***
Стояла звенящая тишина. Двое мужчин сидели напротив дивана и смотрели на девушку, которая спокойно сопела. Хотя спокойно — это сильно сказано. Порой она начинала настолько тихо дышать, что Винсент, не замечая, наклонялся ближе, дабы удостовериться в том, что она жива. Ему казалось, что если дыхание Анастасии оборвётся, то он просто сойдёт с ума окончательно, ведь за короткий промежуток времени она стала ему намного ближе, чем знакомая, которая ворвалась в его жизнь настолько неожиданно, что он не успел переварить всю информацию. — И мы всё так же будем молчать? — тихо спросил Винсент, посмотрев в сторону робота, который не отрывал взгляд от девушки. Конечно спрашивать такое у робота он не видел смысла, ведь тот кроме скрипа и шипения ничего ему не ответит, но его заботил лишь один вопрос, связанный с тем, что он абсолютно не агрессивно ведёт себя не то, что рядом с Виннице, а рядом с ним самим, поэтому он настороженно относится к каждому движению второй версии себя. На это заяц лишь перевёл на него взгляд, от которого у любого могли пойти мурашки по коже, но у Винсента на это есть уже иммунитет, так сказать, и такое на него не действует. Напряжённо сведя брови вместе, Бишоп пристально наблюдал за роботом, который кроме того, что перевёл на него взгляд ничего не сделал. Облизав губы, Винсент выдохнул, понимая, что это бесполезно. Разговаривать с грудой металла, это всё равно, что разговаривать с… Грудой металла. Помассировав виски, Винсент наклонил голову назад, тем самым кладя её на бёдра девушки. Они были мягкими и удобными. Мужчина не уверен, что диван точно такой же, ведь на лопатки ему уже давит. Точно также, как и тишина. Он надеется, что всё станет нормально, как только они вновь вернуться в первую часть, и Винсент будет спокоен за счёт неё, ведь там её никто не будет трогать.***
Джессика в который раз заваривала себе чай, понимая, что как только найдётся Настя, то убьёт её за то, что она выпила большинство чая на её кухне. А чая у девушки было много, поэтому в лучшем случае она даст ей подзатыльник. Подув на чёрный чай с апельсином и корицей, ГринЛен с грустью посмотрела на то, как подъезжает машина Алексея, и оттуда выходит лишь он один. Без Насти. Это настолько неприятно, что внутри Джесс что-то снова кольнуло. Она скорее инфаркт схватит, нежели дождётся Виннице. Господи, пусть Гарри скажет что-то дельное, она уже не может терпеть всю эту херню. Это просто невообразимо! Как? Вот как? На Настю это совсем не похоже. Может её украли или затащили в чёрный джип, как рассказывали им родители в детстве. От таких плохих мыслей про подругу блогер дёрнула головой, отгоняя их куда подальше. Не хватало ей ещё здесь таких мыслей. Нет, ей такого не надо. — Я весь район объездил, но так ничего и не нашёл, — Воронов зашёл совсем беззвучно, почему девушку и передёрнуло. Он облокотился двумя руками на подоконник и посмотрел на подругу своей возлюбленной, которая переживала не меньше его самого. — Когда же это закончится, — сказала та и шикнула, так как горячий чай стал обжигать руку. — У меня уже есть седые волосы, по-моему. — Ничего у тебя нет, успокойся, — сказал тот и улыбнулся, поджав губы. — Повезло Насте с тобой. Ты очень уверенный и смелый, — тихо сказала блондинка, сделав глоток горячего напитка. — Она сама заставляет быть таким. Ты вообще хоть раз видела её грустной? Обиженной на что-то? Как не выйду из квартиры с ней в одно время, так она сияет, идя на работу, и если у меня раньше был всегда плохой настрой перед своей работой, то я сразу вспоминал, что сейчас увижу Виннице, которая весело улыбается, пока закрывает двери. Пока машет мне и уходит в противоположную сторону. Как на чай приглашает и снова удивляет своим мастерством, ведь чай у неё всегда прекрасен. Эта её мимика, движения, фигура и дельные советы, будто она прожила до глубокой, мудрой старости… Скажи мне, как это называется? — уже тихо спросил Лёша, из-под лба посмотрев на Джессику. — Это называется любовь, Лёш, любовь, — ответила та и улыбнулась. Пара посмотрела в окно, на небо, что стало затягиваться тучами. — Будто небо чувствует, что что-то не так, — выдохнул Алексей и хотел достать из пачки сигарету, но остановился. Настя не любит сигаретный дым. Она не любит никотин, и он не будет любить. Смяв в руках новую пачку, он скинул её в мусорное ведро, что стояло рядом с батареей.***
