***
Приехав на работу, Таня прошла в тир. Подойдя к Косте, Белая поздоровалась, получив в ответ холодное приветствие от лейтенанта. Мужчина не оторвался от книги или журнальчика, который он рассматривал. — Что это ты там читаешь? — поинтересовалась капитан, присаживаясь рядом. — Фотоальбом рассматриваю, — ответил Константин, наконец подняв на девушку взгляд. — Ух ты, — взглянула Белая на фотографию. — А это что за маленькая кроха? И кто этот страшненький юноша? — Белая! Сама ты страшненькая, — возмутился Девятов. — А ты что ли? — хихикнула Татьяна, поправив мужчине взлохмаченную причёску. — А ты изменился, возмужал, красавцем стал. — Конечно изменился, — серьёзно ответил Костя. — Мне ж на этой фотке всего шестнадцать лет. Мы с родителями ездили в роддом маленькую Алёну с её мамой забирать. Её отец, тогда в командировку какую-то уезжал, вот мы и встречали. Все поздравляли её маму, коньяки врачам да медсестрам дарили, а мне дали маленькую Алёнку поддержать, вот фотограф и сфоткал. Я помню, когда держал её на руках, страшно было, нереально просто. Держишь маленькую кроху на руках и думаешь только о том, что она мелкая такая, у неё всё хрупкое, как бы не сломать. А она ещё смотрела на меня так заинтересованно своими глазками большими и вдруг как закричит. Я тогда испугался, чуть в штаны не наложил, ну у меня взрослые её быстренько и забрали. — Не переживай, Девятов, это она с тобой так поздоровалась просто, — улыбаясь, ответила Белая. — Вот смотри, — перелистнул страницу Костя. — А это моё семнадцатилетие. Мне тогда мяч подарили футбольный, яркий такой, цветной. Алёнке тогда три месяца всего было, а вы же девочки, как сороки, всё, что цветное и красочное ваше внимание привлекает. Вот ей этот мячик понравился, а в руки она его взять не может. Она мелкая ещё, а он большой в половину неё самой размером. В общем мяч этот я так и не попинал. Я в нём дырочку аккуратно проделал, ниточку протянул и повесил ей над кроваткой вместо погремушки. Ей, конечно, это понравилось очень, но вот мячик после этого сдувался. — Ясно. А ты чего решил в ностальгию удариться? — поинтересовалась Таня. — Поссорились мы с ней, — с грустью произнёс Константин. — Она когда маленькая была, всё как-то проще было. Придёшь, поиграешь с ней, шоколадку купишь, медведю лапу пришьёшь - всё, ты для неё самый лучший брат на свете. А четыре года назад, когда она ко мне переехала, она как раз взрослеть начала. Ну нельзя же уже было всё ей разрешать и только подарочки дарить. Да и не нужны ей уже стали эти куклы, ей мальчики нравиться стали. А с ними не везло ей с самого начала. В шестнадцать она познакомилась с каким-то придурком, так он чуть её не изнасиловал. В одиннадцатом классе она втрескалась в какого-то дебила. Какие там экзамены? Зачем нам золотая медаль? Мы на тройки с четвёрками закончили. Зато весь год она бегала за этим козлом. А он её отшивал постоянно. С одной стороны он вроде и не виноват, насильно то мил не будешь. Но отшивал он её очень грубо, она рыдала постоянно. А потом вообще таблетосов наглоталась. Наверное, я тоже в этом виноват был. Честно, мне тогда вообще не до её подростковых соплей было. Хорошо, что я её откачал, и экзамены она хотя бы на порог сдала. А после одиннадцатого класса мы на море поехали. Долго я копил, наконец-то выбрались. В Геленджик ездили я, Алёна, Анька, Инга и Алиса, это её дочь от первого брака, ну точнее не от первого брака, а просто от первого мужика. Короче не суть. У нас с Ингой, тогда только будущая свадьба в голове была. Аньке было четырнадцать, Алисе пятнадцать, но они к тому моменту ещё не повзрослели. Им кроме безлимитного интернета