Ради вас готова на всё

Середина ночи медленно близилась к самому её концу и началу утра, но Ханьгуань-цзюнь проснулся чуть раньше. За окном было ещё очень темно. Старший брат по-прежнему спокойно спал рядом. Второму Нефриту только что вспомнился тот момент, когда они вместе с братом и Мари мирно спали в тот вечер после любовных утех, и ему стало немного одиноко. Да, рядом с ним был Лань Сичэнь, которого он теперь любит до безумия, но спать без их необычной русской возлюбленной...было почему-то неправильным для него. Даже когда они с братом попросили её остаться пожить рядом со своей вернувшейся из Москвы мамой, ему было очень тоскливо. Да, она была чем-то похожа на его бывшего мужа Вэй Усяня - может, из-за этого он её тоже полюбил? Тяжело вздохнув, Лань Чжань приложил руку к месту у щеки, где целовала их любимая чародейка. Кожа там тут же загорелась, но не покраснела. Зато мочки ушей заклинателя стали ярко-алыми, как гладкие бока красного яблока. Сердце бешено заколотилось, а в мысли стрельнул образ самой феечки и старшего брата. Лань Чжаня просто распирало от пылких чувств к ним. Он считал, что если он будет с кем-то одним из них - это будет неправильно и больно не только для него, но и для кого-то из оставшихся в сторонке. Он уже устал причинять кому-либо боль. Ни ему, ни Сичэню, ни даже Марине больше не нужно этого. Они втроём и так пережили столько всего, что и подумать страшно. - Что?.. Тут Ванцзы стало невыносимо жарко, хоть он и был одет в лёгкие ночные одежды, а на улице слегка продувал холодный ветер. Мужчина чуть раскрыл ворот, чтобы туда мог попасть холодный воздух, но это не помогло. Дело в том, что жар был внутри, а не снаружи тела заклинателя. Он был похож на бушующий действующий вулкан и от этого было чертовски тяжело. - Возьми себя в руки, Ванцзы. Не смей даже зацикливаться в этом. - мысленно говорил самому себе Лань Чжань, пытаясь бороться с этим дьявольским жаром, смешанный с коварным духом наслаждения. Но руки его предательски дрожали, как от холода, когда хотели коснуться вставшего достоинства сквозь ткань. - Вздор! - тихо и сердито пробормотал Ханьгуань-цзюнь, отвернувшись. Он не хотел и жаждал этого одновременно, поэтому старался продержаться ради возлюбленных брата и москвички. Его ровные, словно сделанные из лучшего куска мрамора, музыкальные пальцы так и притягивало к выпячивающемуся бугорку из-под одеяла. Уши и шея стали уже насыщенного ярко-красного цвета, в глазах и голове начал проявляться туман, а он всё ещё пытался бороться. Но...всё-таки, возбуждение взяло над ним верх. Ему больше ничего не оставалось делать, кроме как поддаться. Мужчина тяжело вздохнул, взял в рот длинные концы своей ленты, чтобы использовать их как кляп, прикрыл один глаз и неумелыми движениями рук развязал с себя лёгкий поясок на ночных одеяниях штанов. Его плоть тут же дёрнулась к прессу заклинателя, предлагая себя потрогать. Сделав глубокий вдох, Лань Чжань приспустил штаны и нижнее бельё, стараясь не смотреть на то, что он вытворяет. Одной дрожащей рукой он взялся за ствол, в то время как другой рукой он забрался в ворот своих одежд. - Кх! - оскалив зубы, держащие концы ленты, Ванцзы слегка поводил ладонью по стволу вверх-вниз, а другой рукой массировал левую ключицу, где был ужасный шрам от клейма ордена Цишань Вэнь. Нельзя сказать, что ему не нравились такие прикосновения. Просто он ещё не успел привыкнуть. - Поскорей бы закончить это, чтобы заснуть и встать пораньше. - подумал Второй Нефрит про себя, лаская пульсирующую, как сердце, головку. Щёки чуть-чуть покраснели, а брови на красивом мужественном лице нахмурились. Но он продолжил свои неумелые осторожные движения на своём теле... Маришка тоже проснулась слишком рано, за окном было очень темно, рядом спала её