь. — улыбнулся Джон. — Я должна вернуться в Королевскую Гавань. — прошептала девушка, уткнувшись лицом в его меховой воротник. — Мне нужно очень многое уладить и со многим разобраться. Но ты пока останься здесь, проследи за тем, как твой дракон набирается сил. Я распоряжусь, чтобы из столицы отправили ещё один корабль с овцами. — Возможно, понадобится немало времени. — слегка растерялся мужчина. — Я попрошу тебя и о другом. — Дейенерис заглянула ему в глаза. — Я желаю, чтобы Драконий Камень снова стал полностью функционирующей королевской резиденцией, и пришлю из столицы мастеров, чтобы они привели это наполовину запустелое место в порядок. Подлатали то, что обветшало, и сделали замок ещё величественнее. А ты проследишь за этим. — Я? — Джон нервно усмехнулся. — Но… — Ты, любовь моя. Потому что, после коронации, я планирую подарить его тебе. Эйгон Таргариен, принц Драконьего Камня… Неплохо звучит, ведь правда? Это место явно ближе тебе по духу, чем столица, почти такое же холодное и ветреное место, как Винтерфелл. Да и Дрогону с Рейгалем здесь привольно. Мужчина с сомнением покачал головой, глядя на острые скалы над тёмными волнами, и крепость, венчающую остров подобно мрачной чёрно-серой короне. — Можно обойтись и без этого. — сказал он. — Мне не нужны другие дары, кроме твоих доверия и любви, моя королева. — Я уже всё решила. — девушка поцеловала его, поглаживая пальцами жёсткую щетину на его щеке. Поднимающийся ветер, дующий с моря, развевал её серебристые волосы. –Пойдём внутрь. Я просто нуждаюсь в чашке тёплого чая и твоих согревающих объятьях в эту холодную ночь. Наутро, едва небо на востоке начало светлеть, Дейенерис покинула нагретую в любовном пылу постель Джона, и верхом на Дрогоне направилась в Королевскую Гавань. Сноу ещё долго смотрел, как громадный дракон превращается в маленькую чёрную точку на горизонте, а потом исчезает вовсе, и внутри зарождалось давно позабытое щемящее чувство одиночества. До полудня мужчина пешком обошёл весь остров в компании сира Давоса, приплывшего накануне на судне, вместе с кормом для Рейгаля. Он рассказал своему верному соратнику обо всех пожеланиях королевы в отношении него. Старик молчал, но судя по тому, как хмурились его брови, он тоже не был в восторге. — Да, это довольно суровое местечко. Особенно зимой. — поёжился Давос, когда они остановились на краю утёса. — И всё же, это юг, а вы расцветаете на Севере, милорд. Теперь пришёл черёд Джона нахмуриться. — Драконий Камень такое же родовое гнездо моих предков, как и Винтерфелл. — сказал он. — Здесь началась история Таргариенов. Моей настоящей семьи. А Винтерфелл пусть остаётся Старкам, как и тысячи лет до этого. Истинным Старкам — Брану, Сансе, Арье. В молчании они спустились на пляж как раз ко времени кормления. Лишь дождавшись Джона, четверо Безупречных, как и накануне, привязали к вкопанным в песок кольям живой корм для Рейгаля. Они то и дело опасливо оглядывались на вход в пещеру, откуда доносилось тихое, сварливое ворчание. — Рейгаль! — позвал Сноу, едва воины поспешно отбежали на безопасное расстояние. –Возьми! Давос издалека наблюдал, как зверь тяжело выбирается из убежища, как безжалостно и жадно расправляется с добычей, и как спокойно смотрит на это Джон, стоя на опасно близком расстоянии, а потом и вовсе гладит дракона по чешуйчатой шее. — В вас совсем нет страха перед этой тварью. — задумчиво произнёс старик после, когда трапеза Рейгаля была окончена, и Сноу вернулся к нему. — На самом деле, я просто хорошо притворяюсь. У меня трясутся поджилки каждый раз, когда я приближаюсь к нему. — улыбнулся Джон в ответ. — Пхах! — фыркнул Давос. — Вот если у меня трясутся поджилки, я точно знаю, что и на сотню футов к дракону не приближусь! А вы ведь даже летали на нём верхом. — Не знаю, поверите ли вы, но я до