The Children of Lotus Pier

Возвращение в Пристань лотоса всегда было сложным делом. Даже спустя годы после его воскрешения, отстаивания своей невиновности и примирения с Цзян Чэном мысль о возвращении в Юньмэн вызывала у Вэй Усяня тревогу. Вид лотосовых прудов, цветов и стручков лотоса, лодок, многочисленных причалов — всё это вызывало у него ностальгию по более лёгким временам, ещё до того, как клан Вэнь решил проявить свою власть над всеми наихудшим образом, до того, как Цзинь Гуанъяо начал строить свои планы против отца и братьев. Звуки многочисленных уличных торговцев и путешественников заставляли его улыбаться, и это выражение становилось всё ярче и искреннее с каждым счастливым приветствием, которое он получал от незнакомца — или, лучше сказать, от кого-то, кто помнил его раньше. Даже запах Пристани лотоса вызывал тёплые чувства в груди Вэй Усяня, приносил покой. Но, хотя всё это было правдой, иногда он всё ещё боролся с мыслью о Пристани лотоса, как о доме. Это был не его дом. Это место не было его домом уже более двадцати лет. Хотя они с Цзян Чэном помирились, его больше не признавали членом ордена Цзян. В глазах всего мира, благодаря браку, Вэй Усянь теперь принадлежал к ордену Гусу Лань, и его это вполне устраивало. Это не означало, что он никогда не мечтал о том, чтобы войти в Пристань лотоса без объявления, распахнуть двери в спальню Цзян Чэна, чтобы вытащить того немного развлечься, или завернуть за угол и найти Цзян Яньли, сидящую там с миской свинины и супом из корня лотоса. Однако со временем стало легче. Вэй Усянь и Лань Ванцзи много раз за эти годы посещали Пристань лотоса. Когда Вэй Усянь и Цзян Чэн только помирились, эти визиты были частыми – способом восстановить доверие друг к другу. Теперь они возвращались всякий раз, когда возникала такая необходимость, или когда Лань Ванцзи слишком часто ловил взгляд Вэй Усяня, устремлённый в сторону Юньмэна. Эта поездка была одной из последних. Они вышли из лодки и направились вниз по длинному причалу, мимо всевозможных торговцев. Вэй Усянь, не колеблясь, купил мешок орехов здесь, кувшин вина там, детскую игрушку в той стороне. Лань Ванцзи без колебаний отдавал деньги всякий раз, когда муж проявлял к чему-то интерес. Вэй Усянь в сегодняшние дни не был беден – не теперь, когда ему платили за его изобретения, но Лань Ванцзи любил показывать, что может обеспечить его, так что старая привычка осталась. К тому времени, когда они добрались до поместья ордена Цзян, и Вэй Усянь, и Лань Ванцзи были нагружены покупками. Ученики, которые первыми заметили их, расплылись в сияющих улыбках и приветствовали их громкими криками: «Мастер Вэй! Мастер Лань!» — и толпились вокруг них, ожидая рассказов с дороги. Их крики привлекли внимание, и ещё несколько учеников поспешили поздороваться. Вскоре Вэй Усянь и Лань Ванцзи были окружены девятью восторженными юными совершенствующимися, пытавшимися говорить одновременно. — Где вы путешествовали? — Сколько лютых мертвецов вы одолели? — Вы сделали какие-нибудь новые изобретения? Мы можем их увидеть? В конце концов, один из них побежал сообщить лидеру ордена Цзян, что они прибыли. Остальные продолжали болтать с Вэй Усянем, ведя его с мужем в зал, где они должны были встретиться с Цзян Чэном. Пока они ждали, Вэй Усянь расспрашивал их об обучении. — Глава ордена Цзян очень суров, как вы и предупреждали нас, но мы намного сильнее, чем раньше! — хвастался один. — Конечно, не такие сильные, как мастер Вэй, — поддержал его другой ученик-новенький, ещё стеснявшийся обидеть старших заклинателей. Вэй Усянь рассмеялся и протянул юному ученику мешочек с орехами, который тот принял с удивлением. Они рассказывали ему о том, кто может сбивать воздушных змеев и кто никогда не попадал в цель; рассказывали о ночной охоте: с какими существами