Impersonality

Выстрел разносится эхом по всему залу и кажется, что каждый из элиты вынул пистолет из ремня, целясь в неведомого человека. Чимин инстинктивно прижимается к Чонгуку, пряча голову в пиджаке того, ища спасение от громких звуков, следующих почти сразу. Окна лопаются, разлетаясь осколками по разным углам и чуть ли не как пули врезаются в кожу. Чон прячет за собой парня, машинально выставляя перед собой револьвер, и тихо отводит Пака ближе к стене. Его сердце бьётся зверем об стенки тела, пытаясь вырваться наружу и начать творить ужасы, но мафиози успокаивает его, затаив дыхание. Ожидает вся элита следующего шага или выстрела, не смея двинуться с места, и как можно тише дышат. Их спутницы руками закрывают рот, сдерживая громкие рыдания вместе со всхлипами. - Чонгук, не смей, - Чимин хватает его за руку, цепляясь крепкой хваткой, и не собирается отпускать в этот бой, где силы не равны. Глаза Пака блестят из-за скопившихся слёз, но он всё равно продолжает держать их за решёткой, не смея выпускать наружу. Глядит так, словно в глаза сталь вживили и заставили не моргать всю жизнь. Это тяжело и больно. Но он не опустится на землю, закрывая уши от громких выстрелов, а затем закладывая эти же руки за голову, сдаваясь. И уж тем более не даст Чонгуку кинуться смерти в руки, ведь эта честь будет принадлежать лишь ему самому. Только мысли в голове Чона совершенно другие, невероятно ценные. Потому что Чимина оставлять здесь нельзя, потому что тот никогда в перестрелках не участвовал, потому что тот дрожит от ужаса. Пак не будет частью этого месива, которое последует уже через пару минут или секунд. Эти выстрелы были неспроста: кто-то определённо знает о светском вечере элиты Кореи и сильнее начинает точить зуб на одного представителя. - Тик-так, суки, - голос появляется в дверном проёме, держа в руках кровавую голову слуги, что до этого момента забирал одежду и показывал путь. Теперь дамы не скрывают свои крики и плачи ужаса, выпуская их по всему помещению. Чонгук прижимает руку ко рту Чимина, видя в его глазах животный страх оказаться на этом же месте. Пак должен быть невидимкой, тише и ниже всех, не привлекая лишнего внимания, а после скрыться как можно дальше, и может тогда судьба оставит его жизнь в покое. В ином случае ни одна душа не покинет это здание сегодня, а земля вместе с деревянным паркетом наполнится кровью. Чон не удивлён подобным шоу, эти попытки напугать толпу были слишком очевидны, и в его руке до сих пор покоится револьвер. Он перезаряжает его ежесекундно, пытаясь унять напряжение в теле. Пытается, мягко говоря, плохо, но внешне Чонгук полностью спокоен, его губы не дрожат в отличии от чиминовых, а глаза не мечутся по помещению в поисках спасения. Теперь жизни обоих лежат на его плечах. - Повеселимся, итальянские херы, - огнестрельное оружие в его руках начинает стрелять по потолку, чтобы обрушить камень постройки на головы всех. - Прячься под стол, блять, - кричит Чонгук из-за непрекращающихся выстрелов, а верхушка здания медленно начинает рушиться, показывая ночное небо, на котором нет ни единой звезды. Чимин слушается, сейчас не место показывать свой характер и высовывать змеиный язык в протестном жесте. Если судьба позволит, то он останется в живых и оставит Чонгука таким же. Но Пак не позволит какому-то хрену пустить пулю в лоб мафиози. Чонгук набирает Томасу экстренный вызов, моментально сбрасывая, и этого хватит для сигнала помощи, потому что даже объединившись они будут ничтожны против огнестрела и подмоги неприятеля, что на самом деле прятались на крыше, а сейчас по тросам спускаются вглубь зала. У Чонгука речь пропадает после того, как очередной выстрел пролетает в миллиметрах от него, а где-то вдалеке слышится истошный крик Пака. Он закрывает глаза, пробуждая внутреннего зверя самостоятельно, а после превозносит всему миру чёрные очи и рык вместе с матами, кидаясь вперёд к типу в проходе. Его толкает мужчина в чёрном, пихая оружием тому прямо в лоб. - Стреляй же, блять. Готов отдать всё, если скажете, что пришли не за мной! - выставляет револьвер в таком же жесте противнику, он уверен, что сделает выстрел