Хорошо, когда всё хорошо!

Стеклянная дверь провернулась, и в лицо подул тёплый летний ветерок. Светило яркое, ласковое солнышко, щебетали птички, и погода была точь-в-точь такая, как когда, казалось, целую вечность назад робеющая, но полная надежд Катя Пушкарёва пришла на собеседование в компанию с интригующим названием “Зималетто”. - Андрей Палыч, Катерина Валерьевна, вы уходите? В смысле, вы просто уходите или уходите-уходите? - как всегда неожиданно возник откуда-то взволнованный Потапкин. - Вы не бросайте нас, пожалуйста! Пропадём мы без вас! - Не волнуйся, Потапкин! Не уходим-уходим, просто у нас сегодня короткий день! - Жданов улыбнулся счастливой улыбкой и покрепче прижал к себе Катю. - Ну это главное! И это… - Потапкин проследил путь руки Жданова и тоже расплылся в улыбке. - Вы только скажите, а кто теперь президент? Вы, Андрей Палыч? - Нет, Потапкин, всё останется как было. Только теперь мы с Катериной Валерьевной вместе, и всё будет в два раза лучше, это мы тебе обещаем! - Вот спасибо, Андрей Палыч! Счастья вам, правда! И нам с вами как за каменной стеной… Двумя… Ну то есть...- Потапкин засмущался и начал ковыряться в рации. - Спасибо, Потапкин, и до завтра! Отойдя от дверей всего на несколько метров, Андрей схватил Катю на руки и закружил, потом аккуратно поставил обратно и зарылся лицом в её душистые, немного жёсткие от лака волосы. - Как же я тебя люблю! Кажется, так и стоял бы всю жизнь… А с другой стороны, хочется всего и сразу, прожить с тобой всю жизнь и прямо сейчас. Гулять с тобой, работать, засыпать и просыпаться в одной постели, и, конечно не только... Может, для начала пойдём погуляем? Мы же с тобой и не гуляли никогда! Хотя у тебя же туфли, каблуки... - Ничего, эти туфли уже столько побегали по “Зималетто”, что теперь с удовольствием побегают по улице. И я тоже очень тебя люблю, Андрей… Палыч! Катя высвободилась из объятий Жданова, отошла на несколько шагов вперёд и обернулась. Андрей Жданов стоял на фоне небоскрёба, точно такой же неправдоподобно красивый и шикарный, как год назад, когда она робко смотрела на него примерно с этого же места. И всё-таки теперь он был какой-то другой, взрослый, настоящий, смягчившийся... Её Андрей. В душе у Кати был настоящий коктейль из любви, радости, желания летать и почти невыносимой боли, тот самый коктейль, который, наверное, и называется счастьем, и который годы спустя музыканты Би-2 назовут “счастьем с оттенком отчаянья”. Она улыбалась и не могла не улыбаться, но из глаз в любой момент готовы были политься слёзы. Андрей почти подбежал к ней, обнял сзади и, уткнувшись в макушку проговорил: - Ты больше никогда не будешь плакать из-за меня, я тебе обещаю. - Договорились! Если только от счастья! - всхлипнула Катя. Они дошли до набережной, держась за руки, как влюбленные студенты, побродили вдоль искрящейся на солнышке реки и сели на лавочку, Катя на коленях у Андрея. - Может, потом поедем ко мне? - спросил он, утыкаясь лицом в Катину шею. - Я бы с радостью, но сначала нам надо как-то решить нашу проблему. Я же сбежала рано утром даже без завтрака, они там не знают, что происходит и нервничают… И Коля им сейчас не помощник. - Зорькин? - Андрей даже слегка отпрянул и чуть не скинул Катю с коленей. - А что с ним? - Он сегодня окончательно порвал с Викой! Я думаю, вообще-то это прекрасно, но ему сейчас очень плохо. - Переживёт! - Жданов с трудом подавил ехидную усмешку. - Прости, рефлекс сработал, я больше не буду. - Да