Неидеальный альфа

В выходные мы с Лешей пошли выгуливать моего крестника. Я записал Ваню на уроки по фигурному катанию, и ему это дело очень нравится. Тренер его хвалит, так что я в субботу и воскресенье, а Андрюха в среду водим его заниматься. Вот тут тоже мне нервы этот баран потрепал, заерепенился, что сам будет за брата платить. Чуть не подрались. Моим основным аргументом было, что он для Вани брат, а я отец! Значит, я по статусу выше. И имею право. А он платить будет, когда на работу к моему отцу устроится. Тут Андрюха отступил. Затаился, гад. Знаю, что все равно деньги вернуть собирается. Как же тяжело с такими упертыми иметь дело. Все настроение портят. Ну так вот. Ванечка сиял как солнышко. С Лешей они мгновенно подружились, и уже через полчаса общения Ваня был записан Лешей на занятия по науке, которые он организовывал. Мой котенок будет забирать крестника из дома и сам водить. На катке с утра народу было немного. Только в раздевалке я сообразил, что, собственно, даже не поинтересовался, а умеет ли Леша стоять на коньках. Он так обрадовался перспективе покататься, что я решил — он умеет. Оказалось, что это его первый раз, и по-хорошему, инструктор нужен и моему омежке. Но мысль о том, что его за талию будет держать какой-то левый альфа, зажгла во мне неприятный огонь ревности. Сам я катался довольно хорошо, потому что на хоккей в школьные годы тоже ходил и, как и везде, за что брался, добился определенных успехов. Но перспектива постоянно менять зубные протезы меня не очень вдохновляла, поэтому профессионально заниматься этим видом спорта (хотя и предлагали) я не стал. Отдав Ваню тренеру, мы спустились на лед неподалеку. Лешка совсем не держался, ножки дрожали, как у новорожденного олененка. Но сам он весь светился и заливисто смеялся. А я с наслаждением прижимал его к себе и молился, чтобы он как можно дольше так не умеючи двигался. Но Лешка схватывал на лету и уже через десять минут вызвался ехать без поддержки. А я тут же чуть не побелел, когда он со всего маху свалился на попу. Больше я его от себя не отпускал. Хотел даже его ножки прямо в коньках на свои поставить, но он завозмущался и держался за руку. Получалось у него все уверенней, но я как клещ вцепился в него и отпускать не собирался. После занятий все вместе зашли в кафешку и пообедали. Потом пошли в кино на детский мультик. Вечером за Ванечкой заехал Андрюха, а мы с Лешей поехали домой. Нас ждала работа, учеба, а меня еще и тренировка. Месяц пролетел со свистом, а за ним второй. Пришла красавица-весна, с ее поздними метелями. Лешка немножко поправился и еще больше, если это вообще возможно, похорошел. Он весь светился изнутри. Его проект мы отсудили, за что он получил нехилое вознаграждение. На этой почве опять чуть было не поссорились, потому что его стремление платить за общие расходы вместе со мной страшно выводило из себя. — А на что мне их еще тратить? — чуть ли не в слезах выкрикивал Леша. — На что угодно! Но еду, коммуналку, досуг и нашу одежду буду оплачивать я! — Ответ мой был тверд и непоколебим. — А одежду-то почему ты мне не разрешаешь оплачивать? — опять завел он старую шарманку. Ну как он не мог понять, что мне нравится его одевать. Наряжать его, как свою драгоценную куколку, и смотреть, как он расцветает в новых шмотках (хотя без них он мне, конечно, еще больше нравился). — Почему ты мне просто не можешь это позволить? Я что, так много прошу? Ты мой омега, и это моя обязанность! — пытался я донести до него эту простую мысль. — А ты мой альфа, и я хочу быть твоей семьей, — уже шепотом говорил он и, опустив голову, уходил на кухню. А мне после этого тошно становилось. Я понимал, что заигрываюсь и что план мой идет коту под хвост. Надо было действовать наверняка и сказать ему правду о моем самом большом недостатке. Но я дико боялся, что он уйдет. Мне даже кошмары сниться начали, где он сам каким-то образом все узнаёт и бросает меня. Я все откладывал