мама. Девушка была очень рада, что они наконец будут жить вместе, но её беспокоило то, как живут её возлюбленные братья из Гусу Лань. Ей почему-то казалось, что им снова одиноко без неё. А недавно ей снова приснился чудесный сон про них. Что они пришли к ней в виде настоящих ангелов. Ах, как же они были идеальны вместе с огромными бело-голубыми крыльями и светящимися лазурным светом нимбы! Ах, как же они были прекрасны в своих длинных бело-голубых одеждах! Ах, как же они смотрели на неё своими медовыми и шоколадными глазами, блестящих и сверкающих, как самые дорогие и красивые в мире драгоценные камни! Взгляд Мари стрельнул прямо на влажные от слюны, вишнёвые губы, которые так сильно хотелось вновь поцеловать, сминая и облизывая их, чтобы вкусить их сладостные гладкие края... Девушка проснулась, схватившись за ёкнувшую грудь. Опять. Опять эти чувства. Опять эта невыносимая страсть. - Хорошо, что моя мама крепко спит. - думала она, мельком взглянув на ничего не подозревающую Юлю, спокойно спавшей рядышком с ней. Марине стало вдруг неловко, когда она взглянула на спящее лицо матери, вмиг представив себе лица Сичэня и Ванцзы, и она отвернулась. В паху снова воспылало тем самым жаром, таким же, как неделю назад. Её плоть тоже требовала к себе немедленного "массажа". Юной москвичке жутко хотелось спать, чтобы как следует отоспаться и быть свежей, как огурчик, утром. А не заниматься посреди ночи каким-то рукоблудством! - Вот же!... - сердито проговорила в мыслях Марина, когда её тело начало пробуждать в ней голодную до чужого тела альфа-самку. Ей снова взбрела в голову безумная идея - немного, совсем чуть-чуть приласкать себя, дабы избавиться от плотского голода. - Идея дурацкая, но стоит попробовать. Она медленно и осторожно слезла с кровати, стараясь не разбудить маму, тихонько отползая в сторону задвижной ширмы. Скрывшись за спасительной ярко-расписной хлопчатобумажной тканью и отыскав платок, Мари развязала пояс на своих ночных одеждах, взявшись зубами за прядь своих кучерявых распущенных волос. Её маленькое бешено бьющееся сердечко, словно поняв действия хозяйки, стало стучать чуть тише и медленнее. От этого ей стало намного легче дышать и та продолжила свои бесстыжие ласки по своему "нефритовому жезлу". Ей не хотелось смотреть на всё это, поэтому она закрыла глаза, продолжая ласкать себя. В голове пробудились образы её прекрасных возлюбленных гэгэ из Облачных Глубин... Лань Чжань уже не мог остановить свои действия, потому что сильное возбуждение и желание почти силком заставили его, взрослого мужчину да ещё замечательного заклинателя, исполнять все их приказы и капризы. Его рука как будто сама по себе ласкала огромную плоть, трогая пальцами мокрую от накопившейся спермы головку. - Мммх! Ванцзы чуть не вскрикнул от шока и удовольствия. Хвала небожителям, ему помогла его же лента, которую он крепко держал зубами, отчего та немного намокла от текущей по его подбородку слюны. И вот (кажется, к его счастью) пришёл тот момент, когда он уже покончит с этим и сможет спать спокойно. Так он по крайней мере думал, пока не услышал рядом с собой шорох одеяла. Это Лань Хуань проснулся, услышав рядом с собой какие-то странные звуки и вздохи своего младшего брата. - Вот же незадача! - чуть было не вскрикнул Лань Ванцзы, когда брат зашевелился в постели. - А-Чжань, ты не спишь? - раздался ласковый голос старшего брата, тихий и нежный, но невероятно горячий. Второму Нефриту ничего не оставалось, кроме как ответить: "Мгм." Он вовремя успел спрятать свою руку, сжимающую плоть, в одеяло, боясь того, что это может увидеть Сичэнь. Но старший брат сразу догадался по его слегка раскрасневшемуся лицу и нежно улыбнулся ему. - Никак не можешь уснуть из-за А-Мари, да? - шепнул он на ухо братцу, жарко