Но он был.
Ким снова и снова приходил на выручку непутевому мальчишке, а взрослые лишь устало пожимали плечами, пуская все на самотек. Не то, чтобы они не любили друга их сына. Нет. Они были даже рады, что у их ребенка есть человек, на которого он может положиться и кому он может доверить все тайны. Но они хотели, чтобы Джэхен стал более самостоятельным. Они видели, что Чон привык рассчитывать на помощь своего друга, и родители понимали, что рано или поздно их пути разойдутся, и ребятам придется выживать поодиночке.Но Чону продолжал быть рядом. Год за годом.
Время шло. Мальчики выросли и стали уже парнями. Привлекательный блондин и не менее очаровательный шатен — эти друзья прославились на всю школу за счет своей харизмы. Люди восхищались тому, как уживались хулиган и лучший ученик школы. Характер Чона с каждым годом становился всё труднее. Парень лез в драки, шастал по клубам, в которые неизвестно как попадал, и менял девушек чаще, чем белье. Ким каждый раз с трудом вздыхал. На лице в такие моменты читались грусть, беспокойство…сострадание. Но никогда Юно не видел в них гнев. Блондин каждый раз обрабатывал ему раны, забирал из клуба, когда Чон звонил ему пьяный, и пытался вправить мозги, когда заставал его с очередной дамочкой, на которую подействовали чары этого Казановы. И Джэхён был рад, потому что Чону все еще рядом, все еще заботится о нем. Однако со временем оба парня начали замечать что-то новое. Неизведанное ими ранее. То, что каждый из них старательно убирал на дальнюю полочку, закидывал в и так заполненный мыслями и проблемами шкаф и закрывал его, придвигая стол для подстраховки. Чтобы точно не открылся. Они не понимали, что это. И в то время, как Чон старался взять под контроль, подавить и убить это чувство алкоголем, сигаретами и беспорядочными отношениями, Чону просто старался не думать об этом, говорил себе, что это просто братская любовь — не больше. Каждый врал сам себе, оказавшись не в силах ужиться со своими тараканами полностью. С каждым годом, по мере их взросления, эти чувства лишь усиливались, и, когда Ким старался не подавать виду, оставаясь все так же с Юно, поддерживая его, тот, в свою очередь, начал всё чаще отталкивать и грубить своему другу.А после плакал всю ночь напролёт, потому что Чону всё равно оставался рядом, и это заставляло сердце болеть.
Ким любил Чона. Любил искренне, так, как любят только ангелы. Он продолжал улыбаться Джэхёну, повторяя, что всё будет хорошо, что он всегда будет рядом и они всё преодолеют. Вместе. И Юно был рад. Рад и одновременно напуган. Он не знал, к чему всё это может привести. К чему может привести то, что он испытывал по отношению к блондину уже на протяжении многих лет. То, что он так усердно пытался подавить все эти годы. Пытался забыть с помощью алкоголя, наркотиков и девушек. Хотел оттолкнуть Чону, но боялся. И подпускать боялся.Ангел не должен любить грешника, а грешник — ангела.
Однажды, после очередной пьянки, когда Чону снова забирал своего друга из клуба, Юно оттолкнул парня. — Я не хочу тебя больше видеть, слышишь? Я больше не нуждаюсь в тебе. Я справлюсь сам. Проваливай. Проваливай из моей жизни навсегда. Но даже тогда он не увидел гнев в этих искренних, словно щенячьих, глазах. Читалось только сострадание и что-то еще… Чон не мог понять, что именно, но сердце начало биться чаще и болеть, а на глазах навернулись слезы. Такие обжигающие и горькие.Но даже тогда он его не бросил. Не разозлился. Не сказал и одного грубого слова в его адрес.
