***
– Лина, твою мать! Что за херь?! – послышалось из-за двери, которая тут же распахнулась, ударившись о стену с хлопком. Я уже сидела в холле, и тут собралось достаточно людей. Например, Джейн и Джек, а еще Бен и Тим. Я не могла осмотреться, чтоб запечатлеть их лица, ведь должна была держать зрительный контакт с Джеффом. Взгляд опустился немного ниже, и я не смогла сдержать улыбки. – Какого черта ты лыбишься? – орал он. – Я… Я не знаю, кто это сделал, но он постарался на славу! – уже еле сдерживая смех, сказала я. Остальные же даже не скрывали хихиканье и смешки. – О, Джейн, тебе смешно?! – продолжал восклицать парень. – Напомню, что если бы ты не оставила её, такого дерьма бы не случилось! – Черт, Джефф, сними ты уже это, – Джек вообще в открытую угорал. – Это твоя забота – следить за ней, не моя, – напомнила Джейн. Джефф уже направился ко мне, стремительно настолько, что я даже вжаться в диван не успела. – Вы все это спланировали, да? – он схватил меня за ворот и встряхнул. – Боже, Джефф, он убъет тебя, – воскликнул Бен, которому внезапно стало не до смеха, как и остальным. Я не знала, что ответить, и просто молчала, пока Джефф таращился на меня безумно злыми глазами. – Джефф, отпусти ее, попросила Джейн. – Ты права, пожалуй, МОЯ забота следить за ней… – Джефф резко вдохнул воздух и с силой оттолкнул меня на пол. Он ушел на кухню. Джейн протянула мне руку, и помогла встать. – Надеюсь, он не убьет тебя, – подбодрил Джек. – У него есть основания этого не делать? – продолжил цепь поддержки Тим, вроде так его звали. – О, спасибо, – я взглянула на них обоих. – Вы оба знаете, что есть, – вмешался Бен. – Не убьет он тебя. – Просто не нарывайся, – мягко попросила Джейн. Может это мой план? Теперь я не усижу на пятой точке ровно, зная, что есть миллион способов повеселить себя, воздействуя на Джеффа. – Запусти стирку, чтоб моя кофта отстиралась, – донесся крик Джеффа с кухни. Всем сразу стало ясно, к кому он обращается. Все молча поползли на кухню, и в этот же момент спустилась Клокворк. – Что опять случилось? – Я тоже хочу знать, – вылетел из-за стены призрак девочки. – О, Салли, – я протянула руку девочке. – Помнишь я обещала тебе расскраску обещала? – Конечно помню! Мы пошли с Салли в ее комнату. Там она очень вежливо пригласила меня за детский столик. Ее комната не выглядела как уютное помещение маленькой милой девочки. Скорее, таким оно должно было казаться, по мнению девочки. Старые стены были обклеены обоями, но они плесневели и отходили, а поверх обоев было наклеено куча рисунков. На столике стоял единственный источник света в комнате – настольная лампа в виде жирафа. Я прошла к столику, за которым, по всей видимости, недавно проводилось чаепитие с куклами. Под столиком был идеально чистый пушистый розовый ковер, мне даже стало неловко ,что я могла его запачкать обувью. Я обернулась, точно такой же ковер, но побольше виднелся в углу этой небольшой комнаты, и это был самый темный угол, в котором стояла кровать. – Хочешь чай? – предложила девочка, убирая игрушечный сервиз со стола, – Нет, спасибо, – вежливо отказалась я, пытаясь поместить свой зад на крохотную табуретку. Салли убрала поднос с посудкой на комод у двери, и достала из ящика бумагу и карандаши. Обычно маленькие дети тянуться на носочках, когда хотят что-то достать с высокой полки, или подставляют стулья. Этот комод был выше девочки, и она недолго думая взлетела, когда убирала сервиз. Мне показалось, что она осознает, что она призрак. Я даже не задумывалась об этом, когда она появлялась из стен. – Салли, а как ты летаешь? – спросила я, вопрос так и рвался наружу. – Слендермен рассказывал, что Питера Пэна научили летать птицы и феи, – ответила девочка. – Он похвалил меня, когда узнал, что я научилась сама. Я неловко усмехнулась. Все-таки, не осознает, наверное. Я не стала расспрашивать ее дальше об этом. – А что ты хочешь расскрашивать? Фей? Принцесс? Пони? – поинтересовалась я. – Нарисуй их портрет, – Салли уже давно положила передо мной принадлежности, и сейчас усаживала свои игрушки напротив меня. Я узнала ее потрепанного мишку. – Ого, они будут рады, – я взяла в руки карандаш, и положила перед собой лист. – А ты не хочешь быть с ними? – А ты можешь и меня нарисовать? – восхитилась девочка, кажется, ей понравилась эта идея. – Могу. Думаю, получится что-то вроде дружеского фото. Девочка кивнула и уселась на стул за своими игрушками, улыбаясь. Я осмотрела фронт работы – вроде ничего сложного. Нарисовать две куклы, мишку, зайку и Салли в упрощенном виде и готово. Я принялась намечать композицию, фигуры, затем вырисовывать лица и мордашки. Но меня пугало, что у нас с девочкой не идет диалог. Она казалась мне очень любознательной и общительной, но сейчас она молчит. Я подняла глаза, и внимательно посмотрела на Салли. Она смотрела на меня широко распахнутыми глазами, с той же улыбкой, с которой села пять минут назад. Я немного поежилась, но девочка ни разу не шелохнулась, так и сидела. Я решила продолжить. Мы провели в тишине, слушая только шорох карандаша и ластика, шуршание бумаги, около часа, наверное. Меня уже конкретно это напрягало. Я стерла лишние линии наброска, наконец обвела контуры. Получилось неплохо. Я выдохнула, и протянула лист девочке. Это был первый раз за последнее время, как она отмерла. – Вау! Это просто супер! – Салли схватила рисунок. – Ты раскрасишь со мной? – Прости, Салли, но ты можешь сделать то сама, – я как-то выдохлась за это время. – Правда? Ну ладно, – девочка встала, чтоб проводить меня. У меня чертовски затекли ноги, и я пыталась их как-то размять, подходя к двери. – Ой, Салли, – вспомнила я. – Ты можешь дать мне баночку розовой гуаши? – Да, могу, – она тут же подлетела к комоду, достала гуашь и протянула мне баночку. – Спасибо, большое, – я приняла ее, и уже открыла дверь. – Тебе спасибо, – улыбнулась Салли, после чего я ушла, закрыв за собой дверь. В коридоре я выдохнула. Как будто тяжесть с плеч и кандалы с ног спали. Я внезапно ощутила такой прилив сил! Как будто обновилась. Я вспомнила, что худи Джеффа ждет, когда я закину ее в стиральную машину. Тут мне и пригодится краска. Слетев по лестнице на второй этаж, я помчалась в ванную комнату, сжимая в руке баночку гуаши. Надеюсь, что ее хватит на кофту. Я заперлась в этой мерзкой комнатушке, закинула кофту в машинку, и добавила порошок в один из отсеков. В другой же залила густо разбавленную с водой гуашь. Потыкала на кнопочки, и запустила быструю стирку. Я даже забыла, что закрылась, так что возилась с дверью, пытаясь ее открыть. Дело было, конечно же, в защелке. Поспешно отперев дверь, я вышла. Было достаточно пусто и тихо. А меня потянуло в сон. Такое вязкое чувство, будто я бы могла чем-то заняться, и у меня есть силы, но в голове никаких мыслей, кроме как прилечь. У меня закружилась голова. Я подошла к креслу, оперлась на спинку рукой, а затем, все так же опираясь на кресло, обошла его и упала на мягкое сиденье. Я на секунду закрыла глаза. Подняла руку к голове, чтоб приложить ко лбу. Мне казалось, у меня жар. Но жар был не у меня, а вокруг меня. Я уже чувствовала, что в мои легкие с каждым вдохом поступает не воздух, а прожигающий их дым. Я в спешке открыла глаза, и это все, на что мне хватило сил, потому что подняться с кресла не получалось, тело было очень тяжелым. А вокруг меня полыхал огонь. Он уже был повсюду: занавески на окнах сгорели, от телевизора остались одни обломки, огонь уже захватил потолок. Старые обои и деревяшки легко поддавались горению. Я должна была уже терять сознание от отравления угарным газом, но я не чувствовала скорой отключки. У меня кружилась голова, и из глаз текли слезы, даже если я их закрывала. Послышался треск: обваливается перекрытие. Почти надо мной. Часть перекрытия упала прямо у меня перед ногами, и огонь намеревался перескочить на мою одежду. Я кричала. Так громко, что у самой в ушах звенело. Мое тело пожирал огонь. Адски болело. Ноги изнутри горели, содрогаясь в судорогах. Почему я не могу пошевелиться? Я прокричала в последний раз…***
