Семь тысяч миль

— Если он опоздает и на рейс, это будет уже перебор, — Елена в десятый раз за последние пятнадцать минут взглянула на часы. Минутная стрелка безразлично двигалась вперед, а Питер так и не объявлялся. — Может, — профессор Рубинштейн понизила голос, — что-то произошло? — она не хотела говорить об этом вслух, но еще час назад начала всерьез опасаться того, что Паркер передумал, несмотря на все ее уговоры. Ей стоило немалых усилий уговорить своего студента согласиться на эту стажировку – Питер сначала наотрез отказывался покидать Нью-Йорк на целых три месяца, считая, что нужен своему городу, что большому яблоку никак не обойтись без Человека-паука. Он всерьез хотел спустить такой уникальный для своей (да и для её) научной карьеры шанс в унитаз. Удивительный молодой человек! И только когда Рубинштейн потеряла терпение и напрямую сказала, что Человек-паук, конечно, важен, и он помогает людям, но эти десятки, пусть даже сотни спасенных не идут ни в какое сравнение с сотнями тысяч человек, которым Питер сможет помочь, если закончит свой проект по биомеханическому протезированию. Люди, лишенные рук, снова смогут обнять своих любимых, потерявшие ноги – бегать, зрение – снова увидеть рассвет. И Паркер сдался, подписал документы и официально был принят в программу Токийского исследовательского центра. — Не опоздает, — уверенно ответил профессор Ли, но все же обвел взглядом огромный, залитый солнцем терминал. В аэропорту было людно, они с Еленой стояли у входа на досмотр, прямо перед табличкой «место для поцелуев», отмечающей линию, за которую провожающим вход был запрещен. Посреди терминала стояла вычурная статуя Железного Человека, у которой столпились туристы – аэропорт имени Тони Старка, что еще тут сказать? Елена опять посмотрела на часы. До объявления посадки оставалось меньше часа. — Поверить не могу, что ты принес в аэропорт оружие, — Питер быстро шагал по терминалу, ловко уворачиваясь от столкновения с идущими ему навстречу. Он ужасно опаздывал. Уэйда задержали на входе, потому что этот придурок додумался пронести в аэропорт одну из своих «любимых крошек». — У меня есть на него разрешение! — фыркнул Дэдпул в ответ, не отставая. — Но, признай, это было весело. Они чуть в штаны не наложили, — рассмеялся он, ни капли не раскаиваясь. {с такой работой они неправильно выбрали цвет униформы. коричневый подошел бы куда больше синего} — Это точно, — хмыкнул себе под нос Уэйд и продолжил громче, — аэропорт – одно из самых опасных мест! Здесь столько людей, никогда не знаешь, когда понадобится пушка. Питер закатил глаза, не сбавляя скорости. Это было не очень-то безопасно, как водить машину, постоянно подмигивая. — Тебя послушать, так пушка нужна всегда. В аэропорту, аптеке, магазине игрушек... — Особенно в магазине игрушек. Ты видел, сколько там детей? Пусть тебя не обманывают эти ути-пусечные личики. Дети опасны, тыковка. Я серьезно. Уверен, у них своя подпольная организация, которая культивирует всеобщую любовь к пухлощеким младенцам, чтобы промыть нам мозг и захватить мир! — Ты только что сделал отсылку на Босса-молокососа? Ты смотрел его без меня? — Питер обернулся, но Уэйд пожал плечами. - Уверен, я читал об этом в Вог. Говорят, он уже не тот. И так и есть, но эти рецепты и пахнущие странички! Черт. Они знают, как удержать читателя. Питер покачал головой, не в силах сдержать улыбку. — Давай двигай задницей, иначе я пропущу рейс. {а это идея} [тупая идея] {если Паучок опоздает, он останется, и нам не придется три месяца дрочить в кулачок и зачеркивать дни в календаре. гениально!} [разве не для этого мы взяли пушку? и что, сработало?] До начала посадки оставалось полчаса, когда Питер наконец-то появился. Ли заметил его первым, точнее услышал. Паркер, взъерошенный, в широких джинсах и толстовке, быстро шагал в их сторону и, кажется, ругался с идущим рядом мужчиной. По крайней мере, так это выглядело со стороны. — Нет, нет и еще раз нет! Ты не будешь доставать Старка. И нет, ему не нужна компания и уж точно ему не нужно ничего взрывать. Я серьезно. — Откуда ты знаешь? Он сам... — Уэйд, блять! — рявкнул Питер, и Елена с Робертом переглянулись. Оу. Дэдпул здесь. — Ладно! Не буду. Доволен? Никаких взрывов, никакого обезжизнивания, даже если кто-то пиздец как это заслужил, и я даже не буду поджигать сраную лавку с рожей Старка перед домом. Никакого. Блять. Веселья. Они остановились в нескольких метрах от профессоров, не замечая их в пылу спора. — Никакого. Блять. Веселья, — повторил Паркер серьезно. — И не лезь на Адскую Кухню. Присматривай за Квинсом, но не встрянь в неприятности. Если появится... — Да знаю я! Пресвятая Бейонсе, хва-а-атит, — драматично простонал Дэдпул. — Я буду паинькой и надеру зад любому чуваку в спандексе, который возомнит себя суперзлодеем. Тебе не о чем беспокоиться, пирожок. — Что-то я в этом сомневаюсь. — Дядя Пул сделает все в лучшем виде, — Уэйд сложил пальцы в знаке «окей», а потом многозначительно засунул указательный палец другой руки в образовавшееся «О». — Придурок, — вздохнул Питер, в этот момент объявили о скором начале посадки. — Блин, все, я опаздываю. Давай, веди себя хорошо. Если что – звони. И... — Никого не отживлять, да-да. Ты сказал об этом уже раз сто. — Я собирался сказать «и береги себя», — добавил Питер немного неловко. Уэйд порадовался, что капюшон и бейсболка скрывают его лицо почти полностью. — И ты, — ответил он мягче, — постарайся там не помереть, оки-доки? — шутливо сказал он, хотя в голосе скользнула какая-то серьезная нотка. — Я постараюсь, — ответил Паучок и обернулся, чтобы уйти на досмотр, но, сделав пару шагов, резко обернулся и зашагал обратно к Уйду. — Ну что еще? — недовольно буркнул Уилсон. — Ты не можешь просто уехать уже? [о да, покажи ему, как он тебе дорог, отталкивая. классика] — Забыл самое главное, — улыбнулся Паркер и, притянув к себе наемника, поцеловал его, пряча их обоих в капюшоне. — Я буду по тебе скучать, —прошептал он. — Я уже по тебе скучаю, Паучок, — так же тихо ответил Уэйд. — А теперь вали, пока мы не разрыдались на глазах у твоих преподов. — У моих кого? — Питер резко обернулся и столкнулся взглядом с профессором Руби. — Черт. Мне действительно пора. — Ага. Паркер тяжело выдохнул и все-таки отступил на шаг, а потом и вовсе развернулся и двинулся в сторону досмотра. Три месяца. Всего три месяца, это же не так уж и долго. Правда?