ничего, - Катя улыбнулась, -но поехать домой все-таки придётся. Ты со мной? - Конечно. Так сказать, предстану перед военным судом. Рядовой Жд.. - Андрей осёкся и покрепче обнял Катю. Повисла неловкая пауза, но в этот момент у Кати зазвонил телефон. - Ой-ой-ой, вот уже и мама звонит! - Катя вскочила и нашарила в кармане платья мобильный. - Алло! Мама? - Алло, Катенька? Как ты? Где ты? - голос Елены Александровны звучал встревоженно. - Мы тебе звонили-звонили на работу, а там никто не брал трубку, и Коля тоже куда-то исчез, и вот Валера уже собирается ехать выяснять, что у вас творится! Обувается уже! - В "Зималетто"? Папа? Нет! Мамочка, останови его, пожалуйста! Он же там встретит девочек и... Мамочка, у меня все в порядке, все просто прекрасно, и я по-прежнему президент "Зималетто"! Ну, и.о.! - Катя быстро ходила туда-сюда по набережной. - Ты скажи папе, что я через полчасика буду, и еще... Со мной будет Андрей Палыч. Нам надо с вами поговорить. - Андрей Палыч? Ну слава Богу! Но уже через полчаса? - Елена Александровна схватилась за сердце. - Что же я успею приготовить? - Мамочка, не готовь ничего! Ну попьём чаю, да и всё! Ты только останови папу! - Нет, ну как же, я что-нибудь придумаю! Давайте, приезжайте! А я побегу за папой! Валера!! Катя отключила мобильный и повернулась к Андрею. - Папа уже собирался ехать в "Зималетто"! Представляешь, мог бы узнать всё от девочек... - Да, Штирлиц никогда не был так близок к провалу! Ну что ж, отступать некуда, пойдём за моей машиной. Или поедем на вашей, Екатерина Валерьевна? - Андрей протянул Кате руку. - Нет уж, подвезите меня, Андрей Палыч, - ответила она, сделав церемонный реверанс. *** - Ну, отступать некуда! - решительно сказала Катя, после того как они в десятый раз поцеловались на лестничной клетке. - Нас наверняка засекли из окна, и теперь удивляются, почему нас долго нет! - Тогда вперёд! - Андрей поправил свитер и вытянулся по стойке "смирно". - Если сразу не расстреляют, будет шанс договориться. Ну а на наряды вне очереди и даже на гауптвахту я заранее согласен, особенно если ты там тоже будешь. Звони в дверь! За дверью уже стояли сияющая Елена Александровна и по-военному подтянутый Валерий Сергеевич. - Здравствуйте, Андрей Павлович, чем обязаны? - сказал он, крепко пожимая Жданову руку. - Катерина что-то натворила в "Зималетто"? Или я чем провинился? - Нет-нет, что вы, уж скорее я... - Андрей замялся. - Вы проходите, проходите! Мойте руки и бегом за стол! У меня там пирожки горячие, салатик, рыбка, варенички, уж что успела... - засуетилась Елена Александровна. - А ты, Валера, неси наливочку какую-нибудь, помню, Андрей Палыч большой ценитель! - Иду-иду, - заторопился Валерий. - И что за тайны опять у вас? Мать, опять ты в курсе а я нет, а? - Да о чём я в курсе, не знаю я ничего! Знаю, что вот дочка пришла и важного человека привела, надо встретить! - А чего сияешь как медный таз? - Иди уже! - Елена обняла мужа за плечи и слегка подтолкнула в сторону кухни. - Бу-бу-бу!Усевшись за стол и взяв в руки вилку, Валерий Сергеевич впился изучающим взором в Андрея и Катю. - Ну, что там у вас? - Ну, дело в том, что... - Андрей с трудом сдерживал неумолимое желание встать и вытянуться, - Мы... - Мы с Андреем теперь будем встречаться! - выпалила Катя. - В смысле, будете встречаться? Вы же и так вместе рабо... - начав осознавать, в чём дело, Валерий Сергеевич побагровел.