Игра без правил

      Утром Сокджин, проснувшись и приняв душ, стоял в ванной, чистил зубы и раздумывал, стоит ли идти будить Чонгука в школу. Он спал в комнате с Тэхеном и, возможно, легли они довольно поздно. Но, поразмыслив, Джин все-таки решил, что отлынивать от школы младшему не даст, так как у того и так успеваемость оставляла желать лучшего и терять лишний день не стоит. Прополоскав рот, старший решительно направился в спальню брата.       Постучав, немного подождал и вошел. В комнате было довольно светло - парни не закрыли на ночь шторы, Гук лежал на Тэ, обнимая его за шею, выглядев при этом так сладко, что не хотелось разрушать милую картину. Но, включив голос разума, Джин, подойдя к кровати со стороны Чона, наклонился к нему и потрогав за обнаженное плечо, негромко позвал:       - Чонгук. Чонгук~а. Вставай. Пора в школу. Уже время подниматься. Ну же, соня.       Не увидев в ответ никакого движения, позвал громче:       - Гуки, малыш. Просыпайся!       Чонгука разбудить не удалось, но зато глаза открыл Тэхен.       - Джин-хен, доброе утро! Что, пора вставать?       - Да, Тэ. У Гука максимум полчаса, иначе в школу опоздает. Поднимай его.       - Хорошо. Сейчас буду будить.       Старший Ким, покинув комнату, предоставил младшему брату возможность самому увидеть весь процесс утреннего пробуждения и сборов - ведь это было первое совместное утро Чона и младшего Кима. Ровно через полчаса недовольный Чонгук (который рассчитывал, что останется дома с Тэхеном, а не пойдет на уроки) сидел за столом рядом с Тэ и искоса посматривал на Сокджина.       - Детка, хочешь мне что-то сказать? - обманчиво-спокойно спросил Джин.       - Нет, не хочу, - пробубнел себе едва слышно под нос Гук.       - Ну вот и чудно. А то я, было, подумал, что ты чем-то недоволен, сладкий, - старший смотрел прямо на Чона, братья при этом молчали - понимали, что Сокджин действует правильно. Чонгуку надо закончить школу, а до экзаменов осталось всего ничего. - Доедай, малыш, такси будет ждать в обычное время. Ты заканчиваешь как всегда?       - Да, после обеда два урока и домой. Джин-хен, а можно мне сегодня сразу после обеда уйти?       - А причина какая, Гуки? - старший, прекрасно понимая, в чем было дело, хотел, чтобы Чон сам всё озвучил.       - Ну... хочу быстрей вернуться домой. К Тэхен-хену.       - Не думаю, что можно. Тэ, ты согласен?       - Да, Джин-хен, полностью. Гуки, из дома я уже никуда не денусь, до понедельника нам дали выходные. От сдачи сессии освободили за успешное выступление на соревнованиях - так что смогу уделить тебе много внимания. А вот школу сейчас лучше не пропускать.       Чонгук, понимая, что не получит поддержки от Тэхена, расстроенно вздохнул и взял кружку с чаем. Закончив с завтраком, парни поднялись из-за стола и пошли обуваться. Собравшись, все ещё надутый Чон чмокнул Тэ в щеку и вышел вперед вызывать лифт.       - Тэхен, не волнуйся. Обижаться он будет на меня, Гук ещё такой ребёнок иногда. Так что и воспитывать придётся, - Сокджин, глядя на младшего брата, видел, что тот был взволнован. Джин иногда и сам испытывал страх от того, что перегнёт палку, слишком сильно надавит на Чонгука и обидит его. Но сейчас они были правы - образование - это важная составляющая будущей жизни. И пока ещё можно было исправить ситуацию и постараться хотя бы немного улучшить успеваемость Чона. А они втроём, как старшие, приложат к этому максимум усилий. Младшему же придется только смириться и учиться. Ну и, конечно же, поощрять его тоже будут.       Намджун и Сокджин, выйдя на лестничную клетку, увидели раскрытые двери лифта. Быстро зайдя в кабину, нажали кнопку, блокирующую двери. Чонгук стоял в углу, опираясь на стену, одной рукой держась за лямку рюкзака, другой что-то листая в телефоне, игнорируя присутствие Кимов. Парни, переглянувшись, улыбнулись и решили его не трогать.       После приезда Тэ Кимы стали налаживать совместный быт с Чоном. Да, поначалу было очень непривычно. И странно. Но, со временем все более-менее уложилось. Сокджин, как старший, взял на себя роль, руководящую всеми - впрочем, так у них было и до появления Гука. Просто сейчас ещё добавился самый младший, который не всегда хотел учить уроки, идти в школу и делать то, о чём его просили старшие. Приходилось воспитывать, ругать, иногда наказывать. Пусть наказанием и было лишение телефона (да-да, Джин в этом вопросе был категоричен) или запрет на долгое зависание перед телевизором - но, действовало безотказно. Чонгук становился послушным и покладистым, а Сокджин сразу же таял, заключая его в объятия и зацеловывая до умопомрачения.       За успеваемостью следили всё, но, старший Ким все-таки больше остальных. И ругал тоже, но и помогал. Намджун, применяя свою методику, вывел уровень английского у Чона на довольно неплохой для него уровень, по крайней мере тест для допуска к экзаменам младший сдал. Математика и технические предметы у Чонгука, конечно остались практически без изменений, но вот по гуманитарным предметам Кимы смогли его знания значительно улучшить - правда, чуть не расставшись при этом. Потому что заставляли, увидев, что у Гука получается, причем неплохо. А младший, уставая и практически засыпая над ненавистными учебниками под очередные уговоры то Тэхена, то Сокджина, срывался. И слезы были, и скандалы с хлопаньем дверей и выкриками "Ненавижу вас и вашу учёбу!", и уходы из дома к Мингю (который, на свой страх и риск однажды рассказал матери о ситуации Чонгука с родителями и, к своему величайшему удивлению, был поддержан в том, что не бросил и продолжал общение, спокойно приглашал друга к себе домой, да и сам бывал у него в доме Кимов). Но зато, когда на выпускном Чонгук, получая аттестат, увидел в нём довольно высокие оценки, был благодарен своим парням. За то, что поддерживали, мирились с его капризами, и настаивали - да, за это тоже был благодарен. Потому что теперь у него был шанс попробовать поступить в какой-нибудь ВУЗ.       Но расслабляться было рано - до вступительных тестов ему ещё предстояла пора интенсивных занятий с репетиторами. Двое из которых - его собственные парни, Намджун и Сокджин, а третьего - по математике, нашел Тэхен. Это был его приятель из университета, который поступил в магистратуру на 1 курс и мог помочь, объясняя более простым языком, чем учителя в школе. Это Чонгук понял после нескольких занятий, именно благодаря которым, как думал Чон, он смог написать математическую часть выпускного теста, едва переступив нужный порог по баллам. После церемонии вручения, Кимы повели Чона в ресторан, вручив в машине букет цветов и красиво упакованную коробочку с подарком.       - Только открой её дома, детка. Когда вернёшься, - накрыв руки Гука, которые начали рвать упаковочную бумагу, попросил Тэ, сидевший рядом с ним на заднем сиденье автомобиля.       - Что значит, когда вернёшься? Я что, один иду? А вы? - младший недоуменно смотрел на своих парней, переводя взгляд с Техена, сидевшего рядом, на Намджуна и Сокджина, обернувшихся к ним, сидя на передних сиденьях припаркованной у здания машины.       - Детка, ты идешь не один. В ресторане тебя ожидает сюрприз. Надеемся, что приятный. Но я тебя провожу, - ответил за всех троих старший Ким.       Выйдя из автомобиля, Сокджин, открыв заднюю дверь, подождал, пока Чонгук снимет школьный пиджак и покинет салон. Джин видел, что Гук очень волновался, не догадываясь даже, что или кто его ожидал. Старший, взяв его за руку, ободряюще сжал её и, не говоря ни слова, повел внутрь. Зайдя в помещение, сказал встречающей девушке-хостес.       - Здравствуйте! Заказ на имя Ким Сокджина, пожалуйста.       - Здравствуйте, одну минуту, - проверив данные, хостес повела Джина, по-прежнему не выпускавшего руку младшего, идущего следом, к отдельному кабинету. Дойдя, уважительно поклонилась и, открыв дверь, пропустила внутрь.       Когда Чон вошел, он едва не упал от неожиданности. За столом сидела его мать.       - Чонгукки, сынок. Здравствуй! - женщина, поднявшись, стояла, ожидая. Подойдет сын или нет. Слезы катились из глаз - было видно, что нервы её на пределе.       - Мама! Ты? Но как? - Гук переводил свой взгляд с матери на Кима и обратно, совершенно не понимая, что ему делать. - Ты одна, отца нет? - испуганно спросил он, затравленно глядя по сторонам.       - Нет. Отец не знает, что я здесь. Иди ко мне, дай обнять тебя, - женщина, протягивая руки, стояла в ожидании.       - Мама, я так скучал. Так скучал по тебе, - Чонгук, уже всхлипывая и тоже безудержно плача, обнимал мать, а та с благодарностью смотрела на Сокджина, говоря беззвучное "Спасибо".       Когда Чоны, разомкнув объятия и утирая слезы пошли к столу, обратили внимание, что Ким все ещё стоял в дверях.       - Джин-хен, почему ты не проходишь?       - Да, хубэ, присоединяйтесь к нам.       - Благодарю Вас, госпожа Чон. Но, думаю, Вам с сыном надо пообщаться наедине. Гуки, позвони, когда будешь готов возвращаться.       - Хорошо, хен. Позвоню.       - Вот, я тебе оставляю карту, расплатишься за еду, - Ким, положив на стол пластиковый прямоугольник, вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь.       - Он заботливый. Очень... Как ты поживаешь, Чонгукки? Хорошо выглядишь. Правда похудел. Ты кушаешь?       - Да, мама. На все вопросы да. Кушаю хорошо. Сокджин-хен великолепно готовит и да, он очень заботливый. Похудел, потому что много занимаюсь и нервничаю. Живу неплохо. А как ты? - когда первая вспышка эмоций прошла, Чон почувствовал скованность. Плюс стало накрывать волной старых, как ему думалось, забытых чувств. Которые он, как оказалось, не похоронил, а всего лишь далеко задвинул.       - Тоже неплохо, наверное. Но скучаю. Очень. Прости, я виновата перед тобой. Что не доглядела, не поняла. Вовремя не расспросила. Была невнимательна.       - Тебе не за что извиняться, мама. Я мог бы сам. Хотя... Наверное, не смог бы. Зная отношение отца к таким, как я. Может, это мне стоит перед тобой извиниться? За то, что принёс столько страданий... Или ты не страдала? Как по мне, могла бы найти меня раньше. Если бы захотела.       - Сынок, ты несправедлив. Я хотела, очень хотела. Но твой отец следил за мной.       - Это понятно. Но как тебе удалось выйти на меня сейчас? Что, твой муж перестал следить? После всего того, что я из-за него пережил, как-то язык его не поворачивается отцом теперь называть. Просто донор спермы, от которого родился.       - А ты изменился. Стал жесток. Где мой малыш Чонгукки?       - Остался на полу в той самой комнате, где от меня отказались оба родителя. А окончательно умер после пожелания в сообщении. Полученного после встречи с вами в торговом центре через пару дней.       - Что ты говоришь? Какое пожелание? Я ничего не понимаю. Сынок, родной мой. Не отталкивай. Когда мне позвонил Мингю и сказал, что твой... парень хочет устроить нам встречу в день твоего выпуска, радости моей не было предела. Сокджин такой представительный, он замечательная... пара, хоть мне и тяжело это признавать. Но может, мы сможем видеться хоть иногда? Он не будет против? Да, я же подарок тебе приготовила на выпускной. Вот, возьми. Здесь небольшая сумма, но это все, что я смогла накопить незаметно, - мать, засуетившись, полезла в сумочку и достала красивый конверт с надписью "С днем рождения!" Чонгук, увидев её, как будто получил удар под дых, понимая, что даже тут был обман - не его, мать обманывала мужа, боясь, что он, увидев конверт, спросит что это и кому.       - И у кого же сегодня день рождения? И вообще, куда ты пошла, по мнению... твоего мужа? И на сколько тебя отпустили? - юноша говорил резко, внутри него образовывалась дыра, расползающаяся, болезненная черная дыра, в которую проваливались все чувства, испытываемые им к женщине, подарившей ему жизнь, но не сумевшей защитить.       - У госпожи Чен. Нашей бывшей соседки. Мы все-таки переехали. Отец думает, что я у неё. Мне надо будет уйти через час, - мать, не в силах посмотреть сыну в глаза, положила конверт на стол, опустив безвольно руки на колени, нервно теребя подол платья.       - Той, которая разрушила мою жизнь? И ты продолжаешь с ней общаться? Как же так?       Чон, глядя на сгорбившуюся, сломленную своим мужем и обществом в целом, женщину, которая не могла открыто общаться со своим ребёнком, отличающимся от остальных всего лишь тем, что любил тех, кого, по чьему-то мнению любить был не должен, внезапно испытал к ней жалость. Да, именно жалость. Потому что у неё не было теперь сына, остался только муж, вряд ли любимый. А у Чонгука была семья - целых три любимых мужчины. И друг. И много хорошего впереди, он был абсолютно в этом уверен. Но почему же при этой уверенности ему настолько больно - так, что дышать тяжело?       - Пожалуй, тебе стоит уйти. И подарок забери, поздравишь госпожу Чен. И я пойду. Спасибо, что нашла для меня время, - Гук говорил негромко, боясь снова расплакаться. Он понимал, что это, скорее всего, их последняя встреча.       - Сынок, но почему. Поговори со мной, ведь Сокджин сказал, что заберет тебя, когда ты позвонишь. Он же сам захотел, чтобы мы встретились. Твой парень...       - Мама, перестань. Не надо. И Сокджин-хен - один из моих трёх парней. У меня три парня, понимаешь, три! Не один! Вот такой у тебя сын! Ну что, ещё хочешь поговорить? Обсудить мою жизнь, планы на будущее, может быть?       Чонгук, глядя на смотревшую на него в немом ужасе женщину, закрывшую ладонью рот от изумления, с каким-то непонятным чувством на лице, больше похожем на брезгливость, встал, горько засмеявшись.       - Ну вот, что и требовалось доказать. Ты достойная жена для своего мужа. Вам нужен был сын, которого вы оба видели в своих мечтах, а не живой ребёнок, подросток, юноша со своими желаниями, надеждами и устремлениями. Прощай, не ищи встреч со мной - считай, что меня никогда у тебя не было. Я никогда не рождался, как и хотел мой... отец.       Когда Гук, буквально разрываемый навалившимися чувствами, выходил из заказанного для встречи отдельного кабинета, он услышал вслед негромкий крик "Чонгук~а, нет!", но не оглянулся. Не смог. Достав телефон, быстро продвигаясь к выходу, сквозь пелену слез набрал первый номер в быстром наборе - это был Тэхен, срывающимся голосом прошептав в трубку:       - Хен, заберите меня, я хочу домой. Быстрее, пожалуйста! - и отключился.       Выйдя на улицу, размазывая по щекам текущие слезы, увидел быстро идущего ему навстречу Тэ с испуганным выражением на лице. Подойдя, он крепко взял его за руку и повел к машине, ничего не спрашивая. Когда же оба они под обеспокоенными взглядами старших Кимов расположились на заднем сиденье и пристегнулись, Чонгук, наклонившись вперед, прижался к коленям и обняв себя за ноги, стал рыдать в голос. Джин, понимая, что произошло что-то серьёзное, завел машину и как можно быстрее поехал домой, подумав, что не зря они решили подождать младшего у ресторана. Джун, думая о том же самом, нервно оборачивался назад, не в силах слушать горькие стенания младшего. Техен успокаивающими движениями гладил спину Чонгука, не имея возможности сейчас прикоснуться к нему по-другому, поглядывая в окно и считая минуты до приезда домой. А Чон плакал. Плакал, как-будто кто-то умер. Кто-то родной и близкий. Но парни даже не догадывались, не могли себе представить, что плакал так он по живому человеку. По своей матери или, скорее даже, по самому себе. Себе прежнему. Тому, который остался там - в квартире его родителей и к кому он никогда уже не вернётся, хотя в глубине души, очень глубокой глубине, надеялся...       Каким образом все попали домой, никто даже не понял - настолько сильно старшие испугались. А младший, выйдя из машины, продолжал плакать, но уже беззвучно. Войдя в лифт, стал отключаться, сползая по стене, вовремя подхваченный внимательно наблюдающим Тэхеном. Пока Тэ с помощью Джуна раздевал и укладывал бесчувственного юношу в кровать, Джин на кухне подготовил аптечку и ждал, пока закипит вода, чтобы заварить успокоительного чая. Как только все было готово, старший Ким, взяв в руки поднос, отправился в комнату младшего брата. Войдя, увидел, что бледный, но уже пришедший в себя Чонгук полулежит на кровати, обнимая Намджуна, гладившего его по волосам, спине и нежно целующего в щеки, лоб, губы, называющего малыша ласковыми прозвищами.       Сокджин, поставив поднос на стол, присел на край кровати.       - Детка, что произошло? Не хочешь рассказать? Как вы поговорили с мамой?       - Ничего не произошло, хен. Все нормально. Но... у меня нет больше матери. Я сирота. Никому, кроме вас, не нужный сирота.       - Ох, малыш. Мне так жаль. Иди сюда, - Джин раскрыл Чону руки, в которые тот с готовностью скользнул. - Ничего, маленький. У тебя есть и всегда будем мы. А куда делся Тэхен?       - Он пошел воду в ванну набирать. Я хочу искупаться с пеной. Сегодня же праздник в честь окончания школы. Ты что, забыл, Джин-хен? Вы же с Джун-хеном приглашены, как учителя. А Тэхен-хен идет, как мой родственник, - младший отвечал, находясь в уютных и таких привычных объятиях.       - Ты уверен, Гуки, что хочешь? Мы можем совсем не ходить, никто из нас, - Сокджин, который был самым строгим из троих парней в отношении воспитания Чона, одновременно был и самым переживающим за его душевное состояние. И жаловаться чаще всего младший ходил именно к нему - объятия Джина были его самым любимым местом, как бы Джун и Тэ не завлекали Гука в свои. Ну и секс самый жесткий обеспечивал тот же самый Сокджин, к удивлению двух его младших братьев - те никогда такого от него не ожидали. И если Чонгук побывал в крепких руках старшего Кима, двум другим ничего не перепадало как минимум ещё пару дней, в которые младший отлёживался у него же в постели и в тех же самых руках, только уже мягких и нежных. В общем, как говорится, в тихом омуте...       - Нет, мы пойдем. И повеселимся как следует. Мне это нужно. Никто же не против? - Чон смотрел уже на всех Кимов, сидя в кровати - Тэ тоже вернулся.       - Если ты действительно уже чувствуешь себя хорошо, то пойдём, - ответил за троих Джин, двое других согласно кивнули.       - Тебе помочь с купанием? - спросил младшего Тэхен.       - Нет, а то мы тогда точно никуда не выйдем, а мне хочется. Вы пока собирайтесь, хены. Я быстро.       Чонгук, покинув уютное место под одеялом, направился в ванную комнату, получив слабый шлепок по попе от сидящего на кровати Сокджина и возмущенно ойкнул.       - За что, хен?       - За то, что напугал. И что провоцируешь сейчас.       Чон, как ни в чем ни бывало, как будто не было истерики всего каких-то полчаса назад, продефилировал мимо своих парней в одних боксерах и длинной футболке, которую надели на него Намджун с Тэ. Но тело его не было секретом ни для одного из находившихся в этой комнате, они прекрасно представляли, что скрывается под тканью и как обычно, испытали возбуждение. Но надо было сдерживаться. До вечера точно, пока не вернутся. А там уже как пойдет - спонтанный секс на различных поверхностях, по очереди и на троих (Джин всё ещё сторонился групповых утех, последним забирая Гука к себе в комнату и там уже трахая так, что младшему потом уже точно ничего не хотелось - даже его ненасытной заднице хватало с лихвой) - был у них не единожды.       