DRUGSTRANGE

“— Ты никому здесь не нужен. Так, может, исчезнешь?”

Эти слова… Никто не заслуживает того, чтобы слышать их. Никто и не знает, как сильно вы нужны этому миру. Они не видят, насколько вы талантливы и амбициозны. Если вы подавлены, значит в вас есть сила и разум. Силой нужно выстоять любые сложившиеся трудности, а разумом проставить себе иной путь к достижению цели. И так каждый раз, пока вы её не добьётесь. Если этого все ещё не произошло, то это не ты такой плохой и слабый, а тактика имела сбои в определении поставленных действий. Попробуй снова. Никогда не верь глупости несчастных. “— Ты никому здесь не нужен, – фраза крутилась на повторе. — В тебе сплошное разочарование.” Голос Призрака звучал так, словно наглый и озлобленный ребенок гвоздем по пласту железа выцарапывал каждую букву. Слова были пропитаны ненавистью. Бьёт по ушам, кровоточат перепонки. С высокомерным взглядом существо стояло там, в центре пылающего огненного круга, а чёрный пёс мирно сопел в ногах. Непонятно, как можно спать, когда за окном настолько мощно гремит гром. Вся ситуация напоминала момент, когда осязал в тине. Невозможно выбраться. Он снова начинает гнуть своё, устрашающее. Вандлер не понимал, чего он добивается. Хочется спрятаться, забившись от всех проблем в угол, зажать уши руками насколько это возможно, до боли зажмурить глаза лишь бы больше никогда не слышать и не видеть это костистое чудовище с белыми как снег патлами. Но Призрак всегда оказывается перед глазами, пока сердце пропускает очередной удар. Заражённая страхом кровь покалывала вены. С констатацией факта соглашаться не хотелось. Хоть Кодди и был слаб, он нашел в себе мужество открыть рот и возразить. В одну секунду его тело пугающе затрясло от полученного электрического удара. Больно. Как же больно. "— Ты будешь делать то, что я скажу," – скрежетом металла загремел противный голос, на машинальном уровне вызывая намерение съежиться. Вместо этого Вандлер открыл рот. Душа давно требовала возражений к явной несправедливости, когда как из раскрытой пасти псины, стоящего в ногах Призрака, вытягивались огненные языки, а сама она уже была наготове ринуться и разгрызть глотку прозревшему смельчаку. Таков быть мог приказ от своего хозяина. Лишь двинут пальцы для щелчка, как молниеносный зверь выполнит кровавую прихоть. За долю секунды всё темное стало светлым. Всё, что угнетающее влияло на нутро, стало мягким и сладким. Вандлера утянуло в некое светлое и спокойное пространство, где был он один посреди живописной местности. Своего гостя природа встретила с распростёртыми объятьями; с одного конца было видно море, с другого – вековые горы, впереди – поля с грозным водопадом, а позади богатые сады, в ветвях которых напевали свои песни редкие и поистине прекрасные птицы. Поперёк груди лежало что-то увесистое, давая понять, что он здесь не один. Что он не один в этом опасном мире. Блондин опустил подбородок, плавно исчезая из кошмарного сна, дабы узреть что же его спасло. В груди растекался мягкий мёд. Восходящее солнце сквозь шторы слепило лицо. Просыпаться не хотелось. Как и спать дальше. Но что-то мешает и давит. Дышать было трудно. Морщась от света, он снимает со своей груди жилистую руку Старшего, который от света уткнулся ему в шею и мирно дышал на ухо. Он выглядел умиротворённым, мирным, и… Красивым. Как бы долго младший не разглядывал лицо, все так же сильно удивлялся длинным ресницам. За опущенными веками скрывались сильные глаза. Их цвет менялся от ярко-голубых к светло-серым в зависимости от настроения или эмоций. Это выглядит пугающе красиво. Кодди не мог, как Дэйл, долгое время находиться в одном положении. Тело затекало, уставало, требовало сменить положение. Уже в который раз он делает это осторожно и аккуратно, хоть и пару раз случайно ударил его локтем. Зато не ногой, как в прошлый раз. Каждый раз становилось страшно, что он проснётся и без слов засунет его конечность в блендер. Он громко сглотнул, от греха подальше сползая ниже. Но путь к отступлению перекрыл перекатившийся на спину спящий. Наглые глаза загорелись, выметая из головы здравый рассудок. Блондин не знал, что это его рука медленно стягивает остатки одеяла, чтобы не мешало утолять любопытство. С каждой минутой желания становились жадными и более странными для него самого. Руки начали зудеть. Что-то в паху говорило, что это пройдет, стоит только погладить Дэйла по бедрам, потрогать эти крепкие мышцы, прикусить за сос… "— Нет. Кодди, так нельзя. Это преступление, – говорил он себе, остановив ладонь в воздухе. Внутренний голос вторил обратное. — Преступление? В кодексе не прописано. — Мне по лицу пропишут. — Да брось, он же сам к тебе лез. — Это было из-за алкоголя. — Ну да, все под алкоголем в штаны к друзьям лезем. — Ну… Я не знаю. Я впервые.. всё это. — Вспомни, как его рука доставляла тебе удовольствие, и как ты стонал в крепкую ладонь пока бесстыдно смотрел в глаза. — Перестань! — Да у тебя встал. — Это не мой. — Слыш... — Что? — Посмотри, какой у него член. — Зачем? — Да так, просто на родинки посмотреть." И Вандлер купился. Ведь в этом нет ничего такого. Ведь так все делают. Да ещё и Старший говорил ничего не стесняться, ведь они оба парни. Затаив дыхание, лёгким скольжением пальцев он прошёлся по волосистой дорожке под пупком вниз, с некой неуверенностью трогая резинку трусов. И разглядывая принт разбросанных букв по темной ткани белья, блондин не заметил того как задумчиво вычерчивал определенные буквы “D” и “S” над головкой. Спустя некоторое время Комптон замычал. Если бы он открыл глаза, то увидел бы сидящего перед собой ошарашенного младшего. Но глаза он не открывал. Сон оказался слаще. И это, несомненно, придало второму больше уверенности. Приятно быть не пойманным. Его нервная улыбка обратилась в ухмылку. Пальцы осторожно подцепили края, неторопливо приспуская ниже, с каждым разом делая короткие паузы, дабы не нарушать сон. Этот малой с горящими глазами и красными от смущения щеками пялился на интимные места. Он проделал большой шаг чтобы прийти к этому. В его груди пылало чувство стыда, а рука попала в невидимую сеть в воздухе. Ею было невозможно двинуть. Блондин нервничал. Он громко сглотнул, посмотрел на Комптона, и прикоснулся к его половому органу. “— Горячий,” – удивился один температуре. Уже и забылся разговор со своим внутренним Я. Ведь, какая разница что делать, если один из них спит? Ведь все равно не узнает. Это решение позволило с мягкостью вести своей рукой по всей плоти. Длинные пальцы элегантно двигались, будто на клавишах, в скольжении оттягивая кожицу и дразняще размазывая проступившие капли смазки по головке. Даже в этих движениях невозможно было предугадать последующий ритм. Удивлять, так во всём. Вандлер предпочитал во всём создавать своё, индивидуальное. То, что будет принадлежать только ему. За этими мыслями, широкими зрачками неотрывно глядя на Дэйла, он опустил лицо. Твёрдая под пальцами плоть испытывала горячее и влажное скольжение, что только обостряло чувства. То, что делал Вандлер, для спящего было пыткой. Комптон не сразу начал слабо двигать бедрами, как и не сразу послышалось его мычание. Дыхание Старшего было тяжелым и редким. Но, увлёкшись своим пылким любопытством, Кодди ничего из его реакций не заметил. Он не отсасывал. Эти действия скорее походили на изучающие. Он бы зашёл дальше, когда, широко мазнув языком по головке, кончиком надавил на уретру, чтобы обхватить губами и засосать в рот, как на его затылок опустилась ладонь. Сердце забилось с бешеной скоростью. Темные глаза, казалось бы, вот-вот выпадут из орбит. Он резко прекратил все действия и, затаив дыхание, медленно поднял полные