Либидо

Два корабля отделились от общего количества. Было решено, чтобы не привлекать излишнего внимания, разделиться и прибыть на Землю по отдельности небольшими группами кораблей, и первыми туда отправились корабли Такасуги Шинске и бывшего капитана седьмой дивизии Харусаме. У обеих команд только и было дел добраться до Земли, поэтому каждый проводил свои дни как мог. Такечи-сан пустился в изучение нынешнего законодательства страны Ямато (непонятно, что он там мечтал изменить, если их цель – всё разрушить). Киджима неустанно тренировалась в стрельбе, временами кидая благоговейные взгляды на своего лидера, который ничего не делал, но, по-видимому, размышлял о чём-то важном. Иногда игрой на сямисэне его развлекал Бансай. Иначе дела обстояли на корабле их новоиспечённых союзников. Капитану седьмой дивизии уже некоторое время как исполнилось восемнадцать лет, а юная голова совсем не помышляла о девушках. Всю свою немалую энергию Камуи тратил в кровавых бойнях; чем был забит его мозг, так это поисками сильных противников. Когда их не было поблизости, страдали обычно попавшиеся под руку товарищи из своей же дивизии. Иногда убийства не были молниеносными (ято есть ято), принося немалые разрушения окружающей обстановке. Поэтому на корабле Абуто приходилось всеми правдами и неправдами сдерживать воинственный пыл своего капитана. И сейчас, когда до Земли ещё чёрти сколько глав, над утомившимся от безделья Камуи решила взять верх мать-природа. Но так как в этом отношении он ещё дитя малое, видимо, решила начать с основ. Камуи захотелось узнать, что такое поцелуй. В общем-то, факт, что он не знает даже этого, никогда не смущал его. Но как-то раз, он услышал обрывок разговора двух механиков о том, что один из них (видимо, молодой ученик) ещё не познал прелесть поцелуя… Ему вдруг захотелось попробовать. От скуки. Потому что драки на корабле нежелательны. И пробовать он будет на том, кто эти драки запрещает. - А? Что это было? - Поцелуй. Камуи удерживал своего вице-капитана за воротник, поэтому тот стоял, немного согнувшись над ним, впав в ступор от произошедшего. Первый поцелуй вышел немного неловко: Камуи попал не в сами губы, а только в уголок. Ему это не понравилось, поэтому он повторил. На этот раз точно в цель. - Стоп, стоп! – Абуто тут же отскочил. Его уже не удерживали: получив, что хотел, капитан теперь анализировал результат: - Что в этом особенного? Всего лишь касание… - Ты что делаешь? - А, я хотел попробовать, как это… - Э?! Ты… но я же мужчина, ты в курсе? – кажется Абуто немного растерялся. - Да. Но ведь на корабле нет женщин. - Аха-ха… То есть, ты знаешь, что подобные вещи полагается делать с девушками… это хорошо… - скорее самому себе, чем капитану, сказал Абуто. - Может попробовать с языком? – размышлял вслух Камуи. - Аргх… Тебе заняться нечем? - …Ну да. - А? А при чём тут я? Тут вошли трое их товарищей, и Камуи пришлось слушать доклады о состоянии систем корабля. Абуто, справедливо полагавший, что ответа он не дождётся, удалился. Он бы благополучно забыл об этом инциденте, решив, что мальчишка балуется. Но, кажется, баловство грозит затянуться, потому что ближе ко времени сна капитан пришёл к нему в комнату и, ничего не говоря, одним рывком усадив его на постель и усевшись на его колени, попытался поцеловать снова. Абуто увернулся и, увидев недовольство на лице Камуи, попытался объясниться: - Эй, как я должен это понимать? Такие причуды для меня в новинку, знаешь ли. - Для меня тоже, поэтому я и хочу изучить это, – привычная улыбка