Искупавшись, Чонгук вернулся в комнату, надел приготовленные для него вещи (судя по подбору одежды, сегодня этим занимался Тэхен) и пошел в гостиную, откуда доносились голоса и звук работающего телевизора. Когда он зашел, разговор стих и парни уставились на него.       - Детка, сегодня ты хорош, как никогда. Тэ, все слюной изойдут, глядя на нашего сладкого мальчика, - Джун, любивший, когда Гук был в обтягивающих штанах и свободных рубашках, смотрел на младшего горящими глазами.       - Да-да, смотреть, но не трогать. Возбудим, но не дадим. Да, малыш? - Тэхен, в начале их отношений ревновавший безбожно, сейчас совершенно избавился от этого разрушающего чувства и наряжал Чонгука чаще всего в обтягивающее, чему и сам парень был рад. Тэ нравилось видеть на младшем чужие заинтересованные взгляды, зная, что сам Чон никогда даже не посмотрит на других, ведь ему, кроме Кимов, никто не был нужен. Но удовольствие и своеобразное самоутверждение Гук при этом испытывал ни с чем не сравнимое.       - Да, хен. Малыш только ваш, ничей больше. Только трех своих любимых и обожаемых хенов.       - Сладкий, а как тебе наш подарок? - Сокджин спрашивал, заинтересованно глядя на Чонгука.       - Ой, подождите, я же его в школьном пиджаке оставил. Сейчас! - младший собрался идти искать свою форму.       - Гуки, стой, он здесь, - Чона остановил в дверях голос Джина, который протягивал коробочку с надорванной упаковкой. - Вот, с днем окончания школы тебя.       Когда Чонгук разорвал бумагу и раскрыл подарок, он вначале ничего не понял - внутри были три простых гладких кольца из серебристого металла, а одно было отличающимся - переплеталось тремя полосами, с незаметным узором по ним, словно перетекая одно в другое, с вкраплениями трех небольших красных камней. Да, у него было три прокола в ушах, но украшений было четыре - и куда четвёртое? Внезапно его осенило! Кольца все были разного размера. Три практически одинаковых по дизайну, одно отличалось. Их тоже четверо... в голове младшего щелкнуло. Он в шоке уставился на Кимов, с загадочным видом сидящих на диване.       - Это подарок? Вы дарите мне... себя? - голос Чона срывался, он сел в кресло, ошарашенно глядя то на парней, то на открытую коробочку в своих руках.       - Да, Чон Чонгук. Мы дарим тебе себя вместе со своей любовью. И хотим, чтобы все вокруг видели, что ты занят и мы тоже несвободны. Хотя и не можем открыто это признать. Для нас четверых эти кольца будут символом любви и верности друг другу, - Намджун, говоривший речь, подошел к младшему и опустился перед ним на одно колено. - Ты готов быть с нами? Как бы клишированно это не звучало - но. В богатстве и бедности, здоровье и здравии.       Два других Кима подошли и тоже опустились на одно колено, пристально глядя на Чонгука. Он, ничего не отвечая, просто надел три кольца на безымянные пальцы трех левых рук, поцеловав три пары губ, а ему самому кольцо на палец надел Тэхен. И крепко поцеловал первым, затем, подняв с кресла, его прижал к себе Намджун, а после Сокджин, также одарившие младшего сладкими поцелуями.       - Конечно, я готов. Вот это подарок, совсем не ожидал. Даже представить не мог. Я люблю вас. Всех троих.       Старшие, просто заключив Гука в кольцо своих рук, не сговариваясь, одновременно в три голоса произнесли "Мы тоже любим тебя, Гуки", улыбнувшись друг другу.       - Ну что, пошли веселиться. Школьный выпускной бывает раз в жизни. Вот Мингю удивится! Я могу носить это кольцо постоянно? Не надо его прятать? - довольный Чон смотрел то на палец, с блестевшим на нём украшением, то на Кимов, чуть не подпрыгивая на месте от нетерпения.       - Конечно не надо. Что за глупый вопрос. Мы тоже свои прятать не собираемся. Возможно, Тэ придется снимать, если будет мешать на тренировках. А нам с Намджуном точно не помешает тетрадки проверять, книжки листать и на компьютере печатать, - Джин, отвечая младшему, разглядывающему довольно массивное и заметное кольцо на своей руке, счастливо улыбался. Это был не единственный их подарок - второй стоял внизу, припаркованный у подъезда. А украшения они купили уже где-то месяц назад, когда окончательно определились с тем, что на данном этапе их жизней Чонгук - главный человек для них троих и они хотят быть только с ним и заботится только о нём.       - Хорошо. Пойдемте. А то без нас всё веселье пройдёт, - Тэхен, потянув за руку младшего, загадочно подмигнул старшим.       Обувшись, парни покинули квартиру и спустились на лифте вниз. Но пошли почему-то не на стоянку, к привычному месту, а к небольшому темному седану, припаркованному чуть дальше входа в подъезд. Достав из кармана ключ с ленточкой, старший Ким нажал на кнопку и автомобиль, моргнув фарами, завелся. Тэ, подойдя к передней пассажирской двери, открыл её и приглашающим жестом поманил Гука.       - Прошу присаживаться. Разрешите сегодня быть вашим водителем? Пока не получите права, ежедневным.       Чонгук, сразу не обративший внимания на слова Кима, осознал их, уже сидя в салоне. И обернувшись на сидящих сзади улыбающихся Намджуна и Сокджина с блестящими от слёз глазами спросил:       - Это что, мне?       - Да, детка. Ещё один подарок к окончанию школы. Но на права надо учиться, поэтому пока машиной управлять будет Тэхен, - Джин, отвечавший младшему, протянул ему ключи с ленточкой, а он уже передал их Тэ - тот, пристегнувшись, вставил ключ в замок зажигания и, плавно вырулив с места стоянки, повёз всех праздновать.       В снятом для торжества большом зале одного из ресторанов веселились бывшие школьники, отдельно сидели учителя и родственники выпускников. Кимы, расположившиеся за столом вместе с коллегами, непроизвольно крутили на пальцах кольца, незаметно поглядывая при этом на Чонгука, танцующего с одноклассниками, что-то рассказывающего Ким Мингю. Потом парни исчезли из поля зрения ненадолго, вернулись раскрасневшимися и продолжили танцевать с удвоенной энергией. Тэхен, который пил только сок, так как был за рулём, заподозрил неладное. Но пока сидел тихо, не привлекая внимания братьев, немного выпивших и увлеченно разговаривающих с другими учителями. Когда же младший вновь отлучился и после возвращения все признаки алкогольного опьянения были уже явно налицо - Тэ, наклонившись к Джуну, сидящему рядом, объяснил ситуацию и сказал, что будет ждать их в машине, постаравшись тихо и незаметно увести Чона. Выйдя из-за стола, увидел, как Намджун рассказывал всё Сокджину и они оба, извиняясь и прощаясь, покидали праздник. Тэхен, подойдя к Мингю и Чонгуку, понял, что пьяны были оба и пошел поговорить к матери Кима, с которой был знаком. Объяснив женщине, что дети где-то раздобыли алкоголь и попросив, чтобы она их незаметно вывела на парковку, покинул ресторан.       