сих пор не осознаю этого в полной мере. Это словно происходит не со мной. — Поверю, мой друг, и легко! Мужчины рассмеялись, и Давос дружественно хлопнул Джона по спине. С каждым днём Рейгаль всё охотнее выходил за едой, рана заживала, и передвигаться ему становилось всё легче и легче. Джон проводил с драконом большую часть дня, и добился, наконец, того, что он стал позволять наезднику свободно заходить в его пещеру. Одну из прохладных ночей мужчина даже провёл там, прижавшись к почти горячему чешуйчатому боку, и накрытый крылом, будто шатром. В моменты, когда он проваливался в дрёму, ему снились небеса, в которых они парили вдвоём. Вот только летел Джон не на верхом на Рейгале, а рядом, на своих собственных крыльях. И внизу расстилались бесконечные белые снежные просторы, в которых он, с лёгким уколом тоски, узнал Застенье… Раз в два дня из столицы прибывали корабли с провиантом и живым кормом для дракона, но на восьмой день после отбытия Дейнерис прибыло сразу с дюжину суден. На них приплыли те самые, обещанные королевой, лучшие зодчие и мастера, призванные вернуть родовому гнезду Таргариенов былое величие. Уйдя с головой в вопросы, связанные с размещением всех этих людей, и организацией их работы, Джон, с грустью, понял, что времени на Рейгаля становится всё меньше. Дошло до того, что он не навещал дракона три дня, и когда, наконец, всё же добрался до его логова, с восхищением увидел, что тот уже начал пытаться подняться на крыло. Рейгаль встретил наездника утробным ворчанием и тут же приблизился, дружелюбно ткнувшись здоровенной мордой в грудь. Джон снял перчатку, чтобы приласкать зверя. — Я рад, что тебе становится лучше, брат. Совсем скоро мы снова поднимемся в небо, ведь так? Раньше Сноу даже и не думал о подобном, но теперь внутри словно что-то щёлкнуло, и он ожидал новых полётов с приятной дрожью. Глядеть на просторы Вестероса с высоты, на которую поднимается не каждая птица, было завораживающе. В разы больше, чем смотреть с края Стены. Когда стемнело, Джон снова решил не возвращаться в замок. Если в первую ночь его хватились, разыскивали, и даже грешным делом подумали, что Рейгаль сожрал его, то теперь обитатели острова знали, где он может быть. Когда дракон вернулся в обжитую пещеру, Сноу отправился следом. Нельзя сказать, что логово было приятным местом, там воняло гниющим мясом, кровью и драконьим помётом, но всё же, мужчина чувствовал себя там спокойнее, чем в просторных покоях, по которым гуляли сквозняки. Он сел на камень и привалился к боку Рейгаля, а тот, в свою очередь, накрыл его крылом, словно шатром. Громадный драконий бок мерно вздымался в такт дыханию, и от него веяло жаром, почти как от печки. — Как же тебя не хватало долгими ночами в Застенье, Рейгаль. — произнёс, наконец, Джон. — Клянусь, ты бы не дал замёрзнуть целому отряду разведчиков! Ох, да и идти пешком многие сотни миль тоже бы не пришлось. Я бы облетел всё меньше, чем за день, и, может быть, даже нашёл бы то место, где родились Белые Ходоки. Только представь, мы с тобой могли бы заглянуть за край мира! Обещай, что мы однажды ещё вернёмся на Север! Рейгаль, словно понимая его слова, издал глухое недовольное ворчание, и заворочался, ещё плотнее накрыв его крылом. — Да, я понимаю, тебе там не нравится. У тебя нет причин любить Север… — тихо сказал Сноу. — Твоя стихия вовсе не снег и лёд. А вот я вырос среди них, и почти не знаю ничего другого. Странно, что ты выбрал меня. Дракон поднял голову и посмотрел на мужчину своим удивительно осмысленным взглядом. На миг тому показалось, что сейчас ящер откроет пасть и заговорит с ним человеческим голосом, но этого не произошло. Рейгаль лишь тяжело вздохнул, выдохнув в человека клубы сизого дыма, и устроился спать, опустив голову прямо рядом с камнем, на котором он сидел. Прошло больше