Потеряны во времени и друг в друге

— Грейнджер? Холод. — Гермиона? Темнота. Звук грозы. — Гермиона, мать твою! Открыв глаза, девушка тут же вдохнула в себя прохладный и слишком настоящий для сна воздух, попытавшись успокоить дрожь по всему телу. С огромными усилиями она всё же подняла свой взгляд, устремив его на стоящего рядом Малфоя. — Это я, — хриплым голосом ответил он на её немой вопрос. Волна облегчения. Драко убрал от неё палочку, прищуриваясь, всматриваясь в её мокрое лицо. Гермиона опустила голову назад и громко вздохнула, прежде ответив ему утвердительным и не совсем уверенным кивком. Что ж. Они тут. У них получилось. Девушка не знала, как долго держала глаза закрытыми и продолжала яростно возмещать отсутствие кислорода в лёгких, но в какой-то момент рука Малфоя легла на её плечо. Она вздрогнула, но почти сразу открыла глаза и встала, сильно сжав кулак от волнения. Всё было таким настоящим. Осознание этого будто било прямо в грудь, заставляя бояться этого места ещё больше, чем надо было бы. Но это всего лишь сон. Гермиона повторяла это себе снова и снова, пытаясь убедить… внушить самой себе, что опасности для них не существует. — Это так странно, — её голос, казалось, звучал слишком чужим. — Серьёзно? Вот это новость! Драко обошёл лужайку, направившись в сторону самого двора и входа в дом. Его внешняя уверенность пугала, но Грейнджер, почему-то, была абсолютно уверена, что внутри он совершенно не такой спокойный. Медленным шагом она направилась за ним. Малфой остановился возле самого входа, резко замерев. — Интересно, мой папаша может появиться в нашем сне? — вдруг спросил парень, наполовину развернувшись. Он что-то задумал. Гермиона была почти полностью уверена в этом. Такая ухмылка Драко бывала лишь в тех случаях, когда в его голове появлялись сумасшедшие, просто безумные идеи. Похожая была там, в маленькой комнате на недавней вечеринке, но в этот раз выглядела немного… иначе. — Что бы ты не задумал, даже не вздумай. Я не уверена, что смогу пережить ещё одну встречу с твоим отцом даже в своём сне, Малфой, — окинув его нервным взглядом, девушка положила ладонь на его плечо, как бы предложив уйти отсюда и даже не проверять. — Это и мой сон, Грейнджер. Драко повернулся к ней полностью, а потом улыбнулся почти также, как и… Нет. Она вряд ли видела у него таких улыбок. В эту же секунду он дёрнул ручку двери, слишком резко открыв её. Тихая усмешка разрядила зловещую тишину, после чего Малфой включил в гостиной свет и тут же прошёл вовнутрь. — Драко, я сейчас же наложу… Одно заклинание, и её палочка оказалась у него в руке. — Прости, Грейнджер. Нам нужен мой отец. Это его чёртов дом, по крайней мере, — покрутив тонкую волшебную палочку девушки в своей руке, Драко с расслабленным видом улёгся на мягкий диван, улыбнувшись. — Я не собираюсь ещё хотя бы раз возвращаться сюда. Даже во сне. Люциус скажет, какого хрена это творится. Гермиона громко вздохнула, испепеляя его взглядом. Идея была совершенно глупой. Ещё глупее, чем когда-либо. Они даже не знали смысла. Не знали, как всё это работает. Возможно, умерев они в этом странном совместном сне, умрут и в реальности. И, вообще-то, им нужно было просто изучить любую информацию про сделанный обряд, совместные реальные сны и всё, что было с этим связано… Всё, что смогло бы помочь, не заставляя их рисковать так, как они рисковали сейчас. — Да ладно тебе. У тебя такое лицо, будто ты боишься, — снова послышался смешок от лежащего на диване Малфоя, который продолжал «с интересом» рассматривать свои руки. — Гермиона Грейнджер не боится ничего, нет? — Кто бы говорил! Твоя идея просто… безрассудна. Неуверенно присев на край дивана, девушка тихо сглотнула, продолжая смотреть на обувь. Слишком странная ситуация. Они