Не помешал?

— Так… к чему мы это?       В руках детектива красовалась увесистая папка с последними выполненными делами. Отчёты о них уже хранились на жёстком диске то ли терминала, то ли ходячей банки с гвоздями. — Вы как раз хвалили отдел за проделанную работу, — напоминает сидящий рядом Коннор. — Ах да, — кивает мужчина. Он поднимает пластиковый стаканчик вверх, удерживая статус «самого крутого типа скотланд-ярда». — Сегодня мы проделали огромнейшую работу, — в словах Рида было куча гордости, — но я больше всех, конечно же. Мы часто спорили, много грызлись друг с другом и сейчас я готов принять — мы одна, нераздельная семья. Я, Вы, эти пластмаски… Все мы! За «семью»! — За «семью» — прокричали остальные, ментально чокаясь со всеми столами.       Уже около двух часов ночи, а пьянка даже и не думала кончаться. Разве что спокойно спящие в углу жестянки подтверждали позднее время. Хотя их давно никто не замечал.       Гэвин тихонько обнимал белый трон, пока универсальный в любой сфере Ричард поддерживал его, не давая свалиться в ту же бездну, где уже успела побывать половина отдела. — А Вы часто так, по-семейному, в один туалет ходите? — словно насмехаясь над и без того плохим самосостоянием детектива, дразнит андроид. — Я бы сказал, но…б…буэ-э… — Не сдерживайтесь. Ещё целая ночь таких разговоров впереди, — в который раз усмехается Ричард.       Детектив аккуратненько лёг на ободок сортира, ему «плевать» на санитарные нормы — в прямом смысле этого слова. Перед его взором бегали маленькие гаечки и винтики, слишком громко что-то крича на своём, пока барабанные перепонки взрывались, между прочим… — Вот сейчас совершенно не до твоих подъёбов, — безжизненно проскулил Рид.       Ричард устало выдохнул — ему осточертело возиться с этим полудурком, пока все остальные андроиды мирно спали. Вот переклинило же его пойти, да помочь этому мудаку, который даже одной сгоревшей микросхемки не стоит. Однако он считал его той же «семьёй», о которой недавно распинался этот же представитель мясных мешков. Поэтому приходилось терпеть.       В приоткрытой кабинке туалета ужасно воняло, из-за чего пришлось вырубить обонятельные рецепторы. А у Гэвина они давно не в силе, ещё с того момента, как прозвучала фраза: «ну, от водки с коньяком ничего не будет». Он еле поднял взгляд на своего напарника. — Чего как не родной, — с оскалом пробурчал детектив. Он взглядом указал на место рядом, для убедительности даже похлопал ладошкой. — Тут для тебя местечко тоже найдётся. — У меня нет желания садиться… — «на капли вашей блевотины, какие-то мокрые куски туалетки и ещё что-то, неведомое миру» хотел сказать он, но… — здесь… — Ой, да не выёбывайся, — прорычал в ответ мужчина. Он резко потянул не ожидавшего нападения Ричарда за штанину, в конечном итоге заставив его упасть на грязный пол. И под конец буркнул, что у него шея затекла.       Андроид волей-неволей, но усаживается рядом, приобнимая Гэвина. Тот либо не замечает этого, либо упорно делает вид. Но уже через некоторое время всё же решает спросить: — А чего это ты меня в свою голубую секту манишь? — Не зазнавайтесь, — в ответ только сарказм.       На самом-то деле Рид не понимает своего состояния. Он и сидеть ровно не может. В любой момент готов упасть, так сказать. Без поддержки никак. И пластмассовая задница Ричарда тут как тут.       Мужчина в очередной раз попытался опереться спиной о стенку сортира (почему-то постоянно оказывался после на полу под углом в сто шестьдесят градусов). В этот раз даже руки согнул, чтобы легче держаться было.       «Уже четыре утра…» — пронеслось в его ещё опьянённой кучей алкоголя головке.       Где-то возле входа в туалет полусидели-полулежали обнимающееся Норт с Коннором. Они уснули ещё в десять, в начале пьянки, чтобы их в дальнейшем не терроризировали глупыми конкурсами и разговорами.       