двух недель, прежде, чем Дейнерис сообщила Джону в письме, что собирается проверить, как идут его дела, и как поправляется Рейгаль. За это время они несколько раз обменивались посланиями с помощью воронов, но в них не было ни слова о делах. Дени сетовала о том, что в Красном Замке, плохо приспособленном для зим, гуляют холодные сквозняки, и что Джон, к сожалению, слишком далеко, чтобы согревать свою королеву ночами. А он, стараясь не менее пылко ответить ей, упражнялся в красноречии, ведь никогда не мог похвастаться им прежде. Матерь Драконов прибыла на заре верхом на Дрогоне. Сноу вместе с сиром Давосом, командиром здешних Безупречных, по имени Красная Блоха, и главный архитектор столицы — браавосийца Фестуса Нардоса, прибывшим на остров двумя неделями ранее, встретили её на утёсе над морем. В течение нескольких часов терпеливо выслушала доклады, изучила чертежи архитектора, дала свои рекомендации и советы, и лишь закончив с делами, отправилась с Джоном проведать Рейгаля. Когда тот спросил, не утомили ли её вверенные ему люди, она лишь усмехнулась: — Ох, Джон, это показалось мне отдыхом. Когда я направлялась завоёвывать Вестерос, с опытом правления Заливом Драконов, я даже не представляла, насколько велика разница. Семь Королевств — громадная земля, а правление Баратеонов и Ланнистеров, привело всё в упадок. Роберт тратился на увеселения, не считая денег, а Серсея на войну, в надежде удержать трон, когда приду я… Когда я услышала о долгах короны, у меня просто потемнело в глазах. — И что же мы будем делать с этими долгами? У кого были заняты деньги? — спросил Джон. — В большинстве своём, у Железного банка Браавоса. — ответила Дени. — Ты слышал о нём? — Да. Слышал, что они не прощают долгов. Если торговец не может вернуть занятое — к нему подсылают убийцу, а если король — они финансируют его врагов. — произнёс Сноу, нахмурившись. — Я найду средства, чтобы расплатиться, если это понадобится. Но всё же, надеюсь, что удастся договориться. — девушка выдавила кривоватую улыбку. — Ведь, во-первых, долги не мои, а во вторых… даже такой могущественной организации, как Железный банк, безопаснее дружить с Драконом! Пламя беспощадно. — А что с горожанами? С лордами из близлежащих земель? Многие пришли на поклон? — О да! У меня ушло пять дней, прежде чем поток из желающих начал уменьшаться, но он так и не иссяк до конца. Я принимала всех желающих, независимо от происхождения. Из всех лордов, что проживают достаточно близко к столице, прибыли сами, или прислали своих представителей, абсолютно все. И они до единого признали меня королевой. — Дени прижалась щекой к плечу Джона. — Знаешь, я признаю, Железный трон — не самое удобное сидение. Эти дни вынудили меня испытать его на себе, и моя задница превратилась в лепёшку! Мужчина рассмеялся, и рука, которой он придерживал её за талию, опустилась ниже. — Это неправда! — весело сказал он. — Абсолютная ложь! — Пришлось искать моряков, согласных помочь дотракийцам и их лошадям добраться до Эссоса. В большинстве своём, они боятся их, но нашлись те, кто согласились сами, а некоторым пришлось заплатить. Половина орды уже отчалила, а вторая пока стоит лагерем на окраине города, пугая народ. К счастью, ничего серьёзнее небольших краж они не совершили. Подготовить оставшиеся корабли обещали не более, чем через неделю. – отсмеявшись, продолжила Дейенерис. — Небольшая часть Безупречных, которым есть куда возвращаться, тоже всё же решила уплыть. Но их совсем мало. Чтобы разместить остальных, пришлось выделить Малый Чертог, Бальный зал королевы и Кухонный замок. И то, с тем расчётом, что пока отдыхает одна половина войска, вторая несёт службу. — Как продвигается вопрос с казармами? — спросил Джон. — Место уже выбрано, и зодчим дано распоряжение заняться чертежами. — ответила девушка.