уже выбрались отсюда. Прямо сейчас они спят в Хогвартсе. Но, однако, опять сидят в этом чёртовом доме. — Это всего лишь сон, — его новая ухмылка. — Это всего лишь наши жизни, — её напряжённое лицо. — Что у вас там с Уизли и Поттером, кстати? Гермиона точно не ожидала от него этого вопроса. Она немного поёрзала на месте, повернув голову в его сторону. Малфой смотрел на неё, не отвлекаясь ни на что другое. Он выглядел серьёзно. — На самом деле, это тебя не касается, — спустя какое-то время ответила она, всё ещё не в состоянии отвести от него взгляд. Их «гляделки» имели особый смысл ещё с самого начала, когда они только перенеслись на море. Гермиона помнила, как Драко спрашивал про это. Очевидно, он ощущал нечто подобное. Влечение. Ошибочное влечение. — Касается. Мы же… — глаза Малфоя тут же забегали, он немного приподнялся с дивана, хмурясь. — Типа вместе. Если бы прямо сейчас мимо них пролетел огромный дракон, упало небо, или Люциус Малфой заявил бы о том, что он на самом деле женщина, Гермиона просто удивилась бы. Но эти два слова настолько шокировали её, что, казалось, сильнее некуда. «Типа вместе» Такое вообще говорят девушкам? Во снах? Может, он надеется, что, проснувшись, Грейнджер ничего не вспомнит? Вопросов было слишком много, а ответов, видимо, нет. Гермиона уставилась на него, продолжив всматриваться в светлые глаза, пытаясь, наконец, увидеть в них хотя бы что-нибудь. «Типа вместе» Вот это новость. И с чего он вообще решил, что она бы хотела этого? Им было неплохо вместе, но разве это стоило таких громких заявлений? Ещё вчера он целовал на её глазах грёбанную Эмму Фоул, а сегодня говорит «мы»? Драко смотрел в её глаза, слишком открыто пытаясь что-то в них найти. Его лицо было хмурым и вдумчивым, он с интересом наблюдал за её реакцией, за каждым её действием, за удивлённым взглядом и напряжённой челюстью. Потом Малфой, будто осознав что-то для себя, отвёл от неё тяжёлый взгляд и снова откинулся на диван. — Грейнджер, расслабься. Это была шутка. Шутка. Гермиона была уверена в этом почти на сто процентов, но услышать это напрямую было слишком неприятно. Мысль, упавшая на неё, словно гром посреди ясного неба, чувствовалась огромным комом прямо в груди. Она надеялась, что он говорил серьёзно. Ей хотелось говорить «мы». Ей хотелось целовать его не только по пьяни и в безлюдных местах. Ей хотелось чего-то такого, что могло бы разрядить её жизнь, превратить во что-то не настолько повседневное, ожидаемое. Ей хотелось Драко Малфоя, как бы нелепо это не звучало. — Видимо, Люциус имеет способность появляться только в самые «нужные» моменты, — спустя несколько минут напряжённого молчания произнёс тот. — Что ж, твоя очередь думать. Я могу вечность лежать на этом диване. — Да ладно, по-моему, в нашем «волшебном дуэте» всегда думаю только я, поэтому, знаешь, тебе ли не привыкать?! Даже не забрав у него свою палочку, Гермиона вскочила с дивана, уносясь прочь из этого места. Она не знала, что именно её настолько разозлило. Драко всегда шутил подобным образом, его шутки не были чем-то удивительным… но сейчас её нервы просто не выдержали. Не верилось, что всё это было сном. Они даже не знали, как отсюда выбраться! Они не знали, как закончить сон! Эти мысли пришли в её голову настолько резко, что Грейнджер даже остановилась, буквально застыв на месте. Козёл! Урод! Какой же… какой… Для того, чтобы успокоиться, Гермионе просто нужно было подумать. Переключиться. Она села на холодную траву, обхватив ноги руками. Опрокинула голову назад. Закрыла глаза. В любом случае, хуже не будет. До полуночи оставался час или чуть больше, если она не ошибалась. Вероятно, в двенадцать часов ночи они оба просто проснутся. Теперь, зная об этом странном сне, они могли спать. Ложиться