Love or Hate

Чонгук пришел на танцы с синяками и разбитой губой. По началу его внешний вид пугал меня. После я начала получать удовлетворение от его внешнего вида. Наконец-то кто-то дал ему отпор. Наконец-то нашелся человек сильнее его. На удивление, за весь вечер Чонгук не сделал мне ничего плохого. Он не разговаривал со мной, не сжимал мои ладони, не усмехался надо мной. Да, мы танцевали вместе, но я не чувствовала его. Он смотрел куда-то в пустоту, сквозь меня. Было видно, что он о чем-то думает, но его мысли были явно не обо мне. -Чеён, пройдет сорок лет, но я всегда буду думать о тебе, - сказал темноволосый мальчик шестилетней девочке. -Я тоже, Гук. Всегда. Они улыбались друг другу. Схватились за руки и побежали на забытый всеми пруд ловить маленьких лягушек. Ни он, ни она тогда не подозревали к чему приведет их дружба. Его спокойствие обрадовало меня. Весь танец я смотрела на него. Мы будто поменялись местами. Мне хотелось притронуться к его разбитой губе. Мне хотелось расспросить его о самочувствие. Мне не хотелось верить, что все это было затишьем перед бурей. На следующий день в школе мы столкнулись с Хосоком. Тогда я поняла, что в битве Хосок пострадал больше всех. Синяков у него было больше, чем у Чонгука. Начался ад. Чонгука разозлило то, что Хосок пытался как-то заступиться за нас. Его злило то, что кто-то смог противостоять ему. И весь шквал его бешенства обрушивался на нас, но попадало больше всех мне. Каждую ночь я вскакивала от кошмаров. Я забыла, что такое здоровый сон. Каждую ночь я просыпалась от собственных криков. Плакала, прикрывая рот руками. Каждый раз перед сном я, прижимая нашу детскую фотографию, где мы все вместе, проговаривала одно и тоже: -Мне нужно бежать от тебя, а я каждый раз пытаюсь идти к тебе на встречу. Твои красивые глаза всегда смотрят на меня с безразличием. Мальчик, который был моим миром исчез. Мир рухнул. Каждый раз, когда я выходила за калитку, я попадала на войну. Одно неверное движение – конец. Я шла в школу, настраивая себя на что-то хорошее. Но в душе я понимала, что с каждым днем я буду испытывать новую порцию боли. С каждым днем порция будет увеличиваться, а боль ужесточаться. И моральная, и физическая. Я пыталась подготовить себя к боли, но это невозможно. Я не могу предугадать его действий. В школе я ходила, как пациент из психбольницы. Передвигалась медленно, осматриваясь по сторонам, маленькими шагами. Так было проще. Намного. Идя по коридорам, я пыталась не делать лишних движений. Я старалась быть незаметной. Но как бы я не старалась, с Чонгуком мы пересекались на каждой перемене. Мне казалось, что он просто караулит меня. Ходит по моим пятам. Он зашугал нас до такой степени, что в школе было невозможно спрятаться. Он знал все наши ходы. Мы были в лабиринте. И нам не убежать. Никогда. Он поджидал меня на выходе из кабинета. Я просто останавливалась перед ним. Я уже не пыталась бежать, потому что понимала, что это невозможно. Когда мимо проходили учителя, он прижимал меня к стене, и с виду мы были похожи на влюбленную пару. Но так он причинял мне еще больше боли. Он сжимал мои руки так, что мои кости просто скрипели. Он душил меня так, что на шее оставались следы от его рук. Он сжимал мою челюсть, делась вид, что одаривает меня нежным поцелуем, но на деле он просто пыталась выдавить мои зубы. Когда никого не было, он толкал меня об углы и дверные косяки. Мальчишкам тоже доставалось: жесткие удары ногами в живот, по лицу. Их забрасывали камнями, душили, били железными палками. Когда он не причинял боли, он уничтожал нас морально. Оскорблял. Настраивал всех против нас. Он просто не оставлял меня в покое. Постоянно напоминал о себе, чтобы я не расслаблялась. Он медленно и упорно изводил меня из себя. Я постепенно сходила с ума. Даже когда его не было в школе, мне казалось, что он стоит за мной. Все его насмешки, оскорбления, унижения, побои