Анастасия медленно открыла глаза, смотря на то, как рядом с ней сидят две персоны. Спрингтрап и Винсент. От первого она дёрнулась, тем самым привлекая внимание их обоих. — Слава Господи, ты проснулась, — прошептал Бишоп и, не контролируя себя, накинулся на девушку, загребая аккуратно в свои горячие объятья. Была сильная сонливость и мигрень, поэтому Виннице просто расслабилась в его руках, уныло улыбаясь. Руки даже тяжело поднять, а он тут со своими обниманиями. — Ты как? — Нормально, всё хорошо, — тихо сказала та, ложась обратно и укутываясь по горло в тряпке. — А почему так тепло? — Глупый вопрос. Мы же отопление включили везде, мышка, — спокойно сказал тот и сам удивился, какой нежный голос становится рядом с ней. — Хах, прикольно, мышка, а почему? — так протяжно и медленно сказала девушка с закрытыми глазами, на что Винсент нахмурился и сразу потрогал губами лоб. — Ты чё? — Да ты горишь, — удивлённо сказал Бишоп, прикладывая руку к своему лбу. — Детка, ты вся горишь, — сказала Анастасия. — Я твой огнетушитель… Пыш-пыш, ахаха… — Что за бред ты несёшь? У тебя температура, а она, архк, — это конечно смешило мужчину, но всё же надо что-то делать с температурой. — А сам то? — недовольно пробурчала "то", поёжившись под тряпкой. — Нет, что-то не тепло совсем. Наоборот. Холодно становится. — Кончено, тебя морозить сейчас будет. Аааа, что делать, ммм, — задумавшись, черноволосый стал вспоминать, что в такой ситуации делала бабушка. Натирала спиртом грудь. Нет, он не сможет это сделать. Таблетки давала. Точно, таблетки! — Сейчас, аа, сейчас. Он стал рыться в аптечке, пока робот молча за всем этим наблюдал. Перебирая одну пластинку за другой, он заметил, что Виннице нахмурилась, и её зубы время от времени щёлкали друг от друга. Найдя таблетки со знакомым названием, Винсент быстро вытащил одну и занервничал ещё больше, ведь воды не было. — Вот чёрт! — сказал тот и уже хотел было встать, но робот потянул его назад, указывая на ящик в диване. — Чё? Открыв его, он увидел лишь ещё одно одеяло. Додумавшись поднять его, он увидел там три бутылки воды какой-то фирмы. — А, я не знаю, откуда про это знаешь ты, но спасибо, — впервые в жизни он благодарен такому, как этот робот. Губы девушки начинали дрожать всё быстрее и быстрее, а глаза были вовсе зажмурены. — Ну же, открой рот, давай. Но девушка не могла этого сделать нормально. Её начинало трусить, и Винсент судорожно запихнул таблетку себе в рот, заливая ту сверху водой. Замявшись на пару секунд, он быстро наклоняется ко рту девушки и соприкасается своими губами с её. Быстро передав воду с таблеткой Виннице, Винсент отпрянул от неё, прикрывая губы тыльной стороной руки. Девушка с трудом, но проглотила, продолжая тяжело дышать дальше. — Ну почему именно сейчас? — сказал судорожно Винсент, не понимая, почему сразу она не перестала дрожать. Прижавшись к плечу девушки, он стал вслушиваться в её дыхание, которое нервировало его с каждой секундой всё больше и больше. — Так, таблетка скоро подействует. Он и сам не понимает, почему так печётся о её здоровье, но почему-то стало так страшно за её жизнь, что аж холодок прошёлся по его спине, оставляя неприятные ощущения после себя. — Будем снова ждать, — тихо сказал тот, прижимая горячее тело к себе, что всё ещё дрожало.***
— Ты, блять, можешь просто сходить за пивом? — голос женщины звучал где-то далеко-далеко. Мальчишка даже не смотрел на мать, которая, шатаясь, держала в руках дешёвый табак. — Лара уже пробила его и ждёт тебя. На пакет, ещё остановят! Кинув в Винсента чёрный мешок, женщина сделала новую затяжку и вышла из маленькой комнатки, пнув потёртую машинку ногой. Бишоп из-под лба следил за действиями женщины, сдерживая слёзы, раскрыв глаза. Этому приёму его научила бабушка, ведь никто не должен видеть твоих слёз, не так ли? Никто не должен считать тебя слабым. — Винсент, твою мать! — голос матери заставил его лениво подняться с кровати. Кончено он не боялся, что его побьют, ведь в их семье это не принято, а вот лишать еды и воды на день-два даже наоборот. Пусть хоть что-то, но крошки есть. Юноша четырнадцати лет вышел из комнаты, поправляя