Impersonality

В этот день Джей не ожидал увидеть знакомый номер на экране телефона, который не перестаёт названивать. Сейчас он понимает, что игнорировать его будет слишком глупо и нужно сделать хоть что-то с этим, ведь у него есть невеста, с которой свадьба через несколько месяцев. Боится сам не знает чего. Может ответственности за свои действия в тот вечер, о которых Мия до сих пор не знает, и вряд ли когда-то Джей ей расскажет об этом. Только хватит ли сейчас вновь такой смелости, чтобы сказать этому человеку, что никакого шанса у него нет, да и не могло быть, ведь всё было уже решено ранее. - Наконец-то хватило смелости взять трубку? - звучит через динамик телефона голос Сокджина, который явно не ожидал, что ему хотя бы ответят на звонок сегодня. - Вероятно, ты любишь не задумываться о других людях и последствиях, - его голос может подрагивать, потому что Ким сам не знает, чего ему требовать от Джея - сам же знал о его невесте. - Давай встретимся, поговорим. - Не думаю, что это будет уместно, - неуверенно произносит Джей, выдыхая, ибо эта встреча сейчас будет ни к чему. Лучше он молча уедет, не причиняя своим видом кому-то боли и трудностей, а уж тем более не давая Джину надежду на последующие встречи. - Я буду ждать тебя через час в парке около твоего дома. Тебе уже решать, приходить или нет, но знай, что ждать я долго не буду, поэтому если хочешь сказать что-то важное, прежде чем я уйду навсегда, то приходи, - Сокджину трудно говорить об этом, но тому на самом деле не нужны никакие отношения. Это был чудесный вечер для него в прекрасной компании, а сейчас он хочет лишь попрощаться, дабы не рушить чужие отношения. Джин бросает трубку, не давая Джею сказать хоть слово напоследок. Он слишком запутался в этом. К чему же тогда был тот секс в туалете, если никому из них не нужны были эти взаимоотношения? Он не чувствует, что должен приходить в парк, но какие-то неведомые силы движут им, уговаривая встретиться и рассказать о переезде в Японию, где их с Мией ждут её родители. Это было их общее решение, потому что в этом городе Джея больше ничего не держит. Он не чувствует себя кому-то нужным, разве что Намджуну, но тот, вероятно, не будет слишком огорчён потерей друга, будучи окружённым близкими людьми. Джин имеет право знать об этом, чтобы не было какого-либо недопонимая. Они должны разобраться со всем прямо сейчас, иначе потом оба будут чувствовать себя слишком некомфортно в своё теле и с головой, которая твердит о том вечере в туалете. Обуваясь наспех, Джей даже не задумывается над тем, чтобы взять кофту или ветровку, хотя это бы не помешало, ведь на улице в это время начинают сгущаться тучи и вот-вот пойдет дождь. Раздумья о правильности своих действий забрали у него так много времени, что теперь думать о таких мелочах нет даже секунды, а позволить себе вернуться домой за зонтом не может. Бежит по мокрому асфальту, не обращая внимания на усилившийся дождь, который проходит через одежду, оставляя за собой неприятный холодок. Он не может позволить себе поступить так со вторым человеком в этой жизни. Первым был Чимин, тот был слишком мал и так сильно выдавал свою влюблённость. Хоть Джей не мог ответить взаимностью, но почему-то неосознанно флиртовал до тех пор, пока не обзавёлся девушкой. Также с Джином: он неосознанно согласился на его флирт вместе с тем продолжением. Только ради чего? Чтобы сейчас ломать голову, зачем трахался с Сокджином, который в тот момент был слишком сексуальным? Вряд ли. Иногда спонтанные решения бывают не самыми лучшими. Вдалеке виднеется знакомый силует, Джин стоит под зонтом в длинном пальто, что очень даже кстати под такую погоду. А его собственная одежда предательски прилипает к телу, принося сильное неудобство, только сейчас вряд ли стоит об этом думать. Джей чуть ли не врезается в чужую спину из-за мокрого асфальта, но это помогает привлечь чужое внимание от мобильного телефона, который сразу убирается в карман. Они смотрят пару секунд друг на друга, решая, кто же первый начнёт этот разговор и с чего именно. Оба оказываются слишком трусливыми на слова в данный момент, поэтому Сокджин делает шаг ближе к нему, обеспечивая место под зонтом, но Джею эта идея кажется слишком неподходящей, поэтому он отодвигается. - Я уезжаю. Навсегда. В Японию со своей невестой, - слишком неожиданно для обоих тараторит Джей, не делая даже каких-то остановок между предложениями. Хочется сказать быстро и чётко, дабы не ощущать этого чертовского давление между ними. - Это единственное, что я хочу тебе