- Как это ты собираешься встречаться с Андреем Павловичем? В результате долгих и бурных объяснений Валерий Сергеевич уяснил, что дело мутное, жена демонстрирует подозрительную осведомлённость, дочь явно чего-то не договаривает, но выглядит счастливой и больших глупостей наделать, вроде бы, пока не успела. Кроме того, он бесконечно уважал Андрея Павловича как начальника и серьёзного человека и, конечно, ничего не узнал о его зимних грехах, а потому постепенно успокоился, отмяк и отправился за наливкой. За наливкой сидели долго, Андрей старался пить поменьше, напоминал, что за рулём, но сопротивляться Валерию Сергеевичу было непросто. Через пару часов изрядно подвыпивший Жданов посмотрел на часы. - Ох, мы с Катей еще собирались сегодня в... - Кино! - неожиданно даже для самой себя заявила Катя. - Да, в кино! -с облегчением подтвердил Андрей. - На "Форсаж". Тройной. Вчера премьера была. - А почему тройной? И почему премьера была вчера, а пойдёте вы сегодня? И вообще, кто это в кино ходит на ночь глядя? - Валерий Сергеевич снова преисполнился подозрений, и его лицо начало краснеть. - А-а, вчера мы о нём ещё не знали, а тут вот на улице реклама висит, мы и решили пойти! А вечерних сеансов много, на них все ходят! - оправдывалась Катя. - Ну ладно, ладно, Валера, ну пусть сходят! - уговаривала Елена Александровна. - И чего по телевизору не посмотреть! Ну ладно, идите, но смотри, Катерина! Чтобы хоть к полуночи была дома. И вы, Андрей Павлович, держите себя в руках! Хоть я и знаю, вы человек порядочный, и дочь у меня воспитана как следует, и всё же за вами теперь глаз да глаз! - продолжал небезосновательно волноваться Валерий Сергеевич. *** - Честно говоря, у меня нет никакого желания идти в кино. И держать себя в руках. - сказал Андрей, выходя из подъезда и обнимая Катю за талию. - Поедем ко мне? - Поедем! - Катя склонила голову ему на плечо. - Только надо будет узнать, о чём этот "Форсаж", папа же проверит. - Да о том же, о чем все предыдущие! Я тебе расскажу! - только махнул рукой Андрей. В шикарном подъезде Жданова было тихо и пусто, на удивление, даже консьержки не оказалось на месте, и Андрей посетовал, что не может сразу показать ей Катю. - Я надеюсь, что теперь ты здесь будешь ходить очень часто, - сказал он Кате, целуя её в макушку. - Вот я и у Андрея дома. И здесь нет Киры, и никого нет, никого не надо бояться... - подумала Катя, заходя в просторную прихожую. - Андрюша, это ты? - вдруг раздался женский голос откуда-то из глубины квартиры. - Ты не передумал ехать? Я собрала твои вещи, как ты просил, и кровать застелила! - Что за....? - Андрей круглыми глазами уставился на остолбеневшую Катю. - А-а, это же Наталья Николаевна! - Гончарова? - машинально спросила Катя? - Что? А-а... Нет... Это женщина, которая приходит ко мне убираться! Я же думал, что уеду сегодня куда-нибудь в Гонолулу, и вот она пришла прибраться и вещи мои собрала. - Здравствуйте, Наталья Николаевна! Спасибо вам большое, но я все-таки никуда не еду! - сказал Андрей появившейся из спальни кудрявой светловолосой женщине средних лет. - Здравствуй, Андрюша! О, ты не один! - женщина просияла. - Да, Наталья Николаевна, это Екатерина Валерьевна, вы её теперь будете часто видеть. Вы тогда приходите как обычно в понедельник. - Хорошо, Андрюша. Я побежала! Счастливо! - Наталья Николаевна ещё раз широко улыбнулась, взяла свою сумочку и вышла. Когда за ней закрылась дверь, Катя и Андрей расхохотались. - Ну знаете, Андрей Павлович! Я уже было решила, что вы неисправимы! - наконец выговорила