***
Юра впервые появился в деревне около месяца назад. На каникулах он обыкновенно, не занятый никаким серьёзным делом, валял дурака в городе. Так что когда бабушка и дедушка Музыченко решили переехать в село на старости лет, Юра вызвался им помочь. Родители парня и без учета его желаний отправили бы сына туда. «Нечего, − говорили они, − слоняться без дела. А в деревне и отдохнёшь, и проведёшь время с пользой». В глухом селе появление новых жителей вызывало ажиотаж на всей улице. Бабушки в цветных халатиках и платочках переговаривались о новых соседях, в каждом доме в окрестности среди прочих новостей звучала и новость о переезде пожилой пары. Работы для Юры было всего ничего: помочь занести в дом вещи и некоторую мебель. Пока он возился с книгами и посудой, краем глаза заметил любопытствующие взгляды соседских детишек. Поначалу он не обращал внимания на посторонних, но когда ближе к вечеру завершил работу, вновь с ними столкнулся. Юра очень любил детей. Он обладал компанейским и весёлым характером и в целом был очень обаятельным, потому и дети любили его. Ребята окружили чудного парня, стоило ему только пальцем поманить. Юра положил телефон, в котором до этого смотрел, который час. Сначала девочки и мальчики (их было всего около пяти) спрашивали у парня о его татуировках, а потом один из ребят заметил в его ухе bluetooth-наушник: − Зачем тебе наушник без провода? Юра понял, что эти дети, очевидно, не знают, что существуют наушники, которые работают без проводков. Он улыбнулся. − Эти наушники на bluetooth'е работают, − из-за спин детей раздался незнакомый голос. Юра раньше заметил высокого парня, идущего вдали, но не думал, что он подойдёт. − Паша! — радостно вскрикнула маленькая девочка в синих шортах и бросилась к пришедшему. Занося во двор нового дома мебель и прочую утварь, Юра видел, как этот же парень проходил мимо по другой стороне дороги. Он даже отвлёкся от работы, чтобы рассмотреть незнакомца. В соломенной шляпе, с растрёпанными волосами и в длинной белой футболке Паша издали напоминал пугало, и Юру это очень забавляло. К этому времени он не переодевался, шляпу свою не снимал и предстал перед Юрой в том же образе. Только на этот раз он собрал волосы в маленький хвостик. Но Музыченко не сдержал улыбку при виде такого интересного молодого человека. − Мама кушать зовёт, − сказал Паша, взяв девочку за руку. Она была его сестрой. — Пойдём. Юра с улыбкой на лице протянул Личалееву руку: − Юра. Паша не желал заводить новых знакомств. Тем более, он не знал, откуда вообще этот парень приехал и как долго он будет в селе. Личадеев повременил с ответным жестом, но всё же протянул руку: − Павел, − немного хмуро произнёс Паша, пожал руку незнакомцу и поспешил уйти вместе с сестрой. После этой встречи Юра решил сдружиться с парнем в соломенной шляпе. Ему казалось, что сам Паша не очень разговорчив, так что всё, что он знал о соседе, Музыченко приходилось выведывать у его младшей сестры. Очень быстро Юра наладил общение с живущими рядом сверстниками. Сельская компания хорошо приняла городского весельчака. Через неделю его знала уже вся улица. Со всеми он ловко находил общий язык. Не получалось завести дружбу только с Личадеевым. Паша учился на агронома в городе, далёком от родного села. Он вспоминал своё детство, шутя о том, что в два года его завели в огород, и он жил там до переезда в город после одиннадцатого класса. И дело не в том, что родители не заботились о воспитании сына — напротив, они опекались им как могли. Просто Паше очень нравилось ухаживать за растениями. Это и повлияло на его выбор профессии. Последнее время он, занятый учебой, редко бывал в родном доме, но старался приезжать как можно чаще и в каникулярное время всегда возвращался в село. Юра хотел позвать Пашу погулять. Для него было обыкновением видеть лишь цель, игнорируя при этом препятствия. Но на улицу Личадеев выходил редко, а если и выходил, то тогда, когда Юра был занят чем-то во дворе и не мог с ним столкнуться. Однажды они оказались в одной компании, чему Музыченко был несказанно рад. Наконец он имел возможность пообщаться с Пашей и узнать его ближе. Из недолгих и отрывочных диалогов Юра сделал несколько выводов. Он удостоверился в том, что либо Личадеев