сказать, - наконец-то поднимает глаза на Сокджина, который смотрит настолько грустно, что даже его глаза начинают казаться пустыми, словно тот услышал какие-то ужасные слова. - Надеюсь, что там ты будешь счастлив, - проглатывая информацию, он делает новый вздох, но тот предательски застревает в горле. Джин теперь даже не знает, нужны ли после этого его слова и будут ли они иметь значение в разговоре после реплики Джея. - Я лишь хотел сказать, что не жалею о случившемся, это будет уроком для нас обоих. Скорее всего, я тоже уеду из Сеула, этот город так давит на меня. - Как же твоя работа в JK Group? - он, сам не понимая того, бьёт в уязвимое место, где совсем недавно была глубокая рана, которая продолжает кровоточить. Джин был уволен после того случая в ресторане, но об этом он точно не позволит сказать Джею, чтобы тот не чувствовал себя виновным, ведь единственный, кто здесь виноват - Сокджин, относившийся слишком легкомысленно к правилам компании. - Я взял небольшой отпуск, слишком устал от работы, - только отпуска за всё время работы в компании Чонгука у него не было ни разу, даже сам Чон не позволяет себе отдыхать, что тут скажешь о подчинённых. - Тебе, похоже, пора идти, как и мне, - Джин показывает за спину собеседника, где в нескольких метрах стоит Мия, мило маша рукой. В то время, как вторая рука полна пакетов, а розовый зонт сдувает сильным ветром, поэтому Джей считает обязательным помочь девушке. Они привыкли не прощаться, ведь это звучит слишком грустно. Оба разворачиваются, словно никогда и не были знакомы. Теперь обоим придётся жить так, будто всё до этого момента было страшным сном. Джей останавливается на секунду, чувствуя опять этот тяжёлый взгляд на себе, но не оборачивается, а лишь ускоряет шаг. Миа не задаёт вопросов, молча отдаёт пакеты из магазина, придерживая зонт над ними, ведь вовсе не хочет, чтобы жених заболел, тем более во время переезда. Нисколько не ревнует, потому что Джей не даёт повода. Она уверена в нём как никогда, а это нужно хранить как зеницу ока, поэтому тот не скажет ей ни слова о своём "друге". Эта тайна уйдёт вместе с ним в гроб, он не допустит, чтобы кто-то узнал об этом происшествии. Сделает всё, чтобы вырвать этот кусок из своей памяти, а затем сжечь в костре, ведь иначе воспоминания о Сокджине не дадут ему жить. *** Привычная ему работа возвращает Чимина обратно к жизни, в которой присутствует игривое настроение, а также веселье на сцене клуба возле пилона. Он так ждал, когда снова сможет ощутить боль от растяжки мышц, чтобы ныло все тело после часовых тренировок, но когда Пак выйдет на сцену, то эти боли быстро сменятся наслаждением. У Чимина настроение в последние дни как раз для привата, но на каждый запрос он нагло отказывает, несмотря на сумму заказа, хоть и в частых случаях они переваливают за пять тысяч долларов в час. Отчаянно ждёт, когда наконец-то в графе имени клиента увидит Чон Чонгук, а затем наконец-то насладится такой возможностью по полной. Только Чимин не знает, что тот, кого он ждёт уже третий день, на самом деле лежит в больнице. Чонгук пришёл в себя в тот же день, но именно по просьбам Томаса остаётся там так долго, иначе после пробуждения он бы встал и пошел дальше по своим делам, как обычно это и было. Он не привык давать себе отдыхать в безделии, особенно разлагаясь на больничной койке, когда вокруг весь мир кипит без него самого. И если бы была возможность сбежать из этой "тюрьмы", то Чон бы обязательно ей воспользовался, не беспокоясь о собственном самочувствии. Так и произошло на третий день: нервы просто не выдержали белых стен и шума приборов, подключённых к телу. Чонгук, не спрашивая кого-то, потребовал выписки, ведь сам лучше знает, когда ему уже лучше и он может приступать к работе. Но прежде пришлось пройти барьер в виде Томаса, который был успешно поставлен на место, ибо мешать планам мафии никто не должен, а уж тем более слушать своего подчинённого Чонгук никогда не станет. В день ранения он действительно был слаб и не мог даже ровно стоять на ногах, поэтому смиловался над ситуацией. Теперь же Чонгук сидит за рулём автомобиля, направляясь в пентхаус, где наконец-то сможет привести себя в порядок и сменить старую одежду, которая была в крови из-за перестрелки, а также солёной из-за морских волн, накрывших его в один момент. Затем его путь лежит в клуб Намджуна, когда солнце начинает скрываться за горизонтом, открывая миру ночную жизнь, полную веселья и безумия. Город расцветает клубами и притонами, откуда слышится громкая музыка, а у входа