Морпех с Набу

      Глайдер стремительно проносился над равнинами Набу, неся Куоритча к самым границам человеческих территорий. Он летел домой, на фамильную ферму Квартов. А поскольку безделье было первым, что морпех в себе выкорчевывает, то Майлз был занят пусть немного скучным, но важным делом — изучал историю планеты. Изучение окружающей территории, её особенностей — первое дело при любой военной операции, пускай даже операции и не предвидится. Набу… неправильная планета, очень похожая на Землю, но неправильная. Пятнадцать процентов поверхности — суша, все остальное вода. Вместо нормального тяжелого ядра, пустоты заполненные плазмой. Ставь буровую где хочешь и добывай. Планета клад. Все это сильно напоминало Пандору с её постоянными природными феноменами. А феномены и сюрпризы полковник не любил. Они всегда все портили. Любые, даже тщательно проработанные планы. А здесь за примером подобного сюрприза на Набу не надо далеко ходить. Набу — 15% процентов поверхности занято сушей. Все эти земли практически полностью заселены людьми. Более чем полумиллиардом населения. Но помимо людей здесь живут гунганы — антропоморфные амфибии. Воздуходышащие. И их популяция лишь немногим не дотягивает до пяти миллиардов. То есть их раз в десять больше. И где они все? В скрытых городах. Под водой. Представив подобный сюрприз на Пандоре Куоритч невольно вздрогнул. Теперь это не его проблемы, пусть с ними разбирается его зам, преемник или кого там ещё поставят на его должность. Главное не Селфриджа. Тот все просрет. Хотя пусть ставят, и да помилует их бог.       Опираясь на свой богатый опыт, Куоритч просто не мог понять, как здесь все не скатилось в кровавую бойню ещё 4000 лет назад, на заре освоения планеты. Гунганы просто уничтожили бы всех поселенцев. Ещё 50 лет назад были шансы, пока Набу не стала главным экспортером плазмы на галактический рынок. Теперь шансов не было у гунганов. Торговой федерации было бы выгодно усилить военной техникой народ Набу и стравить с гунганам. Но по факту людей разоружают. Заключили соглашение с гунганами? Глупо. Работая на RDA, Куоритч невольно стал неплохим специалистом по культуре примитивных цивилизаций. Гунганы были примитивными. Не сказать, что набуанцы ушли от них дальше. Оказаться на положении выходца из банановой республики было неприятно. Вдвойне, потому что на территории этой республики помимо «бананов» нашли и «алмазы». Оставаться на этой мирной планетке хотелось все меньше. Куоритч принял решение. Нужно покинуть планету, перебраться в место, где его таланты окажутся более востребованными. Оставалось лишь ждать. И хотя ждать Куоритч не любил, терпения ему было не занимать. Всегда будут возможности, надо за них только ухватиться.       Ферма Квартов встретила «своего» блудного отпрыска тишиной. Оно и не удивительно. Куоритч сам, будучи выходцем из простой фермерской семьи, был прекрасно знаком с их порядками. Память Майло подтверждала, что набуанцы в этом плане не сильно отличались от своих американских коллег. Все в «поле». Работают, обеспечивают семью. Сердце немного защемило от детских воспоминаний, как своих, так и доставшихся по наследству от тела. Встряхнувшись, Куоритч решительно вошел в дом. — Риол, Саим, вы рано. Что-то случилось? Стоило ему войти раздался женский голос, обернувшись, полковник увидел уже не молодую женщину. Понимание пришло сразу. Это была мать Майло. Она застыла и молча смотрела на своего сына, будто увидела призрака. Куоритч чувствовал себя не в своей тарелке, словно он опять пришел в дом к семье своего подчиненного с печальным известием. В какой-то степени это было так. Он не Майло. Не тот Майло, которого знала Лиена Кварт. — Майло… вернулся, — женщина молнией метнулась к полковнику и крепко сжала его в своих объятиях, будто снова боялась потерять блудного сына. Обеспокоенный взгляд остановился на шрамах, исполосовавших голову. От этого взгляда у прошедшего несколько раз сквозь настоящий ад полковника снова защемило сердце. К такому… к виду матери ожидающей новостей о своем сыне, наверное, привыкнуть невозможно. В горле неожиданно встал ком, с усилием разлепив пересохшие губы Куоритч хрипло произнес. — Я дома, мама.       