прогрессировали с каждым днем. Даже дома я была в опасности. Они поджидали нас у наших домов. Как-то после школы мы решили посидеть дома у Тэхена. Тогда у его дома стояла банда Чонгука. Мозг среагировал быстро. Бег. Они гнали нас по всему городу. Охота в городе была проще, чем в школе. Потому что школа напоминала нам лабиринт. Они знали каждый кабинет, каждый угол. А в городе все было гораздо проще. Он большой. В нем столько неизведанных мест. А ведь в детстве вы с Чонгуком облазили весь город вдоль и поперек. В один момент я осознала, что вся моя жизнь изменилась. Абсолютно. Я не просыпаюсь и не сияю. Я не пью кофе с удовольствием и не смотрю в окно. Не ношу свой любимый фиолетовый кардиган, потому что он слишком примечательный. Я не готовлю вкусные завтраки и не подпеваю песням, которые доносятся из старинного радио со второго этажа. Я забыла, что такое макияж. Я перестала мечтать о море, потому что в последнее время море льется из моих глаз. Изменилась не только жизнь, но и я сама. В большинстве случаев я просто пью горький кофе и мысленно надеюсь на лучшее. Но самое ужасное то, что мне приходилось посещать танцы. Мой партнер, который пару часов назад гнал меня по всему городу, нежно обнимал меня и держал мою ладонь в своей руке. И под романтическую музыку кружился со мной в нежном танце. Во время танцев он смотрел на меня с такой любовью и нежностью, что мысленно я позволяла себе представлять влюбленных Чонгука и Чеён, которые танцуют вальс на своей свадьбе. Вот только после танцев я превращалась в ту же трусиху Чеён, которая убегает от злого Чонгука. Радовало только то, что я все-таки смогла найти убежище в школе. Женский туалет. Я запиралась в кабинке, ложилась на пол, и ждала его ухода. Мне было все равно, что пол холодный и грязный. Мне было хорошо. Здесь я могла чувствовать себя в безопасности хотя бы на несколько минут. Здесь он не мог добраться до меня. Я закрывала глаза, и думала о чем-то приятном. О солнце, которое греет мое бледное лицо. О бабушке, от которой пахнет ванилином. О моих друзьях. О том, что скоро лето, я смогу уехать и на некоторое время наша связь с Чонгуком оборвется. Таким образом я пыталась восстановить свое психическое здоровье. Конечно, моя жизнь состояла и из более радостных моментов. Мы с Лисой выступили с рефератом, и наша работа заняла первое место. Меня это очень радовало. Оценку за экзамен выставили, а это значит, что я могу не танцевать на выпускном. Мы стали готовиться к остальным экзаменам. Занимались подготовкой к последнему звонку. Мы ходили по магазинам, выбирали туфли к выпускному, всякие аксессуары, сумочки. Я стала говорить Лисе о том, что не пойду на выпускной. Расстрою ее чуть позже. Если честно, мне было немного грустно. Да, это не последний звонок в моей жизни. Но половина нашего класса уйдет, и нас объединят с параллельным классом. Я была одной из тех, кто остается в школе. По слухам, Чонгук тоже остается. Мне было страшно, ведь нам придется учиться вместе. А это значит, что издевательства будут не только на переменах, но и на уроках. Все кругом обсуждали выпускной. Лиса то и делала, что говорила и показывала мне одни платья. Мама не отставала от Лисы. Она обожает такие мероприятия, где можно покрасоваться в красивом наряде. Но мама еще не знала, что на выпускной идти я не собиралась, и я не знала, как ей сообщить об этом. Вот только классная руководительница накрыла все мои планы. -Кто еще не сдал деньги на выпускной? Пак Чеён, Ким Намджун, Кан Мино, Ким Джису? Вы что, особенные? Когда деньги будут? -Я не пойду на выпускной, мы с родителями в Грецию улетаем, - сказала Джису. -И я, - сказал Мино. -Я тоже, - повторила за ними я. -Что, все разом в Грецию улетают? – возмутилась классная руководительница. -Пак Чеён, какая у тебя причина? -Уезжаю, - уверенно соврала я. -Так, после уроков зайди ко мне, - ее тон не предвещал ничего