scarlet lotus

Белые стены и еле заметный запах медикаментов в воздухе заставляет Усока чувствовать себя максимально некомфортно. Но больше он боится того, что цветы Сынёна настолько глубоко поразили его тело, что ради его жизни необходимо будет удалить их. С одной стороны, это замечательно, он будет жить и у него больше ничего не будет болеть. Но с другой… думает Ким Усок, что это крайне эгоистично и неправильно, но он хочет, чтобы Сынён чувствовал. Он хочет ощущать эту любовь, что не знал уже долго. Младшему кажется, что с каждым днём его сердце всё больше превращается в кусок льда, но Сынён для него – тот самый лучик света, лучик солнышка, что греет одним только присутствием. Знаете, вы ведь не цените, пока не потеряете. И Ким не ценил. Он воспринимал всё происходящее как должное. - Ким Усок здесь? – спрашивает медсестра, прерывая его мысли. - Да, это я! Чо Сынён… как его самочувствие? – взволнованно интересуется он. - Пожалуйста, не переживайте. Его вывели из критического состояния, хотя и причина, по которой он к нам попал – не совсем специализация нашей больницы. У него есть какое-то время, чтобы пройти обследование у специалистов, а пока что ему нужен отдых, - Усок уже было успокоился, но уходя, она обернулась и предупредила: - только имейте в виду, нахождение рядом с ним объекта воздыхания – противопоказано. Усок понимает, что речь идёт о нём. Он знает, что Сынён любит его, каким бы хорошим ни был он актером. Сначала первый не замечал этого, но со временем начинало приходить осознание, так как поведение его хёна в любом случае изменилось. Даже если немного, но всё же. Взглянув на него, как в последний раз, парень решил, что со временем человека стоит отпустить. Велика была вероятность, что Сынёну проведут операцию по удалению цветов. И он больше никогда не сможет полюбить, по крайней мере искренно. *** Шли дни, недели, Усок не переставая думал о самочувствии его друга, но при этом держал себя в руках, дабы не побежать сломя голову в больницу, узнать, как у него дела. Он был близок к запущенному состоянию апатии и депрессии. Всё, чем он дорожил, сейчас рушится словно хрусталь. Плюс у Кима был в том, что чаще всего разум у него главенствовал над чувствами, однако сейчас все эмоции переплелись меж друг другом и получился дикий коктейль из сомнений и путаницы. Но он держался из последних сил. Периодически он звонил и спрашивал у врачей, как здоровье Сынёна, в сознании ли он, но попытки были тщетны, так как информация – конфиденциальна. Усок даже не пишет ему, зная о том, что он сам же когда-то принес все необходимые вещи, чтобы было спокойнее и комфортнее старшему, в том числе и телефон. Он крайне напуган этой ситуацией и боится вмешиваться в события, чтобы не стало только хуже. Но одним солнечным утром его друг сделал шаг первым. 12 сентября 2019 года - Хэй, ты совсем забыл о моем существовании, дружище? 11:15 a.m Смотря на это сообщение, Усок думал о том, как было бы неплохо вернуть время вспять. Его вопрос выглядел так, будто не имеет за собой никакой истории, будто всё идёт своим чередом – как обычно, что ничего не произошло и Сынён не терял сознание и не кашлял кровью. Словно они просто друзья, а не что-то большее. Чувство стыда настолько сильно охватило парня, что ком застрял в горле и руки крепко сжимали телефон. - Хён… я так скучаю по тебе, - тихо говорит Ким. Он правда соскучился по лучезарной улыбке старшего, по его крепким объятиям, почти что ломающим ребра, по его, казалось бы, беззаботном характере. Старший был невероятно мудрым и терпеливым, поэтому они могли разговаривать ночи напролет и Усок заваливал бы его бесконечными вопросами из разных сфер жизни, а получая ответы, с восхищением бы впитывал каждое слово его друга. Сынён такой необычный. На него всегда можно