Дождавшись мать Кима вместе с двумя мало соображающими юношами, Тэ, забрав своего, повел его, начавшего сопротивляться, к машине. Усадив брыкающееся тело на переднее пассажирское сиденье и пристегнув ремнём безопасности, Ким Тэхен, злой, как черт, занял водительское место. Приоткрыв стекло со стороны пассажира, завел машину и максимально быстро поехал домой, соблюдая правила дорожного движения. Чон, которого стало укачивать, позеленел, но Ким к этому времени уже доставил их к подъезду. Джун, сидевший ближе к младшему, помог ему выйти из машины на воздух и усадил на лавочку. Когда Тэ, припарковавшись, присоединился, Гук уже был не таким зеленым, но стал более вялым. Тэхен, подхватив уже совсем не сопротивляющуюся пьяную тушку на руки, - благо, что не видели соседи, - нес его до самой квартиры. Там уже уложил на диван в гостиной, не став относить в спальню - по собственному юношескому опыту подозревая, что ночь младшему предстоит весёлая.       Парни, быстро приняв душ по очереди, присматривали за дремлющим Чоном. Когда из ванной комнаты последним вышел Тэ, Чонгук, проснувшись, промычал что-то нечленораздельное и попытался подняться, прикрывая рот рукой. Сокджин, в это время сидевший рядом, подставил младшему заранее приготовленное ведро, в которое он благополучно вернул все съеденное вечером и часть выпитого, основная масса алкоголя уже впиталась в кровь. Намджун, услышав шум, пришел в гостиную, сменив старшего брата, помогая Тэхену довести ослабевшего Гука до ванной комнаты. Джин, убрав за младшим, говорил что-то о наказании, обещании "не сидеть кому-то всю неделю" и о том, что "не думал, что болезнь наступит настолько скоро". Расстелив постель у себя в комнате, сказал, что спать Чонгук сегодня будет у него, так как его комната ближе всего к ванной - братья не возражали.       Тэ, снова раздевшись, зашел в душевую кабину, включив прохладную воду и принял из рук Джуна обнаженное тело Чона, который попытался ещё и заигрывать с ними обоими, пока его вновь не скрутил приступ рвоты. Желудок был уже практически пустым, вышло совсем немного жидкости вперемешку с желчью. Тэхен, заставив Гука прополоскать несколько раз рот, поставил того под освежающие струи, помог вымыться и передал обратно ожидающему с полотенцем Намджуну. Тот, завернув его в мягкую ткань, взял на руки и отнес к Сокджину, который занялся младшим - надел на него длинную майку, боксеры и заставил выпить абсорбент, чтобы избежать интоксикации. Затем через время - горячего чая и уложил спать, сам при этом оставшись в кресле, присматривать. На всякий случай оставив около кровати дежурное ведро. Тэ, искупавшись второй раз за вечер, пошел спать, попив перед этим чай с Джуном.       Проснувшись утром, братья пришли в комнату к самому старшему, где застали Джина, читающего лекцию о вреде алкоголя на неокрепший юношеский организм снова зеленеющему Чону и решили, что этого недостаточно. Надо закрепить эффект.       - Чонгук, как же так? Ты вчера выпачкал новую машину. Свою новую машину. И что за повод был? - Тэхен говорил, конечно, неправду - но был недалек от истины.       - Как? Машину? Меня что, стошнило внутри? Я ничего не помню. Нет, как же стыдно. Никогда больше не буду пить. Хены, простите меня.       - Нет, не стошнило. Но было очень близко к тому. Стошнило уже дома, в ведро, которое любезно держал для тебя Сокджин-хен, - Намджун присоединился к братьям, читающим младшему нотации. - Ты так повод и не озвучил. Неужели так радовались окончанию школы? Но впереди ещё вступительные экзамены, потом еще минимум два года учебы в колледже или четыре в университете. Рановато вы.       - Нет. Я показал Мингю кольцо... он сказал, что мы теперь вроде как в браке и это надо отметить.       - О, так ты у нас молодой муж, стало быть. Ну что ж, собирайся тогда, поедем с нашими родителями знакомиться. Тем более, они именно сегодня ждут нас в гости, - Сокджин, улыбаясь, смотрел на застывшего в немом ужасе младшего - его стало даже немного жаль. Но родители Кимов действительно сегодня ожидали их приезда. Парни, как могли, подготовили почву, правда как можно принять одного на троих парня своих сыновей - это они сегодня как раз и выяснят. Надеясь, что все пройдет гладко.       - О нет, я не готов. Мне страшно. У меня похмелье. Пожалуйста, не надо. Давайте не сегодня. Может, через... год? В будущей жизни? Нет? Умоляю!       - О дааа, детка. Именно сегодня. Чтобы ты был тише воды, ниже травы. Вставай, мы поможем тебе собраться, ехать почти три часа, если с пробками, то чуть больше - поспишь в машине, - Тэ, улыбаясь как и Джин, вытащил стонущего Гука из постели и отвел его в ванную, передав в руки Джуна. Тот проследил, чтобы младший принял душ и хорошо почистил зубы (следил потому, что Кимы боялись, как бы Чону опять не стало плохо и он не упал), затем отвел парня на кухню завтракать. Но еда совершенно не лезла, Гук выпил только чай. Выйдя из-за стола, отправился в комнату одеваться. На кровати лежали вещи, явно подобранные Сокджином - классические зауженные брюки и рубашка. Всё в светлых тонах. Переодевшись, вышел в гостиную - старшие, в похожей по стилю одежде, только темных цветов, уже ожидали младшего. Не увидев на руке кольца, Тэхен спросил (хотя ответ он знал):       - Малыш, ты что, потерял наш подарок?       - Нет, хен. Оставил его на тумбочке. Подумал, что не стоит ехать в нём к вашим родителям. Вдруг я им не понравлюсь...       - Главное, что ты нравишься нам. И не снимай больше, - Джин, принеся кольцо, снова надел его на палец Чонгука.       