хорошего. После уроков я зашла к ней. Она говорила много всего. Что я бессовестная и безответственная. Что подвожу всю школу, так как на выпускной приедет городская пресса, а так же там будут всякие спосноры. Говорила, как для нас важно их спонсирование, ведь в школе давно не было ремонта. А так же нашей школе нужно показать талантливых детей. А главные талантливые люди – ведущая пара. Ведущая пара – Пак Чеён и Чон Чонгук. И я вот так вот без причины собираюсь подводить школу. Она пыталась шантажировать меня рефератом, говорила, что результаты можно легко анулировать. Когда учительница поняла, что ее угрозы не помогают, она поменяла тактику. Она пыталась уговорить меня, обещая какие-то поблажки в учебе. Говорила, что сама будет договариваться с учителями на счет моих оценок. Она давила, давила меня. Давила на мою психику. В итоге я не выдержала. Сдалась. В очередной раз. Мне не хотелось испытывать это давление. Мне стало все равно. Я была согласна на все, лишь бы меня оставили в покое. Я согласилась идти на выпускной. Всего лишь один танец с любимым человеком. Ты рада? Стоя в кабинете классной руководительницы, я не знала, что тысячу раз пожалею о том, что согласилась. Ведь тогда я не знала, что выпускной – это тот самый день, с которого начиналась моя история. День, когда вся моя жизнь изменилась. День, когда я испытала кучу боли. День, когда я перестала существовать. День, когда любимыц человек чуть не убил меня. Но пока я не думала об этом. Нет, я даже не знала. Не знала, что выпускной изменит мою жизнь, мое отношению ко всему. Даже к Нему. После разговора с учительницей мы с Лисой сидели у нее дома и выбирали платье на выпускной. Лиса выбрала красное, а я черное. Платье, в котором меня можно было похоронить. Дни пролетали очень быстро. С каждым днем ощущение тревоги в груди наростала с неимоверной скоростью. Я находилась в вечном страхе. Меня трясло от каждого шороха. Кошмарные сны не покидали меня. В один из таких кошмарных дней после выхода из школы нас в очередной раз поймали и затащили за гаражи. Трое из них держали меня с Намджуном, а остальные всей стаей зажали Тэхена в углу. Бежать было поздно. Один из них, Уджин, занимался боксом. У Тэхена не было никаких шансов. Чонгук стоял сзади меня. -Кто поставит на то, что Уджин порвет этого дохляка? – гордо кричал Чонгук. -Никто? А ведь ставки выскоие. Ну, тогда я поставлю, - Чонгук достал из кармана партмоне. Тишина. -Слышишь, Босс, ты нам до сих пор не отдал за эту телку, - один из его друзей кивнул на меня. -Сам ведь кричал, что порвешь ее между ног, а сейчас заднюю даешь. Время идет, ставки растут. Пока мы тут бои смотрим, отошел бы с ней за гараж, да закончил бы свое дело. Что? Он поспорил? И что он теперь будет делать? Изнасилует меня за гаражами? Или подкараулит где-нибудь? Страшно. Я задрожала. Неужели то, что было между нами раньше не трогает его сердце? Чонгук сжал мою ладонь. Холодная? Как в детстве? -Тебя что, больше всех волнует? У меня еще есть время! – холодно ответил он. -Босс, мы так не договаривались. Либо ты сам рвешь целку, либо мы налетим всей стаей. Я готова была провалиться сквозь землю. Сердце бешено стучало в груди. Дыхание сбилось. В голове барабан. Я молилась о том, чтобы все забыли обо мне и вспомнили о Тэхене. Мне было все равно. Пусть они добьют его до смерти. Лишь бы они забыли обо мне. Пожалуйста. А ведь Чонгук прав. Ты – предательница. -Это мое дело. Понял? Я сам все решу. Хватит гавкать, - огрызнулся Чонгук. Все уставились на Тэхена. Сейчас должен начаться бой. Но друг Чонгука не унимался. -Все же это не правильно, Босс. Либо трахай, либо отдавай деньги. И признай, в этот раз ты проиграл. Все снова уставились на меня. Мало кто решится возразить Чонгуку. Всем было интересно, чем закончится этот спор. Они начисто забыли о Тэхене, все окружили нас с Чонгуком. Надеюсь, Тэхен сможет убежать. Прямо сейчас решилась моя