вернулась на его лицо. - На мне? А дотерпеть до Земли? - Это очень долго. К тому же, мне нечем себя развлечь. Ты сам запретил драки на корабле. - Это такое наказание? - Наказание? Я не думал об этом. Абуто вздохнул. Можно было бы, конечно, разрешить ему выпустить пар, рискнув устроить драку. Но это чревато серьёзным разрушением корабля, а до ближайшей планеты ещё около четырёх суток пути. Но дело даже не в корабле. Зная своего капитана, он мог с уверенностью сказать: он не отвяжется. «Вот пристал. Оказывается, он и вправду в таких делах ещё ребёнок. Хотя, неудивительно для парня, голова которого забита лишь сражениями. Странно, что он вообще заинтересовался этим. И, чёрт возьми, решил попрактиковаться на мне. Чувствую себя подопытным кроликом, хотя это явно последнее, что его беспокоит». Действительно, лицо Камуи выражало чистейший детский интерес, в то время как Абуто был обескуражен и немного смущён. Но не было сильного возмущения, какого следовало бы ожидать; не было страха, отвращения или других подобных им чувств. И сейчас, когда Камуи по-прежнему восседает на его коленях и ласкает своими губами его губы, чувство растерянности уступило место некоторой обречённости. «Может, это такой способ показать своё превосходство? Нет, это же капитан! О его превосходстве в силе известно далеко за пределами седьмой дивизии, а другого превосходства ему и не нужно. Хм… В его стиле было бы скорее разорвать меня в клочья. Но даже это не было бы для самоутверждения, скорее для удовлетворения жажды крови. Вместо этого он липнет ко мне наедине! А… пошло оно к чёрту. Когда надоест, сам отвяжется». Несколько лет назад, когда эти двое встретились под флагами космических пиратов, Абуто поразился той кровожадности, что обыкновенно украшалась невинной улыбкой, ставшей визитной карточкой этого мальчишки. «Воплощение зверя, несущего в крови чистый дух сражения, не обременённый целью; настоящий цвет, истинный носитель крови ято» - так он подумал, увидев Камуи в деле. Как ни странно, они нашли общий язык. Вскоре уже под началом этого юнца Абуто продвигался к верхушке иерархии в Харусаме. Так сложилось со временем, что он, последовав за Камуи, стал ему ценным товарищем: хотя и несколько мягкотелый с представителями собственной расы, но он был довольно сильным (конечно, не как соперник, но если бы Камуи убивал всех, кто слабее его, ему бы пришлось абсолютно всё делать самому); он был также довольно рассудительным, но не досаждающим поучениями; лишь иногда разумными доводами он сдерживал воинственный пыл мальчишки. То доверие, что возникло между ними, можно было назвать почти дружеским, если точнее, своему вице-капитану Камуи доверял настолько, насколько вообще он способен доверять. Абуто практически изучил его характер, поэтому очень быстро привык к постоянной угрозе жизни, к этой обманчивой улыбке, к непомерному аппетиту. Так что очередную причуду капитана он воспринял не так бурно, как воспринял бы любой другой мужчина на этом корабле. И Камуи прекрасно знал это, поэтому и выбрал Абуто как объект «исследования». Это продолжается уже три дня. Каждый раз перед тем, как Абуто ложится спать, Камуи приходит к нему в комнату. Усаживая на постель, забирается сверху на колени и надолго припадает к губам. Кажется, он начал входить во вкус. Если первые поцелуи были невинными секундными соприкосновениями губ, то сейчас они становятся всё более интимными и продолжаются почти час, а то и полтора. Камуи сначала слегка проводит языком по губам Абуто, потому что выяснил для себя: слегка влажных касаться приятнее. Его поцелуи неспешны и даже довольно мягки и осторожны, как будто он действительно «изучает», впрочем, он не скрывает удовольствия от процесса «обучения». Абуто больше не отстранялся, позволяя капитану творить, что вздумается. Камуи учится использовать язык, но получается пока не очень хорошо. Неохотно отвечая на поцелуй, но не углубляя его, Абуто немного помог ему освоить и эту технику. На третий день таких «занятий» он отметил про себя, что капитан быстро учится, и что это могло бы быть даже приятно… если бы не одно «но»: - Эй, почему ты не закрываешь глаза? - Зачем? - То, что ты целуешься со мной, уже странно. А ты ещё и пялишься – так совсем не комфортно. - Мне вполне комфортно. Абуто тяжело вздохнул: - Никто не захочет целоваться, если ему неудобно. Надо закрыть глаза… ну или хотя бы прищурить, а не пялиться. - Но ты же целуешься со мной и с открытыми глазами. - Повторю: мне так не комфортно… А когда целуешь девушку, тут даже ято должен быть деликатным. - Но я не хочу девушку. Слабаки мне не интересны. - Ха?! Противников своих тоже целовать будешь? - Я буду убивать их. - Слушай, парень, а ты, случайно, не подался на другую сторону? Или ты как земные самураи? - Что? - Ну… они это… спят как с женщинами, только с мужчинами. Типа традиция такая. - О! Я не знал этого. Земля интересная планета, правда? - Ну, знаешь ли, на Земле есть вещи и поинтереснее. - Например? - Хм… океан. - Не интересует. Абуто мог бы перечислить ещё много прекрасного на той планете, но на всё был бы всегда один ответ. «Эстетические чувства, кроме как наслаждение от убийства и вида крови, ему чужды. Хотя нет, не только. Ещё он любит целовать меня…» Сегодня их корабли совершили посадку на третью ближайшую к Земле обжитую планету. Лететь ещё довольно долго, поэтому было решено пополнить здесь запасы провизии и топлива. Планировалось остаться тут на два дня, поэтому многие ушли в город развеяться. Камуи тоже решил забраться в городские трущобы, чтобы с кем-нибудь подраться, но сперва он заскочил к новым союзникам. Такасуги набивал кисеру табаком, когда Камуи вошёл к нему в комнату. Сначала они обсудили маршрут и немного затронули дальнейший план действий. Только Камуи пришёл сюда не за этим: - Ты же вырос на Земле, Скандалист-сан? Я слышал, там у самураев принято спать друг с другом, как с женщинами. Ты знаешь об этом что-нибудь? Шинске бросил на него удивлённый взгляд, но удивление тут же сменилось настороженностью: - Это не равно отношениям с женщинами. - Но ведь они делят постель и, наверное, делают всякие разные вещи, – Камуи повертел руками, не зная, как эти "всякие вещи" изобразить. - Ты даже не знаешь, о чём говоришь. - Поэтому я и спрашиваю. Такасуги, задумавшись, выпустил дым. - Это не одно и то же. – Он повернул голову в сторону Камуи, – Для тебя как аманто странно интересоваться таким. - Самураи - очень забавные люди! – Камуи улыбнулся. – Так в чём же разница? - Для обычных плотских утех самураи, конечно, предпочитают женщин, тех самых, что обитают в кварталах красных фонарей. Но самурай возляжет с другим воином, если признаёт его авторитет как наставника. Взрослый самурай часто наставляет юного и неопытного воина в этикете, в искусстве, в сражениях. Так что, можно сказать, это проявление наивысшего доверия и уважения молодого самурая к опытному воину, и в то же время признание его как достойного воина старшим самураем. Камуи задумался, но тут его осенила мысль: - О! Значит, у того самурая тоже есть такой наставник? Шинске