Ради вас готова на всё

Этим следующим прохладным утром и начался недолгий, но важный разговор между спасённым господином Татебаяси и Амелией Мариной. Мужчина был крайне удивлён, когда фея кратко рассказала ему обо всём, начиная от планов Сенге Иори и его брата с сестрой, и заканчивая кратким описанием места, в котором они сейчас находились — землях ордена Цинхи Не. Ему казалось, что всё это снится ему и когда проснётся — то снова окажется в своём особняке и всё пройдёт, как обычно проходит у него в рабочие дни. Но не тут-то было… Спустя какие-то долгие 7-10 минут тот наконец-то поверил Мари и не удержался от того, чтобы крепко обнять её, утыкаясь лицом к груди той, по кому он так скучал. Сейчас он чувствовал себя маленьким осиротевшим мальчиком, которому была так необходима взаимная поддержка. Девушка с большим удовольствием перебирала своими пальцами золотисто-бронзовые пряди военного, тихонько посмеивающегося от щекотки. Ей нравилась такая реакция и она пообещала ему, что когда обязательно приедет к нему снова, обязательно будет гладить его волосы тайком от всех. Татебаяси с радостью согласился и нежно поцеловал её тёплые ласковые руки. Он бы и не удержался от лёгкого поцелуя в уста сахарные, но вовремя стерпел. Девушка, заметив его неудавшееся действие, мило засмеялась и нежно поцеловала того в крепкий лоб. Мужчина на миг полностью расслабился и даже замурлыкал от удовольствия. — Простите, господин Татебаяси… Но я должна уходить. Я стала невестой Двух Нефритов. Тот понимающе кивнул и сказал: «Светлого благоприятного пути тебе и счастья. Я буду только рад этому.» А в это время все адепты, старейшины и даже сами братья Лани готовились к приезду со столицы учителя Лань Цижэня. Поскольку он был порядочным образцовым человеком, то всё должно быть готово и выглядеть безупречно. А прилетевшая к этой «суете» Амелия тоже не сидела, сложа руки, помогая возлюбленным в некоторых делах. А её матушка и матушка братьев-нефритов — помогали своим детям. И вот уже ближе к полудню всё было готово к приезду бывшего главы ордена. Все стояли на своих местах у ворот и ждали, глядя в лесную чащу и просторные небеса. И вот на горизонте показалась фигура в белоснежных длинных одеяниях на мече, медленно и в своей безупречной изящности подлетающей к Облачным Глубинам. Когда фигура приблизилась, то все увидели знакомое, суровое, но поистине красивое лицо, которому аккуратная бородка и тонкие усы ничуть не портили, а лишь украшали его, добавляли туда остроты, уверенности в себе, приятную уважительную строгость. Сам же Цзян Фэнмянь невольно залюбовался им, тайно вздыхая и не скрывая своих влюблённых взглядов, полных восхищения. — Приветствуем дядю после недолгого путешествия. — с как всегда вежливым безупречным тоном проговорили Лань Цзеу-цзюнь и Ханьгуань-цзюнь, склонившись своему вернувшемуся домой дяде. Мари, её мама и все остальные тоже склонили головы и сложили руки в приветствующем жесте перед учителем. Мужчина кивнул и тоже поклонился. После он краем своих карих спокойных глаз заметил среди своих племянников миловидную девушку и не менее красивую женщину с приятно-рыжеватым оттенком волос в короткой аккуратной причёске. Он ту же обратил на них полное внимание и спросил: «Кто эти прекрасные госпожи?.. Я их раньше никогда не видел.» И тогда Лань Сичэнь кратко рассказал дяде всю историю, что произошла с ними, пока Цижэнь был в столице (в кое-какие моменты он помалкивал): и про то, как юная госпожа Амелия Марина попала к ним, когда была без сознания, и как она спасла целую деревню от нашествия Тьмы, как сумела провести священный обряд воскрешения для тех, кто уже был мёртв, как встретила свою маму спустя те долгие 11-12 лет. Внимательно слушавший его дядя был крайне поражён от рассказа о его новой невестке, что невозможно было описать словами. Но спустя недолгие минуты разговора кивнул и сказал: «Хорошо. Я согласен на