Чону просто подошел к Джэхёну. Обнял его. Прижал к себе. И в этих объятиях Чон чувствовал себя в безопасности. Ему было так комфортно и тепло, что он был готов просидеть так вечность. Именно тогда шатен понял, что как бы он не пытался причинить боль Киму, что бы он не делал, как бы не впутывал себя и своего друга в неприятности — тот всё равно будет рядом. Не смотря ни на что. Чону и сам толком не понимал, почему он всё еще остается рядом. Юно так часто делал ему больно. Столько раз доводил до слез, заставлял ревновать…Ревновать? Я ревную? Чону снова и снова спрашивал себя об этом. Каждый раз, как Джэ выходил из клуба с очередной девушкой, как не появлялся дома, и его взволнованные родители звонили Чону, и как блондин снова выгораживал своего друга. Зачем ему это? На этот вопрос не мог ответить даже сам Ким, потому что за ответом пришлось бы лезть в самые тайные и страшные уголки своего сознания, и парень боялся этого. Боялся понять, что его чувства к Юно — вовсе не братская любовь. Чону отдавал всего себя Джэхену. Но почему? Почему он не устраивает свою личную жизнь? Не встречается с девушками и не шастает по клубам, как его друг? Почему он вновь и вновь бежит к Юно, будто его собачка, и охраняет его, словно он его мамочка? Ответ на этот вопрос уже не сидел где-то глубоко. Он плавал на поверхности. Совсем близко — только руку протяни. Однако блондин старательно игнорировал это, хоть и догадывался. Каждую ночь он перебирал возможные варианты исходов. И нашел он только три. Юно его примет, проигнорирует или отвергнет. Это был риск, огромный риск потерять того, кто был ему так долго дорог, и Чону не мог рисковать из-за своей собственной слабости. Он снова прятал свои чувства за светлой улыбкой и излучал доверие и добро. В ту ночь, после того случая, когда Дже оттолкнул друга, (друг ли?) парень ещё долго курил, высунувшись из окна своей комнаты. Он пол ночи думал о своем поведении, чувствах и о том, что увидел тогда в глазах блондина. Он не понимал, как мог не замечать этого раньше, ведь, если задуматься, этот неизвестный огонек всегда горел в глазах Кима. Сигаретный дым пробирался в легкие с каждым новым вдохом и, если раньше он вызывал першение и кашель, то сейчас это просто способ успокоиться и немного расслабиться. Вредный, но проверенный. За ночь Чон выкурил целую пачку, причем половина сигарет просто сгорела, обжигая пальцы парня. Но боль от ожога не сравнить с той болью, что испытывал Юно, снова и снова отталкивая от себя Чону. Джэхен лег спать уже утром, благо был выходной, и он мог проспать весь день. За ночь раздумий он сделал выводы. Он больше не будет бегать, не будет отрицать то, что да, он точно и бесповоротно влюбился в Чону. Ему хотелось стать для блондина тем, кем был для него сам Ким. Стать укрытием, каменной стеной, которая укроет его ангела от всех невзгод.Стать его миром.
Еще несколько недель Юно собирался с мыслями, настраивался и тщательно подбирал слова. Конечно, на деле все оказалось куда сложнее, чем представлял себе шатен. Все время он намекал другу, надеясь, что Чону и сам все поймет, ведь тогда не придется говорить этих ужасно смущающих слов. Но Ким не замечал. Не понимал. Или…не хотел понимать? Парни шли домой по темной безлюдной улице. Было не так поздно, однако была зима, так что солнце рано пропадало с неба, а люди не высовывались из своих уютных жилищ, проводя холодные снежные вечера с семьей. Джэ и Чону задержались в библиотеке. Если точнее, то задержался Чону, потому что ему надо было найти материал для доклада, но Юно в последнее время хвостиком ходил за блондином. И этот день не стал исключением. Друзья шли нога в ногу, и оба молчали, иногда бросая друг на друга беглые взгляды. Каждый думал о своем. Но мысли были похожи. Они думали друг о друге. — Чону, ты