толпа людей ждёт момента, дабы окунуться в эту атмосферу на всю ночь. Останавливаясь у входа, швейцар открывает ему дверь машины, показывая рукой идти вперёд по дорожке, ведущей к входной двери клуба. В этот вечер людей не меньше, чем во время ежегодного шоу, но половина из них явно не знает ценников клуба, раз около входа можно увидеть людей самых низких слоёв, приходящих непонятно для чего. Чонгук очень сильно удивится, если внутри увидит кого-то в обычной униформе офисного работника, что пришёл в клуб повеселиться с красивыми мальчиками, но здесь за бесплатно можно получить лишь танцпол и громкую музыку. Чтобы пройти в другой зал со стриптизёрами, нужно заплатить немалую сумму, равняющуюся целой зарплате какого-нибудь директора школы. Поэтому дальше вторых дверей увидеть простых людей совершенно невозможно. Чонгук чувствует себя слишком удобно в этом месте, особенно, когда все знают его положение в обществе и мечтают о том, как бы оказаться с ним в одной постели. Хотя эти мечты настолько глупы, потому что Чон никогда не покупал людей, а уж тем более ради удовлетворения сексуальных потребностей. Ему каждый раз нужны новые мальчики, способные удивить или восхитить своими возможностям, но сейчас Чонгук даже выбирать не будет. Он проходит мимо Намджуна в компании Хосока, сидящих посреди зала на бархатном диване округлой формы, где их окружают стриптизёры. Ухмылкой показывает, что сегодня пришёл с миром, а уж Ким понимает, ради кого тот пришёл на самом деле, поэтому докладывает администратору о прибытии Чонгука, дабы Чимина могли предупредить заранее. В это же время Пак одиноко сидит на крыше здания, закуривая очередную сигарету, от которой уже начинает тошнить, но ему слишком одиноко находиться в зале. Прохладный ветер путает его белые волосы, а затем пробирается под лёгкую шёлковую майку. Неожиданно для него на лестнице появляется администратор с новой заявкой, на которую Чимин вновь готов ответить отказом. - Новый клиент, платит 10 тысяч долларов в час, - он играет бровями, заманивая Пака в приват, ведь цена неимоверно большая, только называть имени раньше времени не стоит, ради сюрприза. - Соглашайся, хватит здесь тухнуть, весь уже провонял своими сигаретами. - Не пойду, пусть хоть миллион предлагают. Не обеднею из-за парочки клиентов, - тушит сигарету ботинком, выкидывая пустую упаковку в рядом стоящую мусорку. - Пойду хоть с Намджуном и Хосоком посижу, - он не выглядит грустным, скорее отчаявшимся человеком, чьи надежды не оправдались, а из-за этого уже ничего не хочется делать вновь. В голове даже появляется мысль, что после последнего их разговора Чонгук решил не лезть больше в этот клуб и к самому Чимину. - Чон Чонгук ждёт тебя в привате, поэтому станцуй как ты умеешь, - администратор делает смешок в ладонь, наблюдая, как изменяется лицо Чимина до привычного ему. В глазах вновь те огни, из-за которых он отрывается всю ночь, рассыпаются созвездиями. Мафия точно сможет подбодрить его на дальнейшую работу, иначе ещё несколько дней и клуб бы начал нести убытки из-за Пака, на которого приходят посмотреть все высшие слои, но получив отказ, демонстративно хмыкают, обещая больше не приходить в это место, где работают невежды. - Ну улыбнись хоть, хватит прятать эту улыбку, - но Чимин пропускает все слова мимо ушей, сбивая мужчину с толку, бегом спускаясь по лестнице, где парочку раз чуть не свалился кубарем. Он хочет показать себя в лучшем свете и виде, как никому до этого, сам не понимая, для чего вообще старается, если кроме элементарного обаяние не чувствует к Чону ничего, а уж тот тем более. Но почему-то Чимину хочется верить, что их невидимая и очень тонкая связь может перейти во что-то большее, несмотря на собственный ужас о репутации мафии. Чимин надевает лучший наряд, который никто, кроме него самого, ещё не видел, а поверх всего бриллианты, что сверкают при лучах света. Быть незабываемым и восхитительным ему явно не привыкать, потому что каждый выход к клиенту похож на сборы к самой королеве. Он любит показывать свою красоту, ведь именно так будет выше всех их, хоть на самом деле не является обладателем высшей знати в городе. Встреча с Чоном каждый раз похожа на то, как солдат уходит на войну, ведь от того невозможно чего-то ожидать: можно выйти целым и невредимым с улыбкой на лице, но также остаться в этой комнате, наполненной кровью свежего трупа, только Чимина он не убьёт, как всех других, а будет понемногу сдирать его душу живьём. Чонгук сидит на таком же диване, как и Намджун с Хосоком в зале первого