***
Несколькими часами ранее. — Каз, ты не представляешь, я выступаю вторым, так что у меня нет времени побыть с тобой в начале, я весь в предвкушении! — с искрами в глазах лепетал кореец, дрожа от волнения. Казахстану, конечно, было немного грустно, что начало он должен провести в одиночестве (Япония решила стать помощницей ведущих, так что занята на весь вечер), однако он был искренне рад за своего друга. Помогая своему другу в подготовке оборудования, голубоволосый думал, чем он займется на ближайший час. Пока ничего в голову не приходило, зато, когда он вновь взглянул на своего друга, решил его немного подколоть. — Ты же не хочешь этим выступлением привлечь внимание Филиппин? Он вроде и так на тебя смотреть начал после того случая. — А? — резко оборачиваясь и застывая в таком положении, Корея удивленно посмотрел на омегу, — В смысле смотрит. — слегка смутился. — В прямом, я даже не понимаю почему ты сам не хочешь признавать, что он тебе. — Ничего он мне не нравится! — закончил за него старший, отворачиваясь, старательно делал вид, что ему безразлично. Казахстан на это только закатил глаза и улыбнулся: его друг и в правду тот еще цундере. — Мне другой нравится. — О, правда? — удивился Казахстан, в ожидании взирая на своего друга, — И кто это? Корея посмотрел на время и повернулся к голубоволосому, с улыбкой произнося: — Мне пора! Удачи! Надеюсь, за этот час тебя никто не съест, — развернулся и скрылся за дверью. Его вещи потом поставят старшекурсники, которые отвечают здесь за установку сцены. — Нээ? Эй, ты не ответил на мой вопрос! — протянул омега в никуда. Надувшись как бочка, парень пошел на выход, мысленно сетуя на беловолосого. Проходя по коридору, он вновь задумался, все-таки на вечеринке он впервые и не знает что делать. Он надеялся с друзьями повеселиться, а они вон как — кинули его, хоть и на один час. Вечеринка, в общем, длится около 5 часов, так что они могли бы хорошо повеселиться в оставшиеся 4 часа. А что обычно делают на вечеринках? «Обычно, танцуют, проводят разные конкурсы и.» И все. На этом знания о таких вещах Казахстана заканчиваются, поскольку в первый и последний раз подобное мероприятие у него проходило в 3 классе, на новый год. Тогда пришел его отец и все было спокойно, однако там был только его класс, а сейчас был весь университет, в котором он знаком только со своим курсом, братьями и Канадой. Он сейчас подходил к актовому залу в надежде встретиться хоть с кем-то из знакомых, кроме последнего. Не надо ему такого счастья. Да, в последнюю их встречу тот, кажется, был менее наглым, даже не прикасался к нему, не считая тот момент, когда сам Каз неожиданно свалился на него. Слегка поморщившись от воспоминаний, омега неожиданно врезалась в кого-то на повороте. Испугавшись, что сейчас в очередной раз фраза «Вспомнил солнце — вот и лучик», парень отскочил от этого «Лучика» и извинившись, с надеждой, взглянул на лицо. С одной стороны его надежды оправдались, но с другой, боже, лучше бы его надежды не оправдались. Почему именно в него его угораздило наткнуться? Именно в эти дни. В голове проскочила мимолетная мысль, что ему надо бы вновь выпить лекарство, которое дала сестра, пока не случится нечто невообразимое, как вчера. — Ух ты! Давно не виделись, Малыш! — обрадованно произнес альфа, с искрами в глазах смотря на омегу. Последний же мысленно материл весь мир за такой вот подарок. — Привет.***