ваш брак, раз у вас появилась такая хорошая и достойная для вас невестка, как юная госпожа Амелия.» При этих словах он посмотрел на восхищённую и смущённую чародейку на удивление тёплым отцовским взглядом, чему все порадовались и благодарно поклонились учителю. А уже через три дня была объявлена помолвка. Марина, Лань Хуань и Лань Чжань не могли поверить своему долгожданному счастью и часто переглядывались между собой, даря друг другу счастливые сияющие улыбки и влюблённые взгляды. А когда об этом узнали Цзян Чэн, Вэй Усянь и Аоба со своими товарищами — вы даже представить себе не сможете их огромную радость за их подругу-сестрёнку и бывших возлюбленных. Целыми днями напролёт Вэй Ин без умолку твердил, какой прекрасной и счастливой невестой в тот день будет их дорогая шицзе А-Мари, за что загонял шицзе Мари в краску и шёлк приятного слуху смеха и получал лёгкие мягкие подзатыльники от шиди Ао и Цзян Чэна, своего будущего жениха. Цзян Яньли с удовольствием принимала участие в разговоре и сказала, что будет помогать вместе с госпожой Амелией Юлией нашей чародейке с украшениями и платьем, в то время как братьям Ланям будет помогать их мать, Лань Ий. Аоба, парень с ярко-синими недлинными волосами будет ответственен за список гостей. Было решено, что там будут только самые близкие и родные люди. Вино и традиционный напиток для женихов и невесты пришлось будет заменить специальным соком, поскольку Мари и Ланям нельзя пить алкоголь. И теми же днями бывший глава ордена Юньмэна тайком встречался с Лань Цижэнем, когда Мадам Юй начала встречаться с чудом выжившим Юмой-саном из Клана 5 Мечей (с ним произошла довольно удивительная история, о которой будет рассказано чуть позже). Этот крепкий здоровый на вид мужчина очень впечатлил обычно хмурую и суровую госпожу Пурпурную Паучиху, на что тот вовсе не был против (потому что она ему тоже очень сильно пришлась по душе и характером, и внешностью). Цижэнь пусть и не показывал этого, но в глубине души был счастлив увидеть своего друга юности, к которому он начал тогда испытывать тёплые чувства. Мужчина радовался одним лишь взглядом на это приятное, поистине красивое мужское лицо, чья улыбка так сильно напоминает ему старшего племянника. Даже будучи в полной тишине, обмениваясь неловкими взглядами, и лишь изредка начиная какой-то важный разговор, двое глав всегда благодарили Небеса за эту счастливую встречу и прибытие вдвоём хотя бы в такие недолгие долгожданные моменты. И как-то раз в один из таких дней Фэнмянь и Цижэнь сидели, как обычно в кабинете Учителя Лань, и мирно беседовали между собой, пока старший Лань расписывал на пергаменте важные письмена. Глава ордена Цзян не мог оторвать влюблённого взора на изящные медленные тонкие пальцы, так красиво держащие кисть и плавно рисующие каждый аккуратный рисунок в виде иероглифа. На безупречное красивое, полное спокойствия и умиротворения, лицо с его бородкой, к которой он так хотел прикоснуться и нежно гладить, как маленького милого питомца, требующего ласки. На тонкие мраморные губы, от которых мужчина невольно вздрагивал. И на этот миг он не смог удержаться и осторожно наклонившись к занятому Цижэню, сильно поглощённый «любимой» работой и почти не замечавший ничего вокруг, трепетно коснулся их своими любовными лепестками, запечатавшие тот долгожданный поцелуй. Этот поцелуй казался слишком невинным и хрупким для таких сильных взрослых заклинателей, как Цижэнь и Фэнмянь, который был свойственен только несовершеннолетним юношам тех долгих прошлых лет обучения в Облачных Глубинах. Тут отвлёкшийся от своей работы Лань Цижэнь уже собрался было отпрянуть от того, что сейчас произошло. Но это сделал первым глава Цзян, тут же залившийся румянцем на всё лицо и уши и тихо шепнувший заветное: «Прости, А-Жэнь…» — За что?.. — удивлённо переспросил учитель Лань, тоже покрасневший от такой «дерзости». Воздух тут же перевоплотил свою