Ромовая баба

Поттер уже который раз привозил своих детей на вокзал, где они уезжали в старый добрый Хогвартс. Гарри ощущал тот же самый трепет, то же самое волнение, будто сам впервые едет в школу волшебства. На лице его была воодушевленная улыбка, он яростно поглощал запах, царивший на платформе. Маленький мальчик быстро пробежал прямо под носом у Гарри. В глазах ребенка читалась паника. Он определенно не понимал куда попал. — Эй! Малыш! — окликнул его Гарри, — ты потерялся? — русоволосый мальчик тупо уставился на него. Слеза тонкой струйкой потекла по веснушчатой щеке, и он быстро утер ее рукавом рубашки. — Я не знаю… сэр. Поттер улыбнулся официальности, и осмотрел лицо этого мальчишки. Глаза и нос слегка покраснели. — Ты, вероятно, первокурсник? Пойдем, я покажу тебе, куда идти, — добавил он, когда в ответ ничего не услышал. Он приподнялся, и поправив очки, опустил руку на плечо ребенка. В нескольких шагах от него стояли Рон и Гермиона. — Малыш растерялся, — объяснился он перед друзьями, и направился к поезду. Клубы густого дыма окутывали алый Хогвартс-экспресс. Гарри придерживал ребенка за плечо, пропуская его первым в вагон. — Джеймс! — он громко позвал сына. Везде царил хаос, шум, дети радостно обменивались воспоминаниями, первокурсники — хвастались тем, что вычитали в учебниках или просто говорили о том, как переживали о первой поездке в Хогвартс. Гарри еще раз попытал счастья найти сына: — Джеймс!!! Перед ним возник крепкий парень, на котором был темно-зеленый свитер, с подкатанными рукавами. Его волосы были немного взъерошены, сам он был какой-то неопрятный. — Зачем так орать? Я и в первый раз хорошо все слышал, просто тут толпа… — он осмотрел отца, как-будто забыв, зачем пришел, — так… зачем звал? — Чего такой растрепанный? — Гарри оглядел сына, на лице поползла улыбка. — Чем ты там занимался? — Ничем. Да ладно тебе, пап…- добавил Джеймс, когда увидел, как отец заулыбался, — Нет, не тем я занимался… Гарри перестал смущать сына, его лицо и так достаточно залилось краской. — Тут мальчик, он потерялся. Отведи его к старосте. — Ага. — Джеймс стал аккуратно пробираться сквозь толпу, периодически задавая мальчику вопросы. — И… Сынок! Переоденься. — крикнул Поттер, все еще улыбаясь. — Ла-а-дно, — смущенно протянул Джеймс. Поттер спустился с вагона, направляясь к давним друзьям. Джинни громко смеялась, опустив руку на плечо Гермионы. На лице Поттера невольно поползла улыбка. Каждый год погружаешься в эту атмосферу первого сентября, провожая детей в школу. Вспоминаешь, как сам в одиннадцать лет ошарашено смотрел на проходящих сквозь барьер Уизли, а сейчас, с радостью помогаешь растерявшимся детям. Гарри определенно не хватало семейности. Джинни отдалялась от него, погружаясь сильнее в работу и домашние дела. Она не нуждалась ни в нежности мужа, ни в его романтике. Гарри очень хотел, даже нуждался в том, чего у него никогда не было. За все время обучения в Хогвартсе, в голове у него выстроилась определенная структура, по которой должны выстраиваться отношения. Но Джинни не понимала его терзаний, так как сама выросла в огромной семье, где всегда царила суматоха праздника, где никогда не бывало полностью спокойно. Что уж тут скажешь, Поттер — определенно семьянин. Сколько раз он пытался уговорить ее завести четвертого ребенка! Но Джинни строго отрицала любые его попытки начать разговор на эту тему. Она все время отговаривалась делами, постоянной работой, говорила что четвертый будет лишним. Гарри не обязывал ее работать, денег