***
Пеппер умерла при родах. Тот день, десятое августа, вонзилось в память, сохранив все, даже самые мельчайшие воспоминания. — Напряжение на 10%, тест номер 32. Включай, Пятница, — мужчина приподнял темные очки и отвел в сторону паяльник, чтобы взглянуть на проделанную работу, — Только потихоньку, а то Дубина опять врубит пожарного. Механизм, над которым он корпел уже два часа, начал потихоньку приходить в действие, и удивительно, что до сих пор не случилось короткого замыкания. Тони перевел взгляд на монитор, где отображалась статистика подаваемого напряжения и ответная реакция механизма, а также отдельные его составляющие. Пока все работало замечательно и это не могло не радовать. — Увеличивай напряжение на 5% каждую минуту. Посмотрим, сколько выдержат эти малышки. Старк опять надел очки и стал наблюдать за тем, как шестеренки начинали крутиться все быстрее и быстрее. Он пытался увеличить мощность репульсоров, чтобы быть в силах сделать хоть что-то при следующем нападении инопланетной расы, которое, мужчина не сомневался, обязательно произойдет и им лучше быть подготовленными. Он знал, что эти улучшения будут незначительными, но надо было сделать хоть что-нибудь, потому что никто не знал, сколько времени у них осталось. Вот только эту угрозу видел только он, а остальные же только крутили пальцем у виска, видя, как сын Говарда Старка целые дни, в перерывах между ухаживаниями за женой, проводил в мастерской. Они просто не видели того, что видел он. Тем более, теперь Тони пытался защитить не одну жизнь, а две. Два самых дорогих ему человека, один из которых в скором времени появится на свет, теперь были под его ответственностью, и он сделает все, лишь бы они были в безопасности. — 35%, сэр. — Больше. — 40%, все показатели в норме, — слышался приятный голос Пятницы, прерываемый еле слышными нотами знакомой песни рок-группы AC/DC, которую Старк всегда включал на фоне, чтобы работа проходила не так скучно. На 45% деталь вспыхнула, а одна из шестеренок чуть не отлетела Тони в лицо, благо, он успел увернуться. Опять провал. Старк стянул с себя очки и вздохнул, запуская руку в волосы и взлохмачивая их еще сильнее. И если до этого он немного смахивал на бездомного, то сейчас при взгляде на него можно было точно сделать вывод, что это не миллиардер, а какой-то бедолага. Щеки и руки были вымазаны в машинном масле, на белой майке виднелись пятна от него же, в некоторых местах были видны дырочки от неосторожно оставленного паяльника, волосы были в полном беспорядке и лишь аккуратная бородка выделялась из всего образа. — Мне нужно быстрее, — пробормотал мужчина под нос, выбрасывая сгоревшие провода в рядом стоящую урну, даже не смотря в ее сторону. Да и если он промахнулся, маленькие роботы-уборщики все равно все уберут. — Пятница, закажи новую партию медных проводов, только с этим новым полимерным покрытием. Может мне удастся его немного усовершенствовать, чтобы ток проходил максимально близко к оболочке, но не- — Сэр, показатели мисс Поттс изменились, — Старк прервал свои размышления и резко поднял голову от монитора. Началось. Возможно, это странно, но Пеппер не захотела менять фамилию, объясняя это тем, что хочет достичь чего-то не только потому, что ее фамилия Старк, а сама, своими собственными силами и умом, плюс проблемы с документами. Тони видел в этом смысл, но все равно каждый раз передразнивал Пятницу, когда она так называла его супругу. Он планировал в будущем уговорить Пеппер все-таки поменять фамилию или же, на худой конец, взять двойную. Мужчина резко встал со стула, чуть не падая от головокружения и от того, что его ноги от долгого сидения в одной и той же позе изрядно затекли. Наконец справившись с временной слабостью, он быстрым шагом пошел на выход из мастерской, на ходу прихватывая полотенце, чтобы не испугать случайно своим чумазым лицом и так сейчас сильно волнующуюся Пеппер. — Милая? Ты где? — Тони заглянул в из спальню, но супруги там не оказалось. Старк уже начинал волноваться. — Тони? — послышалось из прихожей. — Иди сюда быстрее, чего ты там застрял, я уже сказала Пятнице подготовить машину, она ждет нас внизу. Иногда Старк удивлялся самостоятельности своей жены, в конце концов, кто тут рожает. Он быстро переодел футболку, оставаясь в темных спортивках с маленькими