-Вопрос с малым советом так же под большим вопросом. У меня его, фактически, нет. Я предложила Серому Червю должность Лорда-командующего Королевской гвардии, но он не посвящён в рыцари, и пока не ответил ни «Да», ни «Нет». Мне кажется, он сомневается, и не хочет командовать никем, кроме Безупречных. — Чтобы назначать командира, нужно сначала найти остальных шесть гвардейцев. –заметил Джон. — На их счёт есть варианты? Девушка подняла лицо к небу, и ему показалось, что она едва не плачет. — Ах, если бы сир Джорах и сир Барристан были живы! — сказала она горько. — Насколько меньше вопросов было бы… Они оба бы стали гвардейцами, и я вернула бы Барристану Селми его должность, отнятую этим идиотом Джоффри. Сноу успокаивающе приобнял её. — Ты не представляешь, сколько павших мечтал бы вернуть я, Дени. Увы, это невозможно. — Я снова обращалась с предложением к Сандору Клигану. Он ведь уже был членом Королевской гвардии, не смотря на то, что не посвящён в рыцари. Но этого человека невозможно ни запугать, ни уговорить, ни подкупить. Он твёрд, как скала. — с лёгким раздражением сказала королева. — И верен, как пёс. Не зря же ему дали это прозвище. Если бы тебе удалось заполучить его верность… — Он был неумолим, и разве что не послал меня в седьмое пекло. Пускай проваливает на все четыре стороны. — буркнула Дени. — А что ты знаешь об оруженосце Бриенны Тарт, Подрике Пейне? — К сожалению, почти ничего. Но мне он кажется славным малым. — По его словам, сир Бриенна отпустила его попытать счастье в столице. Он всегда мечтал стать рыцарем. И уже неплохо обучился и зарекомендовал себя в бою, сумев даже пережить Битву За Рассвет. — Возможно, он действительно может быть неплохой кандидатурой. –Джон задумчиво почесал бородку. — Я была бы видеть саму Тартскую Деву, но, похоже, она осталась в Винтерфелле, чтобы служить твоей сестре. — Ты казнила Джейме Ланнистера, человека, с которым она была связана многим. Не думаю, что она пожелает защищать тебя. — Они были любовниками? — подозрительно спросила Дейенерис. — Это правда? — Не знаю. — грустно улыбнулся Джон. — Знаю лишь, что он посвятил её в рыцари и подарил валирийский меч. Ну, и Тормунд жаловался мне на то, что «однорукий лев» увёл у него «большую бабу» ночью после пира. — Я предлагала место в гвардии и твоей сестре. — некоторое время помолчав, сказала девушка. — Арье?! — Если она и вправду Безликая, как ты говоришь, мало какой правитель отказался бы от такой защитницы! — с пылом произнесла Дени. — Конечно же, она отказала… — Да! Как и в прошлый раз. Тогда я предложила ей должность Мастера Над Шептунами. Уверена, она бы тоже ей подошла. Но… — Дени, у Арьи совершенно иные планы на жизнь. — покачал головой Сноу. — Ты не уговоришь её. — Но, возможно, мог бы ты! Разве ты не считаешь хорошей идеей, чтобы твоя сестра служила в Малом совете? — Нет. Это не для неё. Никто не сможет уговорить её, как и приказать. Королева издала разочарованный вздох. — Может быть, тогда у тебя есть какие-либо предложения насчёт Малого совета или Королевской гвардии? — поинтересовалась она. -Я думал насчёт сира Давоса Сиворта. — ответил Сноу. — Он всю свою жизнь провёл в море, и вполне мог бы стать мастером над кораблями. Поверь, он неплохо смыслит в этом деле. — Хм… — Дейенерис задумалась. — Хорошо, в таком случае я поговорю с ним об этом завтра. У меня сложилось о нём мнение, как о преданном и разумном человеке. Возможно, он и вправду мне подойдёт. Некоторое время они молчали, шагая по влажной после дождя траве, и глядя на мрачную каменную твердыню, возвышающуюся на утёсе над ними. — Проблема в том, что я совсем не знаю лордов Вестероса. — сказала девушка. –Возможность узнать, что они из себя представляют, у меня появится лишь ко дню коронации. — Ты уже выбрала день для коронации? — удивился Джон. — Разослала