вполне бы хватило, чтобы содержать всех в достатке. Вероятно, она просто не хотела как ее мать — погрязнуть в детях, готовке, стирке. Гарри не был против нанять домработницу, купить магловский робот-пылесос, или еще что, но нет! Джинни покрывала все работой и занятостью. Да и о каком ребенке может идти речь, если у них почти не бывает секса? — Гарри, ты слышал? — воодушевленно начала Гермиона, — сегодня в Хогвартс допускают родителей! — Да быть этого не может! — Гарри ошеломленно взглянул на жену. Та была в восторге. — Правда-правда! Они организовали это в честь нашего выпуска двадцать один год назад. Сегодня — наш курс, в следующем году — следующий… Что-то наподобие традиции я думаю. Нам выделили вагон в конце поезда. Я думаю, что это — замечательная идея. — Проговорила она. Гермиона трепетала изнутри, радуясь, что смогла привести всех в восторг. — Ну что, мы едем? — Еще спрашиваешь! — Ответил Рон. Они разбились по парам и медленно зашагали к поезду, периодически вспыхивая волнами смеха. Гермиона не обманула. В вагоне их поприветствовал какой-то новый сотрудник, предлагая занять купе. Минерва МакГонагалл объяснилась тем, что хотела ввести пару традиций, прежде чем уйдет с поста директора. «Старческий маразм» — смеялся Рон. Не было это в духе МакГонагалл вводить традиции. — Господи! Я не могу поверить, что это происходит! Мне снова четырнадцать! — восторженно вскрикнула Гермиона, усаживаясь на сиденье. Рон приобнял ее, улыбаясь. — Правда… Почему я не ездила с вами? — спросила Джинни, оставляя вопрос висеть в воздухе. По прибытию на станцию, Гарри стал выискивать глазами лесничего Хагрида. Долго искать не пришлось, ему по пояс были все ученики. Поттер радостно подбежал к великану, заставляя его улыбаться. Хагрид очень удивился и обрадовался Поттеру, крепко обнял, но неуклюже оттолкнул, объясняясь, тем что занят, и предложил встретиться в хижине после. Все четверо приняли решение отправиться в Хогсмид, а точнее — в «Три метлы», дабы не мешаться в школе. «Ученики, особенно первокурсники, итак волнуются, а если там окажется еще и знаменитость вроде Гарри, они вообще потеряются», — заключила Джинни. Поттер засмущался, хоть это и было правдой. Как только отворилась дверь паба, Гермиона застыла, прикрыв руками лицо. С ее губ сорвалася тихий радостный стон. Она глядела внутрь, ступая мелкими шагами. Когда Грейнджер полностью очутилась там, то просто остановилась, так и не убирая рук от лица. Рон улыбнулся Поттеру, слегка подталкивая жену вперед. Гермиона зашагала, не отрывая глаз от стен, столов и мелких картин. Уизли вел ее к столику, за которым они всегда сидели, когда заходили в «Три метлы». Все были так возбуждены, что не заметили, как паб оказался забитым под завязку. Однако их стол оказался вполне свободным, за исключением пары кружек. Рон помог Гермионе с одеждой, перекидываясь парой слов, за что получил мимоходный поцелуй в щеку. Они никогда не прекращали кокетничать и выглядели очень мило при любых обстоятельствах. Поттеру оставалось тихо завидывать атмосфере любви, парившей над друзьями. Гарри аккуратно стянул пальто с жены, стараясь обратить всю ситуацию в романтику, какую-то семейную теплоту, но в ответ получил только холодную улыбку, в которой Джинни постаралась скрыть неприязнь. Все же, помрачневший Поттер уселся рядом с женой, опустив руку ей на плечо. К ним подошла молодая официантка, с каштановыми волосами, в опрятной рубашке. Гарри мимоходом глянул на табличку на ее груди. «Донна Д. Дейвис» «Звучно», — подумал