положиться. Сердце сдавливает. Его так не хватает. Дни без него пусты и неинтересны. Чо Сынён действительно смог заполнить ту омрачающую жизнь пустоту в душе Усока, и стал необходим, как воздух. Быстро умывшись и собрав все нужные вещи, Ким рванул к выходу. Плевать он хотел на то, что им запрещено видеться. Запрещено на словах. Никто не знает кроме них двоих, что Сынён любит Усока, а Усок… *** Солнце бьёт в окно со всей силы, погода замечательная. Сынён выспался, вкусно покушал и чувствует себя гораздо лучше, чем какое-то время назад. Единственное, что его беспокоило – младший не писал ему и не навещал его. Он не до конца понимал почему, хотя предположения сами напрашивались. Просто Усок догадался, что Сынён беспамятно влюблен в него. Так глупо. Чо думает, что Ким испугался. Ответственности, возможно. Или же потери. Ведь старший мог умереть от переизбытка чувств и эмоций. Также он понимает, что эта любовь разрушит их дружбу. И как бы ни хотелось терпеть эту боль и скрывать от других, так продолжаться не может. Сынён хочет удалить лотос раз и навсегда. Самое важное для него – дружба с Усоком, и он не может допустить того, чтобы всё испортилось. Они слишком важны для друг друга. Он не хочет умирать и оставлять его одного, ведь кто ещё сможет защитить, если не Чо Сынён. - Вы уже проснулись, как себя чувствуете? – вежливо спрашивает симпатичная медсестра, заходя в палату. - Также прекрасно, как и ваша улыбка, - подмигивая, отвечает ей парень. Душу истинного пикапера не исправит даже многострадальная безответная любовь. Он всё такой же. Засмущавшись и мило улыбнувшись, девушка продолжает: - ох, что Вы. Спасибо, я очень рада, что Вам уже лучше. В палате висит странная атмосфера. Может со стороны покажется, что это два человека, которые заинтересованы в друг друге и так забавно флиртуют, но никто не сможет понять, что сердце одного из них разбито и близится к тому, что его передавит стеблями раз и навсегда. - На улице замечательная погода, думаю, Вам будет полезно подышать свежим воздухом. Если Вы не возражаете, я открою окно и проветрю помещение. И правда, так свежо, а дуновение ветра такое тёплое и приятное. Сынён приподнимается с кровати и потягиваясь, вдыхает полной грудью. Через несколько секунд, он осознает, что того сдавливающего ощущения нет. Он не то, что удивляется, он пугается этого. Он давно не мог чувствовать такую свободу в лёгких. Хотя и присутствовало ощущение того, что что-то мешало, но оно было не таким явным, как раньше. Явно ошарашенный, он обеспокоенно спрашивает: - сестра! Вы.. мне.. уже провели операцию? - Не переживайте. Мы удаляем цветы с корнем если только человек совсем при смерти. Ваша ситуация была не настолько плоха, хотя и возможно, что… - застопорилась она на какое-то мгновение, увидев лицо пациента. Она не смогла продолжить. - Что? Вы хотите сказать, что мне осталось недолго? Потупив взгляд, она поняла, что не сможет соврать: - да. Поэтому после некоторых обследований, думаю, что Вам придется решиться. Конечно, это всё только с Вашего согласия. Его не удивил ответ. Он знал об этом. Неужели его свободные лёгкие и спокойное сердце – это затишье перед бурей? Момент просветления всех жизненных систем, чтобы отключиться навсегда. Он рад, что его любовь до сих пор с ним и живёт внутри него. Уходя, медсестра решила подбодрить пациента информацией о том, что был человек, который часто звонил в больницу и интересовался здоровьем Сынёна. И хоть каждый раз он не получал желаемого ответа, он не сдавался. - Кажется, его звали… Ким Усок. Наверное, он не мог приходить к Вам, потому что был занят, но он замечательный друг. Он принес Ваши вещи, - улыбнувшись, закончила монолог девушка и вышла из палаты, оставив парня наедине со своими мыслями. Сынён улыбается и думает о том, какой же