раньше, - Даже через твою маску и форму я вижу, как ты дрожишь от страха, поэтому не делай из себя блядского убийцу, - прыскает смехом человеку перед собой и головой указывает на их главного, что медленными шагами двигается прямо к ним, - Только взгляни на своего папочку, - тот и вправду поворачивает голову на своего командира, в то время как Чонгук уворачивается от оружия перед собой и стреляет тому в лоб, пиная ногой в грудь, отчего бездыханное тело валится на пол. - Не боишься потерять свою голову? - шипит на Чонгука главарь, ускоряя свой шаг и эмоционально размахивая огнестрелом. За Чонгука никто не заступится из элиты, им лишь бы прикрыть собственный зад и выйти живым из этой передряги, тем более если пришли вовсе не за ними. И даже будет очень умно бежать, пока всё внимание устремлено на Чона. Только Чимин один сдерживает себя всеми силами, чтобы не выкрикнуть какие-нибудь оскорбительные слова или поднять огнестрел мертвеца, отлетевший в его сторону буквально на расстоянии вытянутой руки. Его глаза мечутся между Чоном и оружием, следя за каждым чужим действием, а руками дрожащими и столь короткими прямо сейчас пытается достать огнестрел. Хватает быстро, шаркая металлом пушки по паркету с отвратительным визгом. Чимин прижимает его ближе к себе и весь буквально сжимается, дабы его не увидели раньше времени. - Так покажи своё лицо, или слишком труслив? - Чонгук смотрит тому в пустые глаза через тёмные очки и видит слишком знакомые черты, которые кажутся настолько знакомыми, что он готов потратить время на воспоминания. - Хочешь увидеть лицо робота? - мафиози удивляется подобным словам, не совсем понимая, к чему это было сказано, и уже хочет засмеяться в голос, как мужчина перед ним начинает снимать маскировку с лица. - Сокджин.. Чонгук помнит своего прошлого приближённого и готов поклясться, что даже подумать не мог на него, ведь Джин пропал сразу же после увольнения. Это было смело с его стороны, по крайней мере чувство смелости приобрёл, которое Чон никогда в нём до этого не замечал. Столь слабый, тихий и мирный Сокджин держит пушку прямо перед ним, угрожая смертью или чем ещё хуже. Этот человек, что раньше валялся на полу комнаты наказаний и стонал под ним от боли, готов убить своего прошлого хозяина. Он смог напасть на его корабль с товаром, а после и на сам порт, зная все секреты и возможности Чонгука. Столь подло было пользоваться этим всем. И та записка перед пентхаусом была написана почерком Джина, и если бы мафиози сразу узнал следы Кима. Вместе со смелостью он приобрёл характер, похоже, слишком много отдал дьяволу за такие драгоценности, раз теперь свободно говорит в лицо Чонгуку угрозы. - Робота... да ты даже для этой чести не способен. Остался таким же тупицей, но могу похвалить за столь долгую анонимность, не боишься получить по голове за нападения? Ты не настолько влиятелен, чтобы избегать правила Шьена. И раз стоишь здесь с оружием, то понесёшь ответственность. Добро пожаловать во второй мир, - с отвращением в голосе мафиози заканчивает свою речь, и даже готов на полном серьёзе плюнуть Джину в лицо. - Мне плевать на ваши правила и жизни, я хочу лишь мести и крови твоей! - он перезаряжает огнестрел и готовится стрелять, отбросив все планы мести на второй план, чтобы снести с этой земли Чонгука, стоящего с ухмылкой на всё лицо, - Но я хочу, чтобы ты страдал так же долго. - Страдания принадлежат только такому куску дерьма, как ты, - Чимин выбирается из-за стола, держа в руках оружие, полное пуль. Люди в чёрном вокруг обернулись на незнакомый голос и сразу же поставили Пака на прицел, ещё одно движение и как минимум десять пуль прилетят в его голову, - Думаешь, что можешь пойти против? Ты никто в этом мире, поэтому собирай своих блядей в чёрном. - Давно ли ты в этом мире, Пак Чимин? Не боишься пойти за Намджуном или хочешь полностью обосноваться в этом обществе? Ты и есть самый жалкий здесь. А друг твой, Джей, мы так хорошо трахались в туалете ресторана, - он заражается смехом ядовитым, что кажется, ещё секунда и его рот наполнится пеной, - Ты настолько был жалким, что даже незнакомец больше ему симпатизировал. - Закрой