Зомби зомби зомби!

- Мозго-о-о-ов!!! - Григорий! - Мозгов мне! - Нет, ты не такой, Григорий! Ты не зомби... - Зо-о-омби-и-и! - Нет, Григорий, я тебя разочарую, ты просто ебанавт... - Но я же умер... - Ну да... - И ты меня поднял... - И чо? - Через плечо, мозгов мне дай! - Григорий!!! *** Собственно, начиналось все как в той песенке: «Кровью залит пол, я ищу рассол». Только рассол искал уже не я, а моя жена и ее подруга. Одна из них меня застала со второй, при том, что спал я и с женой, и с подругой. Короче, эти две курицы меня не поделили и решили, что я никому доставаться не должен. Соответственно, пришили меня по-тихому, ножиком пырнув, а потом вдвоем напились до пламенных единороссов, танцующих канкан посреди площади незалэжности. Короче, а по утру, они проснулись. Откуда я знаю? Да вот, собственно, как объяснить-то... Короче, убить-то меня убили, а отпеть – нет, чтоб дух на покой ушел. Вот я и неприкаянным стал, наблюдая за этими дамочками всякое. Даже не злился, не знаю почему. Как-то оно все безразлично стало. И то, что мое бренное тело кулем затащили в семейный катафа... минивэн, и на то, что при этом выдрали мне клок волос, пробормотав при этом что-то вроде: «А мы его по морде чайником!» - и даже на то, что привезли меня на кладбище, предварительно даже розочек купив и обсыпав меня их лепестками. Прям романтика даже, если не учитывать то, что закопали меня оперативно и как-то скромно... Но я обрадовался: быть может, мучения закончатся, и я все же отправлюсь в мир иной? Хуй мне, а не пассатижи! Вот что я осознал, причем достаточно быстро: во мне еще не успели отложить своих личинок какие-то мухожуки и прочие сучности, коими так и кишила сырая кладбищенская землица. А теперь, поясню, почему не пассатижи! Дело в том, что меня раскапывали. И я уж подумал, что эксгумацию решила провести полиция, но... Точно, не пассатижи! Нет, это не к тому, что я сравниваю нашу доблестную полицию с этим инструментом для утонченной работы, отнюдь. Просто меня выкапывал какой-то дрищеватый хмырь гопоготской наружности: в высоких «говнодавах» по колено, в которые были заправлены мешковатые камуфляжные портки и довершала картину серая кепочка «Ак-47». Если бы мой труп мог икать, я б это сделал, но нет, не тут-то было! Я труп и я могу только разлагаться и мимикрировать. Но и этот маневр не удался. - Ого! – воскликнул этот субъект, докопавшись таки до меня и очистив от комьев земли мою многострадальную рожу. - А ты симпати-и-ишный! Блять. Нет, я конечно о таком слышал, но... Не, не, не!!! Я уже окоченел! Но немое обожание в его глазах надежды мне не оставило. Хотя... Этот хрен как-то сам себя одернул и сосредоточился, а потом завыл, дико фальшивя какую-то серенаду, то ли на латыни, то ли это вообще был Раммштайн. Вот представьте себе картинку, да! Ночь, лунявость повышенная, разрытая могила, гот, что-то безбожно орущий на ее краю, и мой труп. Я б перекрестился, честно! И что вы думаете?! Я ощутил, как снова чувствую свое бренное тело. И тут я понял, что вот она! Сила моей веры! Потом сморгнул, силясь понять происходящее, а после так вообще послав нахуй этого чекалдыкнутого, попытался встать и выбраться из ямы, в которой лежал. Мне срочно надо в церковь! Тело слушалось неохотно и было словно ватное, но и я был упорным. Кстати, почему-то мое нежданное воскрешение меня вовсе не удивило. Но и безразличия уже не было. Скорее, был некий интерес и ощущение безнаказанности. А что мне будет? Я как бы мертв. - Константин! – вроде как представившись, мне протянули руку, помогая выбраться. Я с трудом, все же сделал это, чуть не утянув этого хлипика в эту же яму, но обошлось. - Ты совершенство! Усиленно отряхиваясь от земли, я даже как-то не заметил его бормотания, но когда он полез ко мне, стараясь ощупать, я понял, что что-то тут не так. Я аж дыхание задержал... вроде бы. И тут на меня снизошло понимание: я и вовсе не дышал! - Ебать конопатить! – по ходу, экспедиция в церковь отменяется... - Как пожелаешь!!! – с энтузиазьмой воскликнул гопогот и начал расстегивать свою черную рубашку. - Э? – я с недоумением смотрел на это, ну вообще ничего не понимая. - Ты возжелал моего тела, о возлюбленный мой, и я счастлив, моя душа поет, а чресла наполняются томлением сладким... - Чувак, ты это... - Константин! Зови меня по имени, отрада сердца моего! – меня беспардонно перебили, в порыве эээ... просто порыве, срывая со своих хрупких плеч несчастную рубашку, но неудачно: материал оказался прочным, так что у него нихрена не получилось. Послышался тихий мат и он все же дорасстегивал маленькие пуговки... - Покайся, окаянный! - Ты жаждешь услышать, о возлюбленный мой, в каких позах я желаю, чтобы твой дьявольский уд врывался в мое жаждущее тело?! Страсть бурлит во мне, и она сильна, особенно пока не прошло трупное окоченение... От