Ни стамины, ни( )хуя

      — Арс, зачем нам столько гречки? — разбирая покупки, Антон доставал уже пятый пакет с крупой. — Ты еще скажи, что туалеткой запасся.       — Ну… — парень зашел на кухню с несколькими пачками туалетной бумаги.       — Ты дебил?       — Не, ну, а что? Нам дома недели две сидеть…       — Точно дебил, — сказав это, Шастун оставил в покое гречку и подошел к возлюбленному. — Зато мой дебил.       Поцеловав Попова, Шаст продолжил разбирать пакеты с запасами. Такое ощущение, начался апокалипсис и придется сидеть дома около года, потому что провизии у них именно на такое количество времени.       Расставив запасы еды по местам, парни решили посмотреть фильм. Да, теперь объявили карантин, и у них куча времени пересмотреть все желаемые труды кинематографа. Возлюбленные сидели в обнимку, жуя разные вкусняшки: чипсы, попкорн, шоколадки. Время пролетело быстро за просмотром комедий, так что, насмеявшись до боли в животах, они окунулись в царство Морфея.       Засыпать в объятиях любимого человека — что может быть лучше? Только просыпаться рядом с заспанной моськой того самого человека. Решив не тревожить парня, Арсений направился в ванную, а позже на кухню. Сегодня он захотел порадовать своего любимого завтраком в постель — оладьи с кофе. Кулинар из Арса такой себе, но что-то похожее на мини-блинчики у него получилось, поэтому, взяв небольшой столик из «Икеи», парень направился в комнату.       — Доброе утро, солнце, — время скорее было уже обеденное, но кого это волнует.       — Если каждое утро карантина будет такое, я хочу, чтобы коронавирус не проходил.       Шутки шутками, но через пару дней парни узнали, что самоизоляцию продлили до конца месяца. На первый взгляд, что в этом плохого? Сидишь дома, отдыхаешь, проводишь все время в компании своего парня. Но с другой стороны, целый месяц сидеть в четырех стенах — это значит попрощаться со своей кукухой. К тому же, постоянное времяпрепровождение с любимым может быть не всегда радужным.       Ссоры начались на третий или четвертый (кто ж их считает) день. Из-за мелочей. Например, не помыл за собой чайную ложку, не долил в чайник воды и так далее. Все это потому что скучно и хочется хоть как-то развлечься, а перемена в отношениях — то еще развлечение. Но крики были не долгими, да и молчание в квартире не могло продолжаться дольше часа.       — Арс, давай поиграем?       — Во что?       — В Форест.       Это была их любимая игра во время карантина. В одиночку не так весело играть, как вдвоем, поэтому парни включили ноутбуки и создали новый мир. Сама суть игры — найти на заброшенном острове сына, которого утащили маньяки-аборигены. Они больше походили на извращенцев: бегают голышом, кричат, будто их ебут семеро в жопу, забрали маленького мальчика, видимо, для собственных утех, а также постоянно доебываются до двух мужиков, пытающихся выжить на чертовом острове.       На сюжет Шастун и Попов забили сразу. Куда интереснее строить дома, гоняться за багованными оленями и зайцами и бить палками или топорами голожопиков. Вот они уже и придумали им имена: обычные — Толяны, предводители — Гошаны, а бабы — Люды. Есть еще и мутанты, но их парни называют просто громилами.       — Ты куда уехал блять? Дом в другой стороне. — в игре начало темнеть, а Арсений, как всегда, перепутал стороны и поехал с тележкой бревен в противоположную сторону.       — А раньше сказать… Тош?       — Что?       — Я с горы упал.       — Сдох? — закатив глаза, тяжело вздохнул Антон, доезжая до дома со своей коляской.       — Не, застрял.       Арсений показал экран своего ноутбука парню, и тот начал хохотать. Такие глупые случаи — одно из лучших, что может быть во время игры. На утро те двинулись к месту происшествия, вытаскивая бедную коляску. Ее же игроки прозвали эрондондон.       — Почему она в камне?       — В той тьме хер что разглядишь.       К следующему закату парни уже бежали к дому вдоль берега. Показатели были на минимуме из-за отсутствия еды и воды. До дома оставалось совсем немного, но тут Шаст услышал крик.       — Не вижу этих пидорасов, зато чувствую, как за ляжки кусают.       — Ну так бежим.       — Да блять, ни стамины, нихуя. — раздраженно сказал Антон, агрессивно нажимая на мышку, дабы отбиться от голожопых мудаков.       — Насчет последнего я бы поспорил. — в это предложение Попов не вкладывал никакого подтекста, просто хотел пошутить, но Шастун весь напрягся, а на лице растянулась хитрая улыбка.       