Око за око

— …смолкло всё на небесах… Помощник поднялся с земли, отхаркивая пыль. Кажется, всё было кончено… Ублюдок понял, что ничего ему в этой битве не светит. — …и семи ангелам, стоявшим перед Богом, дали семь труб… Иосифа плавно брали в окружение остатки департамента и потрёпанное население. Подходили тихо, не опуская оружия, будто ожидая последнего удара от полудохлой змеи. Но бояться здесь было решительного нечего: безумие захватило разум лжепророка полностью. Он лишь стоял на коленях, смотрел в небо, да продолжал свои апокалиптические бредни, видимо в надеждах, что от его речей Бог потеряет терпение и впрямь пошлёт пару боеголовок, лишь бы его пасынок наконец захлопнул пасть. — Иосиф Сид… Вы арестованы. — шериф старался сохранять хладнокровие, но презрение скрыть ему удавалось с трудом. На лица напарников Помощник не обратил внимания, сконцентрировавшись на отребье перед ним. Не хотелось увидеть следы тех чувств, что испытывает сейчас он сам… Не хотелось сорваться, заметив ту же безграничную ненависть, тот же неутолимый гнев, что и у него… Конец был уже близок. Административный отпуск… Рапорт… Психотерапия… Вероятно, суд… — … и я услышал голос, который сказал ангелам: идите… Помощник впервые понял, какой же приятный звук у защёлкивающихся наручников. Полуобнаженного блаженного подняли с земли. Он всё также смотрел на небо с широко раскрытыми глазами. — … и вылейте семь чаш… Взгляд опустился. Новичок встретил его сталью. На душе стало не по себе: а вдруг что-то и вправду случится?.. -…гнева Божия на землю! Шериф Вайтхорс устало вздохнул. Иосиф не колебнулся. — Если мы закончили слушать эти откровения умалишенного, то, может, уже погрузим его в тачку? — раздражённо заметила Хадсон, и направилась к ближайшей машине. За ней нервной и неуверенной походкой поплёлся Пратт, будто не верящий в то, что скоро они двинутся домой. — Откроешь дверь нашей вип-персоне, Норман? — предложил Вайтхорс с вялой улыбкой. Помощник замешкался. — Я бы хотел сказать пару слов последнему из Сидов. Собственный голос показался «салаге» излишне хриплым и отрешённым. Шериф слегка удивился — не часто он слышал после инцидента на задержании речь Помощника — но после секундных раздумий всё же кивнул, нехотя отходя от добычи и отпуская руки сектанта. — Без рукоприкладства. Лишние белые пятна в отчетах нам ни к чему. И так уже от предвкушения предстоящей бюрократии мутит… Он размеренно шёл к остальным. Норман проводил его взглядом, заодно подсмотрев, чем заняты другие: Пратт тёрся у задних дверей и, судя по всему, всё это время косо поглядывал на произошедшую сценку, но при первом же контакте отвернулся, неловко изображая заинтересованность в чем-то другом; Хадсон же нависла над движком, поддерживая простреленный в нескольких местах капот. Помощник повернулся к Отцу. Надо было отдать ублюдку должное: ждал слов он кротко. Рапорт… У вчерашнего желторотика он будет толстым. Убийства гражданских, пускай и в состоянии аффекта… Возможно, где-то подвяжут и превышение должностных полномочий… Предъявят за отсутствие попыток связаться с начальством… Так, может, какая уже разница? Может, он уже одной ногой в психушке? «Он спускался сюда… Становился в сторонке и смотрел… Мы молили о помощи, а он… Просто смотрел…» В голове Помощника предстала эта сцена. Ещё недавно подбадривающая новичка на первом задании суровая Хадсон рыдала навзрыд. Подобное из памяти просто так не выветривается… Вздох, досчитал до четырёх, выдох. Кулаки разжались, лицо приобрело настолько умиротворенный вид, насколько это возможно. Даже улыбке тут нашлось место. Помощник положил руки на оба мокрых и грязных плеча Иосифа. Отвращение. Гнев. Но он держался, мягко похлопывая выродка ладонью. Взгляды вновь встретились, вновь началось противостояние — на этот раз против стали вышло смирение, выводившее новичка из себя ещё больше. — Я тут представил… Знаешь… А ведь на нарах тебе будет очень одиноко… Только сейчас заиграла паранойя, и вот Помощник ощутил на себе минимум с десяток пар глаз. Видимо, местным стало интересно, почему департамент медлит. Но черта, как тогда казалось Норману, уже была преодолена. Отступать было бессмысленно. — Составишь компанию? — неожиданно съязвил Иосиф, сделав это с такой наивной интонацией, что не сразу можно было раскусить сарказм сектанта. — Лучше. — голос почти сорвался. От предвкушения колотило. Кажется, о намерениях уже догадались коллеги: Помощник услышал приближение кого-то сзади. — Отправлю тебя к твоей сучьей семейке! Руки резко поднялись на уровень глаз, большие пальцы впились в яблоки. Громоздкое тело в «гражданке» навалилось на задержанного, повалив того на землю. Крик жертвы становился тем отчаяннее, чем глубже заходили пальцы. — Джордж! Отставить! — Норман, какого хуя?! — Так держать, Помощник! Вот так правосудие работает, сука! Возгласы вокруг волновали его сейчас куда как меньше, чем симфония боли из глотки. Он слышал её даже тогда, когда мозг сектанта был поврежден достаточно для его смерти. Он слышал её даже тогда, когда Вайтхорс резко схватил его за руку… И тут же отпрянул, получив по «фанере». На поддержку с другой стороны зашла Хадсон, но Джо в кровавом угаре увернулся от захвата и пнул девушке под коленную чашечку. Пратт, пытавшийся приблизиться, примирительно поднял руки сразу же, как увидел безумный огонь в глазах напарника. Такой жест заставил «машину» остановиться, чем и воспользовались гражданские, скрутив Помощника от греха подальше. Наручники Иосифа неприятно сдавливали кожу. Помощник устало смотрел в окно. Пратт, вынужденный сидеть с ним поблизости, не разделял его умиротворенности и всё время нервно косился на буйного соседа. — И всё-таки, сынок… — неуверенно прервал получасовое молчание Вайтхорс. — Скажи… Нахрена? — Я-то уж знаю, нахрена… — Заткнись, Хадсон. Помощник вздохнул и уставился в зеркало. Там он уловил измученный взгляд шерифа. — Ну… Есть такой метод лечения психических заболеваний… Лоботомия… — тихо ответил Джордж. Шериф лишь покачал головой: он понял, что такие вопросы сейчас бессмысленны.