атмосферу в иную, свойственную тому неловкому, но осознанному поцелую заклинателей. — За то, что помешал твоей работе. — всё также тихо пробормотал Фэнмянь, опустивший виноватый взгляд на свои колени и подрагивающие пальцы, сжимающие ткань его ханьфу. Ему было слишком неловко и стыдно одновременно за свой детский проступок. Старшему Ланю стало немного жаль его и пытаясь смягчить свой тон, проговорил: — Ты мне никогда не мешаешь, Фэнмянь. Больше не говори этой глупости. Ни за что. — Правда?.. — от такого ответа глаза бывшего главы ордена Юньмэн Цзян засияли подобно двум аметистам. На что Лань только издал смешок и ответил: «Правда». Крепкие сильные объятия, когда те чудом не опрокинули столик с письменными принадлежностями. Учителю ничего больше не оставалось, кроме как прижать к себе тело любимого человека. Но после, когда Фэнмянь присел к нему поудобнее, сам продолжил поцелуй, отчего даже он никак не ожидал такого от себя лично. Другой мужчина был нисколько не против и прижался к нему всем телом, обнимая за длинные волосы и шею, аккуратно развязав с того ленту. — Мой… — шепнул глава Цзян возлюбленному на ухо. — Никому тебя не отдам. — Мой А-Мянь… — послышалось следом. — Я скучал…Я ждал. Двое братьев-нефритов и их юная возлюбленная фея тоже начали частенько встречаться, ожидая дня совершенно нового для них этапа жизни. Жизни, когда души и сердца сливаются воедино и благословляются самими Небесами, предками и гостями. Когда открываются перед ними новые неизведанные пути и появляются новые цели. Когда их больше никто и ничто не сможет разлучить. За эти драгоценные 2 дня до свадебной церемонии они могли подарить нежные-страстные поцелуи втихаря от всех, скрываясь за пустыми комнатами или углами. Но ни разу не смели заходить чуть дальше, как это было в те 2 прошлых раза. Позже они могли заходить в гости к ордену Не к их новым адептам. Вернее, к спасённым господину-майору Татебаяси Каю и его отряду-семье. Главы-братья Не — Не Миндзюэ и Не Хуайсан — недавно рассказали Главе Лань, его брату и невесте об их новом старшем адепте с короткими волосами, сверкающих на солнце яркой позолотой, и ясными сапфировыми очами. Как они частенько наблюдали за ним на тренировках по фехтованию и техникам боевых навыков, когда он сражался в проверочных поединках с братьями и сестрой. Такого сосредоточенного, уверенного и одновременно спокойного воина они ещё ни разу ни у кого не видели. Его тактика и точность поражали, грация и плавность движений приводили в неописуемый восторг, а уверенный сильный голос — расслаблял слух. — Проще говоря, ты влюбился в него? — со смешком заметил Сичэнь у дагэ. Тот резко вскрикнул, краснея. — Вовсе нет!.. С чего это ты взял?.. Я — мужчина, как ты и он. — Но ведь ты с таким упоением рассказывал про него, когда наблюдал за тренировками адептов. И я видел, как у тебя загораются теплотой глаза, когда упоминаешь его имя. Не Мидзюэ с неохотой кивнул — эргэ был прав безо всяких колебаний. Да и Не Хуайсан никак не мог скрыть своих чувств, попутно раскрывая, то закрывая расписной веер, видя то, как наливается приятным пунцовым цветом его пухлые, как у девы, щёки, стоило ему только посмотреть то на дагэ, то на Татебаяси Кая (который тоже частенько засматривался на них, тренируясь с Минком, Джоном и Хонти (ласковое прозвище Покахонтас), чувствуя некое приятно щекочущее тепло и свет по всему телу, когда за ним наблюдали). — Это так, но… — Почему бы вам не пригласить его на недолгую беседу? — Ты с ума сошёл, Сичэнь?!.. — Ну ты же часто прилетал к нам с А-Яо, помнишь?.. Когда появлялась свободное время даже когда мы стали главами. — Я помню. — пробурчал бывший глава Не, недовольно хмуря брови. — Зачем всё время напоминать одно и тоже? — Прошу прощения, что помешал… — раздался ещё один знакомый всем голос. Улыбка Лань Хуаня вновь расцвела на его устах. — О, и ты тоже пришёл, А-Яо? — ласково пропел глава