приглашения? Нашла подходящее место? — Коронация должна состояться как можно скорее. Точного дня пока не назначено, но предполагаемое место я выбрала — тронный зал и великий чертог Красного замка. Я думала и о Драконьем Логове, но это место мне кажется слишком мрачным для праздника, с его ужасной, для нашей семьи, историей. — Дени остановилась, глядя на парящих над островом чаек. — Коронация состоится в один день с нашей свадьбой. Как ты смотришь на это? Я желаю устроить празднества, которых ещё не видывал Вестерос. — Но разве у короны хватит денег на это, Дени? — спросил, хмурясь, Джон. — Не волнуйся об этом. — лишь усмехнулась та. — Ты ведь помнишь о Заливе Драконов, завоёванном мной? Город Миэрин, пока ещё вполне благополучно, держит в своих руках верный мне человек. Это всегда был очень богатый город, и часть его богатств перешла ко мне, когда я казнила великих господ. Я направила к нему ворона, с просьбой прислать корабли с золотом. Сноу внимательно посмотрел на неё. — Ты никогда мне не рассказывала об этом верном тебе человеке. Кто он? Ему точно можно доверять? — спросил он. -Он не рыцарь, и я бы не назвала его человеком чести. –странно улыбнулась Дейенерис, не глядя на него в ответ. — Но я уверена, что он умрёт за меня. Джона не очень-то удовлетворил этот ответ, но он не стал продолжать эту тему. — Я заказала так же и наряды для коронации в цветах нашего дома. Уверена, ты будешь выглядеть, как истинный Таргариен. — воодушевлённо продолжала Дени. — Как жаль, что короны моих предков безвозвратно утеряны… если бы только я могла короноваться венцом Эйгона. Хотя, сомневаюсь, что я заслужила такую честь. Но я заказала новые, для нас обоих, у лучшего ювелира столицы. Его руками созданы все венцы для узурпаторов, это да, но он слишком искусен, чтобы я могла держать на него зло за это. Джон ничего не смыслил в нарядах и украшениях, поэтому промолчал и теперь. — Послушай, Дени, я совсем забыл о Квиберне! — сказал он, сменив тему. — Ты уже говорила с ним? Удалось хоть что-то у него вызнать? Девушка мгновенно нахмурилась, и он понял, что ничего хорошего в ответ не услышит. -Я пыталась поговорить с ним лично, и держалась вежливо. — сказала она. — Но он не проронил ни слова, в ответ на призывы к сотрудничеству и обещания наград. Сказал лишь, что он не продаётся, тем более — Таргариенам. — Мы едва ли сможем чего-то добиться от этого человека. Вопрос лишь в том, как быть с ним дальше — оставить гнить в темнице, или казнить. — Хорошо, если этот мейстер унесёт свои тайны в могилу. А если он передал их кому либо? Вдруг есть ещё кто-то, способный поднимать мёртвых? — Если этот некто — всего лишь человек¸ нам не стоит особо опасаться. Мы одолели Короля Ночи. — со скептицизмом ответила девушка. По выдолбленным в скале ступеням Джон и Дейенерис спустились на пляж. Как оказалось, Дрогон тоже решил проведать своего брата, и теперь они оба отдыхали на песке возле кучки обгорелых овечьих костей. Завидев наездников ещё издалека, оба дракона подняли головы и утробно заворчали. — Сокровище моё! — Дени подбежала к Рейгалю, и впервые за долгое время ласково прикоснулась к бронзово-зелёной чешуе на шее дракона. Тот наклонил гордую голову, и дружелюбно ткнулся носом в грудь своей Матери. Та при этом проявлении нежности едва сумела устоять на ногах. — Клянусь всеми Богами, я не больше никогда никому не позволю причинить тебе боль! Дрожащей ладонью девушка легонько коснулась затянувшейся раны на груди зверя. Она не знала, восстановится ли когда-нибудь чешуя в этом месте, но сейчас место вокруг раны напоминало небольшую проплешину. — Он уже летал? –спросила Дени у Джона. Тот лишь отрицательно покачал головой в ответ. В последние дни в его голову закрылось подозрение, что Рейгаль достаточно окреп для полётов, но обленился, привыкнув, что