наступившее однажды.

раз.. два.. три.. чанбин делает очередную затяжку, пока сигарета уже почти дотлела до фильтра, крепко прижатая его подрагивающими пальцами. парень готов зарыдать, наверное, больше от безысходности, чем от того, что в его жизни действительно что-то случилось. возможно, причиной такой эмоциональности является лишняя банка пива, но думать об этом не хочется, как и не хочется перебирать причинно-следственные связи, которые, в любом случае, приведут лишь к одному самому печальному факту: чанбину 25, и он все ещё не знает, каким прекрасным может быть мир в цвете. он никогда не видел переливы заката, рассветные лучи, глубокую синеву чистейшей воды озера у бабушки в деревне. чанбину уже 25, и он никогда не встречал своего соулмейта. наверное, думает со, того нет в живых, потому что все встречают свою вторую половинку максимум к 22. не то чтобы парень чувствует себя неполноценным, но он, черт возьми, чувствует себя одиноким даже среди людей. по утрам двуспальная кровать кажется слишком большой и холодной, а существование– пустым и бессмысленным для одного маленького чанбина. в этой жизни есть работа, есть много классных развлечений, деньги и друзья, есть музыка, которая заменила храм и обитель, но нет того, ради чего правда стоит возвращаться домой, а без этого вся хрупкая идиллия рушится с треском, разбиваясь о скалы реальности. человеку нужен человек, и ещё немного– понимание, которого, вроде, и завались, но оно скорее похоже на жалость, которая похуже змеи отравляет существование. "ох, ты все ещё не встречал соулмейта, бинни? нам так жаль..." или "наверное, он, все же, мертв. ты не мог бы ждать так долго". никакого агрессивного подтекста, но со ненавидит такие моменты: жгучая неловкость и смущение накатывают жаркими волнами, ломают хрупкое душевное равновесие напополам, а чанбину только и остается, что собирать себя заново по кусочкам каждый раз после таких речей от особо сердобольных знакомых. ненавистное чувство слабости подгибает ноги, застарелая боль снимает корку со свежей раны на сердце, которой никогда, кажется, не суждено зажить, а чанбин думает, что ему срочно нужно за чем-то более крепким, чем пиво, не то ночь обещает весело пройти в режиме абсолютно всепоглощающего и непрекращающегося самокопания. накинув на себя лёгкую толстовку и взяв паспорт и кошелек, со, немного пошатываясь, пробирается к выходу через невидимые, но весьма ощутимые препятствия, более или менее прилично выходит в коридор, а дальше идёт будто на автомате, потому что дорогу до ближайшего магазина парень сможет найти, вероятно, даже с закрытыми глазами. может быть, даже из любой точки мира, потому что этот магазин– единственное место, кроме, разумеется, дома и студии, куда со наведывается с завидным постоянством. на улице холодно, что не удивительно, ведь на часах давно за полночь, а на календаре далеко не середина августа. в любом случае, это все лучше торчания в четырех стенах в не самом гордом одиночестве. количество аргументов против того, чтобы сейчас продолжить свой путь, определенно уступает аргументам "за это", так что бин, проводя в голове череду сложных математических вычислений, приходит к выводу, что что-то покрепче, чем пиво, он хочет больше, чем домой и спать в холодную квартиру, а решение пойти дальше несмотря на плохую погоду оборачивается для со немного иначе, чем он ждал. погрузившись в свои мысли, чанбин доходит до магазина, в котором одиноко дремлет кассир. со его понимает: ночные смены- это сложно, можно даже сказать очень, но бину правда нужно будет потревожить мирно спящего человека хотя бы для того, чтобы сегодня самому уснуть спокойно. не то чтобы парнень любил выпить, однако настроение именно сегодня почему-то решило опуститься ниже плинтуса, а занять себя работой не вышло бы как минимум потому, что трудолюбивый чанбин уже сделал все, что мог, а что не мог сделал тоже, но с немного большим количеством энергетических затрат. полка с любимым пивом чанбина почти что пустует, но на самом верхнем ярусе находится что-то вроде последней банки (без линз сложно сказать). рост чанбина играет с ним злую шутку, поэтому парень медленно закипает, поднимаясь на носочки и пытаясь изо всех сил дотянуться до злополучной банки, однако когда пальцы касаются прохладного метала, откуда-то сбоку раздаются расторопные шаги, и вскоре пива под пальцами бина уже не оказывается. злобно раздув ноздри и сведя брови к переносице, оскорбленный коротышка-чанбин оборачивается на подобного шпале незнакомца и встречается с ним глазами. взгляд у парня оказывается на редкость теплым, на дне его зрачков пляшут блики от одной потрепанной лампы, освещающей небольшую площадь магазина. незнакомец приветливо улыбается, протягивая чанбину его банку пива и называется бан чаном, пока чанбин осознает: глаза чана красивого шоколадного цвета, а банка пива в руке переливается синим на медовом свету.