Поттер. Девушка подняла со стола стаканы, и унесла их. — Здравствуйте, — произнесла она, накидывая улыбку официанта, — вы должно быть мистер Поттер? Гарри кивнул и сразу же приподнял прядь волос над шрамом. При встрече, прежде всего, люди хотели убедиться, что да, это он, Гарри Джеймс Поттер. Конечно, это его изрядно раздражало, но после того, как ему стукнуло тридцать, людям стало неудобно просить об этом. — А вы — Гермиона и Рональд Уизли? Миссис Поттер? Все поочередно кивнули. — Для меня это огромная честь. — она опять улыбнулась, на этот раз искренне. Донна положила на стол меню, с энтузиазмом рассказывая о новом, что появилось за годы их отсутствия. — Я сильно извиняюсь, — заявила девушка, через несколько минут, — у нас работает только пару официантов, занятость полная. Там подошли новые посетители, мне надо их куда-то определить. — Она указала на дверь. — Вы можете пока взглянуть на меню. — она улыбнулась и отошла к стойке у входа. Джинни резко наклонилась к Гермионе, освобождаясь от объятий Гарри, и начала что-то возбужденно той рассказывать. Гарри переглянулись с Роном, улыбаясь друг другу. Как в старые добрые, говорил их взгляд. Поттер проследил за шагами мисс (или миссис?) Дэйвис, которая уже извинялась перед новыми гостями. Гарри осмотрел их. Малфой и его жена стояли прямо напротив Донны. Сердце Гарри пропустило удар. Он оглядел Драко. Он выглядел таким взрослым, элегантным. Он был высок и красив. Да уж, этого не отнимешь. Волосы такие же светлые, ни капли темнее, зализаны назад. Подбородок еще больше заострился, на лице появилась щетина, которая сильно смутила Гарри. Он прекрасно понимал — у самого такая же, но видеть подобное на Малфое… На нем было пальто тёмно-серого оттенка, и черт возьми, ему так подходит! Гарри не мог припомнить, чтобы на ком-то так хорошо сидела одежда. Малфой вдруг показался ему таким… сексуальным. Гарри обдало холодом. Драко повернулся в сторону, окинул его недоверчивым взглядом. Малфой не показался ему таким злобным и завистливым. Блондин сдержанно кивнул, и заглянув в глаза Гарри, не смог сдержать улыбку. Малфой… улыбнулся? Улыбнулся? Это вообще помутило все чувства внутри Поттера. Ему резко захотелось дотронуться до той щеки, провести по ней пальцами, прикоснуться к губам… Он не мог поверить в происходящее. Гарри стало мерзко от себя, на щеках проявился стыдливый румянец, отчего бы такие мысли? Он приподнял воротник пальто, стараясь скрыть свое смятение, спрятаться. Поттер медленно повернулся к своему столу, надеясь что никто не заметил появления Малфоев, и улыбку, которую тот вытворил. Но было поздно. Лицо Рона побелело, веснушки сильно проступили. Он был в ужасе. Судя по всему, ему тоже удалось видеть эту улыбку. — Черт, — едва слышно пробормотал Гарри. Рон тупо уставился на него с неприкрытым отвращением, и снова повернулся в сторону Малфоев. Драко стоял ровно, делая вид, что внимательно слушает официантку. Он мелькнул глазами на ее грудь, прочитал табличку, и поднял голову. Малфой конечно осознавал, что на него в этот момент таращатся Поттер и Уизли, но виду не подал. Жена его, насупив тонкие брови, смотрела прямо в глаза Донны. Внимательно слушая официантку, она то и дело поглядывала на мужа. Тот, не понимая вопроса, под пристальным взглядом врагов детства, периодически кивал. Малфой внезапно заговорил, пытаясь объяснить ей что-то, и кидал поддельные ненавистные взгляды в сторону столика. Драко нахмурил брови, распрямился и замолчал, соглашаясь с женой. Тут, все трое развернулись, и