Тёмные времена

— Привет, Ди. Как ты? Колокольчик на двери магазина зазвенел, а значит у нас посетитель. — Здравствуй, Гар. Как обычно? — мех запустил манипулятор под прилавок в поисках масла для шарниров. — Будь добр. Не хочешь выпить? — мех приоткрывает внутреннюю деку. — Контрабандное. — Ах ты ржавый алкаш! Наливай. — владелец магазинчика достал мятые железные кружки. — Хе-хе. Как в старые добрые. — Слышал? Говорят, что Оптимус при смерти. — ржавый кибертронец залпом высушил стакан. — Наливай. — А как тут не услышать? Все в городе об этом говорят. — Думаешь правда? — Юникрон его знает. — Ммм. — мех чуть не поперхнулся. — Сейчас Ультра Магнус должен давать интервью 7-му каналу. — Шлак! Где пульт? — старичок судорожно бросился искать пульт. — Ну? — мех заглядывал за прилавок, смотря на то, как рыщет его друг. — Нашел? — Да. — Включай быстрее. Прямой эфир: — Приветствую всех телезрителей. — сказал ведущий, копаясь в своем голопаде. — Итак, с нами сегодня особенный гость. Здравствуйте, командующий Магнус. — Можно просто Магнус. — мех не знал куда деть манипуляторы, похоже он ещё не привык давать интервью. — Насколько я знаю, вы на протяжении нескольких астроциклов были на особом задании. Не похвастаетесь результатами? — Ну моей основной задачей было искоренение всем известной преступной группировки. К сожалению, они оказали сопротивление, поэтому мы сделали то, что нужно. — мех нервничал, хоть и пытался это скрыть. — Угу. — интервьюер искал следующий вопрос. — А что вы скажете по поводу слухов гуляющих по городу? — Простите. Не совсем понимаю про что вы, я же вернулся совсем недавно, так что не в курсе последних новостей. — сказал Магнус, прежде чем поправить записывающие устройство. — Раз уж вы не знаете, то я вам расскажу. Народ уже несколько астроциклов говорит о тяжёлом состоянии Оптимуса Прайма и кто-то даже считает, что он и вовсе мертв. — Интересно на каком основании кибертронцы сделали такой вывод? Впрочем, не важно. Я знаю только одно, Оптимус на время покинул город, чтобы посетить один из древних склепов Праймов. Я уверен, в скором времени он вернётся в полном здравии. Иакон: База Прайма. Темный мех уже продолжительное время издевается над пленником. Причиняя боль связисту, он истерично смеялся, получая истинное удовольствие. Уилджек на славу постарался, от наивного мусорщика не осталось ничего. После всех процедур на выходе мы имеем психа, у которого больше нет рассудка. — Как же жаль, что я лишён возможности услышать твои крики. — автобот запихнул раскалённый, железный прут в просветленное отверстие в коленном суставе. Извиваясь на стуле, кассетник пытался отпихнуть от себя психа. Конечно же от этого не было никакого толку, но кто будет просто сидеть, когда в тебя тыкают раскалённой железякой. — Что? Не нравится, когда в тебя тычут? Хахах. — автобот прокрутил арматуру по часовой. — Мне тоже не нравилось, но в тюрьме, знаешь, не спрашивают. «Пхахахаа! Пробитый.», — связист даже на секунду забыл о боли. — О, я гляжу тебе смешно. — черный мех пнул десептикона, отчего тот запракинулся назад. — Посмотрим как ты будешь смеяться интербот шлаков. «Нет. Только попробуй ублюдок.», — Саундвейв вцепился дентопластинами в проводку сервопривода автобота. — Ууу, крошка кусается. — автобот сел на колени, поближе к шлему связиста. — Я бы научил тебя манерам, но ты же бешеный, откусишь. «Юникоонов интербот». — Что ты делаешь?! — послышалось за спиной автобота. Уилджек спустился, проверить состояние пленника и как же вовремя. Кто знает, что было бы если он появился на кликов 15 позже. — Ультра Магнус, приказал не трогать его. — инженер открыл тяжёлую дверь. — Ты обещал мне. — черный автобот встал с