— Я знаю, что ты там. Выходи. — терпеливо стоя перед дверью, притоптывая ногой и сложив руки на груди, проговорил бета. Угрюмо разглядывая металл перед собой, красноволосый задавался вопросом: почему он все еще способен спокойно рассуждать, если в обычной ситуации, он бы давным давно снес эту дверь к чертовой матери и вытащил своего друга оттуда насильно. Ах, точно, он ведь на грани отчисления. — Никого тут нет, тебе показалось. — послышался ломаный английский изнутри. Цыкнув, парень вновь постучался. — Украина, мать твою, если ты не выйдешь — я сам зайду. — Да че тобі треба щось? /Да че тебе надо-то? / — устало протянул голос. УПА даже мог поклясться, что слышал, как тот стукнулся головой о стену. Облокотившись о стену, парень ответил. — І чому ти англійською. /И почему ты на английском./ — Тому що тут поруч старий тебе чекає /Потому что тут рядом старик тебя ждет/, — потише произнес, нахмурившись. — Хто. /Кто./ Поморщившись, повстанец скосил глаза на терпеливо ждущего мужчину, который и попросил найти Украину, а потом погромче, вновь на мировом языке. — Тебя ожидает Ректор. Стоявший за дверью парень в этот момент застыл, округлившимися глазами рассматривая пол, мысленно пытаясь понять для чего он понадобился Великобритании. Обычно тот предпочитает сидеть в своем кабинете и, если понадобиться, узнавать о делах универа через своего сына. Из учителей с ним контактируют только профессор Иран и сэр Турция*. Решив, что подумает он об этом по дороге в кабинет, в который они пойдут сто процентов, так как заставлять ждать Ректора — все равно, что открывать себе дверь для отчисления, Украина открыл дверь, сразу же натыкаясь взглядом на мужчину. Тот также взирал на студента своего университета. Лицо его выражало абсолютное ничего, от чего становилось довольно жутко. — Простите, что заставил ждать, — после недолгого молчания произнес синеволосый, на миг взглянув на друга, который также был напряжен, но на его взгляд пожал плечами, говоря, что сам не в курсе дел. — Ничего, Украина, ждал я не долго. Пожалуй, раз тебя все-таки смогли вытащить из кладовой, то мы можем пройтись ко мне в кабинет. — холодно произнес альфа, поворачиваясь в сторону лестничной площадки. — Что-то серьезное случилось? Почему Вы не воспользовались громкоговорителем или, на крайний случай, не попросили Канаду найти меня? — решился на вопрос парень, все еще стоя на месте. Британия, остановившись лишь на мгновение, словно задумавшись, обернулся и легко улыбнулся. Правда от этой улыбки у парней пробежал табун мурашек. Не каждый день ты видишь, как твой ректор, который словно вампир, не вылезающий при свете дня и отсиживающий в своем кабинете 24/7, неожиданно приходит к тебе и улыбается. А если вспомнить, какие слухи о нем идут по универу… Эти слухи вообще отдельная тема. Обсуждают их лишь тогда, когда все на сто процентов уверены, что по близости нет профессора Ирана, сэра Турции или Канады с США. Хотя Америка может и не рассказать, если дать ему с этого выгоду, все-таки с отцом у них не самые теплые отношения. А вот Канаду никак не переубедишь, если услышал что-то про своего папочку, так сразу несется рассказать ему, словно щенок, что несет палочку своему хозяину. Черт бы побрал его. В принципе из-за него и влетел УПА, правда есть плюс в виде России, который своим статусом наследника смог встать вровень канадцу в разряде «Любимчик». «Хотя это не точно, кто-то говорил, что это только из-за СССР у России такое влияние было над Британией. Если так подумать, то после смерти отца эта нечисть перестает всем угождать брату.» Да, их Ректор любит влияние и власть, а поэтому ему нужны были хорошие связи и отношения с этими «связями». А как подобраться лучше всего к СССР, который прославился на весь мир? Правильно — угодить его сыну, который после будет нахваливать этого человека, а его отец придет посмотреть на него. Вот так Великобритания и поднялся еще выше, где был до этого (а был довольно высоко). А теперь? Зачем быть покладистым с Россией, если от него теперь нет практически никакой пользы, кроме будущей новости в газетах в виде «Сын героя окончил универ N, после чего стал успешным бизнесменом первого класса», из-за чего его универ станет знаменит не только на континенте, но и в других землях, далеко за просторами океана. Довольно бесполезная новость, но ведь