судьба. Я понимала, что Чонгук ни за что не признает свое поражение. Он бы испортил свою репутацию. Я была уверена, Чонгук не пойдет на это. Значит, сегодня он со мной… Нет, не могу об этом думать. Чонгук мягко отодвинул меня за спину. Подошел к своему сопернику, ударил его со всего размаха. Достал из мятые купюры и бросил ему в лицо. -Ты обнаглел. Хамить научился. Какое тебе дело до моей девушки? И не смей ее трогать. Чонгук развернулся и просто ушел. Все молча смотрели ему в след. Без него бой никого не интересовал, поэтому нас просто отпустили. Я не думала о нем. Мой мозг просто не воспринимал информацию о нем. А еще я просто устала думать о нем. Я устала искать ему оправдания, искать подвох в его действиях. Мне очень хотелось забыть о нем. Но как только я забывала о нем, он тут же появлялся. После каждого кошмарного дня мы уходили к своему мосту. Мы полюбили его. Мы чувствовали тут свободу. Мы садились на самый край, каждый думал о своем, смотрели на небо, представляли наше будущее. Будущее без Чонгука. Мальчишки обсуждали девчонок, после пытались найти мне вторую половинку. А моя вторая половинка ходит, шугает маленьких детей, курит траву и мечтает убить меня. В один из вечером меня потревожил незнакомый номер. Было десять пропущенных. Не долго думая, я решила перезвонить. -Алло.. -Юнги? -О, Чеён, я… Я искал тебя, - сонным голосом ответил Юнги. -Где ты был все это время? Если честно, я даже забыла о тебе. -Я знаю. У меня были кое-какие проблемы. -Какие? Все в порядке? – Меня волновали его проблемы. А еще нахлынули кое-какие чувства. -Я в аварию попал. Но ноги, руки на месте, ходить могу, так что все в порядке, - с оптимизмом ответил он. Его звонок был неожиданным для меня. И для моего сердца. Этот человек заставил меня смеяться до слез. За все это время я впервые так смеялась. Он рассказал о своих планах, о поступлении в университет культуры, о проблемах с родителями. Он помог мне забыть о нем. Но ведь он не твоя судьба, верно? На выходных приехали мама с дядей Шином. Я не видела их чуть больше двух месяцев. Мне очень хотелось провести вечер с мамой, чтобы она сидела рядом, улыбалась, рассказывала всякие глупые шутки. -Чеён, почему ты такая бледная? Не высыпаешься? Или перестала ухаживать за собой? – озабоченно сказала она. -Скоро ведь учеба, мам, - ответила я. Мама обхватила мое лицо руками. -Что с твоими волосами? А губы? Ты что, кусаешь их? С тобой ведь ни один мальчик не захочет целоваться! -Ну, мам… -Давай освежим цвет твоих волос? Я тут такую краску купила. Будешь у нас рыжая, как лисичка, - засмеялась мама. Около двух часов мама с бабушкой освежали цвет моих волос. Мама рассказывала всякие истории, бабушка смеялась, дядя Шин смотрел футбол, а дедушка сладко храпел на диване. Вот таких вечеров мне очень не хватало. После покраски на некоторое время я ушла к себе в комнату. Заперла дверь, подошла к зеркалу. Цвет волос был очень красивым. Я смотрела на свое отражение. Подсознательно я понимала, что это не я. -А ведь это не ты, Чеён. Признай, ты навечно застряла между желанием сдаться и надеждой на любовь лучшего друга, - шепотом проговорила я. Сняла одежду. На руке незажившие ожоги. Огромный синяк на бедре, и два покрупнее на животе. Я посмотрела на свое лицо. Бледная кожа, синяки под клазами. Небольшие шрамы после ожогов. Губы искусаны. Ногти обгрызла. Зря окрасилась. Так я буду привлекать еще больше внимания. Вечером мама решила разобрать мой гардероб. Что-то выкидывала, что-то аккуратно складывала. У меня вдруг возникло желание все рассказать маме. Я захотела поделиться с ней всей болью, которую испытала за этот год. Я больше не могу держать все в себе. -Мам, я хочу с тобой поговорить… - замялась я, собираясь духом. -Поговорить? Конечно! О чем? О мальчиках? Надеюсь, ты предохраняешься? Давай обсудим это. Я тяжело вздохнула, не зная, как ей все объяснить. -Да, есть один мальчик… Он