они сражались, кто был ранен, кто нанес последний удар; рассказывали, кто «унаследовал» ужасные кулинарные способности Вэй Усяня, как будто они были его родными детьми, и кто на самом деле был довольно хорош на кухне. С помощью подсказки, они даже сплетничали о том, кто из учеников встречается или думает о браке. — Так вот как вы готовитесь стать сильными заклинателями? — проревел голос как раз перед тем, как Цзян Чэн ворвался в комнату. — Хватит попусту тратить время. Возвращайтесь к своим обязанностям! Вся группа подскочила, чтобы поклониться, как единое целое. — Глава ордена Цзян! — хором произнесли ученики. Когда они не сразу убежали, Цзян Чэн свирепо посмотрел на них: «Ну?» Вэй Усянь потянулся, чтобы схватить нескольких из них за руки, прежде чем они успеют убежать, и передал им все свои покупки и покупки Лань Ванцзи. — Не забудьте поделиться с остальными! — крикнул он им вдогонку. Цзян Чэн долго смотрел на закрытую дверь после того, как ученики ушли. Такое иногда случалось – он возвращался в то время, когда не мог заставить себя смотреть брату в глаза. Впрочем, им обоим всегда было немного неловко. Даже несмотря на то, что Цзян Чэн не смотрел на них, Лань Ванцзи поклонился и мягко произнес: «Глава ордена Цзян» в знак приветствия. Не кланяясь, Вэй Усянь положил руки на бедра и цыкнул: — Ты должен быть добрее с детьми, Цзян Чэн. Они невинны, ты же знаешь. — Чепуха, — пробормотал Цзян Чэн, слишком тихо, чтобы его расслышать. — Это всё твоя вина. — Хм? Что…? Дверь снова открылась, и в комнату вошли новые ученики. Они были моложе предыдущей группы и несли бамбуковые тренировочные мечи. — Глава ордена Цзян, — сказал самый старший из троих, и все они неуклюже поклонились. — Нам нужна помощь с воздушными змеями. Цзян Чэн издал тихий вздох, который заметно заставил его плечи вздрагивать. — Это должна быть просьба к вашему мастеру стрельбы из лука, не так ли? Каждый из учеников смотрел на него самыми большими, самыми очаровательными умоляющими глазами. Вэй Усянь закрыл рот руками, чтобы не шуметь. — Но вы добрее мастера Чана. Руки не смогли полностью сдержать фырканье, вырвавшееся у Вэй Усяня. Цзян Чэн? Добрый? После того, как Цзян Чэн бросил свирепый взгляд через плечо, он кивнул. — Как бы то ни было, вы должны ее выслушать. Она - лучший лучник, который у нас есть. Все трое учеников посмотрели на Вэй Усяня, и Цзян Чэн продолжил сквозь стиснутые зубы: — Она лучший лучник, все еще официально признанный орденом Цзян! А теперь идите и попросите её о помощи. Я зайду позже, если представится такая возможность. — Хорошо, — пробормотал каждый из учеников. Затем они вышли вперёд, чтобы обнять Цзян Чэна. Хотя он напрягся от их прикосновений, но не оттолкнул их и не накричал, так что это, должно быть, было обычным делом. Покончив с объятиями, маленькие ученики ушли, закрыв за собой дверь. — Это было просто восхитительно. Цзян Чэн резко обернулся и пристально посмотрел на брата. — Это ты виноват! — он закричал так яростно, что Вэй Усянь буквально наткнулся спиной на своего мужа, который крепко обхватил его руками. — Это все твоя вина! Нахмурившись, Вэй Усянь крикнул в ответ: — В чем моя вина?! Глава ордена махнул рукой в сторону двери. — Я тону в новых учениках, потому что ты продолжаешь настаивать на том, чтобы привести сюда каждого сироту и брошенного ребенка, чтобы он упал на мой порог! — А ты бы предпочел, чтобы я просто оставил их умирать на улице?! — кричал Вэй Усянь, покидая объятья мужа. — Если мне не изменяет память, ты никогда их не прогонял. Выражение лица Цзян Чэна не могло бы быть более возмущённым, если бы Вэй Усянь предложил ему съесть собачьи экскременты. — Как же я мог? Все они напоминают мне, как жалко ты выглядел, когда отец впервые привёл тебя домой. Вот почему это полностью твоя вина, что теперь