официантка быстро зашагала к столику. Джинни и Гермиона оторвались от бурного разговора, только сейчас заметив Драко с женой. — Я прошу прощения. Те молодые люди, — она указала в сторону Малфоев, — говорят, что являются вашими старыми друзьями. Они бы хотели сесть с вами, так как мест больше нет. — Донна замялась и засмущалась, немного покраснев. Девушка очевидно сочла это наглостью, но просьбу гостей должна была выполнить. — Друзьями?! — выпалил Рон. От возмущения у него отвисла челюсть, по лицу пошли красные пятна. Гарри был очень удивлен, но все же, ему сильно хотелось поговорить с Малфоями. Точнее, с Драко. Он изменился. Поттер не стал отвечать официантке, ведь он не мог согласиться. Столько лет Малфой каждый день задирал его, а сейчас он просто пустит Драко за один стол? — Да… Почему бы и нет.? — Джинни оглянула стол, через несколько неловких мгновений, понимая, что никто не хочет отвечать. Но все же отказать не смогла. Официантка смущенно кивнула, отправляясь за Малфоями. — Джинни, ты с ума сошла? — наехал на нее Рон. — А что мне делать?! — громким шепотом возмутилась она, — Эта девушка слишком милая для того, чтобы стоять и отдуваться перед ними. А вы бы и слова не сказали, никто! Ну, Гермиона, может быть. А ты Гарри… ты тут как главный! И ни слова!!! — она кинула гневный взгляд на мужа. Внутри него все дрогнуло.        Рон возмущенно откинулся к спинке стула, придвинув поближе Гермиону. Поттер прижал к себе Джинни и нервно выдохнул. Малфои зашагали к столику, Драко держался позади. — Привет, я — Астория. Драко мне рассказывал, в детстве вы были не в ладах, — она мерзко улыбнулась. — Но, мне правда очень интересно с вами поговорить. Искренне надеюсь, что вы не против нашего присутствия, — усаживаясь, она поставила небольшую сумочку на колени, опустила тонкие руки на стол. На ней было аккуратное черное платье, хорошо сидевшее по фигуре.        Все жались друг к другу, словно в пабе было жутко холодно. Ощущение ностальгии и приятного вечера пропало также быстро, как и пришло. Только Астория держалась открыто со всеми, делая вид, что готова ответить на любой вопрос. Она вела себя сдержанно, всегда прямо держала спину, с ее лица не сходила лицемерная улыбка. Кожа ее — очень светлая, без единого изъяна, на голове — замысловатая прическа. Всем было очень неуютно в ее присутствии, даже сам Драко, хоть и прижимался к ней, был готов в любой удобный момент убежать как можно дальше, в неизвестность.        Ему было стыдно за жену. В ней он видел себя, много лет назад — радующимся, когда кому-то плохо, смеющимся над грязнокровками, издевающимся над Поттером. Он искренне хотел извиниться перед ним за это, но не мог придумать как. По Драко было видно — он сильно изменился. Только лишь былые воспоминания и жена все еще не давали ему подбежать к Поттерам, и с радостным криком накинуться с объятиями: «Как жизнь, чуваки?».        Малфой много думал в последние годы. Драко осознал множество своих ошибок, не допусти он их — все бы пошло по-другому. Например, свадьба с этой Асторией Гринграсс, женщиной довольно неприятной ему самому. Астория сама сделала все для того, чтобы носить фамилию Малфой. Она постоянно навещала их поместье, втиралась в доверие к матери, которая в итоге и уломала Драко на их женитьбу.        