фиолетовую толстовку, которая была немного порвана в области локтей, но если не приглядываться, то не особо видно в тёмное время суток. Он прошёл мимо кухни, где за столом сидела, то ли спала, его мать. Даже не мать, опекун. Он никогда не признает в ней женщину, что воспитала его достойным человеком. Он так, по залёту на новый год, это очевидно, если сложить их состояние постоянно и то, что день рождение у него в сентябре. Выйдя на улицу, юноша скривил губы и опустил голову вниз, смотря на дохлые чёрные кроссовки. Как же он хочет обратно к бабушке. Она не может опекать его, ведь у неё проблемы со здоровьем, хоть она и постоянно пыталась. Забрать его до восемнадцати, а там уже имущество всё его, и матери с отцом рядом пьющих нет. Он вдохнул и выдохнул, пряча руки в карман. Ему бы сейчас самому не помешало выпить, чтобы полегчало. Слава богу, что отца дома нет. Он бы так орал, что уши заложило бы. Он идёт на работу к тёте Ларе. Там всегда можно пересидеть их пьянку, которая на следующий день начнётся снова. Ему просто интересно, как они не уронили его в детстве из-за такого состояния? Ах да, до пяти лет о нём заботилась Ангелина Петровна, бабушка. Он наконец-то дошёл до небольшого ларька и вошёл в него, облегчённо вздыхая, слыша шум холодильников для воды, запах булочек и хлеба. Перед ним сразу касса со знакомой его матери. Русоволосая женщина сорока лет. Приятная такая, всегда ему булочку в школу даёт. — Винс, вот, держи, — протянув ему бутылки, сказала женщина и, постояв на месте, подошла к холодильничку, вытаскивая баночку колы. — Держи, за мой счёт. Он уже больше не отнекивается, а тихо принимает, засовывая в карман толстовки. Все понимают, все видят и знают, что это за семья и даже в школе, что странно, над ним никто не насмехается, но всё равно не общаются. — Спасибо больше, — он кивает, натягивает на голову капюшон и выходит, закрывая двери с весёлым колокольчиком, который провожает юношу. Он подходит к дому и прячет баночку колы в кустах, чтобы и это его горе-родители не забрали. Заходит в дом, выслушивает крики, затем у него из рук вырывают пакет. Он разворачивается и снова выходит. Берёт баночку и уходит на задний двор. Качеля из шины с помойки всё ещё держится на старом дубе. Задний двор дома весь зарослый, некрасивый и, когда он иногда сидит на дереве, прячась в листве от злого отца, что готов снова лишить его еды на два дня, он с завистью и грустью в глазах смотрит на то, как по вечерам соседние дома зажигают фонарики, гирлянды. У них есть бассейны, теннисные столики, барбекю, даже сетка для волейбола. Они играют в догонялки, жмурки. Честно сказать, он не верит во все эти слова из книг, которые говорят, что ребёнок, выросший без любви и родительской ласки, слишком рано становится взрослым. Наоборот. Он навсегда останется ребёнком, у которого с детства будет сильная обида. Он сделал глоток и обрадовался простому шипению во рту. Это так вкусно и сладко. Винсент залпом опустошает банку и кидает куда-то в сторону. Всё равно никто не заметит. Он раскачивается туда сюда, чувствуя, как подошва уже пропускает под рваные носки камушки. Немного сдавливает баночку, слушая контраст ругани его родителей через окно и весёлые разговоры за забором. Слёзы снова подкатывают к глазам, заставляя на секунду траву перед собой размыться. Он снова распахивает глаза, стараясь не заплакать, но это ничем не помогает. Первая слеза, затем вторая, и он просто зажмурил глаза. Ему больно. Ему обидно. Он хочет закричать, но лишь тихо глотает слёзы, стараясь стереть «позор» с щёк рукавом толстовки. — Я много прошу? — почему-то вопрос с губ тинейджера слетает сам, когда остаются лишь весёлые разговоры за забором, а ругань родителей он больше не слышит. Он встаёт и подходит к забору, садясь на булыжник. Облокотившись спиной о забор, он прикрывает глаза и слушает их разговоры. Про теннисную игру команды «Ред сокс», слышит, как шуршат упаковки из-под «Туинкиз», а так же содовая, которая так прикольно шипит при открывании. Последний раз он пил её в десять лет, когда его отец взял парнишку на рыбалку с пьяными друзьями. Он тогда чуть не утонул. Руки пропадают в толстовке так же, как и лицо. Он утыкается в потёртые джинсы и тихо хнычет. Снова. Отец бы сказал: «Какой позор! Мужики не плачут, придурок!», мать просто бы кивнула и потянула отца снова пить. Зачем они вообще это делают? Это как-то помогает им? Их делам? Алкоголизм лечится? Он приподнимает голову и прищуривается, видя перед собой девушку. Она так мило смотрит на него, улыбается. Его лишь напрягает то, что её рубашка вся в крови. Одежда порвана, но кажется её это совсем не смущает. Смутно знакомая личность, но он не помнит, чтобы хоть раз пересекался с ней. — Винсент, привет, — сказала та и села с ним рядом на булыжник. — Вам не нужна помощь? — это были его первые слова, на что та лишь хихикнула. — Мне кажется этот вопрос должна была задавать я, не так ли? — ехидно спросила та и приобняла паренька за плечи, на что тот немного опустил голову и скулы его загорели. — Почему ты здесь сидишь? — Просто, — тихо сказал тот, почему-то почувствовав спокойствие в объятьях девушки. — Просто так ничего не бывает, — девушка замолкла, и они вместе с черноволосым стали вместе слушать разговоры соседей. Она выгнула брови и посмотрела на то, как стыдливо юноша прикрыл глаза. — Пошли, я кое-что тебе покажу. — Погодите, но откуда вы знаете меня? — спросил парень, смотря на то, как девушка встала и отошла к качели. — И вы кто такая? — Меня зовут Анастасия, — девушка улыбнулась и снова подошла к Винсенту. — Всё будет хорошо, слышишь? Он кивнул. — Ты сильный, знаешь об этом? — тёплые ладони девушки держали его за щёки, немного вертя из стороны в сторону. Она большим пальцем стирала мокрые дорожки из слёз. Стало так тепло на душе. — Ты просто человек, который родился не в том месте. — Конечно, из-за них у меня не будет будущего, — сказал тот и, встав с булыжника, подошёл к качели и сел на неё. Ему было спокойно рядом с этим человеком. — Неважно, где ты родился и где ты вырос, — сказала Анастасия и села рядом, отталкиваясь ногами от земли. Они взмыли в воздух. — Важно то, кем хочешь стать ты. Все мы выбираем свою судьбу сами. Мы сами её пишем. Пусть твои родители не помогают тебе, значит таков твой путь. У тебя в жизни будут и другие люди, которых ты встретишь. Они будут помогать тебе и любить таким, какой ты есть. — А если я хочу сейчас? — спросил он, чувствуя, как его худую руку обхватывает ладошка девушки, прижимая к себе. — Сейчас закаляется твой характер, Винсент, ты тот, кто ты есть. Да, может у нас порой есть и плохие полосы жизни, как у тебя сейчас, но поверь мне, не всегда так будет. Нужно стараться, Винс, нужно. — Мне не нравится так, невозможно жить в таких условиях, — сказал тот, надув щёки. — Возможно всё. На невозможное просто требуется больше времени, — девушку улыбнулась, повернувшись к Винсенту. — Ден Браун, С.Ш.А. — Мне кажется, или где-то я уже слышал такое от вас? — спросил Винсент, серьёзно посмотрев на девушку. — Хах, возможно, — сказала Анастасия и замерла, нахмурив брови. — Что-то не так? — спросил Бишоп, так же заметно напрягшись. — Винсент, ты должен проснуться, — сказала девушка и положила свои руки на плечи парнишки. — Что? — тот в недоумении понял, что не может двигаться. — Винс, проснись, ну же, — говорила та, смотря точно в глаза черноволосому мальчику. — Винсент, вставай! Проснись! Его явно пугали действия девушки, так как та стала трусить его за плечи. Он не мог как-то убрать руки девушки от себя, он просто со страхом в глазах смотрел на серьёзное лицо девушки, которая кричала что-то ему, но звон в ушах не пропускал голос девушки к нему, от чего в глазах стало темнеть. — Винсент, вставай уже! — говорила девушка, сидя перед ним на коленках. Он что-то промычал, приоткрывая глаза. Девушка напугано смотрела ему в глаза, поглаживая по плечам. — Ты чего на полу уснул? У тебя всё затекло наверняка! Ну-ка вставай давай! — говорила та, пока Бишоп пилил её взглядом. Он открыл глаза, смотря на девушку. Протёр лицо рукой и привстал, садясь на диван. Это был сон, всего лишь сон, его прошлое. Но что там делала девушка? Он помнит всё чётко, будто это было наяву. Виннице присела к нему на диван, взяв за руку. Обычно всё заканчивалось тем, что он либо задыхался, либо топился в ванной, но тут вдруг сон так хорошо кончился. Девушка встревожено смотрела на мужчину, который переваривал информацию в голове. — Как ты попала в мой сон? — Что?