в одно и то же время, а во сне просто сидеть порознь и ожидать истечения срока. Как сейчас, например. Сдерживать слёзы с каждой минутой становилось всё сложнее. Грейнджер так надоело плакать из-за него. Она ненавидела это чувство. Она ненавидела его поведение. Она ненавидела всё это. По крайней мере, теперь у Гермионы было время подумать обо всём и, возможно, придумать какой-то выход. Они не могут всю жизнь засыпать и возвращаться сюда. Дамблдор отказал им в помощи. Грейнджер, почему-то, вспомнила про Нарциссу. Мать Драко казалась достаточно мудрой и приятной женщиной. Вполне вероятно, что она снова захочет им помочь, тем более миссис Малфой, судя по всему, очень любила своего сына. Минус лишь в том, что Нарцисса, скорее всего, ничего не помнит. Да и вряд ли Малфой захочет рассказывать ей. Больше Гермиона не знала ни одного человека, которому могла бы доверить что-то настолько… личное и слишком запутанное. Возможно, профессор Макгонагалл могла бы им в чём-то помочь, однако, рассказывать всё было бы слишком рискованно. Гром вызывал новые мурашки по телу. Она ненавидела этот звук. Она ненавидела этот сон. Скорее всего, они возвращаются сюда по какой-либо причине. Дамблдор вполне ясно сказал об этом, однако, даже не намекнул на то, что бы это могло быть. Если предположить, что Драко должен остановить её убийство, то это было бы слишком просто. Если они должны были сделать что-то, что не успели в прошлый раз, то догадаться было бы слишком нереально. Драко говорил о каком-то запретном крыле дома. Возможно, это «что-то» связано именно с этим. Ей определённо нужно было об этом разузнать. Также можно сходить в библиотеку и побольше почитать о тёмных обрядах и рунах. Осталось лишь подождать. Она ненавидела неизвестность. Она ненавидела ждать. Гермиона просидела на сырой траве примерно час. Малфой не выходил. С каждой минутой девушка понимала, что страх внутри неё стремительно растёт. Грейнджер подавила в себе неприятное ощущение и несколько раз остановила себя от возвращения в дом. Смогла остановить. Молнии на небе стали метать раз за разом, а ветер сдувал все листья с травы. Ненавидит. Дамблдора, за всё это… Люциуса, себя, Драко… Нет. Она ненавидела всех, но не его. Больше нет. Темно. Воздух в лёгких закончился. Грейнджер скрутилась прямо на траве. Её крик раздался настолько громко, что, наверное, это даже услышал Малфой. Мерлин. Как же больно. Она схватилась за голову, в громких рыданиях попытавшись остановить ужасную боль, которая увеличивалась с каждой секундой. Это было похоже на Круцио. Даже нет. Это ещё хуже. Было ощущение, словно в её голову вбивали огромный гвоздь, который задевал каждый нерв внутри неё, медленно высасывал мозги, заставляя вновь и вновь содрогаться от ужасающей боли. Вместе с этим начала болеть рука. Место, где у неё были вырезаны руны, жгло с такой силой, словно она горела заживо. Гермиона вновь и вновь пыталась вздохнуть, набрать в лёгкие хоть немного необходимого в данный момент кислорода, но у неё всё ещё не получилось. Теперь из её рта выходили рваные, почти неслышные хрипы. Глаза закрылись. Грейнджер резко очнулась у себя в кровати. Она настолько громко вдохнула, что Лаванда в эту же секунду недовольно замычала. Гермиона схватилась за горло, а потом за голову, которая всего несколько секунд назад буквально взрывалась от ужасной боли. Этот… сон был ещё хуже, чем обычный кошмар с направленной на неё палочкой. Девушке даже показалось, что там, лёжа на траве и задыхаясь от нехватки кислорода, она умерла. Снова. Но теперь она сидела на твёрдой кровати и продолжала яростно глотать воздух. Голова не болела, но Гермиона чётко ощущала это неприятное, ужасное чувство глубоко внутри. Что ж. Это, определённо, самый худший сон в её жизни.