страхом глаза. Делать этого не хотелось. Страшно. Ведь нельзя попадаться. И что будет дальше? Что станет с ними? Во что превратятся их отношения? Рой мыслей не позволял здраво рассуждать. Комптон спал. В эту невозмутимость на его лице сложно верилось. Кодди сбился со счета сколько он просидел в одном положении, прежде чем смог спустить с себя чужую кисть и осторожно вернуть колом стоящий обратно в трусы. Он сидел на кровати у изголовья, уставившись в область паха, и молился чтоб тот наконец упал. Не хотелось оставлять никаких улик. И ему в голову пришла гениальная мысль. Вандлер, притворяясь спящим, намеренно слабо толкал брюнета ногами. Хотелось, чтобы Комптон проснулся, увидел свой стояк и спящего младшего, да никак не связал их между собой. Вот только сам случайно уснул. Это был плохой план. Когда он очнулся, то первым, что увидел перед собой, был знакомый пластырь на носу. Его мозг был не в том состоянии, чтобы здраво обрабатывать полученную информацию. Тяжёлые веки вновь опустились, не замечая хитрого взгляда Комптона на себе. Тот лег обратно и тоже прикрыл глаза. Но только для того, чтобы вспомнить сон и вновь окунуться в свои нереальные ощущения от перепихона с безумно горячей красоткой. Теперь ему хотелось повторить всё то, что он испытал от незнакомки с размытым лицом. Комптон имел привычку воплощать в реальность всё то, что дико завело в неясных сновидениях. Голубые глаза устремились на малого и губы растянулись в усмешке. — Кодди. У тебя встал, – подметили утренний стояк. — Не.. — Расслабься. У меня тоже, – он умолчал о том, как сильно зудели яйца. Малой тут же распахнул глаза и посмотрел на парня. Тот лежал на боку и с нескрываемым интересом осматривал малого. Выглядит таким довольным. Скрывая свою нервность, Кодди не дожидаясь встал с кровати. Хотелось под землю провалиться. От былого стыда ничего не осталось. Колени трясло от паники, пока он впопыхах пытался натянуть брюки. — А че ты так нервничаешь? – Откровенно усмехнулся брюнет. — Я нервничаю? Я не нервничаю, – Кодди снял с себя футболку старшего и надел свою. — Мне нужно домой. — Зачем? — В туалет хочу. — Кодди? – Парень сел в кровати. На что Кодди испуганно отскочил в сторону. — Мой толкан не слишком золотой для твоей жопы? Блондин замер и не нашел ничего иного, кроме как согласиться. Если бы он только услышал, что сказал Комптон, а не ушел в свои мысли. Было ли в его действиях что-то противоречивое себе? Конечно же было. И теперь этот бесстыдник был до ужаса напуган одной лишь мыслью о том, что Комптон знает. Знает, что он вытворял с ним. Вандлер поклялся богу за то, что больше такого не повторится, трижды вызвался стать монахом, и посвятить всю жизнь свою грешную за вероисповеданием, лишь бы Комптон забыл. И всё это при том, что блондин ни капли не разделял веру в таинственных божеств. Вандлеры обладали крепкой закалкой духа. И единственная вера, которой придерживался этот род чистокровных, – это вера в себя и в свои силы. Разве что рядом с Комптоном его поведение удивляет, подобно сломанному механизму. Сейчас он стоит как вкопанный, прижимая к груди своей собственный рюкзак, и делает миллиметровые шаги, спиной двигаясь в сторону выхода. Неудовлетворённый дилер выглядит злым. А ещё пару минут назад мечтательно улыбался. — Далеко собрался? – От стального тона сердце пропустило удар. — Подойди. Палец парня указывал на место перед своими ногами. Кодди непонимающе и с последней надеждой смотрел на дверь, от которой отдалялся. “— Куда ты, блять, идёшь!? Нам не туда!” – Молча кричал он своим ногам. Смотреть на старшего не хотелось. Тело непроизвольно реагировало на его голос и это доставляло жуткие неудобства. Ведь это не его тело. Атмосфера нагнеталась. “Sos! Help me! Someone, please.” – The blond boy cried to the deep inside by his soul. But his lips had a smile. He come closer. Этот день с самого начала пошел не в том ключе. Одно слово перевернуло отношения. Или действие? Быть может, распутное поведение Вандлера явно было лишним. Может, без выявленного любопытства все сложилось бы иначе? Его ноги вросли в пол. Бешеный ритм сердца ударами отдавал до самого мозга. Внутри всё горело адским пламенем от убийственного взгляда брюнета, не намереваясь утихать. В детстве все испытывали то самое чувство, когда мысленно истошно молили бога закончить этот день, стереть всем память, сделать что угодно, лишь бы не стоять так, испытывая дикое чувство жгучего позора. Если в простых семьях с этим сталкивался каждый малой, то богатенькому мальчику впервые удалось это испытать. Его оппонент был грозным. Даже учитывая то, что он просто сидит на краю кровати и молча разглядывает с ног до головы, своим взглядом яростно выколупливая глазные яблоки провинившегося. Вот только чем? Почему он ничего не говорит? Почему ничего не делает? Только Комптон приоткрыл рот, чтоб озвучить вердикт, как ему в лицо прилетел рюкзак. Сам обладатель вещи рванул с места, убегая как ошпаренный. Он не вынес пытки, которая острым холодным резало внутривенно. Чёрт бы его побрал бросить прямо в морду. Дэйл, должно быть, в ярости. Но Кодди не станет возвращаться. Ещё рано выкупать землю для него на кладбище. Он рьяно уносил свои ноги, как вдруг его за секунды поймали в коридоре, перед белыми лестницами второго этажа, и скрутили. Блондин не успел одуматься, как его нагнули через деревянные перила. Перед глазами красовался жёсткий пол первого этажа. Парня держали за заведённый под лопатку локоть и за волосы, – и это была единственная причина, которая держит его от возможности стать инвалидом. Комптон с диким рычанием вгрызся в холку. Благо Эйприл не было дома. Крик Вандлера бы её напугал. — Я тебя в землю, блять, воткну. Что бы вы сделали, находясь на волоске от гибели? Несомненно бы приняли верную тактику, в которой любым способом усмирили пыл своего обидчика. Ведь в данной схватке важно не показаться умным, а остаться в живых. Ваша зона должна быть безопасной, и только затем вы с лёгкостью будете способны вырулить назревший конфликт на свою позицию. Искру тушить легче, чем костёр. Однако, чем думает этот неугомонный? Или при создании плода в утробе матери в его генах изначально отсутствовал инстинкт самосохранения? А ведь колени трясутся. Ему страшно. — В психушку себя воткни! – После слов, Кодди грубо дёрнули и откинули в сторону. Он больно врезался в тумбочку с вазой, свалившись вместе с ней. Комптон наступал. Перекатившись на брюхо, блондин полз обратно в комнату, одновременно пытаясь подняться на ноги. Когда он настиг двери и одним шагом уже был в ней, имея единственную мысль захлопнуть за собой дверь, как в область поясницы приходится мощный удар. Свалившись с грохотом, по болевым ощущениям он узнал характерный Комптону удар с ноги. От падения заболела челюсть. Возникло головокружение. Парня грубо перевернули на спину. — Какого хуя ты от меня что-то скрываешь? – Рявкнул Комптон. — Я ничего не скрываю! — Я тебе ща челюсть с ноги снесу. Что я говорил про пиздеж!? Комптон не шутил. Он действительно занёс ногу для последующего удара. Его глаза выглядели гневными. Одна секунда и возникнет дикая боль. — Дэйл, мне страшно… – Голос прозвучал за предплечьями, которыми младший прятал лицо. В боксе это называется защитой. Бойцы выставляют её, если вовремя определят степень последующего урона от противника. — Говори, – в ответ лишь холодный приказ. — Я… Я… Я хотел.. ну.. вот такого вот. — Хватит мне в жопу мямлить. Говори громче. — Я хотел минета! — И всё? — А? Ну.. да.. — Мне какого хуя мозги ебал? Прямо сказать уже очко сжимается? Мне из тебя ответы вытягивать? – Брюнет ругался. Постоял, подумал, и опустился над ним на корточки, чтобы ближе видеть лицо малого. Все эмоции изменились в один миг. В его словах прозвучала игривость. Губы над пирсингом растянулись в ухмылку. Комптон сменил положение на удобную позу, за локти расцепив руки блондина и коленями прижал их к твердой поверхности по сторонам от головы. — Или ты хочешь, чтобы Старший братик взял у тебя в рот? Темные глаза едва не вылетели из орбит. Его по-прежнему волновало, что пах старшего в пару сантиметрах от его лица, как и то, что все это время парень так и остался в тех самых трусах. Смотреть на знакомые буквы “D” и “S” не хотелось. Хотелось вернуться на землю. — А? – Кодди захлопал глазами, ничего не понимая. — Что взял? В ответ прыснули смехом. Комптон поднял за собой малого и похлопал того по плечу. — Остуди жопу. Это лишь шутка. Этот смеющийся парень и правда тот жуткий зверь? Кодди обладал тем эмоциональным состоянием, при котором хотелось сидеть в углу, обнимая свои колени. Его по-прежнему колотило. Блондин с ногами взобрался на кровать и укутался синим уютным пледом. Хотелось защиты. Он напуган. — Не ссы, Малой. Нам двоим не мешало бы остудить яйца. Со мной пойдешь, так тёлку снимем. Нравятся сисястые? На Комптона смотрели с ярко выраженным недовольством. Это издевательство или единственный путь решения? — Нет, – отрицание прозвучало раздражённо. — Какая грудь нравится? — Как у тебя. — Так ты у нас по доскам? Строитель, значит? – За смехом не слышно утробного рычания второго. Хоть их настрой перешёл в привычно шутливый, душу их двоих травил гнусный осадок. Это был очень плохой знак. Во что он может вылиться было страшно представить. Пока утро одних началось не с того языка, язык другого не переставал впитывать ядовитую для организма алкоголь. Под пьянством, зелёные глаза с пляшущими в них чертами осматривали худое бледное тело, стоящее перед ним на коленях. Красивая прямая спина прогнулась под ласковым поглаживанием крепкой мужской ладони. Сидя в своём кресле, он наклонился вперёд. Его интерес привлекали белоснежные волосы, а за ними высокая шея. Всегда хотелось почувствовать, как локоны рассыпаются меж пальцев. А вот шея… Этот участок тела вызывал иные желания. Такие, которые при малейшем отражении в глазах, заставлял сердце бешено бить по грудной клетке. Как минимум — укус. Как максимум — в случае с особым человеком, время покажет. Ему нравилась эта игра. Парень откинулся на спинку кресла, в котором сидел с уверенностью и зарылся рукой в изумрудные волосы, задумчиво осматривая утонченное тело Вандлера. Последующий глоток спиртного был просто влит в себя, готовый приступить к задуманному. — А теперь, Кодди, сними с меня штаны, – слова звучно тянулись и дразнили. Ричард понимал, что сходит с ума. Сейчас он намеренно находился в том состоянии, чтобы не делать себе отчёт о допущенном поведении. Ведь для того мы и пьём, чтобы не испытывать никакой ответственности. — Да ты затрахал, блять. Че, бля, так сложно запомнить меня!? Кайл! Ка-йл! Ты, блять, имя мое запомнить не можешь!? Парень негодовал. И когда поднимался с пола, между лопаток ударили ногой. — Вот зачем? – Устояло протянул Ричард, одной ногой стоя на плече лежащего. — Сладкий мой, ты ведь знаешь, что я не люблю причинять боль. В это не поверил никто. Лицо Кайла было искажено в обиде. Решил оторваться в клубе в свой единственный выходной, переспать неважно с кем, одним днём восполнить жизнь так, как действуют люди его возраста. В свои двадцать с лишним он продолжал обучение в университете, платил за аренду маленькой квартиры, и все время проводил на работе, чтобы за неделю выдалось хотя бы три дня в которых он смог бы что-то поесть дома. Этот блондин получал лишь один процент со своей отдачи. Процент, который с усилиями удерживал тебя в чужом городе от унизительного ранга "Бездомный". Таким людям приходится бороться за жизнь. Без денег, без поддержки, без любви, без друзей, – совсем с голыми руками. А теперь даже без спокойного секса. Дернуло его принять знакомство симпатичного парня. — Ты псих! Отдай, блять, мою одежду. — Мне позвать своих людей? — Это ещё зачем? — Чтоб по кругу тебя пустили. Ты ведь этого хочешь, маленькая шлюшка К-а-й-л? — Чокнутый! – Крикнул он и ударил Ричарда по лицу. Кулак разбил губу, чем вызвал смех. Быстро притянув к себе за глотку, он сплюнул слюну с кровью в лицо визави. Унизительно. С такого близкого расстояния было прекрасно видно, как хорошо горят зелёные глаза. Через пару часов нужно было выходить на работу. И времени на перепалку не оставалось. Кайл смиренно кивнул, соглашаясь на что угодно, только бы все это завершилось. За этим последовала непредсказуемая реакция. Интерес Ричарда мгновенно потух. Тяжело вздохнув, он отпустил парня и бросил одежду в дальний конец комнаты, и молча вышел, перед этим захватив с собой свою камеру, на котором беззвучно мигал красный огонек записи. Свой день названные братья проводили вместе. Узнав, что дома никого нет и всё разъехались по разным странам, Комптон настоял остаться у него. После неожиданного вызова Комптону нужно было уйти. Кареглазый взгрустнул. И правда, что ему одному делать в его доме? Таким макаром он обдрочит все стены. Это двусмысленное выражение имеет правдивую сторону. И дела Комптона были, мягко говоря, любезными. Нет, он не был вышибалой. Он был из тех, кто отдавал команду. И будет очень плохо, если такая слетит с его уст. С ними приехали его люди. Четверо подручных выглядели устрашающе, каждый из которых был по размеру как четыре Кодди Вандлера вместе взятых. Восемь кулаков оставляли после себя обхарканный кровью пол и сломанные ребра. Должникам не хватало духу дерзить так, чтоб пополнить собой ряды могильников. В надежде некоторые из них обращались к миловидной наружности парню за снисхождением, а в ответ получали пробивающий на дрожь холодный взгляд презрения. В своей гордости тот не зазнавался. Он решился войти в дом настолько низкого социального достатка – не это ли больший показатель его снисхождения? Куда ещё выше? Вандлер всегда стоял рядом с вальяжно сидящим на стуле главарём, сунув руки в карманы своих штанов. Весь его вид выражал скуку. Пару тройку раз, под крики и плач, он даже зевнул. Да так громко и широко, что Комптон глянул на него, большим и указательным пальцем держа дотлевающую сигарету возле в едва заметно растянутой улыбке. — Малыш? Вандлер смутился. Он прекрасно знал, кому принадлежит бархатный тон и вопросительно посмотрел в ответ. Комптон затянулся. — Скучаешь? — Почему ты говоришь так, будто флиртуешь со мной? — Тебя что-то смущает? – Невзирая на ситуацию, в этот момент его лицо выглядело как у кота, который видит, что ему кладут полную миску сметаны и он обожрётся сполна. По сути, Дэйл Комптон даже не отрицал заданного вопроса. Однако, и не давал согласия. Раздался очередной хруст костей, сопровождаемый истошным криком. Бедолага приложил столько усилий, чтобы заползти под стул, используя любую возможность спрятаться. Его сомнительная защита полетела в сторону, разбив окно, и вылетела с третьего этажа. — Очко, ты у меня ща следом за стулом полетишь, – угрожал верзила и схватил того за шкиряк. Теперь на жалость давили прикрываясь наличием семьи. Наркоманов и алкоголиков никогда нельзя жалеть. Очевидное было явным. — Да нет, ничего, – спокойно ответил малой и протянул руку. Сигарету отобрали. Кодди засмотрелся на фильтр, который блестел от слюны. Появилось неопределенное желание обхватить его губами. Это то, чего Комптон касался губами. Блондин посмотрел на Старшего. Захотелось целоваться. Наверное, гормоны давали о себе знать. — Ты чего губы свои облизываешь? – Прозвучал вопрос от брюнета. — Да просто хочу.. – перебили его задумчивое своим предположением. — Пить? — Да. Я хочу пить, – подтвердил блондин и потушил тлеющий в пальцах окурок о какую-то дешёвую картину на такой же дешёвой стене. Впереди ждал ещё один адресат. Такой же приличный и культурный разговор, такая же услужливая добропорядочность с хозяином дома, изысканное чаепитие в уютной обстановке, пожелание доброго пути и крепкого здоровья на прощание, и дело было завершено. Комптон ещё стоял на улице, разговаривая со своими людьми, а после сел в машину, где его дожидался Кодди, который молча достал тряпку из бордочка и протянул. Старший вытер кровь с кулаков и посмотрел в зеркало заднего вида, чтоб так же стереть с лица. Вандлер зачарованно наблюдал за привычными для дилера действиями. Нет, он не был вышибалой. Он просто не любил, когда его злят. Стоя там, в той комнате, он с удивлённым видом смотрел как зверь брюнета точными ударами растерзал тело виновника. От него разило тяжёлой аурой, от которой любой нормальный бы забился под большой камень, или же выбрал себе любую другую смерть, но только не от рук сорвиголовы Дэйла Комптона. От жуткого и леденящего кровь зрелища любой бы дрожал в панике, обмочившись в штаны, вот только Кодди… Темная джинсовая ткань брюк неприятно давила на крепкий половой орган. Это было единственное, в чем он находил дискомфорт. Комптон завёл машину; Вандлер прикрыл глаза. Его фантазии всегда отличались красочностью. И сейчас они рисовали такие картины, от которых блондин испытывал большое моральное удовольствие. А согласился бы Дэйл до слёз трахать стоящего перед собой на коленях мальчишку, крепко держа его за патлы рукой, измазанной чужой кровью? Кодди был уверен, что нет. Потому и фантазировал. Мысли – это то место, где не должно быть рамок и границ. Ведь дозволено абсолютно всё. Водитель подержанной машины заметил стояк, когда остановился на красном. Пальцы задумчиво барабанили по рулю, он кивнул каким-то своим мыслям, и спокойно свернул машину на ближайшем перекрестке. Им двоим явно не мешает отдохнуть. Лето на дворе. Самое время создавать воспоминания. Весело было всем. Многие парни умели пить, но не всем хотелось придерживаться границ. На что они нужны, когда ты живёшь? Музыка била по стенам клуба, новые знакомства срывали приятелям главаря башню, коих было здесь предостаточно, – с таким количеством людей было легко потерять своего. Цветовое шоу, запах заряженных эмоций и жидкость энергичной музыки вызывали неоспоримое желание создать свой ритм танца. Они пришли сюда некоторым временем ранее. Блондин даже смог сделать кое-что невообразимое. Он вытянул дилера на танец. Чтоб Дэйл Комптон танцевал – многие и во снах такого не увидят. Но он двигался, в ответ ударяя малого задницей, держа локти высоко и позволял музыке вести его по короткому течению. Почему короткому? Свои руки Комптон опустил на плечи богатенького паренька, обнимая со спины, и проговорил на ухо: — Я принесу чего выпить. — Давай я тебя угощу, – блондин перекрикивал музыку. — У меня ведь есть деньги. — Угостишь, – ладонь Старшего скользнула под чужую футболку и погладила живот, — когда сам начнёшь зарабатывать. И спорить было бессмысленно. Он остался один и не был этому против. Парень был полон энергии. И это прекрасное место, где можно её выплеснуть. Музыка сменялась за музыкой, и так в который раз. Не он один вспотел на танцполе. И даже не смотря на это, парень не переставал выражать чувства, которыми он насыщается от льющегося из динамиков. Ему было плевать на людей, плевать на окружение. Он двигался так, как хотел того сам, и это выходило захватывающе. Не другим людям решать за вас как проживать минуты настоящего. Комптона долго не было. Блондин обратил на это внимание только тогда, когда DJ GraT поставил медляк. От жмущихся к друг другу парней и девушек стало некомфортно. Значит, самое время для отдыха. Возле бара он снял свою белую байку и взглядом прошёлся по присутствующим. Комптона видно не было. — Что налить? – Громко спросил бармен. — Лонг-Айленд. И без водки. — Документы, – попросили предоставить. Кодди молча достал из заднего кармана кошелёк, положил на стол оплату в двойном размере и уже смотрел, как бармен виртуозно исполнял шоу приготовления напитка. Вандлера похлопали по плечу и он оглянулся, чтоб спросить что заказать Дэйлу. — А, это ты, – выдал он вместо желаемого. — А ты что здесь делаешь? — Да ты рад меня видеть, – с улыбкой отозвался Ричард и сделал заказ. — Как жизнь? — Тебе этот вопрос не кажется странным? – Перед Кодди поставили готовый напиток. Он покрутил черной трубочкой колотый лёд в стакане. — А что мне у тебя спросить? — Ты хотел сказать, что спросить у человека, с кем даже не знаком? — Но мы с тобой столько раз виделись. — А знакомы ли мы? — Конечно, – засмеялся он. — Я спрашиваю, знакомы ли мы? Не "виделись ли мы с тобой раньше?" Это разные понятия. И вопрос твой некорректен. Если не знаешь, о чем поговорить с человеком, которого видишь, то для начала познакомься с ним и поговори на другие темы. Ричард знатно прифигел. Он давно так не удивлялся. В последний раз был тому, что его заявку приняли в летнем участии конкурса для молодых режиссёров. Он ненароком посмотрел на чужой стакан с алкоголем и наклонился к губам Вандлера. Возникло предположение, что Блондинчик пьян. Спрашивать в лицо не хотелось. — Люди не так знакомятся, – стукнул ладонью по макушке и нахмурился. Стало как-то неприятно от того, что вторглись в его личное пространство. — Один что ли? — Нет, бабу привел. – Не унюхав спиртного, ответил он. Вандлер молчал и разглядывал посетителей. Настроение портилось и не понятно почему. Даже не глядя на собеседника, он ощущал внимательный взгляд. Зачем его разглядывать? — И где она? – Спустя некоторое время задал вопрос, выводя на общение, пока дожидался Дэйла. Вандлер облизнул губы, в который раз вглядываясь в энергичную толпу. — С Дэйлом. — Ответил парень, но его не услышали. Где-то там, в тёмных местах помещения, на диванах за столиками, некоторые пары странно двигались. Это не было похоже на танец. Они занимались сексом. Стало противно и блондин отвернулся к Ричарду. — Так, когда, говоришь, она придёт? – Стакан Вандлера наполовину опустел. — Когда главарь кончит ей на волосы. — Что? При чем тут он? — Он сказал привести кого-нибудь. — Зачем? - Он напрягся и нахмурился, а губы поджались от скрытого недовольства. Он понимал, что значит "Дэйл+девушка", однако надеялся на иной ответ. Этот человек был из тех, кто не создан для дружбы с противоположным полом. Его не назовешь никак иначе, как "Ходячий секс". При том, что он не только сам им являлся, а так же мысленно имел каждую. Ему чертовски нравился женский пол. — В шахматы поиграть, конечно же, – Ричард, который был одет в свободную черную майку, повёл бровью. Не обошлось без шутки в максимально пошлом контексте. — Будет своим королём по ее шахматке стучать. Кодди тяжело массировал виски. — Слышал, они и встречаться планируют, – продолжал Ричард, внимательно следя за реакцией. Было не ясно, чего он добивается. Он достал из заднего кармана паспорт и передал фотографию парня, с которым не так давно имел дело. Кодди с тихим удивлением в темноте смотрел на обнаженную спину сидящего на полу, чьи светлые волосы доходили до лопаток. И человек на фотографии обладал достаточной женственностью, чтобы Вандлер спокойно принял его за девушку. Кодди вернул фото. — То, что Комптон трахается с ней, не делает их парой. — Что? — Ему же похуй в кого хуй вставить. — А мо... — Да пошел он нахуй. — Тебе ли не похуй, Блондинчик? — Чёрт, – тихо выругался он гневным мыслям. “— Ричард может не так понять. И не хотелось открывать ему то, что не открыл Комптону. А так ли он стоит того? Есть ли вообще