Птичка в клетке

      Когда лейтенант, которого он сам отпустил, и тот несчастный алкоголик ушли, в коридоре, где остался он один, стало лучше ощущаться, сколько злобы и раздражения скопилось в нём, пока они расследовали убийство. Да, такое случалось часто, но это не значило, что Майский принимал это состояние как должное. Чувствуя, как внутри него раскаленное железо течёт по венам вместо крови, майор напоминал себе о том, что он неравнодушен. А значит, всё ещё может работать.       Потом по коридору прошло пару человек. Они все спешили по своим делам, делая то, что им приказали. Они, конечно же, не знали всех тонкостей этого дела, даже не предполагали, как люди способны гибнуть и идти ко дну, падая, словно выстроенные одна за одной фигурки домино.       Вообще-то, майору было не свойственно предаваться такому сильному саморазрушению на фоне какого-либо дела. Обычно, он просто шёл и чем-то «лечил» свой стресс. Но сейчас он просто очень сильно злился из-за того, что жизнь хорошей и милой девушки, которой просто некуда было податься с ребёнком, оказалась загублена из-за какого-то урода.       Майский горько усмехнулся. Официальная статистика была такова, что число женщин, страдающих от домашнего насилия в семье, может идти на миллионы. И среди них могут быть даже его подруги, которые просто смиренно молчат.       И тогда он, всё ещё находясь в состоянии лютого гнева, пошёл вперёд по коридору. Постепенно начинало отпускать: вокруг не было ни души, кто бы мог напомнить ему о том, что только что, выйдя из допросной, он узнал очередное откровение убийцы. Радостного ощущения бога не было. Дьяволом тем более себя ощущать не приходилось. А впереди, держа в руках чёрную папку с эмблемой ФЭС, пронеслась мимо маленькая девушка на высоких каблуках.       Сергей вскинул брови, на секундочку остановившись. Должен ли он был проследовать за ней? Впрочем, решение нашлось раньше, чем он успел оценить ситуацию, а потому высокий майор широкими шагами проследовал следом за сотрудницей.       Татьяна Белая, маленькая Птичка всего ФЭС (или только его Птичка, с этим мужчина ещё не разобрался), ходила быстро. И потому он потерял её из виду. И, не находя лучшего варианта, решил уйти домой, раз капитан была безвозвратно утеряна. Поэтому Майский свернул налево и пошёл в гардероб, чтобы забрать свою куртку.       Там-то и была обнаружена девушка: она с каким-то грустным и разочарованы видом заматывала шарфик. Казалось, что мыслями она была совершенно далеко от Федеральной Экспертной Службы.       Сергей сперва хотел громко позвать её, но потом передумал. Он подошёл к ней тихо, как он умел, слегка коснулся её плеча, тут же в один шаг оказываясь по другую сторону блондинки, которая непременно посмотрит туда, где её тронули. — Серёжа, блин, — не обнаружив никого с одной стороны, тут же посмотрела в другую Татьяна, находя там мужчину. Она уставшим и совершенно беззлобный взглядом пыталась смотреть на него серьёзно и пристально, словно хотела заставить его почувствовать свою вину за это. — Прости, золотце, — положив руки ей на плечи, Майский наклонился и быстро чмокнул её в щеку.       Белой только и оставалось, что отмахнуться от любвеобильного майора рукой, возвращаясь к своему не очень интересному занятию. Вообще-то, ехать домой, где одиноко и пусто, не очень хотелось. Но и оставаться на работе не было замечательным решением.       Ответ пришёл девушке сам собой. Она глянула на Сергея, но ничего не сказала. И он отреагировал первым: — Что? — Ничего, — моментально сказала первое, что пришло ей в голову капитан. И это была самая откровенная ложь, которую она только говорила за всю свою жизнь. — Вообще-то, есть кое-что, — скромно начала она, — может, выпьем чего-нибудь?       Её робкое предложение было таким ненавязчивым и странным, что Сергей первым делом подумывал сказать «нет». Ох, помнится ему, Белая совершенно не умеет обращаться с алкоголем. Но было так тяжело отказать ей, когда она вот так смотрела на него снизу вверх. В её взгляде было больше «пожалуйста», чем могло бы уместиться на страницах сотен газет.       Он понимал, что стоит ему отказать, и она всё равно пойдёт, но уже одна. Майский принял решение: с ним будет надёжнее и безопаснее, а то вляпается опять во что-нибудь, и ищи потом её. — Пошли, — согласился майор.