и откладывал признание на потом, желая еще хоть немножко насладиться жизнью с ним. Но делал только хуже, нам обоим. И его к себе приручил, и сам уже завяз так, что не выберусь. Дамокловым мечом надо мной висела необходимость все рассказать, и меня начинало тошнить от волнения, когда я почти решался на это. Я же альфа, я сильный и рациональный. Должен понимать, что поболит-поболит и пройдет. Но почему же одна только мысль о возможном с ним расставании заставляла меня думать о самоубийстве? Я одергивал себя, пытался собраться с духом, но малодушно откладывал все на потом. В конце апреля меня позвал в свой кабинет отец для серьезного разговора. Я очень любил общество отца. В последнее время мы с ним редко виделись. Только иногда, по работе. И папочку тоже редко видел, только когда он к отцу в наш офис заглядывал. Об омежке моем они знали и жаждали познакомиться. Но, наверное, это было ни к чему. — Ты сказал ему? — неожиданно с разговора об учебе на личное свернул отец. Я сразу понял, о ком и о чем он. — Нет, не сказал. Опять начало подташнивать. Боже, как же я жалок. — Сын, почему ты решил, что он сразу тебя бросит после этого? Есть же много выходов из ситуации. — Слова отца зарождали ненужную надежду во мне: я и сам порой мечтал, что все может разрешиться. — Скажи ему. Просто скажи. Я уверен, что если он твóй омега, он поймет и никуда от тебя не денется. Или, может, ты сам не хочешь растить чужого ребенка? — Отец сурово взглянул на меня, проверяя на вшивость, и на душе от этого взгляда потеплело. У меня все-таки прекрасные родители, которые и сами готовы записаться в дедушки к не своему по крови внуку, и сына благословляют на суррогатное отцовство. — Ты же знаешь, отец, что я выращу его и буду любить как своего. Он и будет моим — сын моего омеги. Но вдруг Лешка не согласится на такое? Вдруг бесплодный альфа для него окажется омерзительным существом? Я ведь все это время бил пяткой в грудь, провозглашая себя сильным полом, защитником семьи. А сам бесплодная пустышка. — Ох, как сильно ты влюбился, мальчик мой, — тепло улыбнулся отец. — Ведь раньше тебя это совершенно не заботило. И подобным самобичеванием ты никогда не занимался. Не знай я тебя как облупленного, решил бы, что ты слабак и нытик. Но ты никогда и ни в чем не отступал от намеченной цели. Никогда не жаловался и не сетовал. Всегда шел напролом. И только очень сильный страх потерять мог тебя так надломить. Я вспыхнул и сжал зубы, услышав про нытика и слабака. И действительно — расскулился, как щенок. Как я собирался, такой жалкий и неуверенный, удержать такого омежку, как Леша? Надо было брать себя в руки и действовать. Я горы сверну, но он будет со мной. Отец увидел перемены во мне и лишь по-доброму усмехнулся, быстро закрыв тему. — Ждем вас в гости, — перед уходом сказал он мне. Я пришел домой полный решимости поговорить с Лешей откровенно. Пора было рассказать ему о диагнозе, поставленном мне несколько лет назад и подтвержденном совсем недавно. Я сдал повторно анализы, так как все-таки надеялся, что, может быть, тогда, давно, была допущена ошибка или, может, за прошедшее со школьных лет время в моем организме что-то изменилось. Я даже другую клинику выбрал для проверки. Но диагноз был тот же — бесплодие. Я не мог иметь детей. И об этом мне нужно было сейчас сообщить моему парню. Но сразу у порога я понял, что планы меняются. У Леши началась течка. Мой лапочка, весь раскрасневшийся, с мутным от возбуждения и жара взглядом, встречал меня в прихожей. И мой мозг отлетел. Я никогда ни на кого не реагировал так сильно, как на Лешу, даже без течки. А сейчас мог только с рычанием избавлять его и себя от одежды. Во мне проснулось что-то животное и неконтролируемое. Я хотел его съесть, полностью вобрать в себя, но мог только без конца в разных позах вбиваться в него по самый узел, кончать глубоко внутри. Я повязал его бесконечное количество раз. Он уже в конце выл от