Катя, утирая выступившие слёзы. - Да мне тоже до сих пор как-то нехорошо, Екатерина Валерьевна, - ответил Жданов, опираясь на стену. - Ну теперь-то нам точно никто не помешает! В этот момент в спальне зазвонил телефон и сработал автоответчик. Катя и Андрей замерли. - Привет, Андрюша! - раздался на этот раз знакомый голос. - Куда ты пропал? У вас там всё в порядке? Разговаривала с этими невменяемыми из "женсовета" и ничегошеньки не поняла! Позвони, как будешь дома или как вспомнишь, что у тебя есть мобильный! - Чёрт! Кажется, я оставил телефон в машине. Или вообще в "Зималетто"... Надо же, целый день и не вспоминал о нём! Ну оно и к лучшему. Теперь я запру дверь и выключу городской, и если ты выключишь свой телефон, мы будем в безопасности! В этот момент в кармане у Кати зазавонил телефон. - Коля звонит! - засмеялась она. Что же делать? - Уж возьми трубку, вдруг Николя Зорькин собрался вешаться или стреляться! И заметь, мне звонила мама, а вот тебе звонит жених! - Андрей погрозил Кате пальцем и отправился в спальню отключать телефон. - Алло! Коля? Привет, ты как? - Пушкарёва, ты куда подевалась? Мне так плохо, что сил нет! Даже есть не хочется. Совсем, представляешь? - Коля, я сейчас не могу говорить, но у меня очень много новостей, я тебе завтра всё-всё расскажу, хорошо? И ты держись, эта Вика совсем тебя не достойна, ты же понимаешь? И сходи к папе с мамой, там такие пирожки, что аппетит обязательно проснётся! - Пушкарёва, ты хоть скажи, ты ещё президент Зималетто, а я - финансовый директор? Или меня уже совсем ничего не задерживает на этой грешной земле? Мне женсовет чего-то такого нарассказывал, что я ничего не понял! Ты со Ждановым? - Да, Коля, я с ним, иду... в кино. И да, я президент, а ты - финансовый директор. Так что не смей вешаться! И стреляться тоже не смей! - Ну ты даёшь, Пушкарёва! И так и знай, я ревную и знаю, что ни в какое кино вы с ним не пойдёте! Но дело твоё, что уж тут... Сегодня я уж к тёте Лене не пойду, а вот утром приду завтракать и ты мне всё расскажешь как на духу, понятно? - Хорошо, Коля. Давай, пока! - Катя закончила разговор и выключила телефон. В голове промелькнуло мимолётное воспоминание, как Миша доставал из своего телефона аккумулятор, в тот день когда... - Катенька, ты где? - раздался уже из гостиной голос Андрея. "Катенька, Катюша...." - Перед глазами закружился целый вихрь других воспоминаний: пьяный Андрей с бутылкой виски, гостиница, квартира Малиновского, слова любви и ложь, ложь, лицемерная, жестокая ложь.... Катя тряхнула головой. - Я сейчас! Телефон обезврежен, сейчас помою руки и приду к тебе! Даже после роскошной гостинцы в Египте, ванная Жданова поразила Катю своим великолепием. Шикарный мраморный пол, огромная ванна-джакузи, белоснежная раковина, изысканное зеркало на стене... Кто только не гляделся в это зеркало. Столько длинноногих красавиц... И Кира тоже... - Так, хватит! - Катя посмотрела на себя в зеркало. На неё смотрела красивая, ухоженная девушка, ничем не хуже других, и даже получше многих, только волосы немного растрепались. - Пушкарёва, успокойся. Теперь всё по-другому, по-настоящему. И всё можешь испортить только ты сама. Соберись! Вернее, расслабься... Катя набрала пригоршню холодной воды, хотела умыться, но поняла, что потечёт макияж, и только чуть-чуть побрызгала себе в лицо. - А ведь еще можно сбежать.... Дверь в ванную приоткрылась. - Я уже соскучился. И боялся, что ты сбежишь! - ласково проговорил Андрей. - Пойдём, я