и мини-бара, который мы на печенюшки и газировку поменяли, ничего и не нужно было. А Алёне восемнадцать тогда было. Клубы, пляжные дискотеки - всё ей интересно. Ну я понятно дело, отпускать её туда желанием не горел, с ней даже собирался ходить. А Инга мне как-то сказала, что она взрослая, надо дать ребёнку свободу, пусть учится отвечать за себя, не до конца же жизни мне её за ручку водить. Оно вроде и всё правильно сказано, но то, что я её послушал, я себе никогда не прощу. Алёна там с каким-то парнем познакомилась, а он наш землячок оказался, тоже из Ерофеевска. Вот и закрутилось у них. Короче был он её первым парнем, у неё там бабочки в животе, вся вот эта женская влюблённость. Мне она даже ничего не рассказала. В общем она себе всё уже нафантазировала, в Ингином каталоге свадебных платьев себе уже выбрала. А оказалось курортный роман. Он, кстати, ещё женат оказался. И юркий падла, свалил из Геленджика до того, как я ему позвоночник собрался сломать. А у Алёнки началась депрессия. Таблеток наглотаться снова, слава Богу, ей в голову не пришло. Она просто лежала всё лето на кровати, практически ничего не ела, и плакала часто. А это было самое важное лето в её жизни. Надо было выбирать, куда поступать, кем она хочет быть. Я с ней разговарил, спрашивал, что она хочет. Может в другой город хочет поступить или на какое-то конкретное направление. А в ответ тишина. — Но в итоге она же поступила, — прервала собеседника Таня. — Учится в университете МВД. У вас считай семейный подряд, полицейская династия. Младшая-то куда собирается? — Анька что ли? — переспросил Костя. — Да пёс её знает. Она вчера хочет быть адвокатом, сегодня врачом, завтра захочет инженером. Да и Алёна особо никогда не хотела быть полицейским. Просто когда сроки подачи всех заявлений прошли, её документы надо было куда-то нести, вот я и отнёс в вуз, где у меня были связи, её взяли на платное отделение, у них там как раз недобор был. Учится она из-под палки, её сейчас тоже больше мальчики и клубы интересуют. А вчера приходит ночью домой и заявляет мне, что она оказывается встречается с каким-то мужиком сорокалетним. Ну я понятное дело в бешенстве. Шляется по ночам, непонятно где и непонятно с кем. Ну я наорал на неё. А она дверью хлопнула, из дома ночью ушла и сказала, что меня ненавидит. — Мда, Девятов, — кисло произнесла Белая. — Папанька из тебя так себе, особенно для ребёнка юношеского возраста. У неё ж ещё максимализм не выветрился, дух бунтарства и показной самостоятельности не прошёл, а ты орёшь на неё. Разговаривать же надо деликатно, нежно, особенно с девочками, они ранимее. А ты… Дурак! — Знаешь что, Таня, — недовольно ответил Костя. — Ты своего ребёнка сначала роди, а потом учи, как воспитывать. — Так ты ж её не рожал. — Белая, я никого не рожал, — жестко ответил Константин. — Спасибо природе, уберегла от того, чтобы женщиной родиться. Но смысл то ты поняла. — Знаешь, что, Девятов, будь я твоей сестрой, я бы тоже от тебя сбежала, — огрызнулась Татьяна. — Ой, подумаешь, — закатил глаза мужчина. — Работать давай. У нас две пропавших проститутки и одна убитая. — Знаю, — пытаясь настроиться на рабочий лад, ответила Таня. — Кость, но ты не переживай так сильно, — положив руки коллеге на плечи, с сочувствием произнесла Белая. — Вы обязательно помиритесь. Ты ж для неё не чужой человек, а между взрослыми и детьми часто возникает недопонимание, сколько бы ни было этим детям лет. Это личные дела пропавших? Давай посмотрим. Так Абашыва Евгения Антоновна. 24 года. Образование девять классов. Мужа, детей нет, родителей уже тоже. Ковалёва Анастасия Романовна. 