логотипами Железного человека на лампасах по бокам. Ну, а что? Может себе позволить. Ровно через минуту они уже сидели в машине, где скорее не Тони успокаивал Пеппер, а она его. — Так, Старк, быстро возьми себя в руки и нормально веди машину, все хорошо, мне пока не больно, — женщина схватилась за живот и зажмурилась. — А вот теперь больно, ай. Кажется, схватки начались. — Эй, эй, милая, ты только дыши, вдох, выдох, — Тони смотрел в зеркало заднего вида на свою жену и дышал вместе с ней, пытаясь не поддаться панике. — Вдох, выдох, — уже для себя приговаривал мужчина. — Клянусь богом, если эта машина не поедет быстрее, тебя дома ждет- — Пеппер захныкала от боли, откидываясь на сидение и пытаясь все-таки дышать, как ей и говорил Тони, который в данный момент вжал педаль газа в пол и начал объезжать машины перед ним, чтобы хоть как-то вырваться из этой пробки. Откуда вообще в такое время пробка? Добраться до больницы они смогли только через пятнадцать минут, и это с учетом того, что Тони наверняка нарушил с десяток правил дорожного движения. Там для них уже была подготовлена палата со всем необходимым. По прибытии Пеппер сразу увезли в родильное отделение, а Старку только и оставалось, что бежать за койкой по пятам, держа женщину за руку и постоянно напоминая ей делать глубокие вдохи и выдохи. В саму операционную комнату родильного отделения он заходить не стал, предпочитая сидеть рядом с кабинетом и сжирать себя от волнения. Он не знает, сколько уже прошло времени, редкие крики все еще раздавались эхом по всему коридору, но тут из операционной вышел врач, подозрительно опуская глаза в пол, лишь бы не встречаться взглядом с обеспокоенным отцом. Тони резко встал, но не сказал ни слова. Наконец мужчина перед ним вздохнул и начал спокойным голосом говорить: — К сожалению, риск смертельного исхода при родах слишком высок. Ваша жена потеряла много крови, — он сглотнул, ловя взгляд испуганных карих глаз, — она может не пережить эти роды. Мне жаль. — Но вы же сделаете все, чтобы этого не произошло? Да? — Тони подошел к врачу и схватил его за плечи. — Я не могу ее потерять, вы понимаете? Она все, что у меня есть, — на его глаза начали наворачиваться слезы, он не хотел терять надежду на то, что все обойдется, что они вместе с Пеппер вырастят чудесную дочку или сына, они специально не узнавали пол ребенка. — Мы сделаем все, что в наших силах, мистер Старк, но Вы должны быть готовы к любому исходу, — мужчина осторожно отцепил руки миллиардера от своих плеч и усадил его обратно на сидения, — Вашему ребенку понадобится вся Ваша сила воли и храбрость, сэр. Врач зашел в операционную, а Тони так и остался сидеть рядом с кабинетом, закрывая глаза руками и продолжая верить и надеяться, что все будет хорошо, Пеппер родит здорового ребенка, а потом они все вместе уедут на несколько месяцев в милый домик за городом, который Старк хотел подарить Поттс за то, что та подарила ему самое большое счастье в его жизни. Он продолжал надеяться. Через три часа ему сообщили, что сердце его жены не выдержало и остановилось, но она успела произвести на свет самое красивое дитя, которое Тони когда-либо видел в своей жизни. Врачи позволили ему зайти внутрь и подержать на руках совсем крохотного мальчика с прекрасными карими глазами, которые так напоминали ему свои. Он успел только мельком увидеть безжизненное тело своей жены, как его сразу выпроводили из операционной, сказав, чтобы он подождал, пока тело очистят, чтобы он мог попрощаться. Тело. Теперь это было просто тело. Но также он знал, что где-то там, этажом выше, лежит его наследие, его вечная память о Пеппер, его сын, которого он уже любит больше жизни.***