ему не нужно самому добывать пропитание, и его едва ли не закидывают прямо ему в пасть. — В таком случае, залезай. — сказала девушка. — И попробуй поднять его в небо. Мы с Дрогоном будем ждать вас на утёсе. С этими словами она проворно забралась на чёрную спину своего дракона, такая маленькая в сравнение с шипами на его гребне. Мужчине показалось в этот момент, что Дрогон ещё подрос за то время, пока он не видел его. Впрочем, может, это было и не так далеко от правды. Взмах его крыльев, когда он оттолкнулся от земли, и взлетел, поднял целую песчаную бурю в масштабах небольшого пляжа. Джон еле успел прикрыть глаза рукой, и отбежать немного в сторону. Прошло уже почти четыре луны с тех пор, как Сноу в последний раз поднимался на спину Рейгаля. Дракон не возражал, и даже опустил крыло, чтобы с его помощью ему было проще сделать это. Достаточно удобно устроившись в небольшом углублении у основания шеи, словно специально созданного для наездника, он взялся обеими руками за шипы на шейном гребне. Ему не нужно было слов или движений, чтобы показать зверю, чего он хочет, как это было бы с лошадью. Достаточно было лишь подумать про серо-голубую небесную высь, мысленно призывая его туда, и Рейгаль тихо заворчал. В этом ворчании было сомнение, но дракон, всё же, взяв небольшой разбег, оттолкнулся мощными лапами, расправил крылья, и оторвался от земли. В первый миг Джон обрадовался, и даже издал победный возглас, увидев, как серо-белый песок пляжа удаляется от него, сменяясь тёмной морской водой. В лицо ударил прохладный, пропитанный солью ветер. Но не прошло и десятка секунд, как Рейгаля вдруг занесло, он резко потерял высоту, накренился, и левое крыло скользнуло по водной глади, подняв волну брызг, некоторые из которых долетели и до наездника. Ящер отчаянно забил крыльями, попытался выровнять полёт, но те подвели его, и он, перевернувшись спиной вниз, с испуганным криком, рухнул в море в паре сотен футов от берега. Последнее, что слышал Джон, прежде, чем оказаться под толщей воды, это вопль Дени. Сноу выплыл сам, мокрый до ниточки, и трясущийся от холода. Дейенерис, вбежав в воду по пояс, поддержала его, помогая добраться до суши. Едва ступив на сухой песок, тот, кашляя и отплёвываясь, упал на четвереньки, а поодаль слышалось раздражённое рычание выползающего из воды Рейгаля. Он ощерился на Дрогона, озадаченно наблюдающего за ним, и отряхнулся, раскидывая вокруг себя водопад сияющих брызг. — Прости, Джон, я ошиблась. Ещё рано. — с бледным от пережитого волнения лицом, Дени встала рядом на колени, гладя возлюбленного по плечу. — Он недостаточно окреп. — Рейгаль цел? — спросил Сноу, всё ещё нетвёрдым от кашля голосом. — Думаю, да. — девушка повернулась, глядя на изумрудного дракона, вступившего в перепалку с более крупным и свирепым братцем, чего уж точно не рискнул бы сделать, будь он не в порядке. — Седьмое пекло! — Джон свалился на спину, и провёл рукой по лицу, нервно смеясь. Его смех заставил Дейенерис рассмеяться тоже, хотя смех этот был и не особо весёлым. — Мне, конечно, не впервой падать с дракона, но когда он падает прямо на тебя… Повезло, что там было достаточно глубоко. –сказал мужчина удивительно бодро для всей этой ситуации. — Повезло, что не над землёй. История знала прецеденты, когда Таргариены оказывались погребены под своими, павшими с небес драконами. Так себе смерть. — Дени покачала головой. — Вставай, нужно поскорее вернуться в замок, пока мы не простудились. — Дени, я многие годы провёл в Чёрном замке и за Стеной. Думаешь, меня сможет подломить прохладная водичка? — усмехнулся Джон. — Пойдём, я покажу тебе, как греется вольный народ. Встав, он взял совсем не царственно стучащую зубами королеву за руку, и потащил за собой в сторону пещеры, служившей логовом для Рейгаля. Сноу заметил, что