Любовь матери

Сон такой вязкий и тягучий. Но что не сделаешь ради того, чтобы увидеть того, кого никогда в жизни не видел и не увидишь? Дотронуться хотя бы в грёзах, хотя бы на минутку ощутить теплоту и любовь, не ту пошлую, которую так ждут, а чистую – м а т е р и н с к у ю. Ноэль стоит совсем одна. Вокруг пустота. Не тёмная, а светлая. Ничего нет, никого не видно, есть только чувство ожидания чего-то (или кого-то?). Кто знает. Скорее всего, подходит второй вариант. Размытый силуэт возникает из ниоткуда, но его ждали. Длинные светлые волосы, серебристые, как у неё самой, завязанные в один хвост. Ноэль задерживает дыхание. Неужели... — Мама? – выдыхает шумно чародейка, а потом начинает быстро шагать навстречу Асье, которая спокойно стоит и ждёт. — Ноэль, – улыбается Асье. Так светло, как луч утреннего солнца, и так тепло, что дух захватывает, в это хочется укутаться, словно пледом. Ноэль не знает, что ей делать сейчас. Встречается она с матерью в первый раз, пусть и во сне, и честно не имеет понятия, как ей сейчас вести, поэтому стала действовать по ситуации. Сильва-младшая рывком её обнимает за талию и плачет навзрыд. — Ох, дорогая, – говорит Асье, обхватив её своими нежными и невесомыми руками, но в них была заключена такая сила, что многие враги боялись столкнуться с этой женщиной. – Я так тобой горжусь. Асье Сильва гладит свою дочь по голове так нежно, и эти порывы искренней любви Ноэль так чужды, что хочется от этого плакать ещё больше. Ей хочется нажаловаться, как гнобила её вся семья; ей хочется поплакаться о своей нелёгкой доле без должного таланта, который предоставлен другим членам семьи Сильва, но только не ей, Ноэль. Но вместо этого она утирает слёзы, вздыхает глубоко и начинает говорить про отряд Чёрного Необузданного Быка. Про то, что у неё теперь есть товарищи, за которых она готова отдать жизнь. Когда она говорит про Астера, то её аристократическую бледность покрывает румянец смущения, поэтому она ещё и запинается. — Как жаль, что тебя нет с нами, мама, – говорит наконец Ноэль, сжимая крепко руку Асье, что молча выслушивает её, не перебивая. – Брат Нозель очень по тебе скучает. Мне так жаль, что я иногда его не могу понять. — Ты молодец, Ноэль, – откликается Асье, погладив дочь по мокрой от слёз щеке. – Тебе досталась не ртуть, у тебя нет таланта, но всегда двигайся вперёд. У нас, женщин семьи Сильва, непредсказуемость в крови. У тебя мой нрав, девочка моя. Всегда защищай наш дом, нашу семью, ведь это всё, что у нас есть. Ты поняла меня? — Да, мам, – кивает девушка из королевской семьи. — Ноэль, я в тебя верю. И я уверена в том, что ты станешь одной из самых сильных магов семьи Сильва и вообще королевства Клевера, – продолжает Асье, причём так быстро, как будто торопится куда-то, хотя откуда она может знать, что сейчас быстро исчезнет? – Трудись, в этом и будет твоя фишка. Больше Ноэль не плачет, затаив дыхание, слушает такие ей нужные слова. Как жаль, что это сон и игра её собственного воображения. Что мать – это лишь образ, взятый с картин, а слова – то, что скажет, как она думает, ей мать. Но верит им беспрекословно. Просыпается Ноэль в холодном поту и со слезами на глазах. Астер, в это время дежуривший ночью на этом задании, оглядывается на неё и протягивает задумчиво: — Ты разговаривала во сне.