дыша от желания. - Мгм. - Она мне как раз и приснилась. Вместе с тобой. - Правда?.. - зрачки Ванцзы расширились от удивления. Сичэнь лишь улыбнулся ещё ласковей и кивнул, незаметным движением руки подбираясь под одеяло брата. - Ты тоже по ней скучаешь? - Очень. - старается не смотреть вниз. Тут Сичэнь сделал на своём лице более загадочную улыбку и сказал. - Мы можем позвать её, и тогда мы снова будем вместе. Услышав такие странные, но уверенные слова старшего брата, Лань Чжань посмотрел ему в глаза, с изумлением спросив: "Как?". Первый Нефрит достал из ворота своих одежд тот самый голубой браслет, который им подарила Маришка до того, как собиралась улетать в свою деревню. Аккуратно положив драгоценность на ладонь младшего и наклонившись к его уху, страстно прошептал. - А-Чжань, давай позовём А-Мари? Ты ведь знаешь, что она нам говорила? - Мгм. - кивнул Второй Нефрит, держа в своей руке переливающийся браслет Марины. - Она говорила использовать её браслет, как амулет, чтобы мы снова встрети...М? Почувствовав на своей возбуждённой плоти чью-то горячую руку, мужчина ненароком вздрогнул. Лань Хуань успокоил того поцелуем в висок, приговаривая: "А-Чжань, мой милый славный А-Чжань. Я прекрасно знаю, что ты тоже очень сильно влюблён в Марину, как и я сам. Так сильно, что даже не мог уснуть и поэтому ты решил немного расслабить себя, пока твой старший брат спит, точнее, притворяется, что спит." С этими словами он стал нежно трогать нефритовый жезл Ванцзы, целуя его шею и щёки. Тот даже не сопротивлялся и тоже решил подарить ему свои ласки. Одной дрожащей рукой он едва развязал пояс штанов Хуаня, а потом слегка приспустил их. Орган брата слегка шлёпнул того по руке, как бы наказывая за нерешительность. Заметивший то, что собирался делать Лань Чжань, Сичэнь издал лёгкий смешок и помог ему взять горячий ствол, отчего он издал звук, похожий на вздох. - Брат? - тихо спросил Ванцзы, обращаясь к нему. Тот лишь улыбнулся своей нежной улыбкой и произнёс. - Не переживай за меня. Со мной всё будет хорошо. Лучше давай поскорее сделаем это. - Давай. Оба нежно прикоснулись губами к драгоценным лазурным камешкам, по-очереди прижали его к бьющемуся сердцу и, когда Лань Сичэнь прижал свою ладонь к держащей браслетик ладони любимого младшего брата, братья стали массировать друг друга, чуть постанывая и произнося заветное слово не сколько раз: "Вернись...". Это было немного неудобно, ведь когда ласкаешь плоть другого человека, получая взамен от него такую же ласку, ты возбуждаешься ещё больше и едва хватает сил говорить какие-то слова. Но Двум Нефритам из Гусу очень хотелось поскорее встретиться с любимой и поэтому они делали всё, что могли. Мужчины стонали чуть громче, мастурбировали свои жезлы чуть быстрее и сильнее, а заветное слово - чуть разборчивее. И тут... Молодая замужняя не по любви фея тоже почти достигала пика, пока её сердечко вновь не запульсировало, а в голове не пробудились голоса её возлюбленных братьев-нефритов. Мари сразу поняла, что произошло, и ускорила движения, тоже шепча их имена, едва сдерживая стоны удовольствия. Не прошло и минуты, как она так сильно сжала свою плоть рукой, что моментально кончила, прикусывая прядь своих шелковистых кудряшек. Освободив, наконец, свой рот от пряди, девушка быстро отдышалась. Затем быстро стёрла с себя белёсую жидкость с колен и руки, сжала грязный платок в руке и он тут же сгорел в лилово-розовом огне чародейки. После Марина посмотрела на спящую маму и решила: "Надо лететь к А-Хуаню с А-Чжанем. А то они уже заскучали, видимо." Улыбнувшись, она надела на себя очки и написала на бумаге записку маме, чтобы та не переживала и искала её. Там было написано: "Дорогая мамочка, когда ты проснёшься и увидишь, что меня рядом нет - не пугайся и не