Из-за всей той бури чувств и эмоций разбушевавшихся внутри него и удерживаемых глубоко внутри лишь железной волей, Майлз сам не заметил как оказался усажен за обеденный стол в просторной кухне и окружен целым вихрем из заботы и внимания. Да, нелегка доля самого младшего ребенка в семье. Словно по волшебству перед Куоритчем материализовалась тарелка с одуряюще пахнущей похлебкой и ломоть свежеиспеченного хлеба, а сама женщина уже присела напротив и счастливо смотрела на своего вернувшегося сына. Но ее взгляд, так и стремился соскользнуть на шрамы, уродующие её кровиночку. В такие моменты лицо женщины приобретало печальный, немного виноватый вид, словно она стыдится своего ребенка. Не зная как в такой ситуации лучше поступить, Куоритч решил пустить все на самотек и взялся за ложку. Изводить себя нервотрепкой, только попусту тратить силы. Изменить хоть что-то уже не было возможности. Как-либо вредить семье Кварта старый морпех не собирался, он был в какой-то степени обязан этому мальчишке за новую жизнь. А свои долги полковник привык отдавать.       Установившуюся было идиллию нарушил грохот открывшейся входной двери и тяжелый топот вернувшихся мужчин. Первым на кухню вломился молодой парень лет на семь старше Майло. «Саим — старший брат», — подсказала память. — О, Потеряшка. Нашелся таки? Уже поперли со службы? — Я тоже рад тебя видеть… брат, — лицо Куоритча исказила кривая улыбка.       Установилась напряженная тишина, мать недовольно нахмурилась и закусила губу. Обстановку разрядил глава семейства — Риол. Высокий мощно сложенный здоровяк, который с необъяснимым провороством отвесил две тяжелых затрещины своим сыновьям. — Нашли время собачиться, дурни. Мать пожалейте.       Голова Куоритча гудела словно колокол от полученной оплеухи. Самым неприятным были не ощущения, а факт того, что он даже не успел среагировать. Это сильно уязвляло гордость, но ничего страшного — у него снова молодое тело, значит все можно наверстать. Скоро он сам себя бояться будет. Отец и брат Майло тем временем так же уселись за стол. — Кто тебя так? — спросил отец, выразительно посмотрев на шрамы, о которых мать так и не спросила. — Гунганская ищейка подрала. — кратко ответил полковник. — Неприятная тварь. — оценил Риол.       Завязалась неспешная беседа. Куоритч скупо поведал о службе в охранителях. В ответ на него высыпали целый ворох новостей. И как поживают три его уже замужних сестры, и что жена Саима — Сая, снова на сносях и в скором времени родит двойню, чем брат был неимоверно горд. Что дела на ферме идут в целом хорошо, но сильно не хватает рабочих рук. Вся эта беседа, домашняя обстановка навевала Майлзу чувство сопричастности, ощущение более чем десятилетие назад оставленного на Земле родного дома.       Уже поздно вечером, практически перед сном Куоритч, облокотившись на перила, стоял на лоджии и размышлял о прошедшем дне. Над тем, как на него повлияла встреча с семьей Кварта. Подошедшего Отца он заметил только в самый последний момент. Да, все случившееся сильно вывело его из равновесия, хоть внешне так и не скажешь. По воздуху разнесся запах терпкого табака. Казалось отец Майло только и ждал скошенного на него взгляда. — Ты знаешь, что я не одобрял твой выбор. Но служба пошла тебе на пользу. ТЫ повзрослел.       Ещё некоторое время мужчины просто молча стояли на свежем воздухе и слушали звуки отходящей ко сну фермы. О чем думал Риол Куоритч не знал, но для себя он уже понял и принял самое важное. Отказаться от Набу ему будет не так просто, как хотелось бы.