19 лет. Одиннадцать классов, в институт мы не поступили. Из родственников только мать, которая прописана в Хент… Хант… Хантрин. — Хантрингкан, — выговорил Костя. — Что это за абракадабра? — раздражённо спросила Белая. — Это не абракадабра, Танечка, это деревня в двадцати километрах отсюда, — пояснил мужчина. — Ясно. Надеюсь, это не Ковалёва у нас в морге лежит? — Нет, — отрицательно мотнул головой мужчина. — Значит повезло, — облегчённо произнесла Таня. — В абракадабру, чтобы с её матерью поговорить, ехать не надо. А кто из пропавших уже труп? — Третья, которую ты не дочитала, — ответил Константин, а Таня с интересом заглянула в третье дело. — Так-с, Сысоева Полина Евгеньевна. 21 год. Училась в Ерофеевском аграрном университете, кстати на бюджете. Помимо привлечений за проституцию, работала официанткой в кафе «Якорь». Мужа нет, зато дочь есть: Сысоева Кира Александровна, два годика девочке скоро будет. Также есть мать пенсионерка, прописана, слава богу, в городе, можно будет съездить допросить. — Поедем допрашивать? Или сначала в морг зайдём, отчёт по трупу посмотреть? — поинтересовался Костя. — Пойдём в морг, — решила Белая, направившись на выход из тира. — Слушай, я одного понять не могу. Зачем она занималась проституцией? Вроде и училась она, и работа у неё была. Семья была, мама и дочка. Зачем? — Танюш, вот потому что семья была, поэтому и занималась она проституцией. Мать у неё пенсионерка, пенсия маленькая. Дочери два года. Ей нужны подгузники, игрушки, лекарства, одежды дофига. Маленькие дети очень быстро растут. А на зарплату официантки семью не прокормишь. А с незаконченным образованием ей более высокооплачиваемой работы не светило, — объяснил Костя, открывая Белой дверь в морг. — Привет всему живому в царстве мёртвых. Егор, что там по нашей убитой проститутке? — Заходите. Тут очень много интересного, — ответил судмедэксперт Задорожный. — Но на вашем месте, Татьяна, на труп я бы не смотрел. Ваша женская психика такого зрелища может не пережить. — Ты меня прямо заинтриговал, — серьёзно произнесла Татьяна. — А за мою психику переживать не стоит. Я тебе не барышня в период полового созревания. Давай показывай, что там. — Ну как знаете, — пожал плечами патологоанатом. — Девушка была убита приблизительно три недели назад. Точное время и дату смерти я вам сказать не могу, поздно нашли. Перед смертью девушка подвергалась насилию, — продолжил рассказывать Егор, снимая с трупа белую простынь. — Как видите синяки, причём разной степени давности. Я не берусь утверждать точно, но перед смертью она неделю, а может больше подвергалась избиению. Переломы рёбер, сломанные пальцы, изрезанное лицо, все возможные разрывы внутренних органов: селезёнка, печень. Изнасилование также было, хотя то, что этот псих с ней делал, назвать просто изнасилованием слишком мягко, — сказал Егор, подойдя к столу и протянув Тане и Косте фотографии. — На половых органах порезы и ожоги. Таня, взглянув на фотки, отбросила их куда подальше и закрыла рот рукой, подавляя рвотный рефлекс. — Вот, а я вас предупреждал, — поучительно произнёс судмедэксперт. — Танюш, может тебе водички, — заботливо произнёс Девятов, озираясь по сторонам в поисках бутылки с водой. — Не надо. Всё нормально, — мужественно сказала Белая, сделав глубокий вдох и выдох. — Я так понимаю, девушка умерла или от болевого шока или от внутреннего кровотечения. — Нет, Татьяна, вы не правы, — ответил Егор. — Её убийце-садисту не чуждо милосердие, умерла она от инъекции смертельным ядом. — Прям милосердия на премию человек года, — злобно буркнул Костя. — Частицы яда остались в организме, но так как труп несвежий, то что это был за