смысл во всём том, что происходит? Он видит во мне того, с кем можно безрассудно вести себя?” – Не хорошие мысли воротили голову. Им нашёлся собеседник в лице внутреннего “Я”. Отличный собеседник и хороший психолог. “— Стоп, Кодди. Ты ведь не хотел с ним того, о чём хочешь сейчас? Тогда тебе было важно лишь его присутствие. Важна возможность думать о нём. А что сейчас? До чего тебя довела жадность?” Мерзко. Мерзко на душе. От этого места, от Комптона, от всего вокруг. — Чего кипишуешь так? — Не позволив уйти, Ричард взял блондина за плечо и дёрнул на себя, чем вывел из эмоций тёмно-синего цвета. Хват оказался сильным. И они теперь стояли слишком близко, едва ли не вплотную. Им приходилось всю беседу наклоняться к друг другу, озвучивая возле уха, дабы иметь возможность быть услышанными. Уж в нынешнем положении этого не потребуется. Если один из них не так двинется, то губы Кодса рискуют лишиться своей невинности. Лишь сейчас Вандлер смог разглядеть то, что парень выше на полголовы и имел смелость посмотреть в зелёные глаза. Нос чуял холодный парфюм. — Я. Просто. Хочу. Секса. – лживо процедили сквозь желваки. Однако это звучало ложью только для него самого, ведь другие воспримут за правду. Так что сложного в том, чтобы изначально не сказать как есть? Болело что-то. Там. Внутри. Глубоко. Разочарование скребло и рвало душу. Он больше не позволял губам злостно смыкаться. Произошедшее жутко ранило. “— Что за ненормальные отношения? Почему не может быть не больно? Почему нельзя обойтись без всего этого говна?” – После мыслей Кодди Вандлер рвано выдохнул, стараясь сделать его более нормальным. И было чертовски на руку, что в помещении темно и громыхает музыка. — Вау... Не думал, что ты такой откровенный. — Ну и что же ты обо мне думал? — Я думал что ты… — Да похуй мне что ты там надумал. Напридумай в следующий раз что-то красочнее, чтобы мне не так скучно было слушать. На этих словах Вандлер скинул с себя чужую руку и стремительно решил покинуть помещение. Ричард находился в конфузе. Смотрел вслед, а затем не хорошо так усмехнулся своим мыслям. — Игра обещает быть интересной, – наконец выпил он свой напиток и направился развлекаться более гуманным путём. Вот только недолго ему довелось отдыхать. Как же стремительно глубоко можно уйти в себя. Этот фактор не может не поражать. Вандлер шел не останавливаясь. Он находился в таком состоянии, что уже не волнует ничего. Ни "куда?", ни "зачем?", ни "для чего?" Мрачное безразличие знакомо многим. И когда живёшь с этим, цвета исчезают. Мир теряет свой окрас. Кому важен внешний мир, когда внутри тебя разрушаются небоскребы? И Вандлер был из тех, кто лично присутствовал в душе и наблюдал за тем, как некогда красивое превращается в руины. Даже не замечает, как за ним увязался незнакомец и все просит подкурить. А когда заметил, то остановился и задумчиво осмотрел парня. — Так будет жига? — Секса хочешь? — А? Фу. Ты чё, пидарас? — Будет мне ещё что-то подобный тебе затирать, – высокомерно бросил перед тем, как пойти дальше. Пройдя пятьдесят метров вперёд него подбежал парень в красной куртке и жестом ладоней попросил остановиться. Кодди не стал ломать комедию, не стал выслушивать историю мыслей того парня, который нервно оглядывался по сторонам, и в тем более не стал ничего выяснять. Данный синдром называется "Ostopizdelo nahui". — Эй, ты чего? Я же пошутил. Ты обиделся что ли? — Мне похуй. — Да ладно тебе. Погнали ко мне. — И куда мы пойдем? — Через поле, там мой дом, – голос рыжеволосого и кучерявого выражал веселье, пока он пальцем вытянутой руки показывал ориентир. На что Кодди оглянулся и осмотрел заброшенную местность. Поодаль от клуба с одной стороны было поле, а с другой густая чаща леса. Мысленно прикинув время ходьбы, блондин надел свою чёрно-белую байку и зашагал в другую сторону. — Эй, нам не туда, – громкий голос звучал наивно. Было понятно, что происходящее для него впервой и сам бы такой человек не решился ни на один эксперимент. А об опыте с парнем и вовсе размышлял ни раз. — Идём через поле. — Не хочу. — Почему? — Торчать с тобой долго придётся. И без поцелуев. На этих словах высокие и близко расположенные друг к другу деревья встретили своих гостей. Тем временем Старший расспрашивал своих знакомых о Малыше. В словаре можно отыскать столько различных выражений, а ему нравилось именно это. Никто из опрошенных ничего не знал и не видел. Придя к мысли, что Вандлер ушёл и, должно быть, ждёт в машине, ему передали информацию. — Ричард что-то знает. Идти к нему хотелось меньше всего. Для Комптона этот человек относился к тем людям, с кем меньше всего хотелось контактировать по непонятным причинам. Кто-то это называет чутьем, а кто-то интуицией. Было все равно. Информация не отличается. Но главарь все же подошёл. Во время дел, отношение и личные взгляды к человеку необходимо отодвигать на второй план. Таково негласное правило сильных. — Где Кодди? — Ну.. Я не уверен.. — Где, мать твою, Кодди? — Он выглядел таким подавленным, – с далека начал Ричард. Было неприятно, как его сразу затолкали в уборную, прежде чем начать разговор. Парень с изумрудными волосами начал разминать левое плечо, которое минутой ранее скрутили. Комптон выглядел тревожным и это очень радовало. Но лучше радоваться с далека, чтоб не прилетело. А влететь может так, что собирать себя придется долго. Никто из парней не жаловался, — это удел слабых. — Подавленным? – Брюнет вскипал. — Что за хрень ты несёшь? Он улыбался мне! – От него исходила агрессия. Невзирая на развлекательное место, атмосфера вокруг него становилась ощутимо тяжёлой. В одно мгновение Ричарда дёрнули за грудак. И тут же отпустили. Комптон отошёл в сторону, с хмурым видом о чем-то рассуждая. — Получается, не так уж Блондинчик и доверяет тебе, – незаметным и ловким манёвром своих длинных пальцев, он включает камеру. Комптон был человеком резким. Его реакция на сказанное была такой же быстрой, словно стрелу пустили из лука. Кое-кто понимал, что ему за такое сейчас будет боль-но. Задница горела. Вот только не хотелось поддаваться слабости и он продолжал стойко стоять так, словно ему на произошедшее все равно. — Может мне у тебя иначе спросить? – Шёл в наступление, закатывая рукав. По жесту Дэйла было доходчиво ясно, что это последняя фраза, которую он озвучит. Конечно, он продолжит говорить с человеком, разве что на другом языке. Все прекрасно знают что это за язык, – хотя никто и никогда ему не обучался. Люди умны. Разве это не прекрасно? — Ну… Он куда-то в сторону леса пошел… Или поля… Прежде чем уйти, Комптон остановился и окинул его ледяным взглядом. Больше разбитого носа, Бэйнлих жалел о разбитой камере. Особенно было жаль, когда одним разбили второе. Парень не без посторонней помощи поднялся с кафеля. Какая-то девушка в обтягивающем и коротком платье достала из клатча тампон и протянула Ричарду, советуя просунуть в ноздрю и не задирать подбородок. Её грубо отпихнули. После такого отношения он потерял сознание. — Сэм, не сильно ли ты его приложил? — Все хорошо. Пошли Алекса. Комптон зря времени не терял. Парень стремительно пробирался через высокие кусты, недолго думая между разветвляющимися затоптанными тропинками. Он занервничал лишь раз, когда не знал куда идти: через поле или лес. Но быстро откинул предположения. В поле было сложно спрятаться или спрятать. И что-то ему подсказывало, что его Малыш в беде. Сердце отстукивало ясный лишь ему ритм переживания. Ушел бы Кодди так запросто не сказав ничего? Чем он был так подавлен? Что у него произошло? Вопросов было уйму. Были ли на них ответы? Нет. И не хотелось тратить драгоценное время на это пустое обдумывание. Лучше отыскать и убедиться во всём самому.  