наслаждения, отключаясь на некоторое время, а потом сам неистово подмахивал, царапаясь, прижимаясь. Мне до слез хотелось его укусить за загривок, поставить метку. Я уже почти это сделал, когда Леша чуть слышно простонал: — Я таблетки купить забыл! — Какие таблетки? — тут же вынырнул я из жара похоти, потому что заботу о жизни и здоровье Леши никакие первобытные инстинкты во мне перекрыть были не способны. — Противозачаточные! — Все в порядке, я принял меры, — малодушно соврал я, хотя в общем-то и не соврал — природа приняла меры за меня. Момент для откровений был явно не тот. Пришлось перенести беседу на более подходящий случай. Но на третий день течки Леша решительно поднялся и собрал мой чемодан. Мне надо было ехать на две недели в командировку. Я два месяца готовился к ней и представлять должен там собственные идеи развития, а по результатам — сам возглавить этот проект, если достойно его представлю, но тут я в себе был уверен: идею я проработал вдоль и поперек. На работе я всеми силами старался не думать о неизбежной двухнедельной разлуке с моим мальчиком, даже хотел его с собой тащить, но у Леши презентация собственного проекта через три дня. И к отъезду сейчас я оказался совершенно не готов. Мой омега еще тек, уже не так сильно, но ощутимо. И оставить его было выше моих сил. Но Леша был тверд и даже зол на меня. — Это всего лишь секс, Саша! Ты хочешь из-за него похерить всю свою работу? Всего лишь секс?! Меня обожгло обидой и болью от этих слов. Так значит, для Леши это всего лишь секс. Я как-то совсем упустил из виду, что, собственно, для меня изначально все отношения именно к нему и сводились. И увещевания разума, что мои обидки инфантильны и глупы, не помогали. Для меня уже давно это был не просто половой акт. Да что уж там, пора было прекратить себя обманывать: еще задолго до нашей первой ночи я был у него на крючке. Иначе как объяснить, почему я, как привязанный, каждый раз следовал за ним и останавливался поболтать с друзьями только в зоне, где я мог его видеть? Почему каждый раз мое сердце замирало, и я весь обращался в слух, как только слышал его голос? И ведь далеко не случайность, что мой отключенный алкоголем и потерявший контроль мозг привел меня к нему. — Это не всего лишь секс, — как обиженный маленький мальчик, промямлил я. Мне хотелось кричать о своей любви, но я не имел права. Я не хотел, чтобы он из жалости оставался со мной после того, как узнает правду. — Сашенька, я всегда буду рядом, пока это тебе надо. Я твой. Весь. И секса у нас будет столько, сколько ты захочешь. Но это не главное. Сейчас ты должен поехать и выложиться по полной. Ты это заслужил. А я буду тебя ждать и переживать за тебя всем сердцем. Я не позволю животным инстинктам угробить твои достижения. Быстро собрался и поехал! — грозно и безапелляционно воскликнул в конце он. У-у-у, дикий кошак. Я проникся и неохотно выехал из родного дома, предварительно зацеловав и сдавив до предела моего сурового малыша в объятиях. Из аэропорта позвонил ему опять, но телефон был вне зоны действия сети. Тут я вспомнил, что продуктов у нас дома нет совсем, а Леша еще течный, ему выходить нельзя. Я тут же принялся звонить Андрюхе, чтобы попросить его купить все, что надо, и занести к нам домой. Друг, конечно же, согласился забежать вечером после работы. Телефон Леши не отвечал и когда я сел в самолет. Четыре часа полета я провел в не отпускающем волнении. Как только сели, я вновь включил свой мобильный, и тут же последовал входящий от Андрея. — Привет, Санек, как долетел? — Голос друга был немного охрипшим от простуды и отчего-то встревоженным. — Все в порядке, телефон у Лешки чего-то не отвечает, ты у него был? — Только что вышел, передал пакеты, сдачу тебе обратно на карту перекинул. — Андрей напряженно замолчал, и я насторожился. — Послушай, Саш. Я не знаю, в чем там дело, но как только я к квартире вашей подошел, от твоего омеги вышел какой-то альфа. У Леши я