Британия, хоть чуть-чуть, но выгоды получит. После такого многие захотят обучаться там, где обучался сам Сын героя! — Ничего серьезного не произошло, просто мне лично нужно было встретиться с тобой, чтобы убедиться в кое-чем. — И вы убедились? — чисто для формальности спросил бета, прекрасно зная ответ. — Да. Теперь хочу обсудить это, без свидетелей. И, кстати, УПА, — пронзительно взглянув на красноволосого, который от этого слегка вздрогнул, быстро убрав улыбку с лица, — Если ты не расскажешь Россие и не дашь ему узнать о нашем с Украиной разговоре, то начиная со следующего дня ты выходишь из-под надзора профессора Ирана. — А, хорошо, — опешив, кивнул парень, настораживаясь еще сильнее. Если Ректор говорит, что нужно что-то скрывать, то это само собой очень подозрительное дело! — Отлично. Пойдем, Украина, — отвернулся и, не оборачиваясь, направился в сторону лестницы. Парням оставалось только пожать плечами и разойтись по разным путям. Однако, прежде чем последовать за Ректором, синеволосого остановила рука повстанца. Посмотрев на друга (?), он заметил на дне его черных глаз нотки беспокойства. От этого ему самому перестало быть спокойно. — Будь обережний, у мене погане передчуття /Будь осторожен, у меня дурное предчувствие/. — Сам знаю. — буркнул в ответ украинец, собираясь вновь продолжить свой путь, но и тут его обломали. Сам того не ожидая, Украина засмущался, стоило почувствовать крепкие объятия из-за спины. — І все ж, постарайся не накоїти справ /И все же, постарайся не натворить дел/, — прошептала бета, целуя в висок и сразу же отпуская шокированного, исчезая за поворотом. Украина же, весь в смущении, посмотрел вслед повстанцу, не понимая, что на того нашло. Успокоившись, тот кинулся вслед за Ректором, стараясь не думать о том, что тепло его губ все еще осталось на виске.***
В это же время в актовом зале, оперевшись о стену, стоял Россия, скучающим взглядом скользя по толпе. Вечеринка началась всего полчаса назад, первый диджей уже начал отжигать, впереди еще целых четыре с половиной часа, а они уже бесятся, как ненормальные. Вспомнив, как сам отжигал на таких праздниках, русский ухмыльнулся. На первой дискотеке он, как раз и объявил США своим заклятым врагом. Случилось это по пьяни, когда он, случайно опрокинув пунш на американца, сам свалился на него. Тот такой крик поднял из-за этой чепухи, мол, испортил мой дорогой костюм. «И ниче, жив-здоров, никто не помер, а он развопился как девушка. Все равно же пошел и переоделся в нормальную одежду. Зачем вообще в костюме приходил.» А потом он вспомнил, что тот вообще-то был что-то вроде Тамадой. Ну ничего, в порванных джинсах и своей любимой черной футболке с надписью «NATO» тот тоже выглядел достаточно красиво. Россия задумался, а когда именно он начал считать Америку привлекательным? В тот момент, когда узнал правду о его сущности или раньше? И почему он так легко поверил в эту чушь с гаммами, Пендос мог просто пошутить над ним, а теперь сидит где-то в сторонке и ржет с того, что «Этот глупый русский попался на такую глупость, как простак!». «Однако его глаза не врали.» Покачивая пунш в бокале, альфа с улыбкой начал вспоминать тот день. — Завтра, в 7 вечера, около фонтана. — и сразу сбросил трубку, не желая слушать глупые оправдания того человека. Они не имели для него никакого значения.***