Однако сына Малфой очень любил. Он искренне желал вырастить Скорпиуса другим, непохожим на него самого. Драко хотел отчистить свой род от деяний, совершенных им и его предками. Когда Астория только узнала, что беременна, Драко уже решил все менять. «Пришло время творить добро» — пронеслось как-то у него в голове, а потом так и осело тяжелым эхом. Для себя он решил, что слишком глубоко ушел в грязь прошлого, что сам уже просто не сможет выбраться. Скорпиус должен был основать «новых Малфоев», не помешанных на чистоте крови, статусе и богатстве. Но в итоге Драко сам все устроил. — Я буду сливочное пиво, — голос Гермионы нарушил гробовую тишину, — а вы? — она оглядела стол, как бы обращаясь к друзьям, опасаясь спрашивать что-либо у Малфоев. — Я тоже. — Рон выдавил из себя улыбку. — По традиции, — Гарри развел руки в сторону. Джинни тоже взяла сливочное пиво, и тишина опять повисла в воздухе. Тут уже за дело взялась Донна, которой тоже, по-видимому, хотелось убежать как можно дальше. Она улыбнулась и стала предлагать Астории другие варианты. После долгого выслушивания, блондинка презрительно осмотрела на официантку и, не отрывая глаз сказала: — Пожалуй, я возьму то же самое. Драко? Малфой сидел, согнувшись в углу, немного прикрывая рукой лицо. — Огневиски. — произнес он. Поттер удивился его голосу. Он будто был слишком низок для Малфоя, бархатистый, и опять-таки… очень сексуальный. Гарри снова покрылся румянцем, но сделал вид, что сам того не заметил. В пабе они просидели около сорока минут, слушая беспрерывные рассказы Астории. Джинни с Гермионой были изрядно напряжены, понимая, что, в основном ее вопросы были адресованы им. Рон немного расслабился, сидя рядом с женой, потягивая согревающее сливочное пиво. Драко сидел согнувшись, периодически засматриваясь на Поттера. В руке у него был кубок с огневиски, к которому он почти не притронулся. Малфой ухмылялся, смотря на Гарри, а потом вновь возвращался к своим мыслям. Поттер сидел бледный, со вспотевшего носа постоянно соскальзывали очки. На лице застыло смятение. Гарри укутался в пальто сильнее, хотя в пабе было довольно жарко, не опуская воротника. Глаза его были прикованы к Драко. Когда тот глядел на него, Гарри обдавало холодом изнутри, и он смущенно отводил глаза. Малфой же, старательно изучал черты его лица. Один раз он так долго смотрел, что Поттер уже собирался по-настоящему убежать из паба. Но потом Драко залился краской и уронил голову на ладони, немного расплескав виски. Он безудержно улыбался. Всех пугало его поведение, ведь весь вечер с лица Малфоя не сходила улыбка, ну или хотя бы ухмылка, причем совсем без презрения. Он ничего не говорил, кроме как иногда поддакивал жене, когда та к нему обращалась. Джинни и Гермионе пришлось все сорок минут изображать заинтересованность в разговоре с Асторией. Та либо рассказывала «захватывающие приключения» своей жизни, либо говорила о богатстве. Ее глаза сверкали злобой и ненавистью. В конце концов, Гермиона не выдержала. Скривив улыбку, она повернулась к Рону. — Я совсем забыла, нам нужно быть у Хагрида через полчаса. Он просил нас к нему подойти. — Она встала из-за стола, протискиваясь между ног Рона, и Малфоев. Драко будто ее и не заметил. <Рон утер сухие губы рукавом, и тоже вышел. Через пару минут Гарри в непонятном трансе был вытащен на улицу женой. До последнего момента он все еще глядел на Драко. Их будто обоих заколдовали. Поттер догадывался, о чем думал Малфой. А сам Малфой был в шоке от собственных мыслей. — Гарри, что за… — Джинни похлопала его рукой по щеке, привлекая внимание. У Гарри пропал дар речи. Он не мог даже сказать «да» или «не знаю». Все требовали от него срочного ответа. Поттер чувствовал, как на него напирает злость, изнутри