неразговорчив, либо Музыченко не вызывал у него совершенно никакой симпатии. Так же Юра пришёл к выводу, что Паша был очень хорош собой. Высокий лоб, большие глаза цвета пасмурного неба, копна волос цвета еловой коры и чудаковатая поношенная соломенная шляпа. Юра пожалел бы ставить его на место пугала. Несколько дней спустя Музыченко проходил мимо двора Лидачеевых и увидел в огороде Пашу с лопатой. Он сначала изумился, но недолго стоял на месте. − Паш! — крикнул он, глядя на парня через забор. — Выйдешь погулять сегодня? Парень тотчас поднял голову на источник шума и сощурился. Работы во дворе было огромное количество, к тому же он не имел никакого желания слоняться по селу с еле знакомым парнем. − Не выйду, − произнёс он и снова принялся за работу. Юра чувствовал, что совсем не заинтересовал Пашу, но не принимал поражения и предложил пойти завтра, на что Личадеев с ещё большей резкостью ответил отказом, даже не отрывая рук от лопаты. Юра ушел слегка огорчённым, но такой ответ Паши только побуждал его к действиям. На следующий день в то же время Музыченко пришел к тому же забору и протянул через него руку с букетом ромашек. Он надеялся хоть так получить благосклонность Личадеева. Паша был приятно удивлён. Он взял букет и не стал спрашивать, откуда Юра знает, что ромашки — его любимые цветы. − Понравился подарок? — слегка гордо произнёс довольный собою Музыченко. − Понравился, − парень улыбнулся краем губ, поправив шляпу. — Только я сегодня выйти не смогу, − честно признался Паша. Днём его ждала работа в огороде, а вечером он обещал помочь отцу в гараже. Но Юра снова счел его отказ как призыв к действию. Немного позже в тот же день он встретил на улице сестрёнку Паши и как бы невзначай завёл разговор. Музыченко узнал от неё, что маме Паши тоже понравились цветы, и сын разделил букет на два небольших. Один он поставил на кухне для матери, а другой — у себя в комнате. Значит, цветы понравились. Но не успел Юра пережить и минуты торжества, как его поразили слова девочки: − Только ты не те ромашки купил. Паше другие нравятся. Прежде всего парню стало немного стыдно. Никаких ромашек он не покупал, а воспользовался услугами клумбы бабушки Ани. Но на самом деле никаких услуг ни баба Аня, ни её клумба не предоставляла. Другими словами, ромашки Юра украл. Марина, сестра Паши, точно помнила, как брат показывал ей фотографию своего любимого цветка. Она даже название запомнила — нивяник. У ромашки на картинке был тонкий стебелёк, на котором росло много мелких цветков. А те ромашки, которые принёс Юра, были крупными. Кого не спросишь, любой скажет, что и то, и другое — ромашка. Но Марине казалось, что Паша придирчив к таким мелочам. Юра же ничего об этом не знал и решил, что либо он не понимает значения слова «ромашка», либо он не понимает Марину. Он решил: чтобы она не имела в виду, девочка лучше знает Пашу. Музыченко долго думал, что сделал не так. И решил совершить ещё одну попытку. Через полчаса он вернулся к забору Личадеевых, но Пашу в огороде уже не наблюдал. Тогда он начал стучать в калитку. Загавкал дворовой пёс, и скоро парень вышел к Юре. − В общем, я понял, что ты не захотел идти гулять, потому что тебе не понравились те ромашки. Я не знал, где я ошибся, в общем, − Музыченко протянул парню небольшой пакет, − больше ромашек я не нашел. Удивлённый таким исходом событий, Паша взял пакет и заглянул в него. Юра принёс ему ромашки. Конфеты «Ромашка». Личадеев долго и звонко хохотал над этим жестом. Он уже понял, что этот городской парень неисправимо упрям, но не мог подумать, что его упрямство может создать такую нелепую ситуацию. Сам Юра был рад впервые наблюдать искреннюю улыбку на лице Паши, но то, что он смеялся над Музыченко, несомненно, огорчало. На следующий день они всё же смогли нормально провести время. Юра не переживал, что не сможет найти общий язык с Пашей, он просто говорил. Говорил много, иногда нелепо, иногда серьёзно, иногда смешно, а Личадеев всё слушал, посмеивался, и отвечал. Он пропустил тот момент, когда скованность его покинула. Юре говорили, что он быстро располагал к себе, и в сложившейся ситуации это было единственное его качество, на которое он возлагал надежды. Паша был доволен. Он редко гулял и редко (никогда) получал