у меня почти две дюжины официально признанных детей бегают по Пристани лотоса! — Ох, я надеюсь на это, — фыркнул Вэй Усянь. Он скрестил руки на груди, и весь его гнев мгновенно испарился. — Иначе я бы удивился, сколько именно тайных жён ты от меня скрываешь. Мне было бы очень больно, Шиди. — Не называй меня так, — огрызнулся Цзян Чэн, однако в его голосе не было гнева. Он тоже скрестил руки на груди. — И перестань приводить мне детей. Это правда, что у Вэй Усяня вошло в привычку собирать сирот. Но что ещё ему оставалось делать? Всякий раз, когда он и Лань Ванцзи побеждали злого духа и натыкались на ребенка, чья семья была убита им, или когда они бродили по городу и находили какого-нибудь бедного, голодного, потерянного ребенка, пытающегося найти достаточно объедков, чтобы выжить... он не мог просто оставить их. Но он и Лань Ванцзи не могли взять их с собой, когда они работали бродячими заклинателями. Привести их в Пристань лотоса, где они могли бы помочь поддержать уменьшающееся число учеников, одновременно обучаясь ценной профессии и помогая миру? Это казалось идеальным решением. Но, хм, две дюжины? Может быть, после этого им стоит взять нескольких из них в Облачные глубины. Вэй Усянь подошел ближе и положил руки на плечи Цзян Чэна. — Посмотри на это с другой стороны — теперь у тебя есть более двадцати вариантов для наследников, даже не вступая в брак. На мгновение Цзян Чэн действительно задумался над этим. Его гнев исчез вместе с осознанием того, что Вэй Усянь был прав. Затем Вэй Усянь потер нос и ухмыльнулся. — И это хорошо, потому что я, честно говоря, не уверен, что найдется хоть одна женщина, которая захочет провести всю свою жизнь с твоим ужасным характером, и даже твое лицо не компенсирует это. Он со смехом отпрыгнул в сторону от Цзян Чэна, даже когда брат активировал Цзыдянь и щелкнул им вслед за ним. — Цзян Чэн! — возмущался Вэй Усянь, улыбаясь. Цзян Чэну явно было не до смеха. — Я убью тебя, — пообещал он. — И на этот раз никто не вернет тебя обратно. Проскользнув за спину мужа, Вэй Усянь обнял его за плечи и драматично взмолился: — Лань Чжань, ты слышал, что он сказал? Спаси меня от этого зверя! Рука Лань Ванцзи правда упала на Бичэнь, хотя он не вытащил меч. Дергая глазом от раздражения, Цзян Чэн явно раздумывал, готов ли он драться с Ханьгуан-цзюнем, чтобы побить собственного брата. — Глава ордена Цзян! Цзыдянь погасло в мгновение ока, как раз перед тем, как в коридор зашёл четырнадцатилетний мальчик. Он быстро поклонился. — Цзян Цзяньминь! — Вэй Усянь восторженно встречал мальчика. — Ты становишься таким большим! Юноша покраснел от похвалы и отвесил приветственный поклон Вэй Усяню и Лань Ванцзи, прежде чем снова переключить свое внимание на Цзян Чэна. — Испытания вот-вот начнутся. Вы сказали, что хотите присутствовать? — Верно, — согласился Цзян Чэн, пойманный на слове. — Да. Я уже иду, — он повернулся и хмуро посмотрел на своих гостей. Указывая на Вэй Усяня, он произнёс: «Лучше не сбегай перед ужином, иначе я тебе ноги переломаю». Вэй Усянь отсалютовал поклон. Хотя не было похоже, что Цзян Чэн поверил ему, он всё же последовал за Цзян Цзяньмином к выходу. Им действительно следует почаще бывать в Пристани лотоса. Возможность увидеть, как Цзян Чэн неуклюже общается с детьми, стоила всех этих криков. — Это будет веселый визит, — предсказал Вэй Усянь, сцепив руки за спиной. Лань Ванцзи кивнул. В его глазах мелькнул огонек, который сказал Вэй Усяню, что он тоже забавлялся. Кстати, о забавных вещах... — Эй, Лань Чжань. Как по-твоему отреагировал бы Цзэу-цзюнь, если бы мы приводили детей к нему? С совершенно спокойным лицом Лань Ванцзи ответил: — Пожалуйста, не убивай моего дядю искажением Ци. Вэй Усянь расхохотался так сильно, что пошли слезы. Лань Ванцзи с нежностью наблюдал за ним и улыбался.