Проклиная свое решение, которое он принял вчерашним днем, русский, с угрюмой миной подходил к городскому фонтану. Он, конечно же, хотел, чтобы тот был уже на месте — не хочется затягивать с разговором, но надеялся, что тот не придет, опоздает и тогда он с чистой совестью вернется обратно домой, перед этим поменяв номер телефона, чтобы всякие Пендосы ему не звонили больше. А еще ему нельзя теперь давать свой номер Филу, вдруг снова спалит. Однако, уже на расстоянии 25 метров, он заметил какого-то чудика, что ходил туда-сюда возле фонтана, нервно поглядывая в свой телефон и оглядываясь по сторонам. Сам альфа стоял в это время между кустами. Простонав, он подумывал развернуться и пойти обратно, оставив бедного американца там. Однако он не мог так поступить, сам завязал — сам и распутывай! Он вышел из-за кустов, уверенно подходя к этому чудаку, сжимая кулаки в карманах. Откуда злость? — Россия! — тут же заметил его пока-не-гамма и пошел к нему навстречу, — Я уже начал думать, что ты не придешь. — А ты, как я посмотрю, весь заждался, — не смог унять желание съязвить, а потом достал свой телефон, посмотрел на время, и возмутился, — Я опоздал всего на минуту! — Это не важно. — Так о чем ты хотел поговорить? — начал с нужного альфа, желая как можно скорее закончить этот недо-разговор и свалить. — Э? Это же ты назначил встречу, — опешил пока-что-альфа. — А из-за кого я, по-твоему, назначил ее, а, Пендос? — огрызнулся русский, со всей злостью смотря в эти черные очки, которые начали его бесить еще сильнее, чем обычно. Американец на это только только промолчал и отвернул голову. — Об этом лучше не здесь говорить. — Тогда какого мы пришли на этот чертов фонтан?! — Ты сам сказал приходить сюда! И не дал мне и слова вставить! По-собачившись еще около 5 минут, пока к ним не подошли охранники и не попросили вести себя потише, двое пришли к согласию и отправились к машине России. Оставил он ее не так далеко, но и не близко, поскольку хотел максимально растянуть время до своего наказания. Приехали они на аллею, на краю города, откуда был шикарный вид на море и где были уединенные места для парочек или вот таких вот «Личных» разговоров. Присев на лавочку, сложив руки на груди и уставившись на закат, парень молча ожидал, когда его собеседник соизволит объяснить причину, по которой тот на протяжении двух с половиной недель названивал ему. Однако, тот, похоже не спешил начинать оправдываться, предпочитая стоять в сторонке, в нерешительности покусывая щеки изнутри. Россия вздохнул. Ему все это дико осточертело. — Слушай, если ты не хочешь говорить, то. — Я думал о тебе. — Че? — обернулся русский. Казалось бы, ну думал и думал, что тут такого. Однако о нем думал США, который бы в жизни не признался бы в этом. Гордости много. На миг ему показалось, что Америку подменили, но нет, вот он, с уверенностью стоит и глядит из-под своих очков на него. Вот он подходит к лавочке и садится рядом с ним, не с неприязнью смотрит на это место, а садится! И вновь смотрит через свои гребаные очки. «Может стоит их сломать к чертям, дико раздражают.» — на мгновенье проскочила эта мысль, а после он сразу же забыл о ней. Потому что тот продолжил: — Я думал о тебе на протяжении всего этого месяца. — Э, ладно, надеюсь, только о хорошем, — хотя он сам не верил в подобное. Чтоб этот выскочка подумал о нем хорошее? На его взгляд, на землю скорее метеорит упадет, чем случится подобное. — Ты не понял. — Мне как-то и не хочется понимать, — буркнул русский, — послушай, Пендос, давай разъясним все по-быстрому и разойдемся? Ты разве сам этого не хочешь? — уже спокойно говорил альфа, устало поглядывая на своего собеседника, — Мы, наконец-то, перестали видеться. Ты окончил обучение и теперь работаешь где-то за границей, но какого-то черта сидишь дома, а я все еще торчу в универе твоего отца. — Я не хочу. — Что? — а вот теперь он всерьез удивился. Он повернулся, с интересом поглядывая в глаза. Ну, сквозь очки он не видел глаза, однако дураком не нужно быть, чтоб найти их хотя бы примерно. Раздражение как ветром сдуло, на душе остались только любопытство и предвкушение. — Не хочу уходить так быстро, не разобравшись во всем и не рассказав тебе то, что ты просто обязан знать! — раздраженно бросил Америка. — И что же я должен знать? Почему ты думал обо мне, что ли? — И это тоже. Хотя это исходит из того. Аргх, в общем, слушай! — в конец запутался