последней фразы, сказанной чуть тише, у меня задергалось левое нижнее веко. - Ты ебнутый? - Нет, я совершенно нормальный пассивный некрофил! – лучше б меня вообще не раскапывали... - Ты, блять, активный мухожук! - Любишь насекомых? Так это я мигом... - Мама, вроди меня обратно, я домой хочу... - Так что ж ты сразу не сказал?! Плюнув на всю эту комедию, я покрутил пальцем у виска и кое-как ковыляя на непослушных ногах, я побрел куда-то в ночь, предполагая, что рано или поздно, выход с кладбища все же найду, благо вытоптанность тропинки между могил говорила о том, что по ней ходят достаточно часто... - Нет-нет-нет! Не туда... Тут рядышком, потерпи, котеночек, я тоже весь горю... Меня сграбастали в объятья и насильно развернули вправо, чуть подталкивая. Что самое печальное, я и сопротивляться не мог. Будто что-то не позволяло дать этому уебану по яйцам и смыться. Но... Не значит, что я не пытался! - Ты такой необузданный... – меня аж передернуло от горячего шепота на ухо, но что-то сделать с этим, было нереально... Как итог, меня погрузили в коляску раздолбанного мотоцикла «Урал», и понеслась... По дороге мне расписывали всю историю с начала до конца: и то, как этот сатанист умудрился на одной из барахолок купить какую-то странную книгу, в которой было странное. Как говорится, улыбайся чаще, и чаща улыбнется тебе. А потом он решил это странное осуществить, сидел в засаде на кладбище аж неделю! А потом увидел меня и понял, что дождался, партизан блин. И он был в восторге, от того что все получилось. А еще его несколько привлекали трупы... в определенном плане, он раньше в морг наведывался, любил долгие и романтичные вечера проводить на кладбищах, да... Правда, до активных, ну или, в его случае, пассивных действий он не дошел... Пока. Меня его оговорка нисколько не обрадовала, но деваться было, мягко говоря, некуда. *** Гнездился этот гопогот Константин в однокомнатной квартирке на окраине города. Интерьер был самый что ни наесть кричащий: флаг анархии весит на стене, прибитый двумя ржавыми гвоздями к стене прямо через ковер пожранный молью, обои кое-где отстали от стен и свисают унылыми лоскутами, на полу... Мда... Меня пихнули прямо на жалобно скрипнувший диванчик и навалились сверху, пытаясь поцеловать и вылизывая все, что только можно и нельзя, а я не мог сопротивляться. Потому что не мог. Мне не то чтобы было противно, кажется, моральные рамки все же стерлись из моего мозга бесследно, мне было даже не все равно, но некое непонимание желанности данного процесса со стороны гопогота у меня таки было. Я настолько задумался над этим, что не заметил, что, не теряя времени, меня раздевали... Почему этот хрен так торопился, я понял, когда с меня буквально сорвали мои любимые семейные трусы с жирафами. Трупное окоченение, да-да. Константин радостно агакнул и начал страстно лобызать меня, активно обслюнявливая, сосредоточенно сопя и периодически отвешивая очередные рулады. А еще с особым трепетом поцеловал меня в рану от ножа на левой стороне груди, сжирая засохшую кровяную корку. Мне даже стало интересно, вплоть до того момента, кода он, придерживая мой твердый, но все же не вставший член, приставил его к своей заднице и начал тереться ей об него. Потом поплевав себе в руку, смазал меж своих ягодиц слюной и попытался всунуть его в себя. Естественное, не вышло, чему я был крайне рад. Но он не оставил попыток... Тщетных. Я думал... о вечном, да, когда этот ушлепок начал ласкать себя, все же умудрившись поцеловать меня в губы. Я даже ответил. Почему бы и нет? Собственно, это была моя роковая ошибка. Меня почти тут же забрызгало чем-то теплым и густым, а долбоящерица на мне удовлетворенно засопела и укусила за губу. И тут я понял, что мне больно... Значит... Значит, жив? *** Как потом выяснилось, я таки ожил. На следующий день после воскрешения мне было настолько хреново, что хотелось сдохнуть опять, но кто б мне позволил?.. Меня держали за руку, вели философские разговоры о жизни и признавались в вечной любви, а еще заботливо целовали в лоб и поили всякой мерзостью. Что самое смешное, рана на груди медленно, но начала затягиваться, я вновь дышал и мог вполне нормально двигаться... Что меня совершенно не удивило, так это то, что книга, по которой Костик меня и воскресил, куда-то пропала. Ну и шут с ней, а то мало ли, что бы он там еще вычитал бы?! Знаете, а ремонт мы все же сделали. Код на моей кредитке, оставленной на черный день, все так же работал, так что проблем особых не возникло. Так же, я отучил ненаглядного некроманта слушать всякую гадость и носить исключительно черные шмотки. Не поверите, он даже в институт поступил, не в самый престижный, но все же. А я... А что я? Я – зомби! Зомби зомби зомби! --------------------------------- Я предвкушаю эпический срач в комментариях!)))))