мне нравишься. Голос Джэхена звучал совершенно спокойно, хотя его сердце, казалось, вот-вот выпрыгнет наружу и убежит куда-то. Он затаил дыхание, наблюдая за реакцией Кима, который, как было подумал Джэхен, оглох и вообще не услышал слов собеседника. Так они шли в полной тишине еще несколько минут. Хоть с виду и не скажешь, но внутри одного был хаос, а внутри другого — борьба. Борьба с самим собой. Чону резко остановился, и Джехен замер. Сердце, буквально, ушло в пятки и начало биться еще быстрее, хоть парень и был уверен, что чаще уже некуда. Ким неожиданно бросился в объятия Юно, прижимаясь настолько сильно, насколько мог. Прижимался так, будто боялся, что Чон вот-вот исчезнет, растворится в воздухе. Джэхен чувствовал, как намокает его рубашка в том месте, куда уткнулся лицом Чону, и как подрагивает от слез тело блондина. Чон прижимал его сильнее. Гладил его по спине. Тот, кто был рядом с ним все время, чьих слез он никогда не видел. Тот, кто охранял его, помогал и наставлял на верный путь. Его ангел теперь плакал, уткнувшись в его плечо и сомкнув руки за его спиной. Джэхен целовал его в макушку, продолжая обнимать. Он любил этого парнишку, а тот, в свою очередь, любил Юно. Это именно тот случай, когда грешник полюбил ангела, а ангел — грешника. Парни не скрывали свои отношения. Да, их осуждали, ведь в их обществе такие отношения были неприемлемы. Однако… Кого это волнует? Они счастливы — и это главное. Для Джехена существовал только Чону, а для Чону — Джэхён. Они впервые поцеловались на университетском фестивале, под взрывы праздничного салюта и счастливые возгласы людей где-то вдали. Парни сидели в университетском парке, на лавочке. Чону восторженно наблюдал за представлением в небе, а Джэхен все еще не мог поверить, что тот, кого он так долго любил (хоть и не осознавал это) сейчас рядом с ним. Ким и представить себе не мог, что его первый поцелуй будет в двадцать два года, под взрывы салюта и с человеком, за которого он готов отдать жизнь. Юно аккуратно, будто боясь, что Чону может разбиться, как хрупкая стеклянная ваза, взял его лицо обеими руками и наклонился, накрывая губы блондина своими. Это был самый нежный поцелуй в жизни Юно, самый чистый и самый…чувственный. В тот момент Чон снова убедился — его ангел всегда будет рядом. Джэхен завязал с клубами, большим количеством алкоголя и уж тем более с девушками. Ему не нужен был никто, кроме Кима. Он был счастлив только одному его присутствию, но при этом Юно боялся быть слишком близко к Чону. Боялся опорочить это невинное тело, несмотря на то, что Ким уже давно твердил, что готов. Но это же любовь, что с нее взять? Неужели сказка про то, что грешник, влюбившись в ангела, может исправиться — правда? Юно завязал со всем, что убивало его раньше. Он даже почти бросил курить, но иногда привычка давала о себе знать. Такие случаи были редки, но, когда у парня выдавался особенно тяжелый день, он стоял на улице, под уличным фонарем возле своего дома. Чувствовал на себе легкий ветерок, что пробирал до костей, вдыхал сигаретный дым, позволяя ему спокойно блуждать по легким, чувствовал легкое головокружение и спокойствие. И каждый раз Чону подходил и обнимал со спины. Выкидывал сигарету из его рук, не заботясь о том, чтобы затушить ее, а затем поворачивал парня к себе лицом. Целовал его. Целовал нежно. Аккуратно. Вкладывал всю свою любовь. Поцелуи Кима дурманили Джэхена покруче любых сигарет. Когда Чону отстранялся от парня, то каждый раз делал недовольное лицо, хотя во взгляде читалась все те же любовь и забота. — От тебя воняет сигаретами. Не кури больше, иначе сам себя целовать будешь. Но Юно знал, что это не так. Знал, что сколько бы не ворчал младший, он всё равно будет любить Чона, чего бы ему это не стоило.А стоило ему это много.