меня… Тут маме кто-то позвонил. -Ой, Чеён, давай потом. Это по работе. Очень срочно. Мама поднесла телефон к уху. -Чеён, что ты там говорила? Что-то там про мальчика… - сказала мама, закончив телефонный разговор. -Он красивый? Я его знаю? У вас с ним все серьезно? Я задумалась. Стоит ли теперь говорить о нем? Поможет ли мама остановить все это? Телефонный разговор дал мне время подумать. Вдруг она меня не поймет? Или же начнет кипишь? В двух словах я не смогу объяснить то, что со мной происходит. Я не смогла найти ответы на все эти вопросы. И мне пришлось просто соврать: -Нет, уже ничего. Все это ерунда. Мама подозрительно посмотрела на меня. -Но знай, что ты всегда можешь ко мне обратиться за советом. Ты можешь мне доверять. Не могу. И тот случай на выпускном доказал, что тебе тоже все равно на меня, мам… Вечером мы всей семьей сидели в саду возле костра. Все пили вино, а я чай с малиной. Мама рассказывала о своей работе, об одежде, о новой сумке. Она обсуждала все, кроме моей жизни. Я просто сидела и смотрела на костер. Он завораживал меня. По телу разливалось приятное тепло. На удивление, этот вечер был одним из самых приятных. Но всему приходит конец. И выходным тоже. Снова начинается война. Ничего не изменилось. Один кошмарный день сменялся другим. Я отсчитывала дни до конца учебного года. Нет, я отсчитывала дни не только до конца учебного года, но и до выходных. Каждый день после школы я закрывалась в ванной, наполняла ванну. Тихо плакала, смывалась с себя весь стыд. А потом пришла идея. После каждого учебного дня я оставляла царапины на своем запястье. Я перестала чувствовать боль. Но я с нетерпением ждала, когда же кончится весь этот ужас. А кончится ли? Я смогу уйти от кошмара, только заперевшись в доме. Но даже так я чувствовала тревогу. Один раз, проснувшись от жажды, я увидела, как кто-то стоит под нашей калиткой. Несомненно, это был Чонгук. Он разрушил мою крепость. В один из майских будней я возвращалась домой из школы. Моя голова была забита всякими мелочами, которые предстояло сделать для последнего звонка. Я шла домой обычным путем — вышла через задний двор, перелезла через какой-то забор. Недалеко находились непонятные постройки. Когда я перелезла через забор, то на той стороне увидела Чонгука. Я быстро дернулась бежать обратно. Я надеялась, что Чонгук не заметил меня. Но Чонгук схватил меня за мои огненно-рыжие волосы и дернул назад. Одно мгновение. И я вписалась в бетонную стену. Он улыбался. Просто улыбался. Я закрыла глаза. Начала считать. Раз. Два. Три. Всему есть конец. Нужно просто перетерпеть. Скоро я приду домой, и в знак окончания дня оставлю еле заметный след на запястье. он просто наиграется и отпустит. -Чеёни, мы ведь еще не виделись, - ласково сказал он. -Я ведь соскучился, - Чонгук нежно поцеловал меня в щеку. Четыре. Пять. Шесть… -Ты все еще надеешься убежать от папочки? Думаешь, я не найду тебя? Моя наивная Чеён. Он прижал меня к стене. Своими холодными руками залез мне под кофту. -Что с твоим лицом? Неужели, тебе не нравится? – недовольно спросил он. Семь. Восемь. Девять. -Отпусти ее, Чонгук! – рядом послышался голос Хосока. Он подбежал к нам. -Смотри, Чеён. К нам рыцарь пришел, - с насмешкой сказал Чонгук. -Отстань от неё. Десять. Одиннадцать. Двенадцать. -Почему? Почему я должен отстать от возлюбленной? Возлюбленная? -Когда ты поймешь это? Ты ведь пугаешь ее. Ты делаешь ей больно. Хватит, Чонгук. На тебя это не похоже. -Какая тебе разница? – возмутился Чонгук. -Это наше дело. Не лезь. Хосок на секунду задумался. Чонгук сбил его с толку. Но через пару секунд его лицо изменилось. Он стал суровым, злым. Он сказал более тверже: -Отпусти ее. Сейчас же. Чонгук посмотрел куда-то вдаль, громко свистнул. Из-за угла стали появляться люди. Его друзья. Все это время они поджидали нас за углом. Охраняли Босса, как верные псы. А сейчас их хозяину угрожала