Всю свою жизнь Старк никогда не представлял себя в роли родителя. Тому причиной были отношения Тони с собственным отцом, а также его образ жизни. Разгульный. Дерзкий. Одним словом — свободный. Там не было место жизни семейной, а уж тем более детям. Эгоистичный и, порой, самоуверенный характер миллиардера был далек от любви к этой пузатой мелочи. Но Питер. Его маленький непоседа Питер полностью изменил его убеждения. Перевернул с ног на голову взгляды на жизнь. Любить его — самая большая радость для Старка. У него глаза Пеппер и сердце Тони. И мужчина дал себе слово, что всё время и силы, которые у него есть он отдаст на его воспитание. Отдаст себя полностью и вложит в сына всю душу. За двоих — за себя и за Пеппер. Потому что это его долг. И единственная цель его жизни, чтобы Питер никогда не сказал: «Мне не хватало любви». Питер был началом пути Тони как отца и концом пути Тони как Железного Человека. Одно исключало другое, а вопрос выбора даже и не стоял. Он был уверен, что они, другие Мстители, справятся и без него. В конце концов, он просто парень в бронированном костюме. А снять, кто он без него? Некогда — гений, миллиардер, плейбой, филантроп, сейчас — всего лишь маленький одинокий человек без желания жить. Потерянный, опустившийся, лишившийся бодрости и уверенности. Да, единственным верным решением он видел отказаться от звания величайший героя всего мира. Потому что теперь у него есть другие обязанности и заботы в лице крохотного мальчонки, и потому что он больше не заслуживает этого статуса. Мститель — это тот, кто хочет самоотверженно совершать подвиги. А Тони больше не хочет. Можно было подумать, что это его новая мания — любить. Мания, что движет им, когда в голове возникают новые идеи. На их осуществление Старк тратил огромное количество средств и времени. Это ошибочно принимали за целеустремленность, но Тони был одержим своими идеями, целиком и полностью отдавая им всего себя. Оставить его было невозможно. Каждая неудача превращалась в новую возможность и стремление Старка добиться невозможного росло. Все окружающие так к этому привыкли, что, разумеется, посчитали желания Энтони дать своему сыну все то, что тот только возможно, очередной навязчивой идеей Тони. На самом же деле, Питер не был для Старка очередным проектом по осуществлению замыслов гения. Только не он. Его маленький Питти совершенно точно был для своего отца загадкой. Загадкой, которую Тони не спешил разгадать, но посвятил бы ей всю свою жизнь.***
Питер никогда не плакал. Старк повидал огромное количество вечно рыдающих детей. Но нет, его сын был не из таких. Он не плакал в младенчестве, когда резались зубы. Он не плакал, когда учился ходить, постоянно падая. Не плакал он и сейчас, грустно смотря на фотографию покойной матери. Мальчик никогда не видел её вживую. Ему оставалось лишь созерцать такие родные, но такие далёкие черты, запечатлённые на фотокарточке. Когда Тони видит эти печальные, похожие на щенячьи, глаза, его сердце пропускает удар и ухает куда-то в пятки. — Питер? Он подходит к парнишке, сидящему на коленях у камина и рассматривающему снимок, и садится рядом, обнимая его за плечи. — Папа, а мама меня любила? Он спрашивает это, будто и не надеется на положительный ответ. Тонкие пальцы подрагивают, проводя по глянцевой поверхности. Женщина на изображении лучезарно улыбается им обоим. На ней искрящееся платье кремового оттенка. Энтони отлично помнит его, даже на ощупь. Тогда, на том самом вечернем приёме, когда он увидел в Пеппер не просто секретаршу, а свою возлюбленную, она была облачена в него. — Конечно, любила, — уголки губ слегка приподнимаются. — Больше всех на свете. Даже больше меня. — Она была бы рада сегодня? Тони ласково проводит по локонам Питера, пытаясь сдержать солёную влагу, норовящую покатиться по щеке. Была бы она рада в день своей смерти? В день, когда от неё остались лишь воспоминания и боль? Сквозящая боль, сидящая в их с Питером сердцах. Или была бы рада в День Рождения сына, которого бесконечно любила ещё до появления на свет? Сына, из-за которого и для которого она отдала все, что у неё было? Врачи призывали её не рожать, возраст уже не тот, риски велики, но разве союз Поттс и Старка можно переубедить? Она была уверена, что справится, он тоже не сомневался в этом ни на минуту. Родители, готовые на любые жертвы: деньги, карьера, здоровье. Жизнь. Мужчина опускает руку на плечо мальчика и крепко сжимает: — Она была бы самой счастливой на свете. — Но ведь она улетела в этот день? Он слишком смышленый и слишком хорошо запоминает даты. Хотя, эту дату сложно забыть. — Куда улетела? — Старк судорожно пытается перевести тему, дабы не заплакать самому и не довести до слёз сына. — На небо, — мальчик закатывает глаза, как это делает Энтони, на секунду становясь его точной копией. — Куда же ещё? — Да, точно, на небо. Не стоит разубеждать его, это нелепая детская вера защищает его от тягот