***
Сколько Сиэль себя помнил, на втором этаже была комната, всегда закрытая на ключ. Когда он был маленьким, родители никогда не разрешали ему, хотя бы одним глазком взглянуть, что там. Родителей Цепного Пса уже нет, так теперь Себастьян запрещает заходить в ту чёртову комнату. Демон постоянно говорит: «Ещё не время, юный господин» или «Там нет ничего, что заслуживает Вашего внимания». Это все даже бесит. Что там такого? Труп горничной? Портал в иной мир? Там живёт Грель Сатклиф или Элизабет хранит коллекцию своих платьев. Как всем известно, запретный плод сладок, и Фантомхайв исключением не является и страсть как хочет узнать, что таится за дверью. Ему пришлось тайно встретиться с красноволосым жнецом, найти которого совершенно не составило труда – Грель как раз прятался в клумбе и подсматривал за Себастьяном, – и напомнить ему о данном когда-то графом обещании предоставить дворецкого в качестве суточного подарка. Радость Сатклифа не видела границ, он сразу же согласился. Чуть позже Сиэль приказал непутевой троице слуг, как только дворецкого не будет в поместье, снести дверь той комнаты, ключ от которой Себастьян всегда носит с собой. И вот, Михаэлиса дома нет, двери больше тоже нет (талант Бардроя сейчас очень пригодился). Граф стоит на том, что осталось от порога, и удивляется: почему его никогда сюда не пускали? Это совершенно обычная комната с совершенно обычной мебелью: кровать, тумбы, банкетка, окно, шторы, шкаф для одежды, шкаф с книгами, в основном романами, туалетный столик с различными баночками для кремов, что делало комнату похожей на женскую, письменный стол, заваленный разными конвертами, среди которых лежали позолоченные часы на цепочке, красивый резной стул. Комната абсолютно чистая. «Должно быть Себастьян и здесь убирается», – думает граф, подходя к столу. В помещении нет ничего интересного, так почему же ему никогда не позволяли сюда входить? Облокотившись о стол, Сиэль взял в руки те самые часы, цепочку которых он увидел как только вошёл в комнату. Зачем ему эти часы, граф и сам не знал, но что-то в них всё-таки привлекло внимание. Он прекрасно понимал, что, скорее всего, они сломаны, но позолота так блестела от вечернего солнца, лучи которого пробивались сквозь чистое оконное стекло, что просто захотелось их взять и рассмотреть поближе. Фантомхайв даже почувствовал себя сорокой, которую привлекают блестящие вещи. Открыв крышку, Сиэль убедился в том, что был прав – часы и правда не работали. Вот только не это заставило юного графа удивиться. Его поразила маленькая фотография на крышке часов. Мило улыбающиеся и обнимающиеся его бабушка Клодия и Гробовщик привели Фантомхайва в шок. Без сомнений, это были именно они. «И это не заслуживает моего внимания?!» – немного испуганно подумал про себя граф, гадая, что же ещё может таить эта комната. Непослушными пальцами Сиэль начал перебирать слегка пожелтевшими от времени конверты, полагая, что, прочитав письма, он что-то поймёт, на которых было только одно слово – Клодии. Фантомхайв никогда бы не подумал, что у Гробовщика такой красивый почерк, а уверенность в том, что писал именно он, была почти стопроцентная. Руки графа совсем не слушались из-за дрожи. «Да уж, давно не чувствовал себя таким рассеянным». Не все листы пергамента удалось достать, не портя сами конверты: некоторые порвались, но Сиэля больше волновало содержание писем, нежели их «упаковка». Их было всего двадцать. Каждое письмо занимало один лист, а это значит, что Сиэлю потребуется меньше часа, чтобы прочесть их все.***
То ли судьба так жестока, то ли Себастьян постарался, но только первое письмо было на английском, а все остальные… Семь было на французском, четыре на немецком, пять на итальянском и ещё три на латыни. Зачем это всё нужно, граф понять не мог, так же как и не мог перевести письма с итальянского и латыни. С французским и немецким проблем не возникло, эти языки – хоть за что-то тебе спасибо, Себастьян – он более-менее знал. Чтобы прочесть оставшиеся, Фантомхайву пришлось приказать притащить в эту «тайную комнату» кучу словарей. Спрашивается, почему нельзя заняться переводом в библиотеке поместья, ведь это намного проще? Ответ прост: граф Фантомхайв не ищет лёгких путей! Ну, или ему было просто лень куда-то идти. Ближе к ночи Сиэль понял, что потратил время в пустую: абсолютно все письма имели любовный характер и не несли в себе никакой полезной информации. Можно ли это назвать романом? Определённо, да! Теперь вопрос был только один – Гробовщик любовник бабушки Сиэля? Или, может, муж? Чёрт знает. Кстати, о четрях. Нужно успеть все здесь прибрать, пока Себастьян со «свидания» не вернулся. Вот только спать очень хотелось, а убирать нет. Спать или замести следы? Вот в чем вопрос, и вряд ли Шекспир обидится за такую интерпретацию своей знаменитой фразы. Но, как любой нормальный человек, Сиэль выбрал здоровый сон в неизвестной ему до этого дня комнате. А с дворецким он как-нибудь потом разберётся. В конце концов, он граф или нет? Хотя, если повезёт, Сиэль проснётся раньше и успеет убрать последствия, так сказать, чтения.***