Гэвин нервно сглотнул, переводя взгляд на сидящего около него Ричарда. Тот с такой же внимательностью наблюдал за детективом. — Вас что-то интересует? — с интересом наклонил голову андроид. — Да нет…       Пусть Рид и сказал так, но кое-что его беспокоило. Он всё также беззвучно следил за той парочкой, пока к ним не подошёл Хэнк — недавно переведённый молодой лейтенант. Он неплохо сдружился с андроидами их отдела. Поэтому, когда едва проснувшийся сонный Коннор утянул его к ним, в объятия, после засыпая уже втроём — детектив даже не удивился. — А, знаешь… — всё же решился спросить мужчина. — Вот как у андроидов с соулмейтами? — Извините…?       По растерянному взгляду Ричарда можно было понять — он ничего не знал. Точнее, ничего не знал по данной теме. Гэвин даже растерялся. Неужели ведрам с гвоздями не дают информации об этом? — Тебе же уже двадцать месяцев отроду, — слегка улыбнулся детектив, — скоро уже и «совершеннолетие» по человеческим меркам. — Мне не была дана информация по «соулмейтам», — с жалостью сообщает напарник.       Он впервые не мог дать ответ на поставленный вопрос и выглядел очень обиженным ребёнком. Если конечно не учитывать, какой он двухметровый амбал, и что он может легко снести кирпичную стенку, случайно чихнув на неё. — Я могу тебе объяснить, если хочешь.       Как Гэвин себя убеждал — жест был не по доброй воле, а в целях чуть унизить консервную банку. Всё же он впервые мог знать «больше». Поэтому с коварной улыбкой и повеселевшим настроением принялся рассказывать. — Соулмейты — очень странная вещь. Ими называют пару людей. живых существ. На каком-то из участков тела (бедро, шея, колено хоть) остаётся вечный таймер, напоминающий татуировку. Но он отличается от обычных рисунков тем, что может начать отсчёт. — Это обязательный алгоритм? — Да. Но отсчёт начинается тогда, когда ты и твой соулмейт проведут ночь вместе.       Ричард слегка ошарашенный таким ненаучным явлением сложил руки на груди. Со стороны он выглядел достаточно несуразно — огромный андроид, задумавшийся над романтическими чувствами между далеко не белоснежным сортиров и дикой гулянкой. — Это очень нелогично, — словно что-то беспокоящее, говорит он. — Тебе не стоит об этом думать, а то шестерёнки уже аж сюда скрипят. — Но всё же, — недовольно бормочет Ричард. И тут же подымает наполненный интересом взгляд. — А Ваш? — Мой? — сузив глаза, переспрашивает детектив. — У Вас ведь тоже должен быть соулмейт.       Гэвин невольно опускает взгляд. Это больная тема для него.       Может люди и обязаны находить родственные души… Может… Они считают это своей целью в жизни. А Рид уже смирился. Как говорится, его это с недавних пор не интересует. Всю жизнь он считал себя каким-то не таким, хотя ни в чём, по сути, не виноват.       Как сказать-то… — У меня нет никакого таймера, — охрипшим от кома в горле голосом отвечает он.       Ричард не понимает, что такое «неприятный разговор», так как привык говорить всё как есть. Но почему-то ему стало жалко детектива. Его напарник ведь не мог предугадать, каким родится. Значит, и не заслуживает такого. Но это всего лишь предположение. Возможно, он довольствуется одиночеством…       На часах полшестого утра. Все в соседней комнате уже утихомирились. Ночь перетекает в утро. А Гэвин перестаёт откровенничать. Как говорится, только в потёмках мы можем обнажить душу. Но он был из тех людей, которые даже в это время суток молчали… — А у андроидов такое есть?       Они переглядываются пару секунд, а после мужчина зависает на какое-то время. Андроиды ведь не живые, но девианты — возможно. Так как его пластмассовая задница являлась девиантом уже как год, то вполне возможно, что и он тоже… — А ты не видел странных цифр у себя на теле? — оглядывая напарника беглым взглядом, интересуется он. — С тех пор как моя программа дала сбой, я не могу себя полноценно просканировать. Так что не имею ни малейшего понятия.       Рид выдохнул, привставая на корточки. — Ну шо, будем проводить осмотр. Раздевайся.       Ничего в этом странного андроид не заметил. Он был только за. Вёл себя, будто ребёнок, узнавший немного о своём теле. И теперь его очень будоражила мысль о том, что он мог быть идентичен человеку.       В какой-то мере Гэвин хотел увидеть дату на теле напарника. Это было бы очередным доказательством того, что Ричард живой. А это значит, что у него нет каких-то сдвигов в нервной системе и он дружит с живым существом. В последнее время только андроид его и слушал.       Ричард встал на ноги. Сначала он снял пиджак, аккуратно закидывая его на перегородку между кабинками, после с плеч сползла рубашка. Рид принялся обследовать напарника настолько детально, насколько мог. Он присмотрелся даже к местечку за ушами, но и там ничего не было.       На самых известных ему зонах (под кадыком, на ключице, между лопатками и на руках) ничего не было. Ни малейшего намёка на какую-либо надпись. Гэвин с каждым пройденным миллиметром кожи всё больше огорчался. — Штаны тоже? — Она может быть даже на лодыжке, — пожимает плечами уже протрезвевший к этому времени мужчина.       Ричард неловко выдыхает (впервые за свою девиантскую жизнь), но всё же опускает крышку ободка, мостясь поудобнее. Пока процесс раздевания пытается увенчаться успехом, Рид молча следит за занимающим своё место на небе солнцем. На его часах уже без пяти шесть. Вот и утро… — Детектив Рид, я запутался, — напоминая о своём присутствии, скулит напарник. — Чего вы андроиды такие непутёвые, ужас, — в образе мамочки вторит Гэвин. — Поднимай ногу.       Ричард послушно выполняет приказы и молча наблюдает за напускной злостью детектива. Пусть он и говорит так, но всё равно поможет. Вот и вся их «семья». — Словно дитё малое, — слышно откуда-то снизу.       Рид стоит на коленях, вынимая ногу андроида из своеобразного джинсового плена. И когда вещь была закинута на ту же перегородку, он принялся продолжить осмотр. — Ну я на твои лодыжки насмотрелся — там ничего. — Отчитывается мужчина. Он обводит взглядом расставленные ноги Ричарда, отмечая про себя их мускулистость. — На коленях нет, а…       Гэвин замолкает. Андроид следит за его взглядом, но ничего не может разглядеть из-за плохого освещения в этой позе. Его тень падает, как только он наклоняет голову. И всё же? — Детектив? — тихо зовёт напарник, следя за расфокусировавшимся взглядом мужчины.       Всё такой же немой Рид, с абсолютным спокойствием удава, аккуратно встаёт заново на колени, медленно разводя ноги Ричарда чуть шире.       Холодные пальцы (не пойми почему) бережно проходят по внутренней стороне бедра. — Уже утро, — невзначай решает сказать андроид.       Но как только подушечки пальцев Гэвина проходятся по какой-то точке, яркий импульс заставляет тело Ричарда дрогнуть. И в тот же момент, на внутренней стороне бедра, на синтетической коже загораются цифры, начинающие отсчёт.       Рид с лёгким испугом заглядывает в глаза напарника, но не найдя там такой же эмоции, пытается себя успокоить.       Отсчёт. Он начался…       Казалось, с каждой секундой сердце детектива пропускало удар…       Рид, будто завороженный, глядел за меняющимися цифрами на коже андроида.       И… — Ребята… Уже утро… Я не помеш… — Даниэль обводит взглядом происходящее. Всё кажется совсем иначе, не знающему ситуацию другу. Он медленно прикрывает дверь кабинки и напоследок слышится: — продолжайте. Я больше не вернусь.       И он не возвращается…