Лань подошедшему человеку в золотых одеждах и с такой же искренней улыбкой. — С возвращением, Мэн Яо. — проговорил дагэ, всё ещё не забывая то, что тот тогда натворил в своей жизни. Цзинь Гуаньяо тоже чувствовал горькую вину перед братьями и никак не мог забыть прошлого. Но они смогли успокоиться и расслабиться, когда рядом стояли эргэ и юная госпожа Амелия. После недолгой дружеской беседы за пиалой ароматного чая по важным делам Лани и Амелия возвращались домой. В этот день все деревья покрылись пышным ароматным покрывалом, призывая к себе трудолюбивых пчёлок и бабочек. Лесные птицы запели ещё радостнее и чище, скромные ручейки и прекрасные гордые водопады в Холодных Источниках зашумели ещё звонче. Подобно хрустальным столбам они сияли и играли радужными мостиками от игры с солнечными лучами. Большущее семейство кроликов на полянке уже начало свои весенние прелести для продолжения кроличьего поколения. Весь горный воздух стал чист и душист, как после прохладного дождя в четверг. Наступила весна, самое прекрасное и романтичное время года среди людей, зверей и духов. А именно в это время и в тот самый день родилась наша будущая счастливая госпожа Амелия, и как раз в этот день она должна выйти за тех, о ком она всю жизнь мечтала. В этом году ей исполнилось 19 лет и та с нетерпением ждала, когда начнётся очень важная для них церемония. И вот наконец этот момент начал близиться к действию и вот она, вся нарядная в простом, но изысканном ярко-красном свадебном наряде с золотистыми узорами крылатого феникса на подолах и длинных, словно крылья лебедя или паруса корабля, рукавах. На её полу-распущенной аккуратной причёске блестела заколка тонкой ручной работы из серебра с редким розовым камнем и голубыми сапфирами в виде простого цветка. Эту заколку ей подарили Лань Сичэнь и Лань Ванцзи на день рождения в знак любви и преданности ей вместе с лобной лентой. Эти чудесные подарки, которые чародейка будет всегда беречь и дорожить ценой своей жизни, она нашла у себя под подушкой в её комнате с мамой помимо маминого подарка — заветного золотого кулона с бриллиантовым дельфином, обнимающий своими чёрными плавниками большой камень изумруда. Девушка очень сильно привязалась к этим подаркам и назвала их своими талисманами Защиты, Источника Вдохновения и Любви… Голову покрывала тонкая красная фата, прикрывающая лицо и шею юной невесты. Мари медленно и осторожно шла по ковровой дорожке, тихонько переживая про себя и подбадривая себя тёплым взглядом на её любимых будущих мужей, тоже нарядных в ярко-красное с символом золотого дракона и ярко-алыми лобными лентами на лбу. Как только её заметили братья-нефриты, то почувствовали новый привал влюблённости в её очаровательную нежную красоту. Они начали медленно подходить к ней и нежно взяв её ручку, прикоснулись губами к прохладной от бесконечного волнения и ожидания коже. — Ах, А-Мари… Сегодня ты выглядишь ещё более чудесной, чем когда-либо. — восторженно ахнув, проговорил Лань Хуань, глядя возлюбленной прямо в счастливые изумрудно-малахитовые омуты. — И с днём рождения тебя, наша дорогая супруга. — Спасибо… Мне тоже очень нравится ваш наряд, мои дорогие Нефриты. — ласково рассмеявшись, шепнула Марина, густо покраснев от такого притягательного взгляда Главы ордена и его брата. — Вы оба для меня всегда будете самыми прекрасными Нефритом и Незабудкой. Вдохновлённый Сичэнь после таких своих слов прижался к двум его драгоценным людям, утопая в барьере их объятий. После они вместе втроём взялись за праздничную ленту, что означала связывание пары на всю жизнь по традиции Китая, и пошли так к алтарю, чтобы совершить три поклона Небу и живущим там предкам, гостям и их родным, а после — друг другу. Вы не поверите, дорогие читатели, как сейчас переживала А-Мари, когда совершала эти поклоны и носила эту тяжёлую красную ткань с балахонистым клубком посередине. И только ласковые