уже несколько дней поправляющийся дракон не забирается в это не особо просторное прибежище, использованное им в качестве «лазарета», и теперь предпочитает дремать под открытым небом. Поэтому он попросил островных Безупречных как следует прибраться внутри. Конечно, при условии, что он сам в это время будет гарантировать их безопасность, и не подпустит ящера слишком близко. Теперь в обсидиановой пещере больше не осталось не особо приятных следов драконьего пребывания, всё было тщательно выметено, и тяжёлый запах навоза и гниющего мяса ушёл. — Ты умеешь разжигать огонь? — спросил Джон у своей спутницы, тем временем складывая костровище из камней. Он выбрал для этого место в довольно широкой части прохода, куда ещё проникал дневной свет, но уже не проникал пронизывающий морской ветер. Для растопки было выбрано небольшое полено, явно выкинутое на берег морем, и успевшее достаточно просохнуть за несколько дней без дождя. Оно легко разломилось на несколько частей от удара сапога. — Да, но я делаю это немного иначе. — пошутила Дейенерис. — Дракарис! -Я научу тебя делать это и более приземлёнными способами. Подойди! — мужчина поманил её к себе, и наглядно показал, как добыть огонь ударом кремня об охотничий нож. Когда тонкие рыжие языки пламени заплясали среди обломков сухого полена, Дени некоторое время завороженно смотрела на них. — Так странно. Почти всю мою жизнь у меня были слуги, которые помогали мне, защищали меня, делали за меня элементарные вещи. И что в итоге? Я имею слабое представление о навыках, необходимых для выживания. Я погибла бы в первую ночь за Стеной, если бы осталась без слуг и драконов.–проговорила она. — Не так-то это и стыдно. Благородных леди не принято учить таким вещам. — ответил снисходительно Джон. — Благородных леди да, но разве мне грозит жизнь за пряжей и вышиванием розочек в светлице замка? Я королева-дракон. — строго сказала девушка. — Королевы-завоевательницы Висенья и Рейнис не уступали мужчинам в умении выживать в суровых военных условиях. Рейнис могла убить белку выстрелом из лука прямо в глаз, а её старшая сестра владела мечом так хорошо, что даже Эйгон иногда проигрывал ей в поединках. — И то верно. — согласился мужчина. — Мне довелось лишь единожды взять меч. Это произошло в Битве за Рассвет, когда у меня не осталось иного способа защитить себя. Но я была так неуклюжа, что и пары минут не продержалась, если бы не Джорах. — Дени сглотнула появившийся в горле комок. — Я хочу, чтобы ты научил меня сражаться на земле, как настоящий воин. Ты же лучший мечник Вестероса, многие так говорят. Эта просьба ничуть не смутила Джона, и он лишь улыбнулся в ответ. — Хорошо. Прикажешь изготовить две длинные ровные палки, достаточно крепкие, чтобы выдерживать множество ударов, но и лёгкие. Мы начнём занятия с них, когда ты пожелаешь. Дейенерис тоже улыбнулась, и села рядом, с благодарностью прижавшись к его плечу. Не смотря на уютно потрескивающее пламя костра, её всё ещё слегка потряхивало от холода, и Сноу мгновенно это почувствовал. — Нам нужно раздеться. — сказал он, глядя на неё с хитринкой во взгляде, и принялся стаскивать с себя кожаный жилет и рубашку. — Что? — даже засмеялась Дени. — Мы не согреемся, пока на нас мокрая одежда. Нужно оставить её сушиться неподалёку от огня, а самим согревать друг друга теплом наших тел. — Это так одичалые борются с холодом, да? — Один из лучших способов! Теперь смеялись они оба, весело и от души, как двое обычных молодых людей, не обременённых бременем власти над огромным королевством. А отсмеявшись, перешли к жарким ласкам и поцелуям. Очень скоро сырая одежда превратилась в не особо удобное, но всё-таки ложе, и королева Дейенерис Таргариен вынуждена была признать, что вольный народ действительно, как никто другой, знает толк в способах согреться…