Когда голубоглазый перестал бежать, его шаги стали осторожными. Он зорко вглядывался вдаль в надежде зацепиться за знакомую фигуру. И, каждый раз не находя ничего, он продолжал идти дальше. В какой-то момент он устал. На ум приходила мысль, что здесь кроме него и животных нет никого. И мысли эти вызывали тяжелый вздох. Захотелось покурить и отлить. Стоя за деревом, он словил какое-то дежавю. Поодаль на него уставилось два любопытных и крайне недоверчивых глаза. Дэйл подмигнул притаившемуся оленю. Застегнув ширинку, он неторопливо подходил к зверю, который явно был не в восторге от этой затеи и, громко фыркнув, ускакал прочь. Парень бы усмехнулся этому и обозвал лесное животное “ссыклом”, если бы не отметил знакомые цвета байки. И от рывка его останавливало предчувствие. Он свёл брови, возвращая пачку сигарет обратно в карман и прошёл вперёд, медленно, словно зверь на охоте. Непременно, тот, кого он искал столько времени, сейчас стоял в десяти метрах. И то, что видели голубые глаза, вводили его в дичайший шок. Он и надумать себе не мог того, что происходило в действительности. Перед ним стоял его Малыш. Точнее, не просто стоял.  Шок сменился на пылающую злобу. То, что испытывал сейчас Дэйл Комптон, не поддавалось никакому описанию. Сравнить его моральное состояние можно было лишь с природными катаклизмами. В нём извергался вулкан. Скрываясь, он продолжал подсматривать за тем, как напором своего тела блондина прижимали к коре старого толстого дерева. Руки, которые лапали его малыша, хотелось сломать. И в тоже время хотелось развернуться. Если бы Комптон ушел, разве что для того, чтоб вернуться с лопатой и подкормить землю отличным удобрением.  Брюнет сделал шаг вперёд. Хруст веток под обувью привлёк внимание. — Подавленный, значит? - В этом голосе звучала холодная горечь. Комптон снял с себя байку и бросил в сторону, как перед ним возник какой-то “грибкообразный хуй”, - для разъяренного Дэйла он был никем иным.  — Слыш, тебе чо надо? - Этот тип относился к тем выскочкам, которые во время драки при первой же возможности дадут дёру. И сейчас он размахивал кулаками, прыгая на одном месте, будто ходит в секцию бокса. Быть может это и так, но сомнения были большими. Жалкий тип. И Вандлер находился в таком удивлении, что не мог и пару слов связать. Весь спектр чувств моментально обрушился на него, не предоставляя возможности испытывать что-то одно. Что ему ощущать? За страхом следовала радость, та быстро переменялась на злобу, с неё на печаль, паника и вовсе кричала остановить того рыжего. Не потому, что волновался о нём, а потому, что знал исходя из какого минимума сломанных костей может обойтись. Да и что Комптон здесь делает? Какого хрена он здесь? Почему из всех мест его угораздило прийти именно сюда? — Что мне надо...? В драке он не заставит никого ждать. Особенно, когда кулаки неистово зудели. И есть только один способ, как можно унять это чувство. Противника вывели с прострации одним точным ударом в левый край нижней челюсти, выбив с него темный головной убор. В его ушах звенело, перед глазами все плыло. Бедолага ничего не видел, и был не в состоянии соображать. Встав за спиной, Старший пнул по впадине коленного сустава, лишая “Грибкообразного” равновесия, - и он даже попытался подняться, опираясь о разбросанные ветки выставленным коленом. Но тут его сильно ударяют ногой по затылку и колючие ветки, на которые за секунды шмякнулось лицо, рассекают кожу и пачкаются о кровь. Комптон наклонился и жестко взял за кучерявые патлы. Его чистый кулак напрягался. Он собирался разодрать кожу на костяшках, - и не факт, что за это время парнишка ещё будет дышать. Не факт, что тот и трёх ударов выдержит. Кровожадный кулак требовал плоти. Вот только когда всё пошло не так? Когда парень пришел в себя? Или, когда Кодди в очередной раз вцепился в старшего, в попытке расцепить от жестоких порывов? Ему столько раз говорили не лезть под горячую руку, а он каждый раз безоговорочно лез. И на данный момент получил сильнее обычного. Дэйл врезал по солнечному сплетению так, что выбил весь дух. Вандлер отшатнулся. Лёгкие жгло от нехватки кислорода, а мозг растерял команду работы организма. Шаг назад. Он попятился на ватных ногах, которые, запнувшись о выступающий из-под земли корень и не удержав равновесие, уронили тело на землю.  Перед пустыми глазами все заплывало. В небе кружились верхушки деревьев. Непонятно. Всё болело. Чьи-то крики отрывками путались в листьях деревьев. Какие-то странные звуки, будто жуки устроили бойню между собой. Голоса становились неразборчивыми. Их количество увеличивалось принадлежностью к разным людям, будто набежали ещё кто-то. Непонятно. Веки начали опускаться. Тик-так, тик-так. Тик-так. Тик-так. Тик-так. Тик-так. Назойливое тиканье таймера не даёт покоя. Мешает насладиться темнотой, в которой хорошо и больно. Затекшее тело от чего-то ломит. Кодди пребывал не в том состоянии, чтобы хотя бы глаза разлепить. Тик-так. Тик-так. Тик-так. Тик-так. Тик-так. Тик-так. Он продолжал слышать непонятный звук, от которого необоснованно нарастало напряжение. Что-то подсказывало притвориться мертвым, и Кодди пообещал себе воспользоваться данной мыслью. Тик-так. Тик-так. Тик-так. Тик-так. Тик-так. Тик-так. Блондин снова утонул во сне, но в следующую секунду его окатили ледяной водой. Парень рефлекторно задергался, в попытке отстраниться, закрыться от жгучего руками, и отгородить себя от неприятных ощущений. Кодди закричал. До него не сразу дошло, что вместо крика он слышал мычание. Не сразу осознал, что руки не поддаются. Он их вообще не чувствовал. Следующий приступ яркой боли пришелся от того, что чужие руки резко содрали с лица что-то липкое. Он не понимал где он и что происходит. Вокруг все было темным. И лишь слабо светил красный свет. Все происходящее вокруг так и говорило об опасности. Стало как-то не хорошо. Подросток задергал своей головой, сбрасывая с себя капли воды, и слышал как по бетонному полу с жутким звуком царапают ножки стула, который не спеша тянули за собой. Сердце билось как на спортивных играх родео. Свои колени Вандлер прижал к груди, чтобы незаметно попытаться высвободить руки из плотной фиксации скотчем. Выворачивал кисти, старался царапать ногтями, лишь бы ослабить хватку. Он мог поступить и легче. Со своей гибкостью Вандлер прекрасно знал, что способен продеть руки через ноги, а мог и через голову. Но сейчас не та ситуация, где похитителю стоит демонстрировать свои способности. Пока что-то получалось и так. Перед ним поставили стул и сели. Взгляд карих глаз со скрытым интересом поднимался с тяжелых ботинок выше, отмечая мужские черные джинсы, и руки в кожаных перчатках, спокойно лежащих на коленях. В руках оказалась полупустая бутылка с водой, к которой приложились губами и выпили. Как бы Кодди не смотрел, а лица было не видно. До тех пор, пока бутылку не отняли от лица. Неизвестный поддался вперёд, медленно так, что щекотало нервы. Его лицо слабо осветилось красным светом, который исходил откуда-то со стороны битого окна. — А теперь рассказывай, - его голос звучал хрипло и так пугающе, словно не то чтобы во второй раз окатило ледяной водой, а держа за глотку топили в мерзлой Антарктиде. Это был он. Все это устроил он. При виде него спёрло дыхание. Не от счастья и радости. Во рту пересохло от страха. Суставы дрожали. Даже анус сжался. Казалось бы, Дэйл Комптон не то уставший, не то спокойный, а не то, – что в разы страшнее, – зол. На Комптоне не было лица. Он был сам на себя не похож. И при том, что Кодди был с ним большую часть времени, таким он видел его впервые. Его впервые довели испытать такие постыдные чувства. И