Бартер

Как и у любого политика, пусть даже сидящего в низовьях, у Слэкджова нет времени налаживать скрупулезно личную жизнь. Но это не мешает ему обратить внимание на лодочника из лоялистов, который помогает лорду-защитнику вернуть свою позицию. Только обстановка каждый из немногих раз, когда они видятся, исключительно деловая и к беседам не располагает. Как-то раз Корво забегает и вовсе один, и Слэкджов только между делом интересуется, как дела у Сэмуэля. А ребята позднее докладывают, что следили вполглаза за тем, как лодочник дожидался своего пассажира. И когда господин Аттано завёл разговор о братьях Пендлтон и делах в «Золотой Кошке», что во владениях Банды с Боттл-Стрит, Слэкджов понял, как этим чудесным стечением обстоятельств можно воспользоваться. Оставалось улучить момент. — Ты идиот, Слэкджов, — плюётся лодочник, пока ребята с Боттл-Стрит уверенно ведут его под локти от укромной пристани под мостом через Винный Квартал прямиком в кабинет главаря в погребе с бочками «Старого Дануолла». Слэкджов стоит, опираясь об угол стола, заваленного бумагами и пустыми склянками, будто он не бандит, а натурфилософ. Мужчина подталкивает ногой стул для Сэмуэля и командует ребятам уйти. Темнокожий по имени Хейл в щегольском котелке оборачивается у самой двери и бросает взгляд на главаря. — Он прострелил Марджу плечо. Слэкджов поджимает губы, сдерживает язвительный ответ. Задача была примитивна: поймать и привести сюда подручного Корво Аттано, но целым и невредимым. А Хейл добавляет: — Так что мы ему руки того..связали. — Я заметил. Подлатайте Марджа, — Слэкджов снова кивает на дверь. Может каждый из них и не лучший лекарь, но разобраться с простыми ранами умеет: после стычек банд порезов больше, чем монет в кошельке. Сэмуэль молчит, молчит красноречиво, показывает всем видом, что прострелил бы не только плечо и не только несчастному Марджу. Слэкджов подтягивает к себе сигаретную пачку, что лежит позади на столе, закуривает. — А вам идёт, — бросает он вместо пояснения ситуации, отрывается от точки опоры и подходит к пленнику. — Идёт что? — щурится Сэмуэль. Он слышал, что у лорда-защитника какие-то дела с главарем Боттл-стрит, но не припоминал, чтобы они конфликтовали друг с другом. Слэкджов игнорирует его вопрос, протягивает Сэмуэлю раскуренную сигарету. Лодочник наклоняется вперёд и сжимает зубами фильтр. Главарь закуривает вторую уже для себя. С полминуты в помещении тихо настолько, что можно услышать, как тлеет с шипением папиросная бумага. — Считайте, Сэмуэль, что вы здесь в качестве гостя. Лодочник презрительно фыркает, перекидывает сигарету в уголок рта: — Тогда вообще гостеприимство оставляет желать лучшего. Бандит потирает выбритый подбородок, и Сэмуэль отмечает перстни на его пальцах как у какого-нибудь лорда. — Дело в уважаемом господине Аттано. Он обещал мне в обмен на кое-какую услугу один важный код. Сэмуэль вскидывает брови. Слэкджов медленно обходит по кругу стул, на котором сидит лодочник. — И так как лорд-защитник – персона увлечённая и неглупая, мне нужен гарант, что он не отправится самостоятельно проверять содержимое сейфа, а передаст код мне. Пальцы Слэкджова скользят по спинке стула на плечо Сэмуэля. Тот щурится, косится на бандита: — Код от сейфа? В обмен на меня? — Предосторожность не бывает лишней. История о том, что ребята с Боттл-Стрит гнали подпольный эликсир, партия которого чудесным образом оказалась отравленной, уже разошлась по улицам. Лодочник усмехается, хитро смотрит в сторону. Слэкджов не хочет иметь во врагах Корво, но и не хочет ему уступать, потому строит из себя опасного похитителя. — Согласен, — непонимание и напряжение Сэмуэля сменяются успокоением, — Хотя не скажу, что сидеть со связанными руками приятно. — Тем не менее вам идёт, — повторяет свои слова Слэкджов и возвращается к столу, чтобы взять пепельницу. — В каком смысле «идёт»? Для Сэмуэля Слэкджов — темная лошадка. Сам он больше военный, чем политик, хоть и эта часть жизни уже далеко позади. — В том смысле, что мне нравится. Хотите выпить? Слэкджов уходит от ответа как рыба: клюёт, но срывается с крючка. Он тушит свою сигарету. Лодочник стянутыми спереди руками цепляет собственную и передаёт Слэкджову. Плевать на пол для обоих моветон. — Не откажусь. За стаканами главарь не тянется, открывает початую бутыль из темного стекла, делает добротный глоток сам, крякает довольно и подносит горлышко ко рту лодочника. Сэмуэль запрокидывает голову назад, и обжигающий крепкий «Старый Дануолл» приятно обжигает глотку. Он хочет напомнить Слэкджову про то, раз уж он здесь гость, и к тому же безоружный, то путы с запястий можно и снять, но у Слэкджова свои планы. Он отводит в сторону руку с бутылкой, наклоняется, опираясь о спинку стула, и крепко целует лодочника, едва давая тому вдохнуть. Язык бандита настойчиво проникает сквозь губы Сэмуэля, аккуратно подстриженные усы едва щекочут лицо лодочника. В голове Сэмуэля проносится мысль, а существует ли вообще какая-то договоренность между Корво и Слэкджовом и мистический код от сейфа? — Только разве мое пребывание здесь не похоже больше на похищение с целью..? —осекается Сэмуэль, когда Слэкджов отстраняется и рывком заставляет его встать со стула. —С целью..? —бархатно переспрашивает Слэкджов и, придерживая за талию, подталкивает лодочника к столу, и лодочнику, чтобы не потерять равновесие, не остаётся ничего, как перекинуть связанные руки через шею Слэкджова, обнимая его. — Вы это с «Золотой кошки» подхватили? Руки бандита экспансивно сжимают бёдра лодочника под мягкой тканью потертого галифе. Сэмуэль не отказался бы ещё от глотка виски, но вместо этого получает лишь короткий поцелуй. — Интерес к приятным мужчинам? — шепчет, улыбаясь, Слэкджов и расстёгивает пуговицы на штанах лодочника. Его нетерпение заразительно. Сэмуэль усмехается лестному комплименту, откидывается назад, ложится спиной на стол, утягивая за собой Слэкджова. От такого положения отдаёт в пояснице, но от возбуждения и обоюдной темпераментности он чувствует себя снова как пылкий юноша. — Хотя вы правы, в «Кошке» и можно почерпнуть новые идеи, — выдыхает, отрываясь от губ лодочника, Слэкджов, выскальзывает из кольца рук. Лодочник наблюдает, как бандит аккуратно стягивает с ног Сэмуэля обувь, а следом и галифе, оставляя мужчину обнаженным ниже пояса, а затем расстёгивает собственные цветастые штаны под широким поясом. Сэмуэлю не хватает собственного участия, и когда Слэкджов подхватывает его под бёдра, лодочник только закусывает губу, не в силах ни направить партнера, ни успокоить собственную эрекцию. И тут Слэкджов, как назло, изменяет своей торопливости. Он медленно трется органом то промеж ягодиц лодочника, то о его член, дразнит, играя с темпом. Сэмуэль дышит часто, в горле пересыхает, но просить о виски он не хочет. Только набирается сил для сардонической улыбки: — А доводить дела до конца вас в «Кошке» не учили? Слэкджов усмехается весело, сверкает глазами. — Если вы настаиваете.. Сэмуэль выгибается от уверенного проникновения, вздрагивает всем телом, задевает бутыль «Дануолла», и та с грохотом сваливается на пол. В нос бьет крепкий запах алкоголя. Лодочник коротко ругается: движения Слэкджова неспешные и мягкие как удары волн о борт лодки. — Ничему вас не учили. Лодочник обвивает ногами бедра Слэкджова, как может прижимает к себе, подаётся навстречу. Бандит шумно выдыхает, щурится, наклоняется к Сэмуэлю, язвительный ответ зависает в воздухе, но так и не формируется в слова. Да и говорить дальше уже лишнее, здесь не светский раут. Слэкджов натягивает на себя Сэмуэля, врезается до основания, и лишая лодочника малейшего владения происходящим, закидывает его ноги себе на плечи, толкается вперёд, с моря в лёгкий бриз переходя на штормовые наплывы. Сэмуэль вздрагивает от глубины проникновения, словно задевающего оголенные рецепторы. Он не удивится, если назавтра будет ныть все тело, отвыкшее от манипуляций в плане гибкости, но сейчас сдаётся и позволяет Слэкджову ритмичными толчками приближать для них обоих к пику. Бандит кончает первым: с хриплым похожим на рычание выдохом, вздрагивая всем телом, а на висках выступают капли пота. А следом наклоняется к Сэмуэлю за поцелуем, вязким и чувственным, и в ритмичном движении сжимает член лодочника рукой, доводя того до разрядки. А после достаёт из кармана своих франтовских штанов платок вытирает измазанную спермой ладонь. — У вас определённо какие-то специфические пристрастия, — хмыкает Сэмуэль, пока Слэкджов вместо того, чтобы развязать ему руки, сам натягивает на лодочника галифе и застегивает пряжки сапог. — Чем больше вы ограничены, тем обходительнее мне хочется быть. Бандит улыбается таинственно, помогает Сэмуэлю сесть и раскуривает для него сигарету.