препарат, я вам не скажу, — продолжил Задорожный, протягивая Тане распечатку. — В общем то всё. — Картина страшная, а улик кот наплакал. Понятно, — хмуро ответил Девятов. — Ладно разберёмся. Таня, пошли. В тишине Белая и Девятов вернулись в тир. Войдя в помещение, каждый уставился в какие-то бумаги. — Смотри, получается заявление о пропаже Полины было подано месяц назад, — прервал молчание Костя. — Девушка никуда не уезжала, значит где-то неделю она была там, куда её спрятал убийца. Потом её убил, хорошо спрятал труп, поэтому нашли её недавно. — Труп нашли в лесополосе, если бы не грибники её бы и вовсе могли не найти, — дополнила Таня. — В отчёте по осмотру места преступления ни одной зацепки. — Надо понять, — задумчиво проговорил Костя, почесав затылок, — связано ли её убийство с исчезновением остальных девушек лёгкого поведения. Или убийцу интересовала исключительно Полина, а остальные барышни просто решили переехать, никому об этом не сказав. — А кроме аморальной профессии девушек что-нибудь связывает? — задала вопрос капитан. — Вроде бы нет, — пожал плечами Костя. — Да и с профессией есть некоторые нюансы. Убитая Полина Сысоева была индивидуалкой. Смотри, вот небольшая анкетка на сайте для развлечений для взрослых. Контактный телефончик, пара фоточек и ничего более. — Ну и что? — А то, Танечка, что Женя Абашыва была проституткой старомодных взглядов, — пояснил Костя. — Вечер. Трасса. Сутенёр в малиновом пиджачке. В общем советский подход к клиентам. А вот Настя Ковалёва была путаной современного поколения. Её анкета есть на сайте «радость_самцу. ru». Очень удобный сайт, выбираешь все предпочтения из доступных категорий, а тебе по твоему выбору показываются анкеты девушек, согласных оказать такую услугу, потом уже выбираешь девушку, которая больше понравилась. Вбиваешь свой адрес, оплачиваешь картой и девушка должна приехать к тебе в течение часа. А если она опаздывает, то какая-то услуга в дополнение к твоему выбранному списку предоставляется бесплатно. Такой подход к клиентам не во всех банках, а у этих девиц непристойной профессии прекрасный сервис. Их менеджер по работе с клиентами нельзя свой хлеб ест. — Мне вот интересно, Девятов, — хитро улыбнувшись, спросила Белая. — А откуда ты всё это знаешь, дорогой мой? — Ты на что это намекаешь, Татьяна? — возмутился Константин. — Я для дела изучил. — Ну-ну, разумеется для дела, — ехидно усмехнулась девушка. — Хотя с другой стороны…сервис у них хороший, девушки красивые, а я отец-одиночка с шестью детьми. А нежный цветочек, который очень бы хотелось опылить, — промурлыкал мужчина, пробегаясь пальчиком по ноге напарницы, — не даёт мне ни единого шанса. — Цветочек уже есть кому опылять, — строго произнесла Таня, убрав руку мужчины со своей ноги. — Да он же не опылитель, — эмоционально ответил Костя, — а саранча! Он цветочек сожрёт и не подавится. — Цветочек сам в состоянии разобраться, кто опылитель, а кто саранча, — серьёзно произнесла Татьяна. — В конце концов цветочку уже тридцать два года. — Ну да это уже не цветочек, а мох великовозрастный получается. — Что? — Ну такой сфагнум, например, или листостебельный. — Знаешь что, биолог недоделанный, — возмутилась девушка. — Ты лучше бы по делу что-нибудь умное сказал. — А что по делу говорить? — пожал плечами мужчина. — К матери убитой надо ехать. Может она знает, кто был последним клиентом дочери, или были ли у неё враги. — Ну, а что ты сидишь? Поехали! — Не? Нормально? — буркнул Костя. — Она сама ничего не делает, а Костя опять виноват.***