почему все, что он когда-либо испытывал, происходило от Старшего? Почему он так влияет? Какого черта? Кодди стал рассуждать, с какого момента он перестал сам себе принадлежать. Когда он стал уязвим перед единственным человеком? Хотелось злиться, однако страх отказывал покидать голову. Постепенно блондин начал осознавать что вообще происходит и почему он здесь. — Мне долго ждать? – Ровным тоном заговорил Комптон. В его стальном голосе были слышны нотки раздражения. Тело Вандлера начало дрожать сильнее. Не только от психологического давления, а также этому поспособствовала влажная одежда. — Иди. Нахрен. — Видишь стул подо мной? Вандлер молчал. Он не собирался отвечать на логичное. Притих, хмуро глядя. — Я тебя им убью. Лучше бы он это прокричал. Сказал как угодно, но не так, как произнес сейчас. От такого устрашающего спокойствия хотелось поймать пулю в лоб. “— Я ведь говорил, что ты ему не нужен. Ты всего лишь тряпка у него под ногами.” Звучащий в голове голос Призрака не хотелось слушать. Но он не мог не проигнорировать то, что теперь являлось правдой. Теперь злоба значительно нарастала от всего, как несправедливо поступал Комптон. — Меня убьешь? Ты? Конечно, блять, легко убить того, кого связал. Развяжи меня, мерзкий уёбок. Как же ты меня достал. Видеть не могу твою ублюдочную морду. Выпусти, блять. Комптон спокойно слушал гневную тираду. И Вандлера это бесило ещё больше. И когда брюнет нервно прикрыл глаза, сдерживая свою губительную злость, точным пинком с ноги, пришедшим по основанию, его скинули со стула. Вандлер не собирался молчать и сдаваться. Даже когда Старший наступал, он не переставал лязгать и поливать грязью. Схватившись за ногу, малого дёрнули на себя и он проехался по бетону, содрав кожу с открывшихся от одежды участков. Поясница начала гореть. — С каким говном ты, блять, зажимался? – Гневно крикнули. Держа навесу за ногу, Комптон наклонился. На его шее и лбу вздулись вены. — Шалав своих когда в последний раз видел? – Ответ был дерзким. Но не настолько дерзким, как удар по яйцам. Спохватившись и словив тот самый нужный момент, Вандлер рванул к выходу из огромного помещения, который окутывал холодом и страхом. На ходу он избавлял руки из ослабленного скотча, который ненадёжно болтался на запястьях. Сердце его бешено колотилось, а ноги становились ватными, как бывает во сне, когда пытаешься убежать. Во все это верилось с трудом. Казалось, что он должен вот-вот проснуться. Проснуться рядом с Комптоном, в его постели. А когда это произойдет, то брюнет вскочит от прилетевшей по лицу жгучей пощёчины. Адреналин бьет в груди. Кодди не сразу замечает шум, раздающийся внутри от тяжёлых капель и сильного ветра, порывы которого пытаются снести крышу этого заброшенного военного ангара. Дождь застал его врасплох. Он настолько ушел от реальности, что сейчас оказался под проливным ливнем, окутывающий мерзостным холодом до дрожи костей. Замешкавшись в эту самую секунду, он не заметил, как его выбили из равновесия и повалили на подранный асфальт, валяя в грязи и слякоти. —  Отъебись от меня! – Кричит блондин в надежде, что его услышат посторонние люди. Но от такого хаоса на улице, вряд ли кто-то сможет расслышать или заехать настолько далеко от городского поселения. Даже отойдя на пару метров, вряд ли можно услышать голоса или же рассмотреть чьи-то фигуры, которые сейчас устраивают бои не на жизнь, а на смерть. По лицу Кодди прилетают удары, а он со всей дури бьет с колена Комптону в грудину, тем самым взбесив его сильнее. Он уже не слышит собственных мыслей, потому что пульс в ушах заглушает все остальное. Одежда промокла насквозь, волосы прилипают к лицу, а глаза невозможно нормально открыть из-за льющейся на них воды. В ответ он получает удар по носу и теперь дождь активно смывает кровь, проводя ей путь к губам, от чего малой начинает кашлять и харкаться. Блондин не спешит подняться и размахивает руками, пытаясь хоть как-то ответить громиле в виде разъяренного Дэйла, который не перестаёт нападать со своими сильными ударами, и сам в ответ получая не слабые побои от младшего. На войне все средства хороши, поэтому блондин хватает кусок грязи и кидает её в глаза брюнета. Тут же мощно пихает двумя ногами в грудь, отбрасывая от себя на спину, и моментально наваливается сверху, мертвой хваткой цепляя того за черные патлы, а второй рукой заезжает по скуле. Снова. И снова. Следующий удар сопровождался варварским криком. Кто ж мог представить, что Малыш Кодди может быть таким жестоким? Разбавленные водой кровавые капли падают вниз, на раненое лицо, для того чтобы перемещаться с чужой кровью. — Я тебя до смерти, сука, выебу. – Зверь рычит в ответ и головой бьет по светлой макушке, вновь перехватывая лидерство в борьбе, подминая под себя худое тело. На секунду он подвигал челюстью, тем самым проверяя, не вышиб ли её мелкий. Удар был хорошим. И Дэйл замахнулся кулаком, намереваясь вернуть должок. Кодди корчится от боли, предплечьями закрывая лицо, не оставляя попыток скинуть с себя ставшим ненавистным старшего. От дрожи из-за холодного ливня, от усталости и множества ссадин, он уже слабо чувствует ответные удары, как из его легких выбивают весь воздух, как кости пронизывает болью, как голова идёт кругом. Вандлер пытается отползти, но Дэйл за ноги вновь притягивает того к себе. Он снова навис над ним, рукой придавливая голову к ободранному асфальту.  На минуту время остановилось. Словно парни решили взять тайм-аут. Теперь оба тяжело дышали. У одного был разбит нос - у другого губа, у одного болело ребро — у другого нога, одному зарядили в голову — другому в живот. Кровь смешалась со слюнями, дождем, и грязью, размазалась по рваной и грязной одежде, стекая по шее ниже. Комптон все ещё держал свою руку на лбу младшего, полностью лишая того возможности подняться. С дикостью смотрел в темные глаза, шумно дыша. Приоткрыв рот, опускал взгляд на такие же разбитые губы. Он двинул бедрами вперед, проезжаясь членом по члену Кодса. У Дэйла стоит. Его не на шутку возбудила эта потасовка. Он давно не испытывал такую смесь эмоций. Никто не вкалывал в него столько кубиков адреналина. Да и он бы не позволил. Снизу послышался стон. Вандлер мог сейчас стонать и от боли, от огненной ненависти к ублюдку, но нет. Неожиданно для самого себя он стонет от желания. У него действительно перестала соображать голова. Комптон наклоняется ниже, снова активно двигая бедрами, получая в ответ хриплый стон на ухо. На его губах не долго мелькала ухмылка. — Именно так шмары под тобой стонут, да? - Вандлер был бы не Вандлером, если бы не перестал сопротивляться и не дерзил. Его слова были пропитаны ядом. — Ах ты мерзкий сукин сын. — Зато не такая шалава, как ты. – Выплевывает ядом в лицо, тут же получая вновь удар затылком об асфальт. В ушах стоит звон, а перед глазами стало мутить. Его собственные руки дотягиваются только до того, чтобы ногтями впиться в широкую спину Комптона, безжалостно расцарапывая её до кровавых подтеков, а коленом пытается вдарить по яйцам, но его вновь зажали. Попытка ответить была прервана. Было страшно смотреть на голубые глаза, которые прикрывала мокрая черная челка. С его волос вода капала прямо на самого Вандлера. Страшно было не за свою жизнь, а за то, что он сейчас чувствовал. Сердце каждый раз пропускало глухой удар при виде этих глаз. Они заставляли чувствовать. — Ненавижу тебя, Комптон! - Вырывается из груди, как в следующую секунду мокрые губы затыкают Кодди, впившись грубым поцелуем. Он даже двигаться перестал. Наверное, Дэйл не слабо приложил его головой об асфальт, потому что и дышать он перестал. Лишь ощущает теплые... Да, теплые губы, которые впились в его холодные. Поцелуй получился со вкусом крови во рту. Дэйлу не дали закончить начатое, потому что блондин прокусил его губу, тут же сплевывая кровь. Звонкая пощечина отпечаталась на лице Комптона, а Кодди тыльной стороной ладони стал вытирать свой рот, с остервенелым отвращением глядя на старшего. — То есть, с другими тебе нравится сосаться в десна, а я не подхожу? - Дэйл тяжело дышит, из-под лба смотря на реакцию. Он не знает, что именно ему довелось украсть его первый поцелуй. В груди тяжело тянет, а в ушах все ещё стоит звон, отзываясь яркой пульсацией по щеке. Словно ожог получил. Хлесткий удар. — У других рты почище буд...