этаже, но из-за ауры мафии он начинает казаться таким ничтожным. Тот сразу же при входе Пака смотрит властно, будто ждал, что только к нему он выйдет во всей красе. Он до сих пор знает о чувствах к нему не как для обычного клиента. Сейчас Чимину не хочется вестись на эти тяжёлые взгляды и попытки подманить его к себе поближе, он будет сильнее и смелее, дразнить зверя внутри ради веселья. Скидывая с себя накидку цвета моря, он проходит рядом с мафией, задевая чужое колено рукой, а затем смотрит тому в глаза, опуская у пилона, которому сегодня повезло намного больше. Чимин обводит языком губы, чтобы оставить розоватый оттенок на железе, а затем маневренно обвести задницей это место, потираясь также, как и о член мужчины. Он знает, что делает и как именно это нужно делать правильно, ради этих неотрывных глаз от тела своего во время танцев, когда Чонгук наблюдает за каждым движением. Обвивает ногами пилон, что холоден как лёд, но это не мешает ему начать тереться собственным членом об него. Он сам не понимает, как начинает в открытую постанывать, откидывая голову назад с мешающими волосами, которые прилипают к влажному телу. Слышит приглушённый рык зверя, что возбуждён не меньше его, требуя, когда наконец жертва попадёт в его лапы. Хочет произнести приказ, дабы Чимин наконец-то подошёл к нему поближе.. - Подойди ко мне! - не выдерживает Чонгук этого напора, поэтому решает наконец-то действовать первым, раз Пак не хочет идти на контакт так быстро. - Доплачиваю двести долларов, - но Чимину эти деньги на самом деле не нужны, он просто хочет понять, насколько сильно клиент нуждается в нём. Чимин по-собственнически садится на колени мафии, неотрывно наблюдая за его реакцией и тем, как он руки кладёт на его зад, будто так и должно быть. Обоим уже всё равно на правила привата, ведь никто не захочет наказать их за эту провинность. Но Чон ещё не знает, что задумал Чимин, когда он начинает тянуться к пуговицам рубашки, расстёгивая каждую поочерёдно, дабы насладиться прекрасным телом Чонгука, когда перед его глазами открывает рельефное тело, что сразу хочется начать покрывать поцелуями. Он опирается коленями на диван по бокам ног клиента, чтобы медленно соскользнуть вниз, разводя ноги в шпагате, а затем вновь подняться, приближая лицо ближе к телу Чона, который уже спокойно сидеть не может на месте. Щекочет чужое тело своим дыханием, находясь в паре сантиметров от пресса Чонгука и перед тем, как подняться к его лицу, специально задевает кожу губами, после замечая, как мурашки прошлись по всему телу. - Ты уверен, что я не нарушаю твои правила? - язвит, дабы позлить Чимина, который не хочет обращать на его слова внимания, и вновь оказывается на коленях Чонгука, тот подушечками пальцев по его телу рисует неведомые узоры, пытаясь огладить всю нежную кожу на его теле. - Сегодня ты постарался, для меня, - выделяет последние слова, решаясь положить руки на талию Чимина, и он оказывается совсем не против, наоборот, хочет оказаться ближе, чем когда-либо. - Что это? - меняется в лице Чимин, когда, откидывая чужую рубашку, замечает бинты на плече с розоватым оттенком крови. Это то, чего он боится в Чонгуке. Он боится, что тот может спокойно проливать собственную кровь, получая ранения, но у Пака от этого все органы в трубочку сворачиваются, не давая возможности проглотить ком в горле, который застрял от увиденного. - Небольшая рана, почему тебя это так волнует? - смотрит прямо в глаза Чимину, замечая там нотки тревоги, но не хочет дальше продолжать эту тему разговора, поэтому подносит губы к уху, увешанному серьгами, и шепчет, успокаивая. - Не беспокойся обо мне. Никогда, - Пак только хочет поставить клиента на место и сказать, что он вовсе не беспокоился о нём, но мафия действует быстрее, затыкая его рот поцелуем. Чимин мешкается и не отвечает, пытаясь убрать свои губы из чужого плена. Только после нескольких попыток позволяет целовать себя, активно отвечая, в то время как руки Чонгука медленно обвивают его талию, прижимая ближе к себе, якобы утверждая, чтобы тот лишь расслабился в его руках. Чёртовы волосы Пака всё же начинают мешаться не только ему, поэтому Чонгук скручивает их в своём кулаке, оттягивая назад и открывая себе новые территории для поцелуев. Тело Чимина манит настолько сильно, что он готов забыть про всю ругань и недопонимание между ними. Сейчас и здесь хочется только наслаждаться атмосферой и друг другом. Только не забыв все обиды, а лишь откинув их на задний план. E ' ora di lasciare andare qualcosa. - пора что-то отпускать