* * *

— Гарри! Гарри Поттер, сейчас же остановись и послушай меня, ради Мерлина! — прокричав это почти на весь переполненный коридор, сквозь толпу, через которую Гермиона еле-еле просочилась, она всё ещё продолжала смотреть на своего друга вдали. — Гарри, пожалуйста! Наконец, догнав парня, Грейнджер в эту же секунду схватила его за плечо, силой утаскивая за собой. Когда они смогли отойти к более менее безлюдному месту, девушка толкнула испуганного друга в стенку, с яростью заглядывая в его глаза. — Не смей ничего говорить! Не верю, что ты действительно избегал меня целый день! — возмущённо прокричала она, сложив руки на груди. — Гермиона, я не избегал. Мне нужно было побыть одному. — Побыть одному? Ты убежал с урока Макгонагалл и солгал, что тебе плохо! А всё просто для того, чтобы не сидеть рядом со мной! Гарри, ты сошёл с ума! Поттер опустил взгляд к ногам, продолжив отряхивать запачкавшуюся от грязной стены мантию. Те, кто проходил мимо них, с интересом наблюдали за стоявшей парочкой. Возможно, со стороны они выглядели действительно странно — Грейнджер почти прижимала его к стене и что-то яростно кричала, а он лишь опускал голову и молчал. Собственно, ей было совершенно всё равно. Злость переполняла её, как и огромная обида. Гермиона бегала за Гарри весь сегодняшний день. Рон с ней не разговаривал. Единственный, кто смог бы помочь Грейнджер, стоял сейчас перед ней, а до этого просто избегал. — Не молчи, Гарри Поттер! — Прости. Правда, прости меня, — спустя минуту молчания произнёс тот. — Мы можем встретиться с тобой вечером на мосту и я… я мог бы тебе объяснить всё. Гермиона молчала, всё ещё продолжая сверлить его взглядом. Ей знатно надоели все эти ссоры. В общем-то, сегодня она должна была пойти вечером в библиотеку… почитать об обрядах и рунах… но разговор с Гарри был для неё чем-то слишком важным. К тому же, она сегодня даже не видела Малфоя. Вероятно, он точно также избегал её. Грейнджер просто не знала, что с этим миром не так. Каждый, с кем она хотела поговорить — бегал от неё, прятался и просто игнорировал. Рано или поздно её терпение просто закончится. — Ладно, — наконец-то, сдалась она. — Но я всё ещё на тебя обижена! Вы с Роном просто невероятные идиоты, ясно? Засмеявшись, Поттер приобнял подругу, снова продолжив извиняться. Он предложил ей пойти вместе с ним во двор к остальным ребятам. Гермиона долго не думала — она очень соскучилась по прогулкам со своими друзьями, а потому почти сразу согласилась. Уже спустя двадцать минут они сидели прямо на траве и разговаривали друг с другом. Гарри продолжал о чём-то перешёптываться с Луной, Джинни и близнецы, как и обычно, спорили, а Гермиона читала единственную книгу, которую успела с собой захватить. Было солнечно и тепло, что, кстати говоря, очень удивляло. — Нет, я уже сказала! Даже не думай, Джордж, я не буду этого делать! — Джинни, просто скажи ей, что видела нас голыми в детстве. Это же так! Грейнджер повернулась в их сторону, с интересом слушая странный разговор. — Послушай, Джордж, — голос Джинни резко стал жёстче. Она со злостью посмотрела на обоих братьев. — Я не собираюсь лгать о ваших… достоинствах. Это мерзко! Я ваша сестра! О, Мерлин. — Тебе нужно сказать только про меня. Фред вне игры, разве это не понятно? — засмеявшись, парень помахал брату, снова отодвинувшись ближе к Гарри. — Эй, а вы бы не могли поговорить об этом, ну… немного не рядом с нами? — вмешался Поттер. — Ну да, конечно. Джордж просто летает в своих сказках, снова, — уже голос Фреда. — Ну да, конечно. Фред просто отрицает