переживай за меня, хорошо? Я полечу к братьям Ланям. Вернусь не скоро. Всё будет хорошо, я не пропаду. Крепко целую и обнимаю. Твоя дочка Маришка" Проверив написанное во избежание ошибок, девушка положила листок на тумбочку, быстро переоделась в летнее чёрное платье с красными магнолиями, которое было чем-то похоже на кимоно. Затем она привязала к своему поясу меч и нежно поцеловала маму в щёчку. Осторожными шагами она подошла к двери и вышла, тихонько притворив её за собой. Ночь уже почти заканчивалась, когда на небе стали пропадать одна за другой звёзды, а само небо окрашивалось в бледно-голубой. Было немного и темно, и светло одновременно. Шепнув заклинание невидимости, молодая фея встала на клинок меча и полетела в Гусу. Не прошло и часа, как она уже оказалась у Облачных Глубин. Мари пришлось слезть с клинка колдовского меча. Ей было немного страшно, что её смогут увидеть даже когда она невидима. Но голоса братьев Ланей внутри неё звали её, словно шепча спасительную мантру. Так пленительно, страстно, нежно и почти умоляюще, что не возможно было возвращаться назад. Вздохнув, Марина сложила свою катану в ножны и вошла внутрь. Вокруг царила тишина, но девушка старалась идти на цыпочках по деревянному полу, боясь даже еле-еле слышного скрипа. Но, к её же счастью, пол под её шагами ни разу не скрипнул и поэтому она спокойно пошла дальше. Добравшись, наконец, до комнаты братьев-нефритов, девушка тут же стала видимой. Тихонько постучав, она огляделась - вдруг за ней кто-то наблюдает втихаря. Но все адепты спокойно спали в своих постелях и видели свои приятные сны. На стук ей пока никто не ответил. - Хм, видимо, они спят. - подумала Мари, уже собиравшаяся уходить. Но светлая аура из комнаты Нефритов притягивала и манила зайти. Опять невозможное желание пробудилось в теле чародейки и та осторожно отворила дверь, заходя внутрь, скрываясь в темноте... В цзиньши было немного пусто. В смысле, там никого не было. Марина очень удивилась, когда краем глаза обнаружила, что постель тоже была идеально заправлена. Словно, и не была тронутой вообще. - Эх, видимо, это был только сон. Что я услышала голоса моих гэгэ. Видимо, придётся возвращаться назад. Только девушка развернулась назад и уже собралась было уходить,....как она почувствовала сзади чьё-то присутствие, что её кто-то ласково обнимает сзади. Мари не на шутку испугалась и хотела поскорее убежать отсюда, но спереди был ещё кто-то, совсем близко. Она уже собралась закричать, но тут же расслабилась, когда сзади нежно погладили её плечи и издал тихий смешок. И только потом девушка поняла, кто это были эти таинственные незнакомцы. - А-Мари, наконец-то, ты пришла. Мы с братом уже заждались тебя. О Небеса, этот чарующий эльфийский голос! Такой голос был и есть только у Лань Хуаня. Отбросив все дурные мысли, Мари вздохнула и произнесла. - Господи, А-Хуань, А-Чжань. Вы меня так напугали. Хуже, чем в каком-то ужастике. Оба мужчин усмехнулись на такое замечание их возлюбленной и со всех сторон обняли. Не прошло где-то и минуты, как Маришка разомлела от тепла любимых и чуть не свалилась на пол, если бы не Сичэнь, который успел поймать её и отнести на своих руках к их общей кровати. Лань Чжань тоже присоединился к ним, тихо радуясь тому, что действие церковного браслета действительно сработал. Осторожно уложив их любимую феечку на постель, Хуань снял с неё очки и положил на стол. Затем он взял её меч и тоже положил его рядом с очками. Глава ордена Лань и его младший брат так нежно смотрели своей возлюбленной прямо в глаза, что той стало жутко неловко и она прикрыла своё смущённое личико краем одеяла. И...