взгляды мамы с друзьями и касания супругов помогли ей сделать всё правильно. Наконец, приближался заключительный этап торжественного обряда — испить тот традиционный напиток для женихов и невесты. Из-за той самой ленты, что их связывала вместе, пить девушке было крайне неудобно, но она прекрасно справилась и с этой трудной задачей и получила в награду сладкий напиток из локвы и не менее сладкий поцелуй от возлюбленных. После церемонии и торжественного пира, наша влюблённая женатая тройка тайком от всех отправилась праздновать именины Мари на одном очень красивом тихом месте рядом с морем. Небо было окрашено в приятные тёплые оттенки золота, пурпура, красного, оранжевого и розового. Увидев такую красоту дикой природы, девушка была потрясена и обрадована настолько, что была готова прыгнуть на своих любимых мужей, сильно-сильно обнять их и долго-долго целовать их улыбающиеся лица. Они наконец сняли с себя свои тяжёлые красные наряды и оставшись в нижних одеждах, побежали к морю, держась за руки, как у них было в детстве с их матерями. Оказавшись в ласковой прохладной воде по колено, братья и чародейка начали шутливо брызгать друг друга, расплёскивая весёлые волны во все стороны, заливаясь дружным счастливым смехом и вскриками: — Вот тебе!.. Вот!.. Ага, попались! — Как бы не так, братец?.. Сейчас мы тебе с А-Мари покажем. — Получай, аха-ха-хах… Ура, я снова победила! — Ну уж нееет, А-Мари и А-Чжань!.. Сейчас я вас сам так забрызгаю, что… Ауч, снова? Вы снова меня обхитрили… Так нечестно. — Всё честно, братик, всё честно. Уворачиваться нужно было. — Ещё как, А-Чжань. — Ну всё… Вы у меня доигрались, Второй Нефрит и Незабудка. — хитро усмехнулся Первый Нефрит, прищуриваясь. Это дало понять, что пора делать ноги, пока Сичэнь их не поймал и не сотворил с ними что-то «такое». Поэтому Лань Ванцзи моментально подхватил их супругу-фею на руки и побежал по воде, оставляя за собой тучу брызг, которые только на пол пути останавливали Лань Хуаня. Снова звонкий смех нефритов и феечки раздался по всему дикому пляжу, заливаясь всеми тысячами хрустальными нефритовыми и малахитовыми осколками и рассыпающиеся на жемчужную россыпь по мягкому песочному берегу. Вот так прошло 3 драгоценных часа, сказочно проведённых втроём. И это того стоило. Слегка мокрые с головы до ног, чуть растрёпанные и довольные супруги долетели до своих покоев на мечах. Оказавшись внутри, Лань Сичэнь приставил к двери два талисмана — тишины и подавления шума — как в тот день, когда А-Мари вернулась к ним после проживания в деревне. После чего он так жарко и страстно посмотрел на брата и супругу, что те немного вздрогнули и попятились назад. Однако они вовсе не были против таких долгожданных действий их супруга… Жаркий глубокий совместный поцелуй, заваливший на шёлковые мягкие простыни и одурманивающий рассудок. Лань Чжань и Марина глухо простонали, чувствуя шаловливые руки Хуаня на своих груди и бёдрах, пока тот уже медленно и нежно игрался с их сладкими пьянящими устами, будто извиняясь за свою резкость и грубость. Глава ордена почти с трудом отстранился от них и жарко дохнув им на шею, шепнул: «Я вас люблю, мои дорогие А-Чжань и А-Мари.Так люблю, что уже начинаю сходить с ума… Я так счастлив, что мы теперь будем вместе всегда.» — Брат… А-Хуань… — тихо молвили Ванцзи и Амелия, обхватив за шею и прижавшись к мужчине так близко, насколько было возможно и желанно. Даря ему в ответ свои поцелуи и ласки, пока тот стягивает с них все одежды, что жутко раздражали. Они сильно спешили, так долго у них не было этого, когда можно прижаться к обнажённому телу своим и никогда не отпускать, даря своё тепло и духовную энергию. С каждой попыткой становилось всё жарче, душно и больно. Хотелось скорее начать и не прекращать до следующего утра. Полностью обнажившись, братья и их супруга прижались к друг другу, вдыхая сладкий запах сандала и морского бриза и ощущая