заварил чай. И маме позвонил, она пообещала потерпеть до завтра! - А что ты ей сказал? - испугалась Катя. - Сказал, что я очень счастлив, а всё остальное - завтра. В полутёмной гостиной горел камин и тени от пламени плясали на дорогих обоях. На небольшом журнальном столике у большого дивана на подставке со свечкой стоял красивый стеклянный чайник с чаем и две изящных чашки. - Вот и моё не такое уж скромное жилище, - сказал Андрей, обнимая Катю, - и ты не представляешь, как пусто и неуютно здесь было без тебя. - Не думала, что когда-нибудь сюда попаду... - тихо сказала Катя. - А я счастлив, что ты наконец здесь... Андрей обнял Катю, расстегнул и снял с неё полосатую накидку, очки, поцеловал Катины волосы, лоб, глаза, шею, опять зарылся лицом в душистые волосы, потом снял с себя свитер, и Катя снова увидела его широкие плечи и рельефные мышцы, так же как тогда в тёмном кабинете, когда он был там с Кирой... И потом, там, в гостинице, уже с ней, с Катей... Андрей усадил её на диван, сел рядом и снова начал целовать. От него слегка пахло папиной наливкой... Запах алкоголя, сильные и нежные руки, обнимающие за плечи... Всё как тогда. Катя вдруг задрожала, сжалась как воробушек и порывисто отодвинулась от Андрея. - Прости... Мне кажется, я не могу сейчас... Слишком много воспоминаний. - Катя закрыла лицо руками. - Хорошо, давай не будем. Я всё понимаю. - Андрей сел рядом с Катей, обхватил руками её голову и положил свои ладони поверх Катиных. - А ты закрой глаза и послушай, и только пожалуйста, не перебивай. - Я обидел тебя, очень-очень сильно, и мне нет прощения. Но ты всё-таки меня простила, ты сама так говоришь, и я знаю, что это так. И теперь между нами стоит только моя ложь. То, что сейчас я веду себя так же, как тогда, говорю те же слова... Но пойми, в те моменты, которые ты помнишь, я не врал. Я не врал ни тебе, ни себе. Я тоже помню, как говорил, что люблю тебя. Помню нашу первую ночь, которая перевернула мою жизнь. Помню наши поцелуи в каморке и у подъезда, когда вышел твой папа. Помню, как ты в машине склонила голову на мою руку за стеклом, и как тогда сжалось моё сердце. Помню, как написал, что ты - женщина моей жизни. Я не врал. Я любил тебя тогда и люблю сейчас, Катя. И буду любить всегда. Ты мне веришь? Андрей сжал Катины руки своими и отвёл их от её лица. Катя плакала и улыбалась сквозь слёзы. - Да, я верю тебе, Андрей. Только сейчас... Тушь потечёт на платье... - А платье вообще давно пора снять, и я немедленно это сделаю!.. *** А потом они лежали обнявшись, уже на огромной кровати в спальне. − Такое странное чувство... - сказала Катя, уткнувшись в плечо Андрея. - Как будто здесь моё место и я вернулась домой. − Это не странное, это очень-очень правильное чувство. Это и есть твоё место. И вот здесь, в сердце. − Как хорошо! - Катя ещё крепче прижалась к Андрею. - Но боюсь, что мне уже очень давно пора ехать. Комендантский час никто не отменял. − Надо срочно пожениться. Это же просто издевательство какое-то! Нельзя заснуть вместе с любимой женщиной! - Андрей резко встал с кровати и полез в шкаф за одеждой. Когда они подъехали к Катиному подъезду, было уже далеко за полночь. Договорились, что утром Андрей заедет за Катей, с трудом распрощались, и она одиноко отправилась домой. В квартире было темно и тихо. Катя прокралась в комнату и присела на стул. Вот это день... Всё произошедшее никак не хотело укладываться в голове, а надо было бы постелить постель и хоть немного