почувствовала тот самый ядрёный запах из ткани. - Неужели они только что делали то же самое, что и я?! - удивлению девушки, переходящее в шок, не было предела. Но ей не дали договорить, так как её губы тут же накрыли чужие, горячие и невероятно любимые. Мари быстро таяла от таких прикосновений и она едва не застонала, когда Лань Хуань слегка поводил рукой по её бёдрам, приподнимая подол её недлинного (но и не короткого) ночного платья в то время, как Лань Чжань страстно теребил губы юной феи, проникая языком в её ротик и лаская верхнее нёбо. - С..Стойте! - вскрикнула девушка, с трудом отталкивая изумлённого Второго Нефрита и спокойного Главу ордена Лань от себя. Ей пришлось потратить немного времени, чтобы как следует отдышаться. Её скромных размеров грудь с каждым её вдохом и выдохом поднималась и опускалась, а маленький крест с камешком посередине поблёскивал на утреннем луче. Братья судорожно проглотили накопившуюся слюну от вида тонкой шеи москвички, прикрытая пушистыми кудрями девушки. Собравшись с мыслями, Хуань с особой для него нежностью потрогал волосы возлюбленной и произнёс, глядя той в глаза: "Ах, А-Мари. Ты сегодня такая чудесная и невероятно прекрасная...Твоё лицо, губы, шея...Особенно ранним утром." Его сильная и тёплая рука коснулась её кожи и провела с подбородка к ключицам, отодвигая ткань платья с плеча смущающейся феечки. Даже Лань Чжань не удержался, чтобы не потрогать небольшую родинку цвета клубники на самом видном месте у плеча. Как ни странно, эти нежные прикосновения Нефритов сильно возбуждали Марину, в её зелёных глазах снова пробудился яркий огонёк, а дыхание стало прерывистым, как во время бега вокруг стадиона. Мужчинам до сумасшествия понравилась инстинктивная реакция русской девушки и они примкнули губами к её шее, опускаясь к ключицам. - Мммхх! - резкий вдох и Марина сомкнула губы, всё ещё стесняясь стонать. Но слишком жаркие уста обоих Нефритов каждый раз пытались заставить её издавать такие непристойности. Она просто шумно вздыхала, выпуская пар со рта, как во время прогулки морозной зимой. Братья старались касаться её кожи как можно осторожнее и нежнее, подарить как можно больше любви и ласки. Дать ей понять, что она всегда будет для них любимой и желанной. Лань Сычжуй неожиданно проснулся от странного предчувствия в его молодом теле. Он постарался не обращать на это внимания, ведь вставать адептам ордена Гусу Лань нужно очень рано, примерно в 5 часов утра, чтобы успеть на занятия. Вздохнув, юноша решил встать и помедитировать, надеясь успокоить своё тело. Так он и сделал, однако взрослеющий организм - это уже не та проблема, которая связана с экзаменами, тестами и тренировками на мечах. Как ни пытался Сычжуй настроиться даже во время медитации, всё без толку. - Может, попробовать на Холодных Источниках? Он знал, что бродить ночью нельзя по правилам Гусу. Но взрослеющее юношеское тело нещадно горело и потело, как во время ужасной жары. Тяжело вздохнув, Лань Юань переоделся в свою форму и тихонечко вышел из цзиньши. Шагая на цыпочках, юный адепт оглядывался по сторонам: не наблюдает ли кто-то за ним? Но беспокоился он напрасно, да и некогда. Жар в паху чертовски мешал ему сделать нормальные шаги, что тот едва не вскрикнул. Собрав все крупицы сил в кулак, Лань Сычжуй пошёл дальше, пока не оказался возле цзиньши братьев Нефритов. Отсюда исходила странная аура, которая манила молодого заклинателя, как коварное хищное растение привлекает своим сладким нектаром неосторожное насекомое. Как цветочный паук, скрываясь среди лепестков цветка, поджидает свою добычу...Так поджидала Страсть вместе с Любопытством Сычжуя. - Надо поскорее уходить, иначе Цзинъи будет волноваться. - думал юноша. Но проворный дух искушения сладко нашёптывал ему иное - заглянуть внутрь хотя бы одним глазком, убеждая, что ничего страшного не произойдёт. Тот пытался противостоять внутренним демонам, мотая головой и твёрдо отвечая тихое: "Нет!" Как ни пытался юный адепт бороться с грехами любопытства, его подвело возбуждающееся тело. Всё кипело и бурлило, словно раскалённая магма в жерле вулкана, а ноги будто ослабли и перестали слушаться. Пришлось признать своё поражение. Вздохнув, юноша слегка приоткрыл дверь...