приятное щекочущее осязание к разгорячённой коже. Они просто хотели быть ближе даже вот таким образом, хотя бы на несколько минуточек. Сичэнь перебирал своими ровными, так часто занимающихся каллиграфией и наигрыванием на Лебин, пальцами шелковые пряди младшего братика и русской чародейки, с любовью касаясь губами до их макушек и слыша их тихое ровное дыхание, перемешанный со стуком сердец. А-Хуань просто умирал от такой чудесной умиротворённой картины, не замечая собственного возбуждения в паху при взгляде на влажные от морской воды и пота тела. Младший Лань и замужняя волшебница Любви, Снов и Морей сразу поняли его тайные желания и с большим удовольствием начали, завалив того на постель и ухватившись за его запястья, заскользили жаркими лепестками губ и языка по его напрягшимся розоватым бусинкам на груди. — АХ…ммм.А-Чжань…ммх.А-Мари.А-ах,.Не так.не так.быстро. — с горла выпорхнул на свободу нежный стон Первого Нефрита, когда его возлюбленные Нефрит и Незабудка заигрывались по его сильному натренированному телу, руками массируя его окаменевшую и ноющую от нетерпения плоть. Эти умопомрачительные игры и касания возбуждали главу так сильно, что ему оставалось лишь расслабиться, широко выдохнув, и стонать, пока он не начал расслаблять почти раскрывшуюся «хризантему» брата, пока тот с заглушенными стонами не взял в рот набухший сосок и не потянул слегка на себя. Ровные и уникальные пальцы Цзеу-цзюня со сочными звуками проникали внутрь и с упоением изучали тёплые стенки Ванцзи и великолепный красочный узор венок на набухшем нефритовом корне Ян Мари. Никто особо не собирался сдерживаться и продолжали нежиться и дарить любовные нежности каждому. И вот когда они почти достигали предельного пика чаши удовольствия, их лёгкий танец рук и губ ускорился вместе с ритмом от мелодий стонов и поцелуев. — Б-брат.А-М.А-Мари-и… Я.Я больше…не..могу… — уши и щёки Лань Чжаня горели ярким пламенем, а плоть уже истекала белой смазкой, как у Хуаня с Мари. Всё заискрилось радужными огнями перед глазами, превратившееся в густые жемчужные капли, рассыпавшиеся на живот и бёдра влюблённых супругов. И тут А-Хуаню пришла в голову новая, до жути бесстыжая развратная мысль. — А-Чжань, — ласково позвал он младшего, когда тот уже почти лежал на нём, пытаясь выровнять дыхание. — М?.. — Давай кое-что сделаем с тобой для нашей супруги? На этом девушка заинтересованно обернулась к старшему мужу, спросив: «М?.. Что же?.. Прям интригуете.» На что мужчина ласково улыбнулся и ответил: «Сейчас увидишь. Ведь сегодня же твой день рождения.» После он присел на кровати, опираясь спиной на подушки, согнув стройные сильные ноги в коленях. Посмотрел на красивые удивлённые глаза брата и сказал: «Ванцзи, иди сюда… Сделай так же, как я. Я потом объясню всё остальное». Кивнув и произнеся своё «мгм», брат осторожно переполз к нему и полу-присел полу-прилёг так же, как Сичэнь, только с другой стороны. Ему было немного невдомёк, что же такого придумал их любимый, но точно знал, что ему можно доверять и всё будет хорошо. Потом глава ордена честно посмотрел в глаза младшему братику и сказал: — А теперь сделай так, чтобы твой корень Ян вошёл в мой вход, пока я вхожу в тебя… Не бойся, это будет не больно.Тебе потом понравится. — Л-ладно… Я постараюсь. — кивнул Ханьгуань-цзюнь и сделал так, как его попросили, тут же простонав от того, как там становится слишком узко и горячо и как в его нутро тоже что-то начали вставлять. -…М…Ах… Б-брат.тик… Это… — Ты молодец… АХ… — его ласково похвалили за правильное действие и наградили сладким стоном. - А теперь...медленно...