очевидное! — пародировал его слова Джордж. В этот момент Гермиона почувствовала на себе чей-то взгляд. Подняв голову, она встретилась с глазами Джинни, которая внимательно наблюдала за ней и её книгой. Девушка пододвинулась поближе к ней, специально заглянув в открытые страницы. Грейнджер тут же захлопнула книгу, резко подняв голову вверх. — Что с тобой? О чём читаешь? — Джинни слегка улыбнулась и попыталась разглядеть название книги в её руке. — Я? Э-э, вообще-то, как и обычно. Готовлюсь к Зельеварению. — Но это книга не по Зельеварению. Гарри тоже поднял взгляд на девушку. Полумна снова рассказывала что-то близнецам. — Гермиона, что у тебя на руке? — вдруг спросил Поттер. Грейнджер, казалось, была готова провалиться под землю. Пряча небольшую книгу за собой, девушка и не заметила, как край её мантии слишком сильно поднялся, а рука с шрамами стала совершенно оголённой. Гермиона тут же опустила его. Продолжила молчать. Все стали смотреть то на неё, то на её рукав. — О, Мерлин! Гермиона, что это было? — Джинни с криком кинулась к ней, попытавшись обратно раскатить край рукава. — Подними его! Подними! Кто это сделал? Мерлин, Мерлин, Мерлин! Ей просто нужно придумать что-то как можно скорее. Что-то, ну очень правдоподобное... И в её голову совершенно ничего не приходило. Она тут же вскочила с травы и развернулась, в надежде поскорее уйти. Уйти куда-нибудь, где она могла бы придумать более достойный ответ. Джинни и Гарри мгновенно встали за ней и почти сразу успели её остановить. — Гермиона, это Малфой? Тогда, возле стенки, вы с ним о чём-то говорили. Это Малфой? — голос Гарри был взволнованным и почти что не похожим на настоящий. Девушка нервно сглотнула. — Нет, Гарри! Конечно, нет! — она почти выглядела уверенно, но книга незаметно проскользнула между рукавом, в этот же момент упав к её ногам. — Блин! Грейнджер даже не успела повернуться, чтобы забрать её, как книжка тут же оказалась в руках Джинни. Девушка, посмотрев на название, почти в эту же секунду удивлённо раскрыла рот. — «Книга Рун. Тёмные Руны», — вслух прочитала она. Все снова уставились на Гермиону. — Это что такое?! Что вообще происходит? — Послушайте, я всё могу вам объяснить. Правда. И Малфой тут не при чём! Несколько секунд все молчали. Потом вмешалась Полумна. — Я слышала, что Драко Малфой находится в Больничном Крыле ещё с этой ночи. Вы не думаете, что это совпадение? — Конечно, нет! — Я думаю, что нам просто нужно разобраться, ребята! Взгляд удивлённой Гермионы тут же перешёл на Лавгуд. В Больничным Крыле. Тело задрожало, кажется. Ей даже показалось, что всё вокруг начало кружиться. Драко был там с ночи, а значит, с ним случилось что-то серьёзное. Грейнджер нервно нахмурила брови и попыталась прийти в себя. Ей срочно нужно было сказать хотя бы одно слово, которое кто-либо смог бы разобрать. Хотя бы что-нибудь. — Луна, а… что именно т-ты слышала о нём? — даже её голос дрожал. Как и она. Гермиона почувствовала, как всё перед глазами вот-вот начнёт расплываться. — А ты что, не знала? Все уже в курсе. На самом деле, я думаю, что мадам Помфри не до конца разобралась во всём, я чувствовала от него это ещё несколько дней назад… он без сознания больше двенадцати часов, но мне кажется, что это всё из-за потенциальных… Гермиона не стала слушать дальше. Даже не забрав свою книгу у Джинни, Грейнджер в это же мгновение рванула с места. Она ненавидела бегать, но бежала так, как, кажется, не бегала никогда. Весь день Гермиона думала, что он избегает её, а Драко лежал в Больничном Крыле. Без сознания. И она уже не ненавидела.