Сиэль протёр заспанные глаза тыльной стороной ладони и огляделся вокруг. – Что ты здесь делаешь?! – Борюсь с желанием сорвать с Вас эту дурацкую глазную повязку, – как ни в чём не бывало ответил сидящий рядом на кровати Чарльз Грей и хотел было потянутся к лицу Фантомхайва, но одернул руку на полпути. – И, кстати, я что-то не помню, чтобы мы с Вами переходили на ТЫ, граф. – Как ВЫ здесь оказались?! – Вошёл через порадную дверь, –граф Грей поудобнее лёг на кровать и положил руки под голову. Сиэля очень раздражал этот молодой человек, но он пришёл к выводу, что кричать на всё поместье с утра пораньше не самая хорошая идея, поэтому он глубоко вздохнул, закрыл глаза, медленно сосчитал до десяти, посмотрел на доволюную физиономию, снова вздохнул и сосчитал от десяти до одного, и уже потом спросил: – Как? – Ножками, мистер Фантомхайв, ножками, – в серых глазах отчётливо читалась насмешка. – Знаете, они меня ещё ни разу не подводили. Как, скажите, как можно сохранять самообладание, находясь рядом с этим человеком дольше двух минут? Вероятно, это и возможно, но не для ещё сонного Сиэля. – Зачем Вы явились в мой дом?! – Я спокойно сидел в своём поместье у комина, пил вино, вспоминал прошлое и, представляете, мне стало так грустно и тоскливо, что я решил зайти к Вам в гости, – все это было сказано таким голосом, будто Чарльз Грей сейчас росплачется. Ему с таким актёрским талантом только в цирк идти работать. – Посреди ночи? – Было уже утро. Прикрыв лицо ладонью, Сиэль думал, как выставить незваного гостя за пределы имений Фантомхайвов, но, к сожалению, на ум ничего путнего не приходило. Единственное, что сейчас хотелось Цепному Псу, так это избавиться от нахальной рожи взрывчаткой Барда, но его остановило лишь незнание, как оправдаться перед королевой. – Кстати, граф, а что случилось с дверью? – спросил причина неудачного утра и указал на руины, что до вчерашнего вечера были дверным коробом. – У меня было плохое настроение. «Собственно, как и сейчас», – мысленно добавил Сиэль. – Ого… Фантомхайв хотел было подняться с кровати и пойти на поиски непутевой троицы, чтобы те хоть немного прибрали здесь, но ему помешали: светловолосый граф сгреб в охапку юношу и обнял его руками и ногами, аргументируя всои действия: – Ещё слишком рано, поэтому спим, – подбородок дворецкого королевы устроился на тёмной макушке, и Сиэля прижали к груди ещё крепче. То ли Грей и правда спал, то ли притворялся умело, Фантомхайв понять не мог, но все его попытки вырваться из цепкой хватки провалились на корню: беднягу притягивали к себе ещё ближе, хотя, казалось, ближе – только в лёгкие наглеца, так что юному графу оставалось только бездвижно лежать на месте, не покидая надежды на то, что Себастьян соизволит явиться и спасти своего господина от прямой угрозы в лице мирно посапывающего секретаря.***
Сколько прошло времени, было неизвестно. Вера в спасение так быстро не угасала в Сиэле даже во время пребывания в секте. Себастьян, сволочь такая, даже не думал возвращаться. Неужели ему понравился красноволосый жнец? Или же Сатклиф взял демона в заложники? Нет, бред какой-то. Хотя, после того, как Сиэль стал «плюшевым медвежонком», граф был готов повторить в любой бред. – Доброе утро, – зевнул Чарльз. Сиэлю казалось, что уже день или того лучше - без пяти минут вечер, но солнце за окном говорило об обратном. Кто вообще делает спальни с окнами на восточную сторону?– Давно я так не выспался. Фантомхайв злобно посмотрел на бодрого и выспавшеегося Грея. Тот лишь рассмеялся: – Граф, Вы такой милый, когда злитесь, – Сиэль хотел сказать какую-нибудь колкость, но ему помешали нежным поцелуем. Фантомхайву казалось, что такой человек будет целоваться жёстко и кусаться до крови, но… Кто знал, что этот дамский угодник умеет нежно целоваться? Никто, нет? Да кто вообще мог предположить, что в это всё выльется? Хотя, зная Чарльза, от него можно ожидать чего угодно. Отстранившись от невинных губ, граф с любовью, какой-то странной и совершенно не доброй, посмотрел на Сиэля и с невинной улыбкой на лице спросил самое страшное, что только могут услышать стены поместья Фантомхайв: – Что на завтрак?