усмехнулся: - Нет. Он слишком многим доверяет, но нет такого человека, которого он бы признал как наставника. «Больше нет» - добавил Такасуги мысленно. - Вот как! Полагаю, Скандалист-сан тоже не имеет наставника? Шинске не ответил, только вновь выпустил дым. - А может, он сам наставник? - Меня это не прельщает. - А тот самурай? - Он слишком ленив для этого. В этот момент в дверь постучали, и вошёл Бансай. Камуи, удовлетворив своё любопытство, покинул корабль и направился искать развлечений. - Ты рассказывал ему о Сакате Гинтоки? – спросил Бансай - Нет. Я лишь ответил на его вопрос. - О чем же он спрашивал? - О любви мужчин. Бансай чуть вздрогнул: - Аманто интересуется подобным… - Ему скорее интересны сами самураи, чем любовь. - Ты говорил ему о Пути? Шинске усмехнулся: - Самую малость. Аманто всё равно не понять его. К ночи Камуи вернулся на корабль. Одежда пестрила пятнами крови, а сам он был чрезвычайно доволен. Абуто же полдня на жаре протаскался с механиками в поисках каких-то деталей (он уже был на этой планете, поэтому примерно знал местность), затем кто-то из своих устроил между собой перепалку, поэтому пришлось им всыпать, чтоб успокоились; затем нашлись какие-то парни, которым он, видимо, насолил в прошлое своё пребывание здесь, и с ними тоже пришлось разбираться… Он несколько утомился, и, увидев довольного и облитого кровью Камуи, направлявшегося к себе в комнату, надеялся на то, что сегодня его не потревожат. Но лишь затяжелели веки и сон только-только подкрался и стал затягивать в чёрный омут, хлопнула дверь, и капитан, запрыгивая на кровать, разлёгся рядом с Абуто. Вырванный из сна, тот вздрогнул, когда мальчишка сиганул на постель, но, лёжа лицом к стене, решил притвориться спящим. - Я спросил того парня, Такасуги. Удивительно, они и вправду спят друг с другом! «И это говоришь мне ты!» - удивился про себя вице-капитан, а Камуи продолжал: - Он сказал, что так они проявляют уважение и доверие друг к другу. Наверное, что-то вроде поощрения. «Я мало об этом знаю, но, по-моему, ты всё неправильно понял». - Ято выражают это по-другому. «Да. Например, ты с улыбкой отправляешь их на тот свет». - Знаешь, а то, что я тебя поцеловал, можно считать выражением моего доверия! - Я польщён, – уныло ответил вице-капитан. Камуи только засмеялся: - Абуто!.. – он перевернул его на спину и забрался сверху, устроившись на животе, – Абуто, поцелуй меня. - Чего? - Мне кажется, ощущения, когда целуешь сам и когда целует кто-то другой, разные. Ну же! Поцелуй меня, – он показал на себя пальцем. - Не буду! Прекращай уже… - Я даже глаза закрою, – всё так же улыбаясь, он действительно закрыл глаза. Глядя на это лицо, Абуто подумал: «Ты же не отстанешь от меня, верно? Поощрение? Но меня не нужно поощрять, я и так иду за тобой. Доверие… Уважение… Мы ведь могли просто выпить друг с другом, а?» Он тяжело вздохнул; Камуи с самым беззаботным видом ждал, когда его поцелуют, впрочем, вице-капитан уже понял, что ему не отвертеться. Рукой взяв капитана за затылок, он притянул его голову ближе и прижался губами к его губам, сразу проникая языком внутрь. Его поцелуй действительно отличался от не очень опытных поцелуев капитана – Камуи сразу отметил это. Глубокий, но не настойчивый, скорее увлекающий за собой. Медленно-тягучий, но не позволяющий партнёру завладеть ситуацией. Дыхание Камуи перехватило, и он невольно сжал пальцы, оставляя царапины на груди Абуто. А тот и не думал останавливаться. Запустив пальцы в волосы своего капитана, он прижал его сильнее, заставляя