ничего спрашивать не стал — не мое дело. Только проверил, все ли с ним хорошо, а то мало ли, маньяк какой. Но он был вполне доволен и счастлив. Ни капли не испуган. Но мне это не понравилось. Я понимаю, что лезу куда не просят. Но, блин, — Андрюха тут раскашлялся и вновь замялся, — ты мой друг, и я на твоей стороне. Просто хочу, чтобы ты знал, даже если ты на меня разозлишься. — Я не понимаю, о чем ты говоришь и на что я должен злиться. — Ну, то есть намек друга я понял, но в своем омеге ни капли не сомневался. Сейчас я ему позвоню и выясню, в чем дело. — Пока, Андрюх. Спасибо за помощь. Стоило повесить трубку, как мне тут же позвонил Леша. — Привет, Саш. Как долетел? — Все в порядке. — Я так был счастлив слышать его голосок, что все тревоги мгновенно рассеялись. — Почему не брал трубку и что за сомнительные альфы к тебе ходят? — с напускной строгостью спросил я. — Так это же друг твой Андрей, — со смешинками в голосе ответило мое сокровище. — А вообще, у меня телефон сдох, и я купил новый. Заказал с доставкой на дом и в комментариях написал, что курьер должен быть бетой. Но приехал альфа. Но вел он себя вполне прилично, даже газовый баллончик применять не пришлось. Отдал заказ и ушел. Вот я кретин. Ну что за альфа достался моей половинке? Я ведь знал, что телефон у него на ладан дышит. Но решил, что новый подарю на днюху, она как раз через две недели будет. И дело не в деньгах, мне для него ничего не жалко, просто я боялся, что перед днем рождения у меня будет кризис идей и ничего в голову не придет стоящего, поэтому и отложил покупку. Вот и поплатился. — Прости меня, солнышко. Я идиот. — Ты-то в чем виноват? Опять напридумывал! Перестань себя терзать каждый раз по пустякам! Ну что за истеричный альфа мне достался, — сердился мой котенок. А я ужасно хотел к нему. Хоть опять на самолет садись и лети обратно. Две недели тянулись бесконечно. Я выложился по полной. Теперь у меня была самая главная, затмевающая все другие, цель — чтобы мой омега мной гордился. Звонил я ему, конечно, постоянно. Наверное, даже изрядно его достал этим. Но по голосу это не чувствовалось. Лешин голосок всегда был ласковым и теплым. Единственное, что к концу командировки мне показалось, что мой малыш отчего-то очень устает. Причем физически. По видеосвязи его личико выглядело бледным и изможденным. Я устраивал допросы с пристрастием, но Леша уверял меня, что все хорошо. Наконец-то переговоры закончились. Все были в восторге от моих идей, поддержали их единогласно. Так что я с триумфом возвращался домой. Леша ждал меня у порога и кинулся в мои объятия, я даже чемодан поставить не успел. Как же я соскучился, не передать. Но на секс у порога мое сокровище явно было не настроено. Он был весь на иголках и даже переступал с ноги на ногу от волнения. А еще от него очень пахло альфой. Чужим альфой. — У нас гости? — спросил я настороженно. — Нет, с чего ты взял? — удивился Леша. — От тебя пахнет альфой. — Возможно, это связано с той новостью, которую я хочу тебе сообщить. Давай покушаешь, и я скажу. — У Лешки от нетерпения даже руки потряхивало. Мне стало совсем плохо. Совокупность имеющихся фактов давала убивающие меня выводы. Незнакомый альфа, виденный Андреем, запах чужого альфы от моего омеги, две недели моего отсутствия и, собственно, новость, которую хотел мне Леша сообщить. Вывод напрашивался сам, и меня начало подташнивать. Главное сейчас — не повести себя как жалкая истеричка, не начать скулить и умолять, чтобы меня не бросали. Есть я уже не хотел и просто свалился кулем на диван, уставившись себе на ладони. На Лешу я смотреть не мог. — Саш, я не знаю, как ты отреагируешь, но вот, на, — и Леша всунул мне в руки какую-то полоску. Я в недоумении на нее уставился. Покрутил в руках. А потом все-таки поднял взгляд. — Что это? — Тест на беременность, — спокойно пояснил Леша. Наверное, выражение моего лица ему очень не понравилось, потому что нервничать он как-то