реальной жизни. Пусть видит все сущее через призму надежды. Тони так не может, но рушить мир в глазах ребёнка не собирается. Пусть всегда будет ребёнком. Маленьким, нежным и наивным, живущим в сказке, созданной папой. — А дядя Квентин тебе подарок передал, — лукако заявляет Старк, пытаясь поднять Питу настроение. — Правда? — парнишка вскакивает на ноги. — Дядя Квентин? А сам он не пришёл? — Нет, но обещал, что на выходных вы с ним пойдёте кататься на лодках. — Круто! — в глазах Питера вспыхивает огоньки. — С мотором? — Естественно! Или хочешь сам грести? Мальчик не отвечает, ставя фото на каминную полку и бросая на него последний тоскливый взгляд. — Так что, будем смотреть подарок? — он всячески пытается переключить внимание на себя. — Или я себе заберу? — Будем! — Ну так иди сюда. Тони суёт руку запазуху и, секунду пошарив там, будто ища, с торжественным видом достаёт коробочку в подарочной упаковке. Пит тут же радостно, но с явной осторожностью берет её в руки. — Можно открывать? — мальчик поднимает большие сверкающие глаза на папу и указывает ими на коробочку в руках. — Конечно, он же твой, — Тони немного посмеивается, с нежностью взлохмачивая волосы сыну. Обёртка летит в сторону, являя на свет бархатный футляр квадратной формы. Старк-старший сразу же узнаёт её. Rolex. Мальчишка проворно открывает крышу и восторженно охает. — Они потрясные. — Потрясающие, — поправляет мужчина, вставая и заглядывая внутрь. — Да, потрясающие… Квентин — говнюк, каких поискать. Циферблат в виде реактора Железного Человека. Даже в подарке крестнику он не упустил шанс сделать намёк на возвращение в былой должности. Не поможет. Питер с довольной миной крутит часы в руках, рассматривая каждую маленькую деталь, каждую цифру и букву, выгравированную под дорогим стеклом. Кто-то скажет, что не стоит дарить такие подарки мальчишке, который на следующий же день их разобьет, но Питер не из таких, он слишком аккуратный и внимательный для своего возраста. Иногда Тони даже удивляется, в кого он такой пошел, ведь сам в детстве был настоящим раздолбаем, если можно так сказать, но потом видит перед собой рыжие локоны, бледную кожу и небесные глаза, и ему все сразу становится понятно. — Папа, смотри! — Питер восторженно тыкает часами в лицо Тони, что-то пытаясь показать. На обратной стороне витиеватыми буквами было выгравирована надпись: «Железному Сорванцу от дяди Квентина». Старк произносит эти слова вслух, вызывая у ещё плохо читающего ребёнка эйфорию. — Железный Сорванец — это маленький Железный Человек? — Видимо, да. Твой крестный стал его главным фанатом. — Нет, я! Папа, когда я вырасту, я буду носить твой костюм? — Нет, — категорично отрезает Тони, но видя на лице сына недоумение и разочарование, тут же добавляет: — Я сделаю тебе свой, отдельный. Новенький и блестящий. Будешь, хм… Железной Букашкой или Пауком, — мальчик широко раскрывает глаза и уже готовится возмущенно визжать, так как на дух не переносит паукообразных, и вообще, один раз, когда они выбрались на природу и Питер обнаружил паука у себя на руке, все дошло до панической атаки. Но Старк начинает хитро улыбаться, и мальчик понимает, что фраза про паука была шуткой, поэтому уже спокойно задает свой вопрос: — Почему это? — Потому ты очень на неё похож. Постоянно жужжишь и везде лезешь. Давай, надевай уже. Отличный аксессуар для будущего бизнесмена, — мужчина неуклюже перехватывает часы, сначала путая сторону, которой надо их застегивать Питеру на руке, а потом и вовсе чуть не роняя их на пол. И кто тут еще разбил бы их на следующий день. Тони смеется, когда видит испуганные карие глаза Питера, и делает вид, что это он специально так сделал, чтобы приколоться над мальчиком, за что тот бьет его рукой в живот. Старк же на это реагирует так, будто сам Капитан Америка ударил его, а маленький Питер лишь смеется с отца. Подурачившись еще пять минут и все-таки чуть не разбив часы во второй раз, Тони решает от греха подальше надеть их сыну на запястье, так хоть не он будет виноват. И, казалось бы, разговор их давно забыт за игрой, но мальчик все равно отвечает: — Не хочу быть бизнесменом, — Питер протягивает запястье, чтобы отец застегнул ремешок. — Хочу быть супергероем. Не надо. Руки Старка трясутся при этих словах. Не надо. Ни к чему хорошему это не приведёт.