он стал закипать. Внезапно, слова сами прорвались наружу. Он сорвался на жену, хотя она ничего такого не сказала. — Да я понятия не имею! Он там сидел и улыбался, я не знаю… это не Малфой! Может он, вообще, сошел с ума?! Я не знаю… — Гарри искал слова, — жена его, тоже… чего они вообще к нам пристали?! Джинни, зачем ты их пригласила за стол?! — А что я должна была сделать?! Почему ТЫ ничего не сказал?! Великий Гарри Поттер! Неужели так сложно было отказать… Малфою?! — кричала она. Эти слова сильно задели Гарри. В носу защипало, он почувствовал, что еще немного и слезы прорвутся наружу. — Да не знаю я! НЕ ЗНАЮ, ЧЕГО ВСЕ ОТ МЕНЯ ХОТЯТ?! ВРОДЕ, ВСЕ ЧТО НАДО БЫЛО Я СДЕЛАЛ! ДЖИННИ, Я УСТАЛ ОТ ВСЕГО ЭТОГО! Я ХОЧУ НОРМАЛЬНОЙ ЖИЗНИ, Я ХОЧУ БЫТЬ ХОРОШИМ ОТЦОМ, МУЖЕМ, МОЖЕТ БЫТЬ. Я НЕ МОГУ БОЛЬШЕ БЫТЬ ТЕМ ЗНАМЕНИТЫМ ГАРРИ ПОТТЕРОМ! Я ПРОСТО УСТАЛ!!! ТЫ ОБ ЭТОМ НЕ ПОДУМАЛА?! КАК БЫ Я ОТКАЗАЛ? КИНУЛ ОФИЦИАНТКУ НА ИЗДЕВКИ ЭТОЙ… ЖЕНЩИНЫ?! ТЫ ЖЕ САМА ОБ ЭТОМ ГОВОРИЛА! А ЕСЛИ Б Я СОГЛАСИЛСЯ, РОН БЫ МЕНЯ НА МЕСТЕ ПОКОНЧИЛ!!! — Взорвался Поттер. Рон недоуменно глядел на друга. Гарри собирался было продолжить, но Джинни его перебила. Лицо у нее покрылось красными пятнами, она кипела от злости. — ТАК ВОТ ЗНАЧИТ ЧТО?! ТЕБЕ КАКАЯ-ТО ОФИЦИАНТКА ДОРОЖЕ ЖЕНЫ?! ИДИ, — она указала в сторону паба, — ПУСТЬ ОНА ТЕБЕ ЕЩЁ ОДНОГО РОЖАЕТ РЕБЕНКА, ГАРРИ! — Джинни со злостью развернулась, быстро зашагала в другую сторону. Гермиона испуганно осмотрела друга, и, глянув на мужа, кинулась за Джинни. Рон смотрел жене в след. Гарри не мог больше стоять, его ноги сделались ватными. Он свалился на землю, уронив голову на колени. Слезы текли ручьем. Поттер не мог ничего с собой поделать, да и не хотел. Рон уселся рядом с Гарри, положил руку на плечо. Поттер приподнял голову, слезы огромными каплями собрались на очках. — Она беременна, да? — Гарри умоляюще посмотрел на Рона. Тот тяжело вздохнул и, поджав губы, кивнул: — Утром проговорилась. Сказала, ты будешь вне себя от радости. От этих слов у Гарри сжалось сердце. Он судорожно выдохнул и, опустив голову на колени, разрыдался. К Хагриду они зашли, но только с Роном. Гермиона осталась с Джинни, и позвонила мужу по телефону, который подарила на прошлое рождество. Он еще не совсем с ним справлялся, но на звонок ответил. Раздался звонкий голос Гермионы: — Эм… Рон… Она решила сегодня остаться не дома. Так вот я подумала… Может, вы останетесь у Гарри? А мы с Джинни у нас? Ей не очень хорошо, если честно. — аккуратно попросила Гермиона. — А дети? — Рон, они в школе. Сегодня первое число— Строго ответила она. — Точно. Ну… — Рыжеволосый повернулся к Поттеру. Гарри кивнул, не поднимая головы, — Хорошо. Так и сделаем. И… Гермиона. Успокой ее, ладно? Рон сел рядом и крепко обнял друга. Он несколько минут смотрел в даль, потом ему в голову пришла идея. — Гарри, нам надо напиться. Напиться в стельку. Они купили пива и бутылку виски в пабе недалеко от дома, но когда дошли, Поттер уже был пьян. Всю дорогу он пытался вбить Рону в голову какой-то бред, и тому пришлось все время поддакивать. — Рон, чесн слово… — он повис на плече друга, — ничо я не знаю… Помоги мне, а? — он с большими усилиями повернул ключ в замочной скважине. — Ой, смотри… На пороге валялась небольшая коричневая коробка, оставленная почтальоном. Гарри шатаясь, приподнял ее. — Рон, а Рон? Что тут написано?.. — он придвинул коробку ближе к глазам, — Тут написано Малфой. Уизли тупо уставился на Поттера, и взял коробку. — Гарри… Там что-то шевелится… — им завладел ужас.