— Людмила Петровна, а нет ли у вас списка мужчин вашей дочери? — спросила Белая. — Я вам сколько раз повторяю, — раздраженно ответила пожилая женщина. — Хватит обвинять Полиночку во всяких непристойностях. Я вам уже сказала, что моя дочь не была проституткой, а вы всё лезете со своими вопросами дурацкими. — И ты меня ещё пыталась учить деликатности, — шепнул Костя на ухо Тане. — Людмила Петровна, мы Полину ни в чем не обвиняем, — мягко начал Костя. — Просто должны удостовериться были ли враги у Полины. Может ухажеры какие слишком настойчивые. — Да не было у неё никого, в последнее время, — вздохнула Людмила Петровна. — Да и когда ей ухажеров заводить? Она днём в институте, потом на работе до двух ночи аж, а всё свободное время с Кирой проводить старается…старалась. — Опишите, пожалуйста, день, когда вы Полину видели последний раз, — попросил Костя. — Вспомните, может быть она из-за чего-то нервничала? Или говорила вам о какой-то встречи? — Не было ничего такого. Воскресенье было, — начала рассказ бабушка. — Я на дачу уехала. А Полина дома с Кирой оставалась. Возвращаюсь на следующий день, Кира дома одна, а Полины нет. Я сразу звонить ей, а телефон на её кровати и зазвенел. Я до вечера подождала, друзьям её позвонила, на работу, в институт, не видел её в тот день никто. Тогда-то я и почувствовала что-то неладное. В полицию пошла, а коллеги ваши, изверги, заявление принимать отказались, сказали, что трое суток не прошло, что мол гуляет моя девочка, нагуляется и вернётся. А она не вернулась, — заплакала Людмила Петровна. — А сейчас ходят, спрашивают. Толку то от вас. Была дочь, а сейчас даже похоронить не на что. А они всё ходят допытываются. Полину это уже не оживит. — Простите нас, — виновато ответила Белая. — Но любая информация может помочь найти Полининого убийцу. Ваша дочь часто уходила, бросая маленького ребёнка одного дома? — Да что вы такое говорите! Никогда она Киру одну не оставляла, даже в институт с собой брала, если мне в поликлинику надо было уйти. Не надо плохо думать о моей девочке. Царство ей небесное. Она не была матерью кукушкой. Маленькая светловолосая девочка двух лет забежала на кухню и, увидев незнакомых людей, боязливо остановилась. — Что ты хочешь, Кирюша? — заботливо поинтересовалась бабушка, посмотрев на внучку. — Тебе апельсинку дать? — спросила Людмила Петровна, на что девочка молча кивнула и осталась стоять на месте. — Она у вас до сих пор не разговаривает? — поинтересовался Костя. — После исчезновения Полины перестала говорить, с месяц уже молчит, — пояснила пожилая женщина. — Врач говорит у неё шок из-за разлуки с матерью. Со временем должно пройти. В это время Белая взяла со стола апельсин и протянула его девочке. Малышка маленькими шажочками начала подходить к Татьяне. Наконец девочка потянулась за фруктом к Таниной руке. — Бери, пупсик, не бойся, — нежно произнесла капитан. Однако девочка, испуганно посмотрев на Таню, быстро развернулась и убежала из кухни. — Вот ещё ребёнка напугали, — недовольно проговорила Людмила Петровна, направляясь вслед за внучкой в комнату. Костя и Таня прошли за ней следом. Белокурая девчушка, быстро забежав в комнату, спряталась в шкафу. — Людмила Петровна, простите, а в тот день, когда вы вернулись домой и обнаружили исчезновение Полины, где была Кира? Что она делала? Спала в своей кровати? Играла в игрушки? — В шкафу она была. Это её любимое место, — ответила бабушка. — Полина с ней в прятки часто играла, так вот Кира больше всего любит прятаться в шкафу. Внученька, выходи, дядя с тётей тебя не обидят, — нежно проговорила женщина, приоткрывая дверь шкафа. — Малышка, мы тебя не обидим, — мягко произнесла Белая. — Пупсик, выходи, не бойся. Выходи, солнышко, — девушка аккуратно приоткрыла