Ким дурак. Одна мысль о том, что младшенький волнуется, греет его душу. И он всё также понимает, почему тот не звонил ему лично. *** - Здравствуйте, а в какой палате лежит Чо Сынён? – неуверенно спрашивает Усок на стойке администрации. - Кем Вы ему приходитесь? – недоверчиво отвечают ему. - Я… б-брат? Троюродный. П-по.. маминой линии… - кое-кто совершенно не умел врать, со стороны его попытки казались очень неловкими и в какой-то мере стыдными. - Хм… Мы разрешаем навещать только близким родственникам, простите. - А, ничего... я.. просто хотел увидеть его, извините.. – смирившись, он уже хотел уходить. Но Сынён, в отличие от его неловкого друга, был более настойчив и последствия волновали его куда меньше, именно поэтому, пока медсестра была чем-то увлечена, он смог проскользнуть мимо. Вместе с капельницей под руку он побежал к выходу, будто чувствуя, что ему туда нужно. Интуиция, не иначе. И он был прав. Такое стечение обстоятельств – магия. Улыбка разрасталась до ушей. Они так давно не виделись! - Усок-а! – громко кричал Сынён, с нетерпением уже обнять друга со всей силы. Младший не верит ушам и оборачивается на человека, который звал его. Это Чо Сынён, освещая коридоры своей яркой улыбкой и лисьими глазами, машет ему рукой. Усок застопорился. То ли от шока, то ли от волнения, от бури непонятных эмоций, но хотел он только одного – дотронуться, почувствовать тепло. - Чего стоишь, как вкопанный, это же я, твой «друг-балбес», как ты ну просто обожаешь меня называть! - и хихикает. Он просто смеется. Счастливый. Усок знает, что ему опасно подходить, но больше не может сдерживать себя и бежит к старшему, чуть ли не роняя его от прилива чувств: - я так скучал по тебе, идиот! В больнице, специализирующейся на ханахаки, не так много пациентов, как и врачей, поэтому до них никому нет дела. Поэтому сейчас, в данную минуту, они преданы только друг другу и никому больше. - Я люблю тебя, Усок, - спокойно говорит Сынён, который наконец-то смог принять себя и свои чувства. Легкость в теле только воодушевляла его больше делиться своими эмоциями и не скрывать их. Так легче, так спокойнее. - Твои цветы… они? – неуверенно спрашивает Ким, - их удалили? Сынён, недолго думая, отвечает: - да… но я всё еще помню свою любовь к тебе, - всё также не шелохнувшись, отвечает он. Усок ахнул от шока, а в глазах начали скапливаться слезинки. Он отпрянул и уже хотел было что-то сказать, но… - Блин, ладно, не переживай ты так, я просто пошутил! – громко засмеялся Сынён. Шут гороховый. - Я. Тебя. Ненавижу, - разозлившись, отвечает ему младший и поднявшись на цыпочки накрывает губы Сынёна своими. Сначала более страстно от переизбытка эмоций, а потом уже нежно, искренно, и плевать, если кто их увидит. Они стоят так около минуты, с невозможностью оторваться друг от друга, как будто перекрывают все негативные эмоции и воспоминания этим действием. Всего лишь поцелуй, но как он много значит и как много несёт в себе информации, что даже не нужно слов. - Ким Усок, ты знаешь, почему я жив? - Почему же? – будто не понимая, он отвечает ему. - Потому что ты любишь меня. Мой лотос появился из-за тебя, но также благодаря тебе, он увянет. Я больше не отпущу тебя. - Ты видишь меня насквозь, - улыбается Усок, - я действительно люблю тебя.

Чо Сынён был на волоске от смерти, в то время как Ким Усок был близок к тому, чтобы потерять себя, как личность. Последний смог вовремя опомниться и остановить непоправимое. Однако, он уже никогда не сможет забыть алый лотос на его руках, подвергший в состояние дикого страха потери, что будет сниться в самых страшных кошмарах. Но живой и здоровый Сынён всегда будет успокаивать его, напоминая о том, что он рядом и что всё это останется лишь в темном прошлом, а они, счастливые, начнут жизнь с чистого листа.