поспать... Или сначала хотя бы кратко поведать обо всём случившемся дневнику? Старый верный дневничок заслужил хорошие новости... Скрипнула дверь и на пороге появилась мама, немного заспанная, в пуховом платке поверх длинной ночной рубашки. - Ну как ты, Катенька? Как кино? - Елена Александровна хитро покосилась на шкаф. - Там случайно нет Андрей Палыча? - Нет, мам! Не догадались... Но я так счастлива! И спасибо тебе, что ты тогда рассказала Андрею, в каком мы ресторане... - Ну слава Богу! - Елена Александровна крепко обняла дочь. - Тогда я спокойна. - И представляешь, мам, сегодня Кира Юрьевна уговаривала меня простить Андрея! Рассказывала, что творилось в "Зималетто", пока я была в Египте... Мне так перед ней стыдно... - Ну-ну, теперь не время об этом думать. У неё тоже всё наладится! Хорошие поступки должны вознаграждаться. А ты давай спи, у тебя глаза уже закрываются! - Спасибо, мамочка! Спокойной ночи! Решив, что разговор с дневником придётся отложить на утро, Катя начала стелить постель. На душе у неё было светло, ясно и спокойно. Если бы ещё Андрей был рядом... Вдруг за спиной что-то стукнуло. Катя обернулась и тихонько вскрикнула. За окном несомненно угадывался знакомый силуэт. - Андрей?! - Катя распахнула окно. - У тебя очень удачно расположена пожарная лестница!- прошептал Андрей, залезая на подоконник. - А я понял, что просто не смогу заснуть один. - Но ты же понимаешь, что если мы попадёмся, это трибунал и расстрел? - Катя крепко обняла Андрея, а потом заглянула ему в лицо. - Да, я это прекрасно осознаю. И готов на все риски, лишь бы утром проснуться и сразу увидеть твоё лицо. - Главное, чтобы моё, а не папино! Ну ладно, поставим будильник на пораньше, и я тебя тихонько выпущу! Самые смелые Катины мечты сбывались и сбывались. В этой самой комнате, на том самом диванчике, на котором она провела столько бессонных ночей, мечтая то забыть Андрея Жданова, то прожить с ним всю жизнь, теперь лежал и крепко прижимал к её к себе сам Андрей. Прижимал так, как будто боялся, что она исчезнет. А он и вправду боялся, что всё это сон, и все равно был абсолютно счастлив. Утром оказалось, что они всё-таки проспали и в квартире уже вовсю кипит жизнь. Наскоро одевшись, Андрей поцеловал Катю, пообещал подождать её в машине и полез в окно. - Какие же все идиоты, что перестали лазить в окна к любимым женщинам! - думал он, ловко спускаясь вниз. - Это же чистый кайф! Но когда в конце лестницы сияющий и даже начавший насвистывать песенку Жданов посмотрел вниз, руки его чуть не разжались раньше времени. На дорожке у подъезда с открытым от удивления ртом, запрокинув голову стоял Николя Зорькин и пристально за ним наблюдал. - Здравствуйте, Андрей Павлович! - первым пришёл в себя Зорькин. - Доброе утро, Николай... Антонович (чёрт, почему я помню отчество этого придурка?..), - ответил Андрей так церемонно, как будто дело было как минимум в ресторане "Ришелье". Одновременно придя к выводу, что задать вопрос "что ты здесь делаешь?" очень хочется, но всё-таки не стоит, мужчины смерили друг друга испепеляющими взглядами, и Николай отправился в подъезд за пищей для своего желудка и любопытства, а Андрей - немного прогуляться по двору в ожидании Кати. Снова ярко сияло солнышко, пели птички и впереди был новый день. Новый день с Катей. А потом ещё много-много таких дней. - Хорошо, когда всё хорошо! И даже Зорькин этому не помеха! - сказал Андрей вслух, провернулся на носках, раскинул руки и широко улыбнулся.