резко перестал, но мгновенно помрачнел и посуровел. — Он положительный. Я по-прежнему молчал. Пусть и говорят, что перед смертью не надышишься, но я пытался. Хотя воздуха стало резко не хватать. — Ты не рад, — безысходно проговорил мой — пока что мой — омега. — А кто отец? — спросил я тупо, безэмоционально. Мне зачем-то надо было знать, к кому он от меня уходит. Кого в итоге выбрал. Тут у Леши глаза буквально полезли на лоб. Грусть сменилась почти что яростью. — Чего? — выдавил он из себя таким тоном, что я сразу сообразил, что спросил что-то не то и надо срочно исправлять ситуацию. — Ты меня не бросаешь? — уточнил я самое для себя в этой ситуации важное. — Ты вот вроде по-русски говоришь, но по-моему, наш диалог немного рассинхронизирован во времени. Я ничего не понимаю. Я просто сидел и любовался. Оказывается, мой Лешка умеет злиться. И таким красивым становится. Серьезный, деловой кошак. Я немного поплыл от его вида, но вопрос надо было решать. Ситуация действительно попахивала абсурдом, обычно так во сне бывает, поэтому я себя даже незаметно ущипнул, но не проснулся, а прослыл еще большим придурком в глазах моего омеги. — Давай сначала. Я сделал тест, и оказалось, что я беременный. Вот. Теперь твоя реплика. — Ты уверен? Может, тест плохой? Тут Леша подорвался из комнаты, сбегал в сторону ванной и принес коробку, полную таких полосок, выудил оттуда штуку, похожую на градусник, ткнул в кнопочку, и комнату огласил радостный голос: «Ваш результат: вы беременны». — И меня уже неделю тошнит, — выдал Леша радостно и расплылся в улыбке. А я ничего не мог понять. Я отцом быть не мог, а значит, либо Леша меня бросает, либо у него проблемы со здоровьем и симптомы беременности — это какой-то сбой работы организма, отсюда и странный запах от него. Бросать он вроде меня не собирается, вон как разозлился, значит, подобные вопросы его могут очень обидеть, еще подумает, что я его в измене подозреваю. Получается, самое время сказать ему о моем диагнозе. Я собрался с духом, запустив пятерню в свою встрепанную шевелюру. — Лешенька, ты не можешь быть беременным. Я бесплоден. Прости, что раньше тебе об этом не сказал. На лице моего мальчика появилась растерянность, переросшая в такую грусть, что мне тошно стало. Он беспомощно опустился рядом со мной на диван. — А как же все эти тесты? И тошнит меня постоянно? — доверительно посмотрел он мне в глаза, а у меня сердце сжалось. — Подожди минутку. Я позвонил папочке и попросил телефон его врача-андролога. Папочка без лишних вопросов дал номер. Потом позвонил доктору и договорился о визите через час. Чудом время было не занято, потому что специалист он очень хороший и расписано у него все на месяцы вперед. Лешу потряхивало всю дорогу, и я старался отвлечь его рассказами о своей командировке. Вроде даже получилось, он так искренне радовался моим успехам, что перестал дрожать как осиновый лист. В кабинете врача его опять заколотило, но Степан Геннадьевич умел работать с нервными омегами. Он организовал быструю сдачу нужных анализов, а потом положил моего дрожащего комочка на кушетку, чтобы сделать УЗИ. — Ну что, я вас поздравляю, вы скоро станете родителями, — торжественно объявил врач. Я ушам своим не поверил. Это было настоящим чудом, я не мог о таком даже мечтать. Не смущаясь присутствием врача, сжал свое сокровище в крепких объятиях и поцеловал. — Спасибо, — как пьяный, прошептал я ему. Меня распирало от счастья, я готов был обнять целый мир. — Степан Геннадьевич, но как такое возможно? Саша говорит, что он бесплоден, — решил вдруг разобраться Леша. — Какой диагноз? — посмотрел на меня врач. — Э, бесплодие, — тупо повторил я, за что получил снисходительный смешок специалиста. — А посмотреть ваш диагноз можно? — терпеливо спросил доктор. Я кивнул и начал искать в электронном ящике письмо из медицинского центра. Нашел наконец и протянул телефон Степану Геннадьевичу. Тот только мельком глянул и тут же уверенно