***
Умирать физически больно. Очень больно и страшно. Ты знаешь, что ты больше ничего не сможешь сделать. Никогда. Ты просто остановишься на том этапе, на котором находишься и исчезнешь. Возможно, что тень твоего имени будет в памяти людей какое-то время, но вскоре и это уйдет в небытие. Но в этом все равно есть какое-то умиротворение. Другое дело умирать духовно. Когда каждая частичка твоей души медленно начинает гнить, а потом рассыпается в прах. Все вокруг теряет смысл и ценность, сама жизнь теряет ценность. И самое отвратительное в этом то, что покой настанет не скоро. Такая желанная тьма не накроет с головой, как бы не было невыносимо больно. Но еще более отвратительно, когда смерть духовная наступает после смерти физической того, кого ты на самом деле любил. Когда это не просто нежные слова и милые поцелуи, а когда ты готов умереть вместе с возлюбленным. Опустошение, горечь и боль. И нет ничего желанней смерти. Именно это сейчас и чувствовал Клаус. После возвращения он так ни разу и не прикоснулся к дозе. Возможно, наркотики, которые стали частью его самого, смогли бы уменьшить боль, но это все равно ненадолго. В чем тогда смысл? Почему Боги так жестоки с ним? Он никогда никого не убивал, не насиловал, почти не воровал и не ругался. А игла и бутылка — это скорее токсичные друзья, чем грехи. В чем же он тогда провинился, почему у него забрали того, кого он смог полюбить больше, чем себя? В этой веренице серости и печали появился один просвет. Что если встретиться с Дейвом? Нужно просто сосредоточиться и все получится. Ну и конечно же самое сложное — отказаться от очередной таблетки. Он знает к кому обратиться за помощью.***
— Привяжи меня к стулу, Диего. Сейчас не было особо много вариантов, поэтому этот казался вполне логичным и правильным. Раз он смог пообщаться с духами будучи похищенным, то в спокойной обстановке у него это точно получится. Должно получиться. Диего сразу понял, для чего ему это нужно и не стал задавать ненужных вопросов. Он сам недавно потерял человека, которого любил и прекрасно понимал брата. Второй переживал это менее болезненно. Может от того, что он слишком очерствел, может от того, что не достаточно любил. Но так или иначе, он находился в более бодром положении духа. — Если у тебя встанет, то все, — в шутку сказал Диего, стараясь хоть как-то разрядить обстановку. Получилось не очень удачно, но он попытался. Последние дни Клаус был на нервах. Привычное успокоительное он не принимал и поэтому организм был мягко сказать в замешательстве. Он пытался найти возможность дать расслабиться скованному телу и окутанному печалью разуму. И как не странно, когда Четвертый не отдыхал наркотиками, его спасал секс. Ему доставляло удовольствие, когда его грубо брали сзади, вдалбливая в матрас. И даже нравилось, когда в глотку вставляли член, не давая возможности нормально дышать и заставляя слезы выступать на покрасневших блестящих глазах. Вот оно, решение! Нужен обычный секс и все будет хорошо. Станет легче, чем было. Наверняка. И у Клауса встал. Этого было трудно не заметить. Кожаные штаны сильно натянулись в районе паха, образуя бугорок. Четвертый растерянно посмотрел на брата, который сейчас возвышался над ним. Тот лишь ухмыльнулся, понимая, что нельзя оставить брата в таком положение одного, да еще и связанного. Как-то это не по-братски. — Я понимаю ту боль, что ты ощущаешь сейчас, Клаус, — начал Диего, — какими бы натянутыми не были наши отношения, мне тяжело смотреть на тебя. У меня есть одно средство, чтобы отвлечь тебя от твоих гнетущих мыслей. Четвертый молчал, только немного потерянно смотрел на Второго. После нескольких томительных секунд ожидания, он наконец кивнул. Клаус понимал к чему клонит Диего. Трудно было не понять. Но то, чем они собирались заняться могло стать для него спасительной тростинкой, поэтому он решил, что отступать было бы глупо. Диего достал из кармана кожаной куртки нож и опустился на колени перед связанным братом. Он отрезал сначала самый нижний кусок веревки и постепенно начал подниматься вверх. Мужчина старался делать это как можно более аккуратно, но одно неловкое движение все же имело место быть и вместе с веревкой был порезан неприкрытый тканью жилета кусочек кожи на груди. На порезе тут же появились алые бусинки крови и медленно стекли вниз. Клаус издал странный стон и немного нахмурил брови. Стон не был похож на стон боли, скорее на звук какого-то странного удовольствия. Второй непонимающе посмотрел на Четвертого, освобождая того от остатков веревки. — Ты можешь сделать так еще раз? — тихий голос