и те, и другие ромашки в подарок. И Юра был доволен. Своего он добился. Но о цене победы Музыченко узнал от Личадеева. Как оказалось, бабушка Аня была в дружеских отношениях с мамой Паши и иногда наведывалась к ней в гости. Не заметить свои цветы на столе у знакомой старушка не могла, потому, когда Юра в очередной свободный вечер позвал Пашу гулять, тот ответил ему, что не сможет пойти, потому что будет расплачиваться за свой подарок. Бабушка Аня не была плохим человеком, но не могла не заставить парней хоть как-то возместить ущерб. К тому же Юра по неловкости, пока срезал ромашки, растоптал пару кустов хризантем, растущих рядом. Так что в тот вечер вместо того, чтобы гулять, они с Пашей высаживали для бабушки петуньи. От местных парней Юра узнал, что недалеко от села есть речка. Тогда он решил позвать Пашу порыбачить. На этот раз цветы он не рвал, да и Личадеев далеко б его послал, если бы Юра принёс ему такой подарочек. Но поехать к речке Паша согласился. Последнее время они встречались очень часто, причём ненамеренно. Пересекались в магазине, в переулках, и при каждой встрече Юра находил повод для разговора. Паша видел нечто наивное в его поведении, но он надеялся, что хотя бы боязнь спугнуть рыбу заставит парня немного помолчать. Была у Юры одна вредная привычка, о которой знал любой человек, знакомый с ним больше трёх дней. Музыченко очень часто курил. Мало кто обращал на это внимание, а девушки только ахали от того, как сигарета во рту красиво дополняет его образ. Паша относился к этой привычке нейтрально. До поры до времени. Парни приехали к речке и стали искать место, где берег не зарос камышом. Они быстро расположились и притихли, закинув в воду удочки. Прошло полчаса. Юра был настолько тих, что Паша счел нужным время от времени поглядывать на него. Чтобы проверить, в порядке ли он, конечно. Музыченко, сосредоточив взгляд на поплавке, делал вид, что не замечает одиночные взгляды друга. Паша бегло оглядывал то лицо, манящее черными угольками глаз, то крепкие руки в россыпи татуировок. Он считал, что в таких мимолётных взглядах нет ничего постыдного, а Юра, с виду спокойный, в душе ликовал, и обоим было хорошо. Так, за полтора часа ловли в их ведре плавало около четырёх рыбёшек. Солнце палило с высоты небосклона, обнимая своим пожаром всё сущее. Лето было в самом разгаре. Паша снял шляпу и собрал волосы в маленький хвостик. − Жарко пипец, − выдохнул он. − Ага, − поддержал мысль Юра и снял тёплую футболку. Он снова молчал. Теперь Личадеев почти не отрывал от него внимательного взгляда. Они планировали просидеть на речке до заката, а после возвращаться домой. Юра закурил. Они с Пашей обменялись парой фраз. Сигарета была выкурена, и бычок от неё улетел в камыши рядом с Личадеевым. Проходит минута. Две. Привыкший к сигаретному дыму, Паша не сразу чувствует запах воспламенившейся травы. Но когда поворачивает голову вправо и видит горящий камыш, то сразу хватает ведро с рыбой и половину содержимого выливает на источник опасности. Юра успевает только вскочить с места, когда в ведре остаётся всего две рыбы. Остальные по склону ускользают в реку. Закончилась история с рыбалкой тем, что Юре пришлось извиняться перед Пашей. А домой парни привезли четыре рыбины (две они поймали после происшествия). Несколько дней спустя родители Паши решили позвать бабушку и дедушку Музыченко в гости ко дню рождения Марины. Мама Паши завела дружбу с бабушкой Юры. К тому же, праздник — хороший повод, чтобы пригласить новых соседей к себе. Для того, чтобы купить подарок для девочки, Юра даже съездил в город. Когда они с Пашей встретились у последнего дома, Личадеев не мог не пошутить: − Я думал, ты только ворованные цветы дарить можешь. Юре и Паше доверили ответственное задание — готовить шашлык. Всё время, что они сидели у костра, дым, словно по приказу, шел в сторону Юры. Паша тихо с него посмеивался, а Музыченко наигранно возмущался и размахивал руками. Его представление закончилось тем, что он опрокинул бутылку с водой, которой они тушили то там то тут появляющийся огонь. Но Юра в порыве не заметил этого, и когда под мясом снова появился огонёк, парни чуть не спалили шашлык. Паше пришлось бежать в дом за водой. Мясо чудом удалось спасти, и за столом все только хвалили парней.***