дверь шкафа. Как только это произошло, раздался пронзительный детский крик. Бабушка, открыв полностью шкаф, взяла на руки девочку и стала её успокаивать. — Кирочка, внученька моя, не плачь. Плохая тётя, плохой дядя, я тебя им не отдам. Уходите, — злобно посмотрела Людмила Сысоева на сотрудников полиции. — Уходите. Вы напугали ребёнка. — Простите, я не хотела, — скомкано ответила Белая, с жалостью смотря на девочку на руках Людмилы. — Нам нужны вещи вашей дочери. Ноутбук, телефон, блокнот, любые вещи, где может быть информация. — Забирайте. Всё забирайте! Главное уйдите! Вы пугаете ребёнка. Собрав все необходимые улики, следователи покинули квартиру потерпевших. — Жалко их, — с болью произнесла Белая. — Пережить смерть собственного ребёнка… врагу такого не пожелаешь, особенно такую жестокую смерть. А девочка, бедняжка, осталась сиротой, отца никогда не видела, мать потеряла, ещё и со здоровьем проблемы. Обидно, что зацепок никаких. В этом деле дофига вопросов, и ни черта непонятно. — Да нет, Таня, всё понятно, — задумчиво проговорил Константин. — У нас есть свидетель, который видел убийцу Полины. Одно плохо свидетелю всего два годика. И у Киры серьезная психологическая травма. — Девятов, ты что несёшь? — удивлённо произнесла Таня. — Что у ребёнка есть проблемы с психикой, я отрицать не буду. Но какой из неё свидетель? — Мать убитой сказала, что Полина никогда не оставляла Киру одну дома, — поделился мыслями Костя. — Видела детскую комнату? Там повсюду фотографии Полины с Кирой, а в комнате полно игрушек, шкаф завешан детской одеждой. На заставке телефона Полины фотография дочери. Полина Сысоева была хорошей матерью, ей бы никогда не пришло в голову оставить свою двухлетнюю дочурку одну дома. В тот вечер она собиралась провести время дома с дочерью. Убийца сам к ней пришёл. Полина впустила его в квартиру. Этот человек был ей знаком, раз она не побоялась впустить его в квартиру, в которой находится её маленькая дочь. Затем произошло что-то страшное. Кира видела будущего убийцу своей матери, она слышала его голос. В его обращениях к ребёнку присутствовало либо слово «не бойся», либо слово «пупсик», возможно, оба сразу. — С чего ты это взял? — не веря в версию Константина, задала вопрос Белая. — Таня, ты два раза разговаривая с Кирой употребляла эти слова, — пояснил мужчина. — Первый раз она, испугавшись, убежала, второй раз закричала. Твоя речь напомнила ей того человека, который её напугал и скорее всего убил её маму. К тому же Людмила Петровна сказала, что Кира перестала разговаривать после исчезновения Полины. Разлука с матерью здесь не причём. Ребёнок очень сильно испугался в тот день, точнее девочку кто-то очень сильно напугал. Когда Людмила Петровна вернулась домой, где пряталась Кира? В шкафу. Куда она побежала, когда ее напугала ты? В шкаф. Таня, девочка видела убийцу, слышала его голос. — Звучит интересно, — серьезно произнесла Белая. — Но если честно, твоя версия не кажется мне правдоподобной. А у девочки действительно может быть психологическая травма, вызванная разлукой с матерью. Если всё было, как ты предположил, то куда делась в тот вечер Полина? Предположим, убийца ее похитил из собственной квартиры, но почему он тогда не забрал с собой Киру. Или не убил девочку прямо там? Он так изуродовал тело её матери, что слабо верится в то, что этот маньячила пожалел ребёнка. — Он не маньячила, Тань, — уверенно ответил Костя. — По крайней мере он ещё не был маньяком в тот вечер, когда пришёл к Полине. Садист, который любит власть над слабыми, никогда не пожалел бы слабого, беззащитного ребёнка. А вот человек, который пришёл с целью не