Отложив ноутбук, парень сделал то же самое с чужим, пододвигаясь ближе к любимому. Когда тот сидел с немым недопониманием в глазах, пухлые губы накрыли красные, вовлекая в нежный поцелуй. Да, за время карантина у них был секс и ни единожды, но сейчас в Антоне страсти было, как в быке весной.       Тонкая обвешанная металлом рука исследовала тело Попова, то проникая под футболку, то будто нечаянно касаясь напряженного бугорка в штанах. Дыхание сбилось, кислорода категорически не хватало, но это мало волновало парней. Шаст прервал поцелуй, давая возможность вдохнуть, и посмотрел в приоткрытые глаза напротив. В них бушевало море, жаждало продолжения, жаждало парня.       Пухлые губы Шастуна спустились ниже, оставляя еле заметные красные пятна на бледной коже. Потом ниже, отодвигая ворот футболки и проходя по ключице. Одаривая ее горячими поцелуями, его руки быстрым движением сорвали ткань с Арсения. Теперь было больше простора для путешествия пухлых губ.       Они спускались все ниже, не забывая и про соски. Втянув один в рот и массируя кончиком языка, тонкие пальцы нежно касались его соседа. Еще ниже. Средняя линия, проходящая вдоль живота, была идеальной тропинкой, по которой также остались влажные следы.       И вот лицо Шаста находилось уже на уровне члена возлюбленного, который жаждал выбраться из тканевой тюрьмы. Конечно, хотелось всего сейчас и сразу, но подразнить тоже охота. Поэтому украшенные кольцами пальцы испытывающе водили по резинке штанов, иногда пробираясь под нее.       — Тош. — на выдохе произнес Арс. В этом выдохе была мольба о большем.       Стянув домашние штаны вместе с трусами, Шастун оказался прямо перед напряженным членом. Такой большой. Такой манящий. Такой его. На красной головке уже скопилась капля смазки. Ухмыльнувшись, острый кончик языка слизал данную каплю, получив взамен хриплый вздох сверху.       Антон не брал член Арсения сразу. Он дразнил его, проходя языком по горячей красной головке. Единственное что пока что побывало во рту парня — это та самая верхняя часть органа. Попова это доводило до трясучки, поэтому, не в силах больше терпеть издевательства любимого, ввел бледную руку в светлые волосы. Сначала нежно поглаживал и перебирал пряди, а потом надавил на макушку и заставил Шаста взять в рот член.       Парень ожидал этого, поэтому одной рукой в такт голове массировал ствол. Такой бархатный. Такой твердый. Крыша уже давно собрала свои вещи и ушла, салютуя ручкой хозяину.       — Стой! — бледная рука Арса остановила возлюбленного, притягивая его к себе. — Я не эгоист, так что меняемся.       Шастун не был против, поэтому сел на место парня, быстро приспуская спортивки. Эрекция была ужасно сильной, до дрожи. Бледная рука нежно обхватила ствол, и, без дразнилок и игр, хозяин взял в рот не только головку. Вздохи наслаждения иногда менялись на хриплые стоны. В их отношениях не было пассива или актива. Но каждый раз, когда Арсений приступал к минету, у Шаста сносило голову. Он будто улетал в другой мир, чудесный и полный наслаждения.       — А-арс! — последний раз простонал Антон и непроизвольно поднял бедра, вводя член глубоко.       Кончил. А вот Попов подавился. Сдерживая кашель, парень проглотил горячую сладкую жидкость и с укором посмотрел на любимого. Такое случалось редко, когда Шастун был не в силах себя контролировать из-за сильного возбуждения. Но никакой обиды, лишь взгляд, а потом нежный поцелуй. Антон был не из брезгливых, в отличие от своего парня, который после минета отказывался касаться губ возлюбленного.       — Не эгоист, да только не кончил.       — Ничего страшного, утром подрочу.       — Я не хочу, чтобы удовольствие тебе доставила рука, а не мой рот. — возмущенно сказал Шаст и повалил парня на спину.       До пика Арса оставалось недалеко, поэтому немного ловких и простых движений языком вперемешку с рукой и горячая белая жидкость уже растекалась по горлу Шастуна. Это был не человек, а кот, которому дали теплого молочка. Не хватало хвоста и мурчания, хотя довольная моська это все компенсировала.       — Пойдем в душ, а потом надерем зад этим мудакам. — удивительно, как нежный кот и грубый воронежец совмещались в таком прекрасном человеке.       — Был бы ты одним из этих каннибалов, я бы тебя с удовольствием отодрал.       — Дождись ночи, а там я весь в твоем распоряжении. — пухлые губы вскользь прошлись по влажному от пота виску, а после парни направились в ванную