С дня рождения Марины прошло меньше недели. С приезда Юры прошел почти месяц. Паша шел рядом с ним по узкой вытоптанной тропинке и думал, что, наверное, немного им осталось вот так гулять. Он знал, что Юра иногда ходит по селу поздним вечером, и хотел внушить себе, что ночные брожения к добру не приведут, но на самом деле Паше очень хотелось как-нибудь выбраться погулять вместе с Музыченко. Он обрадовался, когда Юра сам позвал его выйти, и сейчас, довольный, шел рядом с ним, вдыхая ночную прохладу. Они шли по тропинке, над ними висел серебряный лунный диск с россыпью сияющих звёзд-веснушек, еле видных из-за серых туч; в кустах вдоль дороги пели сверчки; ни Паша, ни Юра не говорили почти ничего. Естественная тишь удивительным образом успокаивала суматошные души. Музыченко думал о том, сколько его друг ещё будет оставаться в селе. Неделю? Две? Он не рассчитывал на большой промежуток времени, но не думал, что лето закончится так быстро. Юра думал о том, что лета ему катастрофически не хватает. Паша мыслил о всяком. Немного о том, закрыл ли он окно, когда уходил из дому, чуть-чуть о том, какова вероятность, что его отсутствие заметят родители. Многое волновало его душу, но больше остального — человек, идущий рядом. С кем бы он ещё так опрометчиво согласился гулять на ночь глядя по селу? Наверное, ни с кем. В такой редкий момент уединения хотелось и сказать что-то особенное, но смелость покидала его в то же мгновение, когда он решался на ещё одну реплику. И снова тишина. Как вдруг с неба со звуком упали первые капли. Уже несколько часов периодически гремело, редко появлялась молния. Музыченко надеялся, что всё обойдётся, но понадобилось немного времени, чтобы начался дождь. Парни направили взгляд на небо: то тут то там переливалось серебряным отблеском молнии, и Юра понял, что сейчас выговориться у него не получится. Нужно возвращаться. Музыченко снял спортивную кофту. Дождь лил не переставая и начинал усиливаться. На Паше была та же белая футболка, что и в день их знакомства. Шляпу он забыл дома. Недолго думая, Юра использовал кофту вместо зонта, поднимая её над собой и Пашей. В испачканной мокрой землёй обуви они кое-как огородами добегают до двора Паши. Оба чуть промокли, но укрылись от дождя. Прячась под кофтой, парни не замечают, как ливень начинает заканчиваться. Они стоят под Пашиным окном и смеются сами с себя — два взрослых парня испугались трёх капель дождя. Музыченко упирается спиной в стену дома и устало съезжает вниз, бросая рядом кофту. С крыши медленно стекают капли, падая прямо перед друзьями. Идти куда-то снова смысла не было. Потому Паша садится рядом с другом. Юра достаёт из кармана чудом оставшуюся сухой пачку сигарет. Закуривает. Парни смотрят куда-то вперёд в сторону соседского огорода. Юра вдруг ловит на себе взгляд Паши и сразу просит прощения, потому что сигарета в пачке оставалась только одна. Ему неловко, но Личадеев по этому поводу совсем не переживает. − Ничего, − говорит он. Юра в очередной раз затягивается, выпуская дым, и держит сигарету в руке, неотрывно глядя на луну. Паша тянется и аккуратно забирает сигарету из руки Музыченко. Подносит её ко рту: − Ничего, нам хватит и одной. Юра на мгновение оторопел. Он смотрит на Пашу и, чего греха таить, любуется им. Личадеев затягивается и передаёт сигарету другу. Их взгляды встречаются, и Юра, казалось, вечность смотрит в голубые озёра напротив, выискивая согласие. А потом сжимает руку с сигаретой и, не видя малейшего возражения на лице Паши, тянется за поцелуем. Их губы соприкасаются, Юра кладёт ладонь на изгиб шеи Личадеева. Паша льнёт к нему с уже нескрываемой пылкостью, целуя смелее. Музыченко разрывает поцелуй, восстанавливает дыхание и заботливо заправляет выпавшую прядь волос Паши за ухо. Он смотрит на чуть покрасневшие приоткрытые губы и думает, что не сдержится перед соблазном, но Личадеев искушается первым. Юра притягивает его к себе, Паша обнимает его в ответ. Сигарета упала из их рук и потухла. Снова льёт дождь. Ромашки одиноко лежали на подоконнике. Паша знал, что из-за них они проведут полдня в огороде у бабы Ани. И Юра тоже знал. Но обоих это не волновало. Они считали звёзды на небосклоне и определённо были счастливы.