***

      А в клубе, где они выпивали, было шумно и многолюдно. В целом, это категорически отличалось от того, что предстояло им увидеть по приходу домой, поэтому оба оперативника были только «за», чтобы поменять обстановку.       Таня пила какие-то коктейли, потому что ничего другого ей просто не позволил Майский, чтобы она снова не напилась в ничто, едва соображая, кто она и что с ней. Сам майор пил виски со льдом, и чувствовал себя намного лучше, чем в ФЭС. Теперь по его венам текла не ярость, а усталость. И то, что произошло с той Аллой воспринималось не так остро. — Я всё думаю об убитой, — задумчиво начала Татьяна, не глядя на собеседника. Она смотрела в свой бокал, словно одним взглядом могла разобрать смешанное содержимое на ингредиенты. — Наверное, будь у неё друг или хоть кто-нибудь, кто мог бы позаботиться о ней, то она бы не дошла до такого.       Татьяна имела представление, о чём говорит. К сожалению, у неё был печальный личный опыт, ещё до работы в ФЭС. Вспоминать о том, как её подруга плакала у неё на плече и просила помочь, было не просто тяжело — невыносимо. Случалось так, что во время их встреч её телефон звонил. Тогда лицо подруги принимало испуганный вид, а рука едва ли вообще тянулась к мобильному устройству, чтобы ответить.       Белая схватила бокал и выпила его содержимое залпом. Майский удивился такой резкой смене настроения девушки. Он и не догадывался, сколько воспоминаний прошлого ворвалось в жизнь капитана с мыслями о рукоприкладстве в семье. Он полагал, что девушка оказалась слишком уязвима к этой теме, вот и едва переживает итоги дела. — Не пей больше, — перехватив руку подруги, попросил её Сергей. Девушка тут же подняла на него уже далеко нетрезвый взгляд, но покорно поставила пустой бокал на стол и даже не потянулась за новым.       Белая вспомнила о том, как сумела помочь подруге. Она просто оказалась в нужном месте в подходящее время. И вызвала полицию, чтобы они задержали того парня «по горячим следам». Его засудили, естественно. И долгое время её подруга жила в страхе, что, выйдя из тюрьмы, её сожитель сможет причинить ей сильную боль.       Тогда, к счастью, они с друзьями помогли ей встать на ноги. И сейчас она прекрасный психолог, который помогает несчастным женщинам пережить то же самое, что переживала и сама. И теперь в её жизни всё хорошо: у неё есть работа, замечательный любящий муж и двое прелестных детей. Но всё это у неё есть лишь потому, что, в нужное время, у неё были друзья. — А ведь на месте Аллы может быть совершенно любая девушка, — вслух подумала Татьяна, а потом поднялась из-за столика, чтобы отлучиться в уборную.       Сергей задумался. Он внимательно осмотрел клуб, насколько это вообще было возможно при таком освещении. Таня была чертовски права: на месте Аллы могла быть совершенно любая девушка. И даже сама капитан.       Но последняя мысль причинила Майскому сильный дискомфорт, вынудила злиться. Если бы он стал свидетелем того, как с Белой обращаются нехорошим образом, то тут же набил бы морду обидчику. Нет, эту прелестную Птичку нельзя обижать, она ведь совсем хрупкая.       Он смотрел за её маленькой уверенной фигуркой в плохом неоновом свете клуба. Вокруг было людей, но казалось, что их просто не существует.       Майский сделал глоток виски. — Нет, это не может произойти с любой девушкой, — решил продолжить их разговор майор, когда девушка села напротив.       Она удивлённо вскинула бровь вверх, наклонилась вперёд, словно сейчас Майский должен рассказать ей секрет. Наверное, она хотела спросить: «Почему?». Но боялась перебивать мужчину. — Такого никогда не случится с тобой, — твёрдо постановил он, — потому что у тебя есть я, — Майский был преисполнен гордостью, которая пошла на спад, когда Белая напротив радостно заулыбалась. Ну, наконец-то! — И я буду охранять тебя и твоё сердце до тех пор, пока не появится достойный кандидат. — Вот как? Это ты, Серёжа, хорошо придумал, — по пьяному тону Татьяны сложно было понять, говорит она серьёзно или в шутку. — А что будет, если «достойный кандидат» так и не найдётся?       Майский на секунду замолчал, словно он не продумал этого момента. Сделал ещё глоток виски. Улыбнулся. И тогда сказал: — А если нет, то я буду заботиться о тебе сам до конца жизни.       И они оба, посмотрев друг другу в глаза, понимали, что идея звучит очень даже соблазнительно, но не решались озвучить свои мысли, словно беспокоились о том, что у соседа напротив мнение будет расходиться. И Белая только кивнула, как бы принимая условия Сергея. — Пойдём, Птичка, уже поздно.       Таня не сопротивлялась. Они встали из-за стола, и Майский, обняв девушку за плечи, пошёл в сторону выхода. В своих мыслях он восхищался своей гениальной идеей. Возможно, следующим утром Белая и не вспомнит о том, что было здесь, но это не обнулит их договор, а только подкрепит желание Сергея оберегать её, ведь все парни такие плохие, ей нужно быть осторожной.