и чуть было не ахнул, когда увидел неожиданную любовную сцену между Ханьгуань-цзюнем, главой их ордена и юной гостьей-феей. Как младший из Нефритов позволял своему старшему брату властвовать над его ртом, сминать его сияющие и сладкие, как фруктовый сироп, губы. Как он издавал еле слышные благие вздохи со стонами, когда юная госпожа Амелия касалась его алебастровой шеи, целуя и шепча что-то нежное в ухо. Чуть съехавшая на плечи ночная одежда, горячее возбуждённое дыхание и разгорячённые лица братьев заставили совсем юную замужнюю чародейку вздрогнуть. Ванцзы наклонился вниз, к её возбуждённому естеству, и тихо, почти умоляюще, просил. - А-Мари, прошу...Позволь мне...Сделать... Та неуверенно кивнула. Счастливый Второй Нефрит взялся за её набухший стебель любви, медленными движениями массируя ствол и целуя. Мари резко прикрыла глаза, боясь видеть то, что сейчас происходила: в такие моменты она предпочитала слушать, а не видеть этого. Нет, она совсем не боялась, а только волновалась за любимых. Да, она любит их до безумия и они это прекрасно знают. - Мммх...хм...кх...ха. - на её верхней губе уже проявилась крошечная царапинка и потекла капелька крови, которую тут же слизнули и поцеловали. А затем послышался тихий смешок и тёплый голос, щекочущий слух и кожу лица: "А-Мари, не кусай себя. Поранишься". - Уже поранилась. - с досадой подумала девушка, но мысли её вскоре улетучились, когда она почувствовала горячий рот на своём слабом месте и чуть не вскрикнула от удовольствия, пожирающее их здравый разум и впрыскивающее в их тела свои сладостные яды. Сычжуй наблюдал за всем этим из-за приоткрытой двери, ублажая себя рукой, и тихо блаженно вздыхал. Юноша и представить себе не мог, что это может быть таким захватывающим приятным занятием, чем скучные посиделки в библиотеке или купание в Холодных Источниках...Лань Юань опёрся спиной у стены за дверью в ханьши и продолжил трогать себя более быстро и усиленно, готовый сорваться в любой момент. А когда терпеть уже совсем было не в мочь, он тихо звал Лань Цзинъи. Того, кого полюбил всем сердцем. Того, кого он считал своим лучшим другом..., которого сейчас так желал. Цзинъи вмиг проснулся, понимая, что Сычжуя рядом нет. Ему стало невдомёк - куда же подевался его друг в такую рань? В груди больно кольнуло, когда он резко схватился за свою грудь. - Нет, так дело не пойдёт...Пойду искать его, а то беспокойство грызёт меня изнутри, как червь гниющую человеческую плоть... Поправив на себе лобную ленту и успев переодеться в свою форму, парень тихонечко перешагивал по деревянным половицам в надежде отыскать друга. И он нашёл его, вернее, застал его в неприглядном и чрезвычайно возбуждающем виде. Вспотевший, покрасневший, с торчащими прядями волос и в помятом ханьфу, Сычжуй всё ещё трогал себя там, где он не мог себе позволить этого раньше. Он уже собрался было с этим покончить, но когда его возбуждённый взор упал на пришедшего удивлённого Лань Цзинъи..., то он словно очнулся от странного сладкого сновидения и вздрогнул от неожиданности. - Л..Лань..Сыч..жуй?.. - смущённо пролепетал Цзинъи, пытаясь смотреть на его лицо, а не вниз. - Прости, А-И, я....Это... - Лань Юань был растерян, он не знал, что и сказать. Что же делать: признаться или убежать, сломя голову?..Что же будет, если он расскажет ему о своих чувствах?...