убивать, а с какой-то другой, мог пожалеть Киру. Мотив у убийства Полины личный и, судя по тому, как он изуродовал ее тело, это была месть. Ему нравилось делать ей больно, слушать, как она кричит, умоляет о пощаде. Месть за то, что когда-то Полина Сысоева причинила боль своему убийце. А маленькая Кира ему боли не причиняла, а о том, что она может быть свидетелем он или она не подумали. — Я слушаю. Капитан Белая, — ответила на телефонный звонок Таня. — Поняла. Выезжаем. — Туфта твоя версия, Девятов, — высокомерно ответила Белая. — В лесополосе нашли второй труп. Предположительно, Женя Абашыва. Так что у нас маньяк, специализирующийся на проститутках. — Не знаю, лично мне моя версия кажется очень даже правдоподобной, — поспорил Костя. — Убийство Полины могло развязать этому психопату руки. А раз следующей жертвой стала проститутка, то род деятельности Полины имел для убийцы какое-то особое значение. — Конечно, он имел особое значение, — усмехнулась Таня. — Кость, он маньяк, который своими садисткими методами хочет избавить мир от женщин лёгкого поведения. — Либо мстит всем проституткам, — поспорил Костя. — За то что одна из них нанесла ему очень сильную личную обиду. И этой девушкой была Полина Сысоева. — Ага. А я убила Авраама Линкольна, — усмехнулась Белая. — Костя, твоя версия несостоятельна. Мы опрашивали всех соседей, все сказали, что к Полине в тот вечер никто не приходил. — Неправда, Таня, — стоял на своём мужчина. — Все сказали, что они не видели ничего подозрительного и никого чужого. Никто не дал стопроцентной гарантии, что у Полины не было гостей в тот вечер. — Хорошо. Ладно. Допустим к ней кто-то приходил. Но как похититель забрал Полину из дома? Ему нужно было незаметно вынести ее с третьего этажа. И это учитывая тот факт, что двери подъезда выходят прямо на огромный магазин. Вот глянь, — перевела взгляд на магазин Белая. — Там и сейчас ходит много народу. А в воскресенье вечером людей было наверняка больше. Ты думаешь похитителю удалось бы оставить своё деяние незамеченным? Вряд ли. Скорее всего Полина сама оставила дома дочь и поехала к клиенту. А вот он в специально заготовленном месте, уже спрятал её, издевался над ней, а затем убил. И с Женей Абашывой он скорее всего проделал тоже самое. Поехали на место преступления. Осмотримся там. — Поехали, поехали, — пробубнил Костя, направляясь вслед за Татьяной к служебному автомобилю. — Всё равно, Белая, я считаю, что мою версию не стоит сбрасывать со счетов. — Костя, сколько раз мне тебе повторить, что твоя версия не имеет смысла, — строго произнесла Татьяна. — В конце концов я начальник и мне решать, какую версию прорабатывать. — Хорошо, начальник, давай сначала осмотрим второй труп, а потом уже решим имеет моя версия смысл или нет, — продолжал стоять на своём мужчина. — Хорошо, — уверенно ответила Белая. — И, если ты окажешься прав, я готова перед тобой извиниться и даже полностью голой станцевать. — Опа, — растянулся в довольной улыбке Константин. — Я тебя сейчас за язык не тянул, так что готовь танец в чем мать родила. И не смей потом отнекиваться или говорить, что ты это в шутку сказала. Ты итак мне лифчик попробовать с себя снять должна дать. А делаешь вид, что забыла о своём должке. Надеюсь, в этот раз такого не повторится? — Хорошо. Можешь считать, что это официальный спор, — хитро улыбнулась Белая, протягивая мужчине руку. — Твоя версия подтверждается я танцую перед тобой обнажённой, а, если моя, ты бежишь полностью голый по отделению. Согласен? — Согласен, — пожал её руку Костя. — Стой, подожди! Нет! — Поздно, — торжествующе улыбнулась Татьяна. — Готовься к забегу, марафонец!