Смотря на эту пару, люди думали лишь о том, как же они, наверное, счастливы вместе. Их любовь друг к другу было видно даже невооруженным взглядом, но вопрос лишь в том, были ли эти отношения действительно такими чистыми и невинными, как кажется на первый взгляд? Да, любовь была, но от каждого она исходила разная. Чону любил Джэхена искренне и невинно, как ребенок любит своих родителей, а вот чувства Юно со временем стали грязными, развратными. Изначально он действительно был рад одному только присутствию Кима, радовался тому, что может обнимать его, целовать. Но со временем желание росло, хотелось большего. Он всё так же боялся сделать Чону больно, боялся переступить черту, и от этого блондин становился только желаннее,Ведь запретный плод сладок.
День рождения Джэхёна они с Чону праздновали в ресторане, где Ким предложил съехаться. Квартира, как узнал Юно позже, уже тоже была. Ее купили родители Чону несколько лет назад, так что парень уже даже успел обустроить там всё на свой вкус и только ждал удобный случай, чтобы сделать Джэ такое предложение, отказаться от которого он, к слову, был не в силах. Именно в этой квартире Чону впервые отдал себя Джэхену, полностью, без остатка. А тот принял, не оставляя ничего от блондина, пробовал его, запоминал, наслаждался. Как таким не наслаждаться, ведь Чону был не только хорошим и добрым, но и просто чертовски привлекательным. Именно так в их любви, наравне с нежностью, появилась страсть. И всё было прекрасно, до одного прекрасного момента, когда похоть полностью вытеснила другие чувства. Интерес Юно со временем начал пропадать, и Ким это прекрасно видел и чувствовал, однако старался полностью игнорировать, и у него это получалось. Он терпел то, что Чон возвращался пьяным посреди ночи, но это стало невыносимым тогда, когда он мог не заявляться домой по несколько дней. Тогда то Чону и решил поговорить с ним. Разговор состоялся сам собой, Ким даже сообразить не успел. Парни, впервые за несколько недель, гуляли вдвоем. И, когда они проходили по мосту над рекой, то оба облокотились на ограждение, вглядываясь в черную водную гладь. Каждый снова думал о своем. И снова друг о друге. — Знаешь, — Джэхен заговорил так неожиданно, что блондин непроизвольно вздрогнул, сжавшись. — Я любил тебя. Любил, с самого детства. Ты всегда был рядом, поддерживал, когда я так в этом нуждался. Ты всегда был самым близким человеком для меня. Я мог рассказать тебе то, что не мог родителям, и был уверен в том, что эта тайна останется лишь между нами, ты стал мне родным. — Джэхен выдохнул и замолчал, но Чону знал, что означает эта пауза, знал, что сейчас обязательно будет «но», поэтому про себя уже готовился к худшему.— Но знаешь, что еще я чувствовал? Я ненавидел тебя, ненавидел всем сердцем. Ненавидел за то, что ты всегда такой хороший, такой идеальный. Ненавидел свои чувства к тебе и то, что так сильно был привязан к тебе. Меня бесило твое присутствие рядом. Я тебя терпеть не мог и не могу до сих пор, но при этом я продолжаю тебя любить… И это причиняет мне боль. Но знаешь, я понял, что не нуждаюсь в тебе. Я спокойно могу находиться в компании других людей и не думать о тебе. Ты бремя, тащить которое у меня нет ни сил, не желания. Я больше не хочу иметь с тобой ничего общего. Прощай. После этих слов Чон развернулся, ушел. Просто ушел, оставив Чону стоять там. Одного. Любил? А точно ли он его любил? Можно ли назвать любовью то, что чувствовал Юно? Неужели испытывать эти мерзкие и непристойные чувства и значит любить? Ким тогда еще долго стоял, вглядываясь в отражение фонарей в реке. Маленький, потерянный, растоптанный. Он отдал всего себя, а о него вытерли ноги, втоптали в землю, как сгоревший окурок. Он долго плакал, сев на мокрый после дождя асфальт и прижав колени к груди. Именно тогда ангел понял, что людьми движет похоть и желание. Человек никогда не изменится. Ангел не должен влюбляться в грешника, а грешник не изменится, полюбив ангела, ведь это не красивая история любви, а суровая реальность, не терпящая возражений.