опасность. Кто-то возразил Боссу. Их было много. Человек десять. Они подошли и окружили нас. Хосок с беспокойством осматривал всех. Он был один, а их вместе с Чонгуком – одиннадцать. Он ничего не сможет сделать. Он не сможет мне помочь. Пострадает только он. Я опять осталась одна. Тринадцать. Четырнадцать. Пятнадцать. Двое схватили Хосока, чтобы он не смог вырваться. -Ты ведь прекрасно знаешь, что она моя игрушка, - тихо сказал Чонгук. -Никто. Слышишь? Никто. Не посмеет. Ее. Отнять. У меня. Она только моя! Понял? Я буду делать с ней все, что захочу. Захочу - до смерти добью. Захочу – буду беречь ее до потери пульса. Он со всей силы пнул Хосока. После Чонгук крепко обхватил руками мое лицо. Мне было страшно. Вдруг это мой последний день? Я пыталась вывернуться. Но мне не удавалось. Он грубо поцеловал меня в губы. Это было больно. Неприятно. Противно. Грязно. Он прокусил мою губу. А потом он оттолкнул меня. я ударилась головой об бетонную стену. -Захочу – сломаю, - продолжил Чонгук. Его голос был очень холодным. Это всего лишь игра, Чеён. Постановка. Шестнадцать. Семнадцать. Восемнадцать. Я не успела ничего понять. Он мигом достал нож из кармана. Поднес его к моей руке, один махом порезал мне ладонь. Боль. Не такая, которую я чувствовала до этого. Я вскрикнула. Сбылась со счета. Чонгук отошел от меня, а я прижала поврежденную руку к груди. Густая кровь окрасила мою белую блузку. Я сжала руку, пытаясь остановить кровь. От боли на глазах выступили слез. -Не трогай ее! – крикнул Хосок. Он пытался отбиться, но его крепко держали. Чонгук подошел к нему. -Зачем она тебе? Почти год прошел, тебе все это время было до нее. А сейчас вдруг забеспокоился. Совесть проснулась. -Может, и совесть, - холодно ответил Хосок, - а может и чувства. -Чувства? Какие такие чувства? Решил у друга девушку отбить? – Чонгук нахмурился. -Найди себе свою игрушку. И спасай ее от злых мальчиков. А мою не трогай. Пойдемте, парни. Хосока отпустили. Чонгук со своей стаей ушли. Я прислонилась к стене, прижимая руку к груди. Все внутри кипело от боли и обиды. Я была зла на Хосока – это из-за него сейчас Чонгук взбесился. Зачем он полез? Чонгук не простит ему этого. Конец их дружбе. Хосок подошел ко мне. -Больно? – спросил он. Я молча кивнула. Он достал платок из кармана. Развернув его, он обмотал им мою руку. -Дома обязательно обработай рану, - с заботой произнес он. Он посмотрел на меня с надеждой в глазах. -Я что-нибудь придумаю. Обещаю. Я положу этому конец. Я зло бросила ему в лицо: -Оставь нас в покое! -Что? – Хосок удивленно посмотрел на меня. -Оставь нас! Ты только хуже делаешь. Ты его разозлил. Из-за тебя мне еще больше достанется. -Ты с ума сошла? Мы должны остановить его. Я перебила его: -Нет, это касается только нас. Ты не такой, как мы. У тебя другая жизнь. Забудь о нас. Мы отбросы, понимаешь? Тебе нас не спасти. И Чонгука тебе не остановить. Я подняла свой рюкзак и пошла прочь, прижимая к груди раненую ладонь. Этим вечером я вышла на балкон. Долго смотрела в небо, пыталась воспроизвести те былые чувства. Посмотрела в даль, на крыши соседских домов. Почти во всех из них горел свет. Я вглядывалась в каждое окошко, свет горел у всех. Кроме него. В его комнате было темно. Я положила на металлическую поверхность листок бумаги. Чиркнула зажигалкой, подожгла его. Смотрела, как сгорает то, чем я дорожила больше всего на свете. Белый листок бумаги задымил, его уголки закручивались, пепел разлетался по ветру. Буквы пропадали одна за другой. До боли знакомый почерк сгорал на глазах. Потом пропала и вся надпись, сделанная когда-то маленьким мальчиком, который был для меня всем миром.

Я найду тебя везде, Чеён.

Вместе с пеплом уносились прочь и мои наивные мечты. Мои прекрасные детские мечты о счастливой семье и любви на всю жизнь. Мои детские воспоминания улетели вместе с пеплом. И слепая вера в то, что все будет хорошо тоже исчезла.