колен. — Всему свое время. — Нет! Он не будет мучаться! — мех сорвался с места. Автобот заклинил, его опять пытаются обмануть. Мех почти дотянулся до через чур спокойного инженер, но вдруг резкая боль по всему корпусу сбила его с серво. — Не забывай кто тебя создал, Вилстром. — Нет! Не смей так меня называть! Этот слабак умер. Ты убил его. — сказал мех, прежде чем отрубиться от болевого шока. Камера 671: на несколько уровней выше, чем карцер. Группа заключённых с замерзанием искр слушает еле уловимые крики. Жалко только ничего не понятно, одна сплошная, неразборчивая каша. — Это Саундвейв? — спросил Скоуп, прислоняя аудиодатчик к полу. — Вряд-ли. — ответила наемница. — У него, вроде как, глосы нету или повреждена. — Да плевать. — Кап достал спрятанное лезвие. — Нам всё равно конец. — Ты чё это задумал. — закряхтел Джазз. — Я подумал, раз мы все равно сдохнем, то лучше уж так, чем на глазах у многотысячной толпы, жаждущей твоей смерти. — мех совершает надрез. — Уж лучше я лишу их такого удовольствия. — Что же ты натворил. — жёлтый мех оцепенел от увиденного. — Идиот. — Найт Берд подошла к трупу бывшего командира и забрала заляпанное в энергоне лезвие. — Ничего, скоро мы встретимся друг. — Джазз отвернулся, негоже такому бывалому автоботу омыватель пускать. — Трус! — крик Скоупа было последнее, что услышал его бывший командир, прежде чем навсегда отключиться. — Полегче, Скоуп. — наемница сильно удивилась поведению друга. — Это его выбор. — Выбор слабого. — Заткнись, придурок! — Джазз не выдержал, он не мог позволить порочить своего почившего товарища. — Всех нас это ждёт. — Ну и умирайте здесь. Я не собираюсь сдаваться. — сказал жёлтый мех, вытерев слезы. — И что же нам делать? — с долей иронии спросила наемница. — Я. Я не знаю. — А как же твой, Саундвейв?! — издевался диверсант. — Ах да. Он же теперь калека, как и я. — Ну и интербот ты, Джазз. Карцер: Саундвейв, окружённый тьмой, лежал на холодном полу. Любуясь потолком, десептикон думал лишь об одном. «Интересно, когда я умру, Праймус впустит меня в колодец искр?» — похоже мех боится. Раньше, когда он представлял свой конец, ему казалось, что это вовсе не страшно. Кассетник считал, что это смерти боятся лишь слабые, но сейчас… Неужели он настолько слаб, что не может уйти достойно? Неужто он всегда был таким? Нет. Он много раз был близок к смерти, но только сейчас в его процессор лезут дурные мысли. Что же поменялось? «Я… Нет. Я умру слабым и немощным калекой. Значит так мне суждено закончить.». По фейсу легендарного офицера связи покатились капли омывателя. Никто не заслуживает сгинуть во тьме Юникрона, даже такой негодяй, как Саундвейв. Он бы предпочел сдаться прямо в этой камере, откусив собственную глоссу и умерев от потери топлива, но автоботы не дадут ему так легко закончить. — Эй! Ты живой там? — голос Ультра Магнуса приглушыла тяжёлая дверь. Скрежет петель сопроводил командующего в камеру. — Шлак, выглядишь плохо. Хотя я не лучше, эти юникроновы журналисты высасывают из меня все соки. — автобот поднял стул, с которого не так давно спихнули связиста. — Даже не верится. «И не говори». — Кто же знал, что все вот так закончится. — мех пристально смотрел в окуляры десептикона. — Я все знаю. И скоро все узнают. А потом, все по-новой. Неужели наш удел — вечная война? Магнус сел на пол, прямо напротив десептикона. — Надеюсь ты доволен. Твоя месть свершилась. Лёгкий шлепок о землю привлек внимание автобота. Повысив мощность прожекторов, он заметил, как что-то вывалилось из внутренней деки кассетника. — Что это? — командующий подобрал какую-то деятель, предназначение которой он не знал. — Ладно, Уилджек разберётся. Ну, до завтра. Скрежет петель вновь