и радостно улыбнулся. — Я так и подумал. Действительно, с таким диагнозом забеременеть от вас обычный омега не сможет, только истинный. Поэтому поздравляю, вы нашли своего истинного. А вот эта новость меня даже и не удивила. Леша ощущался мной на клеточном уровне. Я любил его так, что это даже и любовью назвать сложно. Скорее одержимость, полное врастание душой и телом. Меня уже самого по себе и не существовало, я был частью Леши. А мой омега сиял как солнышко. — У вас, кстати, есть небывалое преимущество перед обычными парами, — загадочно проговорил доктор, и мы с любопытством воззрились на него. — Вы можете определить пол своего будущего ребенка уже сейчас. По запаху. Леша в недоумении уставился на меня, потом на доктора, и тут его и меня одновременно озарило. — У нас будет альфа, — хором проговорили мы. После доктора мы пошли в парк. Погода была чудесная, а Леша настолько бледным, что его срочно надо было выгулять и купить чего-нибудь вкусненькое. Я, здоровенный взрослый бугай, почти припрыгивал по дороге. Мне хотелось взять Лешу на ручки и кружить, но я боялся ему навредить. Мы сели на лавочку рядом с прудом. Тут я заметил, что Леша почему-то серьезен и чем-то озабочен. — Ты чего, маленький? Все в порядке? — обеспокоился я. — Ты сначала подумал, что я тебе изменил? — задумчиво проговорил он. — Я подумал, что ты выбрал кого-то другого, — занервничал я. Стало ужасно стыдно за свои сомнения. — Я решил, что ты хочешь меня бросить. — А то, что я залетел от кого-то другого, а тебе вру? Такая идея тебе не приходила? — зло спросил он. — Нет, конечно! — возмутился я. — Ты же честный, добрый и наивный. — Нет, Саша! Это ты честный, добрый и наивный. А я совсем не такой. — Такой. Я же вижу, как ты всем помогаешь, сколько хороших дел делаешь. — Это не природная доброта. Это мой осознанный выбор. Каждый раз я заставляю себя сделать правильно, а вот ты такой от природы. Ты самый чистый и прекрасный человек, которого я знаю. И нельзя так слепо верить людям! Тут я подзавис, совершенно не понимая причину его злости. — Ну вот как можно было так быстро мне поверить? Сам посуди: ты бесплоден, от меня несет альфой, курьер еще этот в день твоего отъезда, телефон неработающий. Все говорит о том, что я тебе изменил. Ну просто все, а ты все равно как идиот мне веришь! Ты всем так веришь, стоит лишь сказать «честное пионерское»? — Я вот сейчас не понимаю, ты чего так ругаешься? — аккуратно начал я. Папочка говорил, что беременные омеги становятся бешеными и с ними надо быть предельно осторожным. Вот я судорожно и пытался понять, что делать. — А то, что ты наивный дурак! — со слезами на глазах воскликнуло мое счастье. — Тебя любой может обидеть и обмануть. Ты всему веришь. И я не знаю, как тебя уберечь. Бли-ин, лучше бы он меня за фейхоа с рангутаном послал. — Это я тебя должен беречь, а не ты меня, — как можно ласковее проговорил я, медленно приближаясь к взрывоопасному будущему мужу. — Вот ты же умный человек! Начитанный. Как можно начитанному и умному человеку оставаться таким наивным? — на весь парк вещал Леша, забавно шмыгая носом. — Вот допустим, ты от природы добрый, но ведь наши классики не дадут никому остаться в неведении, что вокруг полно говна! И мотивы всяких ублюдков раскроют и покажут схему их поведения, и внутренние их принципы, и мораль их гнилую. Ну невозможно, зная все это, забыть о существовании зла. Понимаешь? Тут он строго взглянул на меня, и я уверенно, как болванчик, закачал головой. Наверное, перестарался с энтузиазмом, Леша цыкнул и еще больше насупился. Такой милашка! — Чего ты киваешь? Вот что мне с тобой делать? — Выходи за меня замуж? — вырвалось первое и единственно важное. — Дурак, — всхлипнул еще раз Леша и, пересев мне на колени, крепко обнял. — Прежде чем хоть на что-то соглашаться, любое решение обсуждаешь со мной. Понял? — Он опять на меня строго посмотрел, и я опять решительно закивал. — Понял. Выйдешь? — Выйду.