Давай медленно двигаться навстречу друг к другу… Мм… Мхах… Да, вот так… Ты всё правильно делаешь… Ах. Оба заворожённо смотрели на то, как их плоти проникали в них с приятным хлюпающим звуком и так же отстранялись на некоторое время. Сладкие стоны братьев вскружили голову и такие осторожные ласковые толчки начали постепенно ускоряться, когда они схватились за локти и застонали в один голос и один миг. Возбуждённая до предела Марина смотрела на всё это от начала до конца, изредка поглаживая себя по корню Ян. Это зрелище было почти мечтой для неё, ведь она иногда представляла себе это в своих снах и хотела воплотить это в реальность. Но она не знала, что такой сон посетил и двух его участников, что сейчас полностью погрузились в этот процесс с головой. Вот, что хотели ей показать А-Хуань с А-Чжанем. Они словно прочитали её тайные мысли и желания, что восхищало и чуток смущало. Когда этот сладкий порочный танец братьев должен будет свершиться красочным спецэффектом, они позвали Марину, пусть это было слишком трудно — от стонов и толчков в друг друга можно было догадаться по умоляющим возбуждающим взглядам. Девушка не стала ждать и поцеловала Лань Чжаня, когда те привстали на колени, чтобы чуть углубить проникновение. Пока Второй Нефрит и русская фея нежно переплетались языками, Первый осторожно касался зацелованными устами по спине и шее их возлюбленной супруги, продолжая толкаться в тело горячо любимого братика и ощущая в себе его достоинство. Ощущения троицы были просто волшебными: вот так прижимаясь разгорячёнными живыми сосудами для сердца и души к любимым, слышать песню дыхания, стонов и ритма биения сердец, утопать вместе в этом лавовом царстве. И только потом это фееричное представление подошло к концу массовым оргазмом братьев Ланей и Амелии. От такого небожительского наслаждения Ханьгуань-цзюнь и Амелия упали от бессилия на вздымающуюся грудь Сичэня, приводя в порядок сбившееся от такого сумасшедшего темпа дыхание. -…Б-боже. Боже мой… Брат, зачем ты…?.. Ещё чуть-чуть и я бы просто…нет, мы бы все сошли с ума от того,…что только что произошло… — даже не обратив внимание на внутреннюю горячую жидкость в своей набухшей «хризантеме», Лань Чжань едва пытался что-то сообразить, но из-за чёртового возбуждения и кайфа от произошедшего мог только невнятно бормотать. Да вдобавок ко всему голос чуть охрип от стонов. — Боги, А-Хуань и А-Чжань… Вот уж не думала, что вы у меня такие развратники. — тихо усмехнувшись, сказала Мари, нежно сцеловывая с их щёк и нижних век солёные дорожки слёз и те белёсые капли. Мужчины нежились от такой нежной и заботливой женушки, не забывая и ей подарить в обмен свои. Но и о друг друге тоже. Как говорится: «Брат за брата — за основу взято!» И вот они уже лежали в обнимку чистые, сытые и довольные, прижимаясь теснее к друг дружке, и смотрели вместе на круглую прекрасную луну из окна под слегка колыхающимися прозрачными занавесками. Как в ясном синем небе играли, резвились и танцевали блестящие звёздочки, делая эту ночь ещё более сказочной и необычной. На деревьях, травинках и листочках прятались жучки-"невидимки» по прозвищу цикады и пели свои ночные баллады о той счастливой сказочной ночи нашей влюблённой тройки из Китая и России. Решив ещё раз порадовать своих любимых мужей, Мари мягко улыбнулась и спросила: «Правда луна сегодня особенно прекрасна?» Те в ответ согласно кивнули и ответили: «Прекраснее тебя нет никого на свете.» Тихонько хохотнув про себя, девушка продолжила загадочным тоном. — А вы знали, что это значит, когда кто-то говорит о луне? — Нет, не знаем… Расскажи. — попросил Хуань, гладя возлюбленных по чистым мокрым от купальни волосам. — В Японии это считалось признанием в любви дорогому человеку. — в её прозрачных от счастья глазах сияли луна и звёзды. Лань Ванцзи и Лань Сичэнь снова улыбнулись любимой и коснувшись губами к её губам, шепнули: «И мы тебя любим, А-Мари… Спасибо тебе за то, что появилась в нашей жизни. Мы этого никогда не забудем.» Убаюканные теплом и нежными чувствами, супруги прижались в нежных объятиях и погрузились в глубокий приятный мир снов царства Морфея. Что будет завтра их ждать? Ясно только одно: их будет ждать новый счастливый день.