Клауса звучал умоляюще, — просто благодаря физической боли я могу отвлечься от боли в сердце. Прошу тебя, сделай так еще раз. — Как скажешь, малыш. Я не могу тебе отказать. Диего медленно, очень медленно, глядя прямо в глаза своего партнёра, провел аккуратную линию над ключицей. Порез закровоточил и покраснел. Было безумно приятно наблюдать за эмоциями менявшимися на бледном лице. Губы сжаты в тонкую полоску, на щеках румянец, а на закрытых веках подрагивают ресницы. Когда Клаус наконец-то открыл глаза, они были затянуты мутной поволокой похоти и желания, а с губ слетел несдержанный стон. Не в силах устоять перед таким соблазном, Второй поднялся с колен, подхватил Четвертого со стула и повалил на кровать. — Кто бы мог подумать, что тебя будет возбуждать такая боль. Никогда бы не подумал, что наша голубоглазая шлюшка любит ножи, — мужчина перевернул Клауса на живот и снова достал нож. Он быстро разрезал жилетку на теле парня и сделал пару порезов на лопатках. Наклонившись, он широко лизнул раны, пробуя на вкус своего брата, — я всегда знал, что ты любишь трахаться так сильно, как никто другой в нашей семейке, а может и во всем мире. Но сейчас, когда ты только потерял любимого, ты снова просишься на член. Скажи честно, тебе вообще есть дело до того, на чей ствол натягивать свою развратную дырку? Вопрос так и повис в воздухе, а ответом на него послужил только громкий стон возбужденного до предела Клауса. Кожаные штаны уже неприятно давили на возбужденную плоть и парень стал тихо хныкать от желания унять этот дискомфорт. Словно прочитав его мысли, Диего стал рывками снимать ненужный сейчас элемент одежды, вместе с нижним бельем, стараясь избавиться от него как можно скорее. Как только задница парня осталась обнаженной, Второй шлепнул по ней. А затем еще и еще. Белая кожа покраснела, а из уст парня продолжали литься ручьем стоны. Глаза покраснели сильнее и увлажнились, но парень смахивал слезы с ресниц. Хотелось почувствовать хоть что-то в себе. Сейчас это было просто необходимо, как кислород. Смазки под рукой не оказалось и Диего, быстро сплюнув себе на пальцы, вставил сразу два в сжимающуюся дырку парня. Тот вскрикнул от неожиданности и небольшого дискомфорта, что все же присутствовал. Пальцы ритмично двигались туда-сюда, настойчиво и грубо разминая парня, слишком скоро к ним добавился и третий, растягивая отверстие еще сильнее. — Пожалуйста, прошу… Мне это нужно… — Скажи мне, чего ты хочешь , малыш, и я сделаю для тебя это. — Пожалуйста… — Ну же, я жду. — Трахни меня наконец, натяни меня на свой член и выеби до потери сознания. Дай мне забыться в этом, дай раствориться в этом удовольствие. — Как пожелаешь, мой послушный мальчик. Диего вытащил пальцы из припухшей дырочки парня, выбив у того разочарованный стон и быстро расстегнув ширинку и припустив белье, достал член. Смазав его собственной слюной, он пару раз похлопал покрасневшей головкой по приоткрытой дырке, а потом резко вошел на всю длину, надрывая края отверстия. Клаус всхлипнул от боли. — Разве ты не этого просил, шлюшка? Кто умолял меня о боли? Тебе нравится это? Нравится чувствовать в себе горячий член? Ты бы умер с ним глубоко в твоей заднице? Так ты хочешь закончить? Накачаться наркотой и умереть на стволе какого-то ублюдка? Я думаю тебе это по нраву. Диего резкими толчками вбивался в худощавое тело Четвертого. Он еще раз шлепнул того по ягодице и Клаус выгнул спину дугой. Второй чуть поменял угол наклона и проехался прямо по простате своего партнера. Тот в ответ застонал еще громче и развратнее, чем до этого. — Да, детка, постони для меня. Я хочу чтобы все слышали, чем мы заняты с тобой сейчас. Знаешь, твоя грязная дырка наверняка повидала столько членов, но она все равно такая узкая для меня. Я растяну тебя под себя, ни один мужчина не сможет принести тебе большего удовольствия, чем я. Стоны были слышны не только в коридоре, но и наверное во всем доме. Но сейчас этот факт мало беспокоил любовников. Диего обхватил член Клауса рукой, двигая по нему с оттяжкой, в такт своим толчкам, тем самым доводя своего брата до безумия. Так грязно, так неправильно, но так нужно им двоим. Второй увеличил темп, явно готовясь к разрядке, но Четвертый его опередил, запачкав простынь под собой. От оргазма все мышцы сжались, в том числе и его дырочка. Этого вполне хватило, чтобы Диего последний раз толкнулся в брата и замер, заполняя его внутренности спермой. Сквозь тяжелое прерывистое дыхание раздался слабый голос. — Спасибо за помощь, Диего. — Я думаю, что Дейв хотел бы, чтобы ты был счастлив, даже если не с ним.