все-еще-альфа. — Ближе к делу, — цыкнул беловолосый. — Это по поводу твоего вопроса с течкой. — Нэ?.. Ты парился по этому поводу, что ли? Боже, Пендос, да я просто хотел постебаться над тобой и, как видимо, это получилось на «ура», хоть и вышло из-под контроля, — усмехнулся Рос и расслабился, откинувшись на спинку, — Хотя я до сих пор не вдупляю зачем тебе сдались эти подавители. — Из-за течки. — Мм? — Течка была у меня, — слегка покраснев, прошипел американец, опустив голову. — Так, стоп. Если ты думаешь, что я идиот, который поверит в это чушь, то ты ошибся! — грубо прерывая первенца Ректора, парень с неприязнью смотрел в глаза, — Найди себе другую жертву своих тупых шуток, я не настолько глуп, чтоб поверить в то, что у альфы будет течка! — Да дай мне договорить, — тоже не сдержавшись, гаркнул старший, с возмущением глядя на русского, — Не альфа я! — Ах, да, точно, а я никакой не Россия, я — сказочная пони, пришедшая в этот мир, дабы творить добро и искоренять мир от зла! — Тогда уж единорог. Не важно, кхм! — исправился США, стараясь не замечать взгляд, направленный на него, — Я серьезно, Россия, я не альфа. — Как ты тогда объяснишь свое телосложение и запах? — А ты не заметил? — взгляд, как на дурака, только раздражать сильнее начал. Не заметил что? — Мой запах не такой, как у альф обычно. Он более приятен. — Да вроде бы такой же как и всегда, — пожал плечами беловолосый. — Принюхайся. — Не буду я тебя обнюхивать, с дуба рухнул?! — Принюхайся, я сказал! А ведь он и вправду принюхался. Поворчал правда о невоспитанности неких Пендосов и принюхался. И понял, что он был прав: запах был не такой грубый или острый. У России самого запах не самый резкий — морозная свежесть, однако он может и обжечь, если вдохнуть слишком много. А у Америки был другой. Его любимый — Петрикор. Запах, который появляется только после дождя и которым он мог бы дышать хоть всю жизнь. Запах, который просто не мог быть у настоящего альфы. — Что за. — Почувствовал? Теперь ты понял, кто я? — однако, увидев вместо ответа на свой вопрос недоумении на лице, горько усмехнулся, — Не удивительно. Таких, как я, слишком мало, да и считаемся мы позором общества, отчего многие скрываются. Про нас даже не решились написать в учебниках по биологии. В общем, жесткая дискриминация моего вторичного пола. — Кто ты? — поинтересовался Россия, не понимая к чему тот клонит. Дискриминация вторичного пола? Считаются позором общества? Да о чем он вообще?.. В первый раз услышав такое, русский не на шутку удивился: неужели не только омег притесняют? США впервые на его памяти снял очки. А его глаза красивые.. Стоп, что? Он обрадовался, что очки сняты? Неужели они бесили тем, что не давали разглядеть его глаза?.. — Россия, — русский прекратил зачарованно смотреть на него, и стал внимательно слушать. Сердце отчего-то быстро билось, словно случится нечто, что полностью изменит его жизнь, — Я гамма. Короткая вибрация телефона вырвала его из калейдоскопа воспоминаний. Словно очнувшись, альфа достал телефон и открыл диалоговое окно.«Если тебе надоест там – приходи, вместе повеселимся!»
«Пендос, ты, что, соблазнить меня пытаешься?)»«Придурок!»
«Мне просто скучно, дома на весь день один. И походу ночь тоже. Отец явно не придет, как обычно, а Канада пойдет к какой-нибудь омеге. Меня стесняется)»
«А еще у меня есть новый набор фильмов Марвел!»
«А еще говоришь, что не пытаешься меня соблазнить! Да ты уже полностью добился своего! Через два часа буду, займись пока работой, лентяй.» Россия вновь усмехнулся, когда ему начали приходить очередные возмущения, на которые тот с легкостью отвечал такими фразами, от которых гамма смущался еще сильнее. Решив, что надо хоть немного развеяться и повеселиться, раз он на вечеринке, написал последнее сообщение, после которого отключил телефон и рванул в центр веселья: «Кстати, Америка, а ты девственник?»