активнее отвечать на поцелуй. И Камуи отвечал; этому удовольствию, конечно, не сравниться с тем, что он испытывал во время боя, но мурашки пробегали по всему телу; это было приятно. Теперь он понял, чем так особенны поцелуи: он, наконец, почувствовал это… Через несколько минут Абуто оторвался от губ, отведя голову парнишки. «Ой-ой… Я, должно быть, слишком увлёкся, раз не сразу заметил…» - И что ты будешь с этим делать? – спросил он, сжав рукой выпуклость между ног капитана, убеждаясь, что у мальчишки действительно встал от одного лишь поцелуя. - Не знаю. Обычно оно проходит само. - Ого! Даже у тебя оно бывает. - Знаешь, я не буду ничего с этим делать; сделай ты что-нибудь. - Что?! – Абуто отдёрнул руку, которую Камуи тут же поймал, – Ну нет, парень, как-нибудь сам… - он привстал, собираясь скинуть назойливого мальчишку с себя. - А мне нравится, когда ты трогаешь, – Камуи руками прижал его обратно к постели. - Знаешь, так не делается! Доверие доверием, но ты должен быть более ответственным в вопросах близости… - Ответственность? И правда… Возьми на себя ответственность, - Камуи, улыбаясь, прижал руку Абуто к своему паху, - ведь ты в этом виноват. «Отлично! Он скинул всю вину на меня!.. Мелкий гадёныш!» - Всему же есть предел… - Не для меня. – Камуи лизнул его в губы, – поцелуй ещё раз. Абуто снова сдался. Здесь разумные доводы не помогут. «Игра затянулась, капитан. Но я бессилен её остановить. Ну вот. Теперь на меня, помимо всего прочего, повесят ещё и совращение малолетних… Хотя, кто кого совратил…» Он снова коснулся его губ своими, но не прижимаясь, словно играя, лаская языком. Камуи прищурил глаза, на что Абуто лишь усмехнулся. Тогда он сам углубил поцелуй, и на этот раз вице-капитан отвечал лениво, как раньше. Однако всё равно ощущения были другими. Рукой Абуто поглаживал через ткань член капитана, отчего Камуи чувствовал себя странно: словно маленький разряд раз за разом пробегает через всё тело; это было похоже на ощущение, что он почувствовал пару минут назад от поцелуя, но то, что сейчас, гораздо ярче. Абуто скользящим движением провёл чуть вверх по животу, а затем снова вниз, расстёгнув пуговицу и проникая под ткань. Камуи резко дёрнулся, прервав поцелуй. Замер на пару секунд, осознавая совершенно новое для него ощущение. Пульс подскочил, участилось дыхание. Руки сами собой сжались на груди вице-капитана, оставляя новые, уже кровоточащие царапины. Зажмурив глаза, он опустил голову, уткнувшись в ключицы Абуто, убрав руки и вцепившись в простынь. Шумно и часто дыша, он мелко дрожал всем телом. Абуто словно открыл для себя другую сторону Камуи. «Чтобы увидеть это, стоило терпеть все его приставания. Пожалуй, я действительно польщён таким доверием» - подумал он. Резко выдохнув, Камуи излился ему в руку. Вице-капитан приподнялся и снял полотенце, висевшее над прикроватной тумбочкой. Вытерев руку, он вытер и Камуи тоже. Тот, ещё восстанавливая дыхание, всё ещё висел на нём. Негромко засмеявшись, он сказал: - Абуто, ты чудо! - Знаешь, если твоя сестрёнка узнает, она просто убьёт меня. - Эта слабачка? - Ну не надо так. Не недооценивай её… Вообще как старший брат ты должен гордиться ею. - Серьёзно? - Серьёзно. - Ха-ха… тогда я не позволю ей. Только я могу тебя убить. - Я снова должен быть польщён? - Именно так… Абуто переложил его на постель и лёг рядом. «Этот юнец… Ему надо поменьше увлекаться самураями. Боюсь, что в следующий раз одному из нас придётся…» - Абуто побледнел. Повернув голову, он уставился на мирно сопевшего рядом Камуи.