Чон обратил внимание, что братья даже не подумали снимать свои. Спустившись на парковку, расселись в более вместительной машине Кимов. Чонгука разместили на переднем пассажирском сиденье, вручив в руки бутылку холодной минеральной воды - чтобы не укачивало. За рулем опять был Тэ, не пивший накануне. Пока добирались до места, Чон действительно поспал, проснувшись уже прямо около дома родителей Кимов, когда приехали и парковали машину. Возмущаясь, что его не разбудили раньше, и что он выглядит как сонный опухший медведь (Тэхен поправил - "как медвежонок скорее"), парень покинул машину и оказался лицом к лицу с мамой Ким (Гук узнал её по фотографиям), пристально разглядывающей его.       - Здравствуйте, госпожа Ким. Рад видеть Вас, - низко поклонившись, поприветствовал Гук.       - Ну здравствуй. Как тебя зовут?       - Мама, его зовут...       - Ким Сокджин, я уже 23 года как твоя мама. Дай мне поговорить с мальчиком. Он же умеет, я надеюсь?       - Меня зовут Чон Чонгук, госпожа Ким.       - Приятно познакомиться, Чонгук. Проходи в дом.       Кимы, увидев, что мать довольно неплохо приняла парня, ждали реакцию папы. Когда все вошли в дом, Чонгук, поклонившись, уважительно поприветствовал отца своих парней. Он поздоровался с ним и ответил, что рад их приезду. Мама Ким позвала всех за стол, предварительно отправив мальчиков вымыть руки. Когда все расселись, родители Ким, не зная, с чего начать разговор, завели разговор с младшим об учёбе, поинтересовавшись, куда он планирует поступать. Тот, смущаясь, сказал, что ещё не решил, все будет зависеть от успешности его подготовки. Но он будет очень стараться, чтобы не подвести своих хенов.       - Чонгук, ты любишь наших сыновей? - неожиданно спросил отец Кимов.       - Да, люблю. Понимаю, что это выглядит, возможно, странно со стороны. Но люблю. Одинаково сильно. Не могу жить без них.       - Понятно. А что с твоими родителями?       - Папа. Не надо об этом, я же просил, - Сокджин, желая защитить младшего, даже слегка повысил голос, получив за это от отца недовольный взгляд.       - Простите, господин Ким. Не злитесь на Сокджин-хена, он не хотел. Просто... С моими... родителями всё сложно. Они не приняли мою ориентацию и предпочли считать, что меня не существует. Я решил, что могу считать также.       - Ох, Чонгук. Прости моего мужа. Не думали, что всё настолько плохо.       Чонгук сидел за столом, опустив глаза, пытаясь сдержать подступающий плач. Извинившись, попросился выйти из-за стола в ванную. Дойдя, дал волю слезам. Не понимал, почему родители парней, с которыми он живет, принимают его таким, какой есть. А собственная родная мать оттолкнула. Услышав стук в дверь, Чон, быстро вытерев мокрое лицо, сказал "Войдите", ожидая кого-то из Кимов, но увидел их мать.       - Как ты, Чонгук~а? Не плачь пожалуйста. Знаешь, если бы у нас не было Тэхена и мы бы не прошли через весь тот ад, неизвестно, как бы вели себя сейчас. Так что прости их, своих маму и папу. Люди глупы в большинстве своем. Но не понимают и не признают этого. Бывают осознают, но слишком поздно. Ты чудесный и замечательный. Моим мальчикам, я считаю, крупно с тобой повезло. Нам, как родителям, самое важное - знать, что наших детей любят. Неважно, у каждого своя пара или так как у вас - один парень на троих. Это только ваше личное дело и ваш выбор. Пойдем обратно?       - Да, только умоюсь и приду.       - Хорошо. Я испекла торт. Джин сказал, что ты любишь шоколадный.       - Да, люблю. Спасибо Вам большое. Что не оттолкнули. И приняли наши отношения.       - Пожалуйста. Если бы не приняли, то потеряли бы сразу трёх сыновей - к этому я точно не готова. Но ты не думай - приняли не потому, что вынуждены. Ты действительно хороший мальчик. И ваши такие нестандартные отношения - не самый плохой вариант. Мои сыновья вместе, чего ещё матери желать? Только дружной жизни для своих детей. Умывайся и приходи. Мы тебя будем ждать, к десерту не приступим.       Чонгук, сполоснув лицо холодной водой, тщательно вытерся и вернулся за стол. Его больше никто ни о чем не спрашивал, разговор был между родителями и сыновьями. Поев торта и выпив чая, все переместились в гостиную. Сокджин, загрузив грязную посуду в посудомоечную машину, присоединился к остальным. За разговорами не заметили, как пролетело пару часов. Погуляв по вечернему городу, парни вернулись домой. Искупались и разошлись по своим комнатам. Чон, принимавший ванну последним, зашел к Тэ и Джуну - поцеловать их на ночь, а спать отправился к Джину - с ним сейчас он чувствовал себя наиболее защищенно.       На следующее утро, позавтракав и попрощавшись с родителями Ким, парни отправились обратно домой. По дороге Чонгуку рассказали, что мама и папа одобрили их выбор, приглашали в гости почаще и сказали братьям, чтобы не обижали его, потому что он "драгоценный". Гук, радуясь, что все прошло успешно, приехав домой, сразу сел за английский. Он хотел доказать, в первую очередь самому себе, что сможет. Поступить в ВУЗ, ну или колледж, на худой конец. И не подведёт хенов.       Следующие почти два месяца перед вступительными экзаменами парни практически не видели Чонгука из-за горы книг, которыми он был постоянно обложен. И выковырять его оттуда не представлялось возможным. Занимаясь по очереди корейским, английским и математикой, младший постоянно что-то повторял, решал, зубрил, просил Намджуна почитать ему, внимательно прислушиваясь к английскому произношению. Пробовал смотреть фильмы - не получалось. Может, слишком быстро для него? Но это было неважно - Джун всегда был готов поговорить, почитать, рассказать наизусть. По мере приближения вступительных испытаний, нервничал Гук все больше, спал при этом всё меньше, практически доведя себя до нервного и просто истощения. За два дня до экзаменов Сокджин, не выдержав, стал строго контролировать время, которое Чонгук тратил на подготовку, отбирая телефон и Макбук, с которыми Чон не расставался, постоянно читая различную нужную информацию, и запаролив свой домашний компьютер. Обнимая, лежал перед телевизором с Чонгуком на диване, передавая его братьям по очереди - в объятиях, расслабляясь, младший засыпал, хотя и ненадолго. Но недолго - это лучше, чем вообще никак.       В день экзамена Чон встал раньше всех. Когда Сокджин поднялся и пошел в гостиную, где накануне младший заснул под телевизором с двумя обнимающими его Намджуном и Тэхеном, то застал там только спящих братьев. Придя на кухню, увидел сидящего за столом, нервничающего и уже полностью собранного Чонгука.       - Малыш, ты здесь. Почему так рано поднялся? Зачем уже собрался? Выезжать через час, как минимум. Можно и попозже.       - Не мог больше спать. Джин-хен, а ты меня отвезешь?       - Конечно отвезу. И подожду. Хотя бы об этом не волнуйся. Так, надо покушать, обязательно. Что ты хочешь? Блинчиков испечь?       - Ничего не хочу. Хотя блинчики буду. Если можно.       - Конечно можно, даже нужно. Я сейчас, быстро.       Джин, достав необходимые ингредиенты, замешал тесто и поставил сковороду разогреваться. Быстро, как и обещал, напек целую гору небольших блинчиков, наблюдая, как младший ел прямо с тарелки, задумчиво листая что-то в телефоне.       - Гуки, чай будешь?       - Что? Чай? А, да, буду. Очень вкусно было, хен. Спасибо.       - Пожалуйста. А что ты там смотришь в телефоне?       - Я? Ничего. Совсем ничего, - младший попытался спрятать гаджет, но Сокджин был быстрее и забрал его прямо из рук.       - Чонгук. У тебя сейчас каша будет в голове. Не надо. Положись на свои знания. Ты хорошо потрудился, всё сможешь. Постарайся успокоиться и хотя бы немного расслабиться. Иди сюда, - Джин потянул Гука на себя, обнял и стал целовать, мягко поглаживая по спине. Младший, напряженный как струна, постепенно расслаблялся в руках любимого хена, который, почувствовав это, отстранился и, чмокнув его в кончик носа, снова крепко прижал к себе.       - Чонгук~а. Мы очень тебя любим, помни это. У тебя всё получится, ты молодец. Так, а теперь я пошел собираться, подожди меня. Выедем пораньше, прогуляемся в парке. Пойди пока телевизор посмотри, мультик какой-нибудь. Хватит там этим соням диван пролёживать, пусть встают.       - Хен. Может ты мне телефон вернёшь?       - Нет, Гуки. Прости, но нет. Надо настроится, а не сбивать себя. Иди, я скоро буду.       Чонгук послушно пошёл в гостиную, уселся в кресло и включил телевизор, убрав громкость до минимума. Включив какой-то детский канал, рассеянно смотрел мультфильм, пока не пришёл Сокджин. Намджун и Тэхен так и не проснулись. Джин, позвав Гука жестом, пошел обуваться - младший следом. Добравшись до места сдачи экзамена, старший припарковал автомобиль. Времени было ещё достаточно и парни прогуливались, просто дыша свежим воздухом. Когда подошёл назначенный час, Чонгук, вместе с другими сдающими, отправился в месту проведения. Сокджину вместе с другими родственниками оставалось только ждать, нервно поглядывая на часы. Через несколько мучительных часов начали выходить усталые юноши и девушки. Джин выглядывал среди них Гука. Он вышел одним из последних, такой же усталый, но с легкой улыбкой на лице.       - Ну как? Очень сложные были задания?       - Математика да, сложная для меня, но я точно сделал больше половины, корейский и английский полегче - результат должен быть получше. Порешал всё, что знал. Хен, так вымотался, хочу домой, поедем быстрей?       - Да, малыш, конечно. Горжусь тобой, ты такой у нас умничка.       - Подожди, Джин-хен. Пройдет неделя, увидим результаты и потом будешь гордиться. Ну или нет.       - Я горжусь и буду гордиться тобой вне зависимости от результатов каких-то там тестов.       Пристегнувшись, парни отправились домой, где Чонгука уже ждала горячая ванна с пеной, подготовленная Тэхёном и вкусный ужин, приготовленный Намджуном. А "на десерт" - расслабляющий массаж от Сокджина, после которого младший отключился и спал до обеда следующего дня. Неделю ожиданий результатов Чон, понимавший, что от него уже ничего не зависит, немного расслабился и вместе с Кимами подбирал различные варианты для поступления. Ему хотелось бы обучаться в Сеульском институте искусств по программе "Вещание", специальность "Видеография" или "Монтаж". Но это могло остаться несбыточным желанием, если результаты теста будут очень низкими. Поэтому старшие подбирали другие учебные заведения со схожими специальностями. А ещё при поступлении требовалось предоставить собственную работу, снятую и смонтированную самостоятельно. У младшего такие работы были, даже несколько, на выбор - к огромному удивлению Кимов, которые даже не подозревали, что их малыш может настолько хорошо монтировать ролики. А он, стесняясь, не рассказывал о своём увлечении - просто однажды вечером поинтересовался, не хотели бы хены оценить снятое им видео. Старшие, слегка смутившись, сказали, что конечно, с удовольствием, ожидая что-то горячее, подобное тому, что он присылал Тэхену, но увидели его все трое. А Чон, совершенно позабыв о том ролике, не понимая такой реакции на свои, казалось бы, безобидные слова, включил видеоряд об их городе - достопримечательностях и жителях. Кимы, засмотревшись, молчали, а Гук, нервно кусая нижнюю губу, ждал, что же они скажут. Когда почти десятиминутное видео закончилось, Тэ, прокашлявшись, сказал:       - Да, детка. А ты, оказывается, у нас разноплановый - и такое можешь снимать. Очень красиво. Мне понравилось. Но твой ролик, снятый специально для меня, всё-таки больше.       - Ох, нет! Я совсем забыл про него. Как неловко-то, - Чонгук, резко залившись краской, и опустив стыдливо глаза, понял, наконец-то, почему хены так смутились от его предложения посмотреть то, что он снимал.       - Ну почему сразу неловко? Мне тоже нравятся обе твои работы, которые я видел. Но первую смотреть можно только нам, - Джин, глядя на покрасневшего младшего, вспоминал кадры, где на нем, кроме бандажа, не было ничего и подумал, что совершенно не против увидеть их малыша в чём-то подобном.       - Смотри не перепутай при отправке в приемную комиссию. А то тогда неловкости точно не избежать, сладкий, - посоветовал Джун.       Чонгук, сидевший на диване между Сокджином и Тэхеном, поднял глаза и ощутил на себе три заинтересованных возбужденных взгляда. Неровно дыша, посмотрев в ответ с не меньшим возбуждением... Первым его потянул на себя Джин, впившись в губы грубым мокрым поцелуем, сразу подчиняя и врываясь в манящий рот горячим языком. Гук с громким стоном отвечал, цепляясь за широкие плечи. Когда же сзади к нему прижался Тэ, упираясь в зад уже ощутимым возбуждением, целуя шею и ныряя руками под домашние штаны, сразу пробираясь под бельё, младший застонал ещё громче. Сокджин, взявшись за низ домашней майки Чонгука, собираясь её снять, отстранившись от сладких губ, услышал громкий звонок в дверь и спросил:       - Кто-то должен прийти? Мы ждем кого-то?       