свой рот! - Чимину больно, когда корочки старых ран отрывают со всей силы, они ещё не зажили до конца, лишь продолжат кровоточить после этих слов, - Ты делаешь вид, что знаешь всё обо всех, но лишь притворяешься крутым, - он не готов останавливаться сейчас, поэтому будет делать больнее противнику, под прожигающий взгляд Чонгука, который глаз с него не сводит и мысленно говорит заткнуться. Теперь ему никто не помешает сделать всё, что взбредёт в голову, даже этот убивающий чёрный взгляд Чонгука и сжирающий до самых костей. В его руках оружие и в любой момент он может убить Сокджина, не моргнув и глазом, потому что таких гадюк как он нужно убивать первыми. Чимин не отдаст своё место главной суки, пусть каждый увидит в нём настоящую сущность, а не тихого и мирного члена элиты. И он сделает всё, чтобы сначала уничтожить Джина, а после заняться остальными. Ведь тот знает слишком много, начинает давить на болезненные точки и скоро захочет кожу живьём содрать с его тела. Перезаряжает оружие, целится, выстреливает. Это заняло не больше двух секунд, но страх в глазах многих останется надолго, только Пак не хотел попадать в Кима, лишь показать, что не так прост и действительно может пустить ему пулю в лоб, что в следующий раз не промахнётся и попадёт точно в яблочко. Чонгук оборачивается на внезапный шум снаружи и уже знает, кто это. Многочисленные выстрелы на улице, похоже, что Томас вошёл во вкус, раз убивает направо и налево. Пинает входную дверь, пуская внутрь вооружённую команду, теперь Сокджин окончательно проебался. Томас стреляет по всем незнакомцам в чёрном, попадая ровно в цель. Кидает мимолётный взгляд на Джина, а Чонгук с размаху бьёт опешившего Кима по лицу. Чон валит противника на пол и, не жалея собственные руки, пачкает и разбивает об чужое лицо и тело. С радостью он бы всадил самый острый нож в сердце ненавистного человека перед собой, что уже кровью плюёт. Его лицо похоже на месиво, вместе с костяшками Чонгука, которые он не пожалел на этого урода. Томас кивает на Чимина, приказывая уводить того, но как только Пак чувствует чужие руки на своём теле, которые прижимают ближе и оттаскивают подальше, разражается истошным криком. - Пошёл нахер, отпусти меня! Чонгук тебе голову скрутит! - он кричит так сильно, разрывая себе глотку, потому что не позволит остаться Чону на этом поле битвы, хоть в душе и понимает, что эти люди выполняют приказ мафиози и хотят лишь уберечь его. Но сейчас Чимину этого не понять, когда эмоции и страх за парня сводит с ума, заставляя биться в агонии чужих рук без возможности надавать по лицу Джину вместе с Чонгуком. - Уводите его уже, блять! - кричит Чонгук в ответ, сжимая сердце изнутри, и наконец-то выпускает собственного зверя во всей красе, рыча прямо в лицо Джину, что посмел сотворить такое. Он в гневе, а гнев растёт с невероятной скоростью, заставляя обстановку гореть, - Ты выбрал не того противника! Но Чонгука бьют по спине вновь, отчего изо рта выбивается больной стон, смешанный с рыком. Оборачивается на секунду, чтобы посмотреть в лицо человеку, сделавшему это, и видит, как Томас бьёт того тяжёлым автоматом, заставляя отлететь в сторону. Джин времени не теряет, сплёвывает кровь и, еле поднимая руку, переворачивает Чонгука, оказываясь сверху. Пожалуй, пришло его время приносить боль и бить не жалея, потому что сердце человеческое всегда помнит и болит до момента мести, пока собственные руки не получат хоть капли вражеской крови. Эта драка может продолжаться долго и с многими потерями, ведь начинает доставаться другим членам элиты, что даже не в силах ответить противнику, и лишь падают на колени, получая множественные увечья от людей Сокджина. Те не жалеют никого, стреляя до тех пор, пока не попадут, а после того, как охрана Чона выбивает оружие из их рук, идут в бой. Они так верны своему боссу, но до сих пор не знают, что Ким кинет при первой же возможности, позаботится о своём заде, наплевав на чужие. Потому что он не сделал своё последнее желание, которое обязательно сбудется. Пусть не сейчас, и не через несколько дней, но Джин продолжит копать под Чонгука, если выйдет из здания живым. - Чