В жизни Бени не было хороших дней. Были плохие, чередующиеся с отвратительными – обратного никогда. Он силится воскресить в памяти улыбку матери, её мягкие руки и ласковые слова.
«Мой Бени такой особенный. – говорила она. – Я так горда, что стала матерью такого удивительного человека»
Эти воспоминания словно сожглись проникающим сквозь глаза Бенимару огнём, когда его мать превратилась в инфернала. Первыми загорелись пальцы. Они истлевали и падали на пол. Испепелённые кости, хрустящие под тяжёлыми шагами приближающегося к ребёнку монстра. Его рёв, от которого не спрячешься, прикрыв уши.
– Мам, это я! – гортанный крик, несвойственный Бенимару, прорвался сквозь дымовую завесу. – Это я – Бени, мама!
Огонь. Кто он: ошибка природы или божественный свет? Над этим вопросом рассуждают уже не первое десятилетие. Большинство, кинув мимолётный взгляд на Аматерасу – тепловой генератор, расположенный в центре Токийской Империи и использующий пламя Адоры, скажет, что это безоговорочное благо. И правда, огонь поддерживает жизнь и позволяет ей течь своим чередом. Находясь внутри этого безумства, человеку практически невозможно заметить всё то, что происходит по другую сторону.
Самопроизвольные возгорания людей, обездоленные дети, нескончаемые пожары – всё это – лишь малая часть бед, кроющихся в огне.
Бенимару сам додумался до этого только потому, что вынужден был провести полгода, не видя света – с закрытыми глазами. Любая попытка открыть глаза пресекалась, а вопросы, касающиеся диагноза, игнорировались.
Термический ожог роговицы третьей степени, вызвавший помутнение роговицы и образование рубцов на поврежденной части. Зрительные функции не исчезли полностью, но стали практически бесполезными. Восприятие света в сумме со светобоязнью – постоянно закрытые глаза.
– Дай руку, – глубокий мягкий голос находится прямо перед лицом Бенимару.
– Ещё немного, – Бенимару хлопает ладонью по месту рядом с собой и отодвигается, – хочу посмотреть на рассвет.
Месяца взаперти не исчезли бесследно – теперь Бенимару не может спокойно вынести и шести часов в глухой комнате. Он знает – задержится сейчас, потом будет жалеть. Глаза начнут слезится и чесаться, их потом не откроешь без боли. Только вот, если уйти сейчас…
– Пахнет сакурой, чувствуешь?
Бенимару крепко обхватывает чужую руку, когда его поднимают и усаживают на колени. Так привычно, что он даже не успевает смутиться.
– Сидишь на холодном, идиот.
– Мне же не рожать, – уткнувшись в тёплую шею, бубнит Бенимару, – а теперь ты замёрзнешь. И да, чувствую.
– Хочешь сходим к ней ночью?
Это кажется хорошей идеей. Выйти прогуляться дальше изученной пальцами квартиры и балкона – заманчиво. Бенимару даже хочет согласиться, но одёргивает себя, потому что знает – он навязывает свой режим дня. Бодрствование ночью и сон днём. Его биологические часы изменились в подростковом возрасте, и он уже не помнит, как это – жить по-другому.
– Нет, давай поспим. – Бенимару полностью расслабляется в тёплых объятиях. – Хватит прикрывать мне глаза рукой.
Бенимару запрокидывает голову назад и цепляется зубами за мизинец, соразмерный его большому пальцу. Он слегка сжимает зубы, а его губы встречаются с чужими – горячими и влажными. Мокрый язык проходится по его нижней губе, и Бенимару приходится отступить.
– Целоваться через палец – не самая твоя лучшая идея, Мару-мару.
– Что? – Бенимару не может сориентироваться, беспорядочно тряся головой. – Когда ты перевернул меня, Конро?
– Десять лет назад, и не только тебя, но и твою жизнь.
– Пф, какой гордый, – Бенимару возвращается в исходное положение, носом разыскивая ложбинку в ключице.
Чёрный горизонт начинает светлеть. Рябящие лучи расходятся во всех направлениях. Ещё не так ярко, чтобы причинить вред, но уже значительно отличаясь от той постоянной тьмы, что видит Бенимару. Конро инстинктивно тянет руку, чтобы прикрыть его глаза, замечая, что тот в этом совсем не заинтересован.
– Мару, ты не смотришь.
– Моё единственное солнце передо мной, зачем же мне смотреть на что-то другое.
***
Десять лет назад:
– Седьмой специальный огнеборческий отряд прибыл! Огнеборцы второго и третьего поколения должны следовать за мной, остальные пусть приступают к тушению пожара. Всё ясно?
Пламя, разыгравшееся не на шутку, смешалось с чёрным пеплом. Командир седьмого огеборческого отряда – Конро, пусть и обладает способностями третьего поколения, задыхается от такого количества дыма.
– Командир! Командир, инфернал…он…
– Говори! – Конро ненавидит разговоры вне формы во время задания.
– Выживший мальчик – Бени. Он убил его.
***
В жизни Бени не было хороших дней, а в жизни Бенимару каждый день был лучше другого.
– Конро, почему ты изменил моё имя в документах?
– Мне показалось, что с твоей фамилией Бенимару будет звучать лучше.