- Договорить ему не дали. Дэйл подмял мелкого под себя, коленями становясь на его ладони, а рукой сдавил щеки блондина, вынуждая его открыть пакостный рот. И как бы тот не сопротивлялся, а влажный язык старшего уже изучал чужую полость, жадно всасываясь в губы. Кодди рыпался и мычал от боли в скулах, пока его язык ласкали. Так, будто Комптон отмечал принадлежность себе. Очередной раскат грома прошелся по небу, на секунду осветляя пространство вокруг. Дэйл не давал младшему вдохнуть, продолжая вылизывать его рот. Он даже не заметил, как Кодди перестал сопротивляться или брыкаться. Он также не заметил, как убрал колени с чужих ладоней, позволяя им зацепиться за собственные волосы. Бедра плавно двигались между ног младшего, насколько позволял дождь, а агрессивный поцелуй нарастал в страстный, теряя пространство вокруг. Лишь спустя время, Дэйл с причмокиванием отстранился, жадно глотая в лёгкие в попытке отдышаться. Тоже самое делал и Кодди. Они пьяно смотрели друг на друга, а в глазах читалось зримое наслаждение. Напряжение в воздухе нарастало вместе с пронизывающим ветром. Дэйл только собирался приподняться, как его грубо хватают за шею и дергают на себя. В губы снова впечатался поцелуй. Кодди жадно хватал ртом мягкие губы Комптона, не желая те выпускать из собственной пасти. Не составило труда перекатиться, подмяв под себя брюнета, чей затылок оказался в луже. Вандлер хватался за его плечи, руками водил по всему телу, забираясь под холодную одежду, трогая царапины, которые сам же оставил. Не давал и секунды на то, чтобы отстраниться. А когда отстраняли, скидывал с себя и зажимал руки к обдрипанному асфальту. До тех пор, пока не поддастся. Но вместо того, чтобы продолжить попытки отстранить от себя малого, Комптон переплетает их пальцы. Не разрывая поцелуй, Дэйл принимает сидячее положение, а после, держа младшего под ягодицы, поднимается на ноги. Длинные ноги рефлекторно сцепились на пояснице. Мычание сопровождалось укусами. Ступал шаг за шагом, пока спиной не впечатывает того в толстую стену забытого ангара, с агрессивной жадностью цепляясь за губы в ответ. Кровь перемешалась со слюнями, а языки изучают друг друга. Как же давно хотелось попробовать эти губы. Такие нежные, теплые и, на удивление, вкусные. Не хотелось даже думать о том, что целуется с парнем. Раз ему хорошо и колом стоит, то не за чем заморачиваться. Дэйл подкидывает выше блондина, теперь членом упираясь в его задницу, и двигая тазом трётся об неё. Петтинг обострял в них похоть. Это чертовски интимно. От такого простого оба испытали кайф. Ловит своими губами глубокие стоны, вновь всасывая в себя его язык, затем проталкивает свой, по-хозяйски изучая рот младшего. Пробуя на вкус, смакуя, они то сминали губы, то продолжали покусывать их. Снова и снова. Неизвестно, сколько они так простояли под ливнем. Сколько они целовались. Уже было не ясно, кто тянулся первым, а кто останавливался на “подышать”. В этот момент их особая ласка ненадолго приходилась на шею. Каждый раз их губы соединялись, пытаясь насладиться моментом. Каждый пытался запомнить миллиметры, вкус, мягкость. Каждый кусал в ответ и оттягивал на себя, посасывая, тут же встречая и сплетаясь с языком, мычал, стонал, вжимался в тело и характерно двигал тазом. Дэйл то отходил назад, то вновь впечатывал хрупкое тело в стену, пытаясь пробить её, всасывая в рот нижнюю губу Вандлера и кусая. Его ещё ни разу не тянул так поцелуй. Не дурманил голову, и уж тем более не болели яйца с членом. С этим малышом, который держал за волосы и открыто подставил свою шею, открывался новый мир. И Вандлеру было мало. Возникал сомнительный вопрос. От кого ждать больше неприятностей из них, двоих? Когда летишь в бездну, то соглашаешься провалиться в неё окончательно, под тихим смирением прикрывая глаза. Им абсолютно сорвало башню. На лицах и коже стали проявляться гематомы, которые они сами друг другу и оставили. В действиях не было никакой осторожности. Как и нежности. Комптон грубо хватал за скулы, ногтями царапая кожу, а Кодди вырывался из поцелуя и ставил звонкую пощечину, после которой брюнет с утробным рычанием ударял его спиной о стену. Вандлера снова кусали в шею. Его пальцы плотно держались за темные корни, а стоны заглушались шумом ливня. Лишившиеся рассудка были не в состоянии отметить то, что оба промокли до нитки. Неторопливым шагом, все ещё удерживая Кодди на руках, Дэйл нес того к своей машине. Ощущал пальцы в своих волосах на затылке. Кайфовал, как от наркоты, когда младший губами присосался к его уху, посасывая мочку. От такого подкашивали ноги. Каждый делал, что хотел. — Мх..- простонал Вандлер, когда его вжали в дверь машины, губами скользя по шее, кусая в мягкую кожу кадыка. Дэйл пытался оторваться от младшего. Получалось не очень, но зато получилось открыть дверь и запихнуть того внутрь, наконец-то избавляя от проливного ливня. Отлипать не хотелось. Следом обошел машину и нырнул на водительское сидение, пытаясь восстановить дыхание. Про то, что происходило в голове — густой туман.  В машине повисло неловкое молчание. Было слышно, как по крыше и капоту барабанит дождь. Губы у обоих были красными и опухшими от множества поцелуев. —  Я... включу печь. Ты замерз. - В этот момент, руки парня потянулись к ключу зажигания, слегка поворачивая его в сторону, но не заводя мотор, чтобы только включить печь, от которой сразу подул теплый воздух. Даже окна стали запотевать от такого жара, который происходил внутри. Как бы Дэйл не пиздил мелкого, но он всегда переживал за его здоровье, в первую очередь.  Снова тишина. Кодди боялся поднять глаза на брюнета, видя боковым зрением, что тот с него взгляд не сводит. Надо было бы объясниться и поговорить. Надо бы. Вот он сейчас поднимет глаза и все ему скажет. Именно.  Только, он не учитывает, что когда поднимет взгляд, встретится с голодными глазами Комптона, который очень глубоко втягивает носом воздух, языком водя по внутренней стороне щеки. Кодди от такого сглатывает, кончиком языка проскальзывая по своим губам. Голова моментально тяжелеет и падает на подголовник. С открытым ртом дышать легче. В паху стало гореть, а к щекам прилила кровь. Видимо от резкой смены погоды и горячего воздуха в машине. — Ещё хочу. - Хрипло озвучивает Дэйл, как его рука за затылок притягивает к себе блондина, вновь впиваясь в губы. Он за эти минуты успел забыть, какие они на вкус, поэтому снова с дикой звериной жадностью вылизывает их. Сидение младшего стало плавно опускаться назад, а Комптон теперь перелазил на сторону малыша, нависнул и придавил того своим телом. Его горячая ладонь плавно забирается под мокрую одежду кареглазого, и тут же рывком задирает её. — Нельзя сидеть в мокром, – облизывается, глядя на блондина. Слова даются тяжело. — Простынешь. - Он опускается к лицу и шепчет это в губы, параллельно стягивая и свою футболку, которая полетела на заднее сидение. И звучало это так, словно являлось единственной причиной своим действиям. Послышался звук от пряжки ремня. Следом тихо проехалась молния на ширинке.