проводил командующего. И вновь Саундвейв в одиночестве. Пожираемый собственными мыслями и покорно ждущий своей смерти. Айронхай, качаясь в скрипучим кресле Прайма, попивает энергон из личных запасов лидера автоботов. — Ой. — кажется мех пролил немного на пол. — Надеюсь Оптимус не будет ругаться. Посмеявшись над собственной шуткой, мех бросил кружку на пол. — Все идёт просто превосходно. — «Ты прав, друг мой, вскоре ты станешь новым лидером автоботов» — голос, в процессоре красного меха, ликовал. — А ты получишь матрицу лидерства, партнёр. — «Осталось только подорвать авторитет Оптимуса, а потом, когда в городе пойдет восстание, ты придёшь к власти, убив всех претендентов на престол». — Да, так и будет. — «Но пока есть те, кто могут помешать». — Нет причин для беспокойства, все кто мог нам помешать уже ждут своего приговора. — «Не все». — Ах да, она скоро сама придёт. — «Смотри как бы все пошло не по плану, а то закончишь, как мой прошлый протеже». — Как скажешь. Пустошь: Черный рынок. И опять фем приходится ошиваться здесь, в поисках информации. Если кто и знает этих придурков в черном, то этот кто-то находится здесь. Осталось только найти его. — Здравствуйте. — воительница села за барную стойку. — Приветствую. Чего изволите? — Мне нужна информация. — К сожалению, я могу предоставить лишь стакан топлива. — У меня есть чем платить. — Хромия достаёт стопку кредитов. — Попробуйте обратиться к тому меху. — Бармен продолжил протерать барную стойку. — О нет. — О Да. — грузная фигура бывшего автобота приземлилась на соседнее место. — Привет, Клиф. — процедила сквозь дентопластины фем. — Привет, Хромия. — мех заказал стакан пойла. — Думала ты только топливо Мака признаешь. — Правильно думала. Вот только он закрыл свой бар. — разведчик сделал первый глоток. — Ну и гадость. — Ближе к делу. — Хромия достала галопад. — Ты где нибудь видел этого меха? — Что насчёт оплаты? — несмотря на вкус, Клиф продолжил осушать стакан. — Сколько? — 130 кусков. — Сколько?! — Понятно. Мех уже собирался уходить, как воительница схватила его за манипулятор. — Подожди, всегда можно договориться. * * * Яркий свет и вся та же темная фигура восседающая на своем троне. — Ну наконец-то. Думал не умру уже сегодня. — сказал кассетник приближаясь к своему создателю. — Саундвейв, ты можешь убедить кого угодно в своем наплевательском отношении к жизни, но не меня. Я знаю, что ты чувствуешь. — Так я умер или нет? — Твое время ещё не пришло. — Значит великий Праймус тоже хочет увидеть мою казнь. Да уж, не ожидал такого от создателя, а говорили, что ты милосердный. — Все язвишь, Саундвейв. — Ну и что я тут делаю? — Резонный вопрос. Я должен тебе кое-что сказать. — Ну? — Ты должен спрятать матрицу лидерства. — Ага, делать нечего. Где тут выход? — Придется, Саундвейв. Если ты этого не сделаешь, то Юникрон… — Заткнись! Ты ничем не лучше него. Всемогущий Праймус, олицетворение милосердия. Брехня! Нельзя быть одновременно всемогущим и добрым, если ты милосердный значит ты не всемогущий, а если ты все же всесильный, то ты уж точно не добряк. — Интересное умозаключения, но ты должен понимать одну вещь. Ты не сможешь попасть в колодец искр после смерти, ведь ты служил Юникрону. Твоя искра никогда не обретёт покой. — Но если ты сделаешь кое что для меня, то я забуду все обиды? — Отчасти, искра твоя уже никогда не заслужит прощения, но вот Хромия. — Она то тут причем? — Дело в том, что она тебе дорога, Саундвейв. — Ууу шантаж. А говоришь милосердный. — Она умрет пытаясь спасти тебя. Ты должен выбраться раньше, чем ей удастся до тебя добраться. — И как же немой, хромой инвалид сбежит из самого охраняемого места на планете? — Это уже твоя проблема.