Поймёт ли он его или нет?.. Лань Цзинъи ответил за него, нежно взяв его за подбородок, соединяя их уста в их первом поцелуе. Не ожидавший такого юный воспитанник Ханьгуань-цзюня и Старейшины Илина поддался этому мимолётному сладкому волшебству от столь же любимого человека... Неохотно отстранившись от пленительно сахарных губ А-Чжуя, Цзинъи молвил, глядя тому в его большие сияющие, как два маленьких озера, глаза:" Нет, это ты прости меня. За то, что не сделал этого раньше...Вернее, сначала не сказал, а потом сделал...Я ведь тоже ЛЮБЛЮ ТЕБЯ! Сильно-сильно...Так сильно, что мне хочется плакать и смеяться одновременно...Ты самый потрясающий, талантливый, сильный, храбрый, умный, красивый и...И вообще замечательный заклинатель во всём Китае, пусть и начинающий...Я уже давно восхищаюсь тобою...Я хочу быть всегда рядом с тобой и только с тобой. Я..Я...Я даже не знаю, как продолжить. В общем, Лань Сычжуй, прошу тебя, будь моим гэгэ." Сычжуй с любовью погладил заплаканную раскрасневшуюся щёку возлюбленного и сказал: "Я тоже хотел тебе это сказать, А-И...И я тоже люблю тебя и тоже восхищаюсь тобой...Я ждал тебя."...После таких нежно-страстных признаний друг другу два юных влюблённых адепта снова утопали в почти взрослом для них поцелуе, будто хотели выпить все слова, которые они не успели договорить... Лань Хуаня бросало в приятную дрожь, когда он изучал языком самое заветное место меж ягодиц Лань Чжаня, которое не смел трогать раньше. Это было слишком вульгарным и похотливым действием. Так твердил ему разум. Сейчас глава ордена Лань мог позволить себе любые шалости с возлюбленными братом и феей, трогать и целовать их там, где захочется. Обычных объятий и поцелуев в губы ему было категорически мало. Глядя на то, как краснела и смыкала малиновые губки юная волшебница морских вод, загадочных сновидений и захватывающей магии любви, когда Ванцзы быстро и глубоко брал её нефритовый жезл, давясь накопившейся во рту слюной - Первый Нефрит и сам утробно постанывал от нетерпения, входя в своего горячо любимого брата смазанным пальцем. На этом моменте девушка не сдержалась и брызнула любовным соком прямо в рот Лань Чжаня, который с особым наслаждением глотал его и облизывался. Как будто он пробовал так сгущённый взбитый крем из пирожного. - З...Зачем ты...глотаешь это? - на этот сумасшедший вопрос Второй Нефрит лишь нежно посмотрел на возлюбленную и произнёс. - Потому что это твоё. Я готов пить его, когда захочу. И у своего брата тоже. - Слишком развратные речи, А-Чжань. - заметил Хуань, куснув его за алеющую мочку уха и входя в него наполовину. - Мх!...Б-брат... Лань Чжань невольно вздрогнул, когда почувствовал Хуаня внутри себя, и это сводило его с ума. Зарывшись в простыни, он попытался спрятать своё смущённое лицо. Лань Сичэня это так заводило - когда он чувствовал долгожданное тепло двух возлюбленных с двух сторон. Они втроём уже успели сделать это в пяти позах, где обычно снизу был Лань Ванцзы, а Марина - сверху. Губы к губам, тело к телу, снова эти сладкие стоны Второго и Первого Нефритов, снова эти хлюпающие звуки сливающихся тел в разном ритме. Два юных влюблённых адепта, Лань Сычжуй и Лань Цзинъи, тоже никак не могли остановиться, повторяя за братьями и их гостьей. Юноши хотели узнать о своих чувствах, раскрыть истинные желания друг друга, почувствовать тот самый жаркий огонь, порождаемый страстью. Юань стонал через прикрытый рот, боясь разбудить других адептов, обнимая шею любимого, подставляясь под жаркие поцелуи и невесомое дыхание. Он почти со слезами молил его: "Ещё, А-И, ещё...Молю тебя,..не останавливайся...А-И..Ах!.." Опьянённый такими прекрасными звуками, Цзинъи продолжал толкаться в его девственное сильное тело, молясь богам, чтобы их не увидели или услышали... Влюблённые пары смогли остановиться одновременно, когда из-за горизонта просыпалось нежно-жёлтого цвета солнце, пробуждая всё живое от сна.