– Просыпайся, мать твою! – меня пробуждает резкая пощечина. – Я! Я.. – я подскочила, чуть не ударившись о чью-то голову, – Пожар… – взглянула на свои ноги и руки. Голова сильно закружилась, и ноги подкосились, я упала на пол возле кресла. – Какой к черту пожар?! – кричал Джефф. – Я… Я горела, – прошептала я. – Весь дом горел… – Не неси херню! Ты спала! – Да, Ли, – вмешался Джек, – Ты спала, и орала во сне как резанная. – Это было так реально… Я все чувствовала… – ко мне прикоснулась чья-то шершавая ладонь. – У тебя жар, – сказала Джейн, – Отстаньте от нее, ей нужен отдых. – Хей, не тебе решать, так что отвали, – Джефф оттолкнул Джейн. – Боже, не устраивайте цирк, – влез Безглазый. – Почему здесь опять стоит шум? – вышел Безликий. – Мы сами разберемся, – выпалил Джефф. – Я задал вопрос. – У Лины был сон, очень реалистичный… – объяснила Вечная, – И, кажется, у нее жар. – В любом случае, не хочу слышать никаких криков дома. Ни сейчас, ни вообще, – твердо произнес Слендермен. – Слушай, – продолжила шепотом Джейн, обращаясь к Джеффу. – Просто отнеси ее в комнату и дай ей отдохнуть. Или это все сделаю я. – Нашла, чем угрожать, – усмехнулся Джек. Если честно, я еле разбирала, о чем они говорят. Мой взгляд оглядывал все вокруг, и я поняла, что кроме нас в холле еще несколько жильцов этого дома. Они все непонимающе смотрели на происходящее. Среди них был Тим, и Клоки… Как же болит голова. – Вставай, – приказал Джефф. – Но… – я хотела возразить, но было нечем, и я, вздохнув, начала подниматься. Не дожидаясь меня, Убийца пошел в комнату, а я плелась за ним, пытаясь контролировать свое тело. Джек остался в зале. Мы поднялись по лестнице, и дошли до двери. Я прошла в комнату прямо за Джеффом, и остановилась у своей «постели». – Там холодно, можешь лечь здесь, – он указал на свою кровать. – М-м… Сама заботливость, – слабо усмехнулась я. – Не язви, и ложись, пока не передумал. – Ладно-ладно… Я прошла еще немного к его кровати, и прилегла на краю. Джефф возвышался надо мной, стоя у кровати. Он смотрел на меня, и решил присесть. Он взял стул, и приставил его, к кровати, после чего развалился на нем. Положив руку под щеку, я прикрыла глаза. Мне по-прежнему неспокойно рядом с ним. Наедине. – Сейчас в комнату никто не зайдет, – внезапно сказал он, из-за чего я открыла глаза, и медленно подняла взгляд на него. – И в ближайшее время тоже. Он смотрел на дверь. – И что? – нервно спросила я. Мой голос мог казаться слабым. – Не думаю, что тебе стоит засыпать, – намекнул Джеффри. Но мой мозг отказывался понимать намеки. – Хорошо, раз так, то говори со мной, чтоб я не уснула, – мягко потребовала я. Джефф замолчал на какое-то время. Но я уже боялась закрыть глаза. Говорят, что следует выполнять все приказы того, кто вам угрожает лишением жизни. Я снова взглянула на Джеффа, и мы встретились взглядами. Я поспешила отвернуться, а он нет. – Тогда, может расскажешь мне, чем ты так интересна Слендермену? – спросил он. – А ты? – поинтересовалась я. Джефф осуждающе молчал. – На самом деле, я не знаю. – Ты нихера не знаешь, – буркнул он. В этот раз молчала я. Действительно, ничего не знаю. Почему я здесь и зачем? Наверное, главное, что я жива. – С твоим умением находить неприятности на задницу, это действительно главное, – посмеялся Джефф. – Я вслух сказала? – Да. – А ты? Рад, что жив? Тебе что-то угрожало? – спросила я, вновь поднимая взгляд на Джеффри. – Не знаю… – Ты нихера не знаешь, – передразнила его я, снова слабо усмехаясь. – Завались, – он отвернул голову от меня, и вздохнул, собираясь что-то сказать. – Я… – О, Джеффри, это не твоя любимая кофточка? – в комнату влетела сырая кофта Джеффа, парящая за счет Бена. Повисло молчание. Джеффри разглядывал кофту, посмотрел на Бена, провел сложнейший анализ происходящего… – Я слишком заебался… Бен швырнул кофту, и она попала в руки Джеффу. – Сама и носи эту розоватую херню, – сырая кофта прилетела мне в лицо. Джефф поднялся и стремительно покинул комнату. Я убрала с лица кофту. Вышел и Бен, взглянув на меня через плечо загадочно-веселыми глазами. Я осталась совсем одна в комнате, и мне даже стало спокойнее. Сырая кофта упала обратно мне на лицо, приятно охлаждая его. Я так бы и уснула, если бы голова была пустой. Но в ней носились вопросы о моих замечательных снах-кошмарах, и о моем предназначении в этом гребаном доме. Долго я думала об этом, но ни к какому выводу не пришла. Разве что решила, что скоро смогу выходить на улицу и в город одна, изучу лес, выходы из него, изучу город, и потом дополню свой план побега и возвращения домой. Под конец я усмехнулась над собой, потому что плыть по течению, наверное, всегда было моим выбором, а если и оказывать сопротивление, то минимальное. Это ужасно, и я бы сделала с этим что-то, но знать бы что.