Парни, переглянувшись, покачали отрицательно. Джин собрался продолжить, но звонок прозвенел вновь. Намджун, поднявшись, направился к входной двери - посмотреть, кто их прервал. Трое на диване, пока не меняя поз, прислушивались к происходящему. Щелкнула входная дверь и послышался знакомый всем голос:       - Здравствуйте, учитель Ким. А Чонгук дома? Мы сегодня с ним в кино собирались.       - О, здравствуй, Мингю! Я же тебе говорил, школа окончена, можешь называть меня Намджун-хен. Гуки дома, проходи.       Младший, огорченно вздохнув, сел между хенами на диван, понимая, что совсем забыл о друге - и о его приходе, и о том, чтобы сказать про намеченный поход старшим. Через несколько минут к ним присоединился Ким Мингю.       - Здравствуйте, Сокджин-хен, Тэхен-хен! Гук, привет! А ты почему не собран, красный чего такой? У тебя не температура?       - Добрый вечер! - поздоровался старший Ким.       - Здравствуй, Мингю! - поприветствовал младший Ким.       - Привет! Нет, я здоров. Просто жарко что-то. Сейчас переоденусь и пойдём.       - А может и мы с вами? Не против? - спросил Сокджин.       - Я нет. Чонгук, думаю, тем более, - ответил Мингю.       Чон отправился в спальню Тэ, чтобы переодеться. Когда он уже заканчивал, пришёл Тэхен, чтобы тоже сменить вещи. Гук, чтобы не провоцировать своего парня, покинул помещение, присоединившись в гостиной к другу. Тот пока сидел один, старшие Кимы ещё собирались.       - Я не помешал, надеюсь? Если да, прости - не думал, что ты забыл про кино, - Мингю, смущаясь, смотрел на Чона, у которого ещё не прошёл возбужденный блеск в глазах.       - Гю, не заморачивайся - МОИ своего точно не упустят. Ещё вся ночь впереди, - Чонгук, загадочно улыбаясь, облизнул губы.       - Ох, Гук. И как ты их всех... Не хочется с одним-единственным остаться?       - Ну нет, ты даже не представляешь себе - каково это, когда тебя настолько любят! Я уже не представляю свою жизнь без них.       - Без кого, малыш? Надеюсь, речь о нас? - Сокджин, вошедший в гостиную вместе с братьями, подошел к младшему и вопросительно посмотрел на него.       - Да, хен. Конечно. Обо всех троих. Люблю вас, очень - обняв старшего Кима, Чон положил голову ему на плечо, а тот целомудренно чмокнул его в лоб.       - Мы тоже любим тебя, детка, - Тэхен и Намджун, подошедшие следом, также невинно поцеловали младшего в покрасневшие щечки, чтобы не смущать своего малыша перед его другом.       Ким Мингю, смотревший на такие взаимодействия в первый раз, буквально ощутил невероятную нежность и трепет Кимов по отношению к Чону, радуясь за друга, нашедшего себя в этих отношениях, хотя и не совсем стандартных. Джин, выпустив Гука из своих крепких объятий, шлепнул его несильно по пятой точке, на что тот возмущенно зашипел, одарив мужчину сердитым взглядом.       Посетив сеанс в кинотеатре, все дружно отправились в небольшой ресторанчик, специализирующийся на национальной корейской кухне. Поужинав и совсем немного выпив, отвезли Мингю домой и вернулись в свою квартиру. Чонгук, рассчитывающий на продолжение того, что прервал приход друга, нетерпеливо ерзал на сиденье, поглядывая на дома, мелькавшие за стеклом автомобиля, пока Тэ - единственный не пивший вечером, вел машину уверенной рукой. Когда Сокджин открыл входную дверь, Гук думал, что начнут они прямо в прихожей, но... ничего не произошло. И позже тоже ничего. Все искупались, собрались в гостиной на большом новом диване, купленном недавно - помещались теперь на нем без проблем, смотря вечером телевизор, спать тоже оставались. Но никаких поползновений в свою сторону Чонгук так и не ощутил - заснул, пока смотрели фильм.       Утром он проснулся в кровати Тэхена, один. От запаха шоколада. Открыв глаза, увидел своих парней, стоящих около кровати с букетом цветов и тортом на подносе. С широкими счастливыми улыбками. Гук, увидев это всё, понял, что пришли, видимо, результаты вступительных тестов.       - Гуки, малыш. Поздравляем, у тебя довольно высокие баллы и ты проходишь по конкурсу в Сеульский институт искусств, куда и хотел. Мы уже отослали пакет твоих документов и видеоролик тоже. Теперь будем ждать результатов зачисления, - Намджун, присев на кровать, взял руку младшего и тихонько её сжал.       - Ох, нет. Неужели правда? Я так рад. Спасибо, что побеспокоились. Так волнуюсь теперь, - Чон не сводил глаз со старших, благодарно улыбаясь.       - Всегда пожалуйста. Будем надеяться, что всё пройдет отлично и тебя примут, - Тэхен присел с другой стороны, вручив младшему букет цветов и поцеловав в щёку.       - Конечно, примут, не смогут отказать такому умному и замечательному парню, снимающему и монтирующему шикарные видео. Не волнуйся так сильно, детка, - Джин, стоя с тортом в руках, улыбнулся. - Ну что, пойдемте завтракать?       Парни, покинув комнату, отправились на кухню, Чонгук, зайдя в ванну, умывшись и приняв душ, присоединился к ним за столом. Покушав, разрезали торт, попили чай и решили съездить за покупками - была суббота, день их еженедельного шоппинга.       Посетив торговый центр, закупились продуктами на ближайшую неделю, зашли в парочку магазинов купить вещи Чону - тот уже безропотно соглашался, не возмущаясь, что на него тратятся деньги. Просто смирился с тем, что его мужчинам очень нравится любоваться на него в новой одежде. Ну и, конечно же, помогать ему в примерочной. Правда, после таких примерок выходил Чон из магазина красный, как мак, а Кимы, довольные, мило улыбаясь невозмутимым продавцам, которых, хоть и мало чем можно было удивить, но их чудесной семейке удавалось. И смутить тоже. Именно в этот день Тэхену пришла в голову идея затащить всех в магазин нижнего белья, где Чонгук просто смиренно позволил выбрать ему несколько интересных нестандартных моделей трусиков, потому как привел Тэ всех в женский бутик.       Напоследок зашли перекусить вредной едой, которую так не любил Сокджин, но день к ней располагал, да и попросил об этом именно Гук, которому старший Ким ну никак не смог отказать. Поэтому, объевшись вкусной, но совершенно неполезной пищей, довольные младшие клятвенно заверили Джина, что ближайшую неделю будут питаться так, как он им скажет. И не будут капризничать, даже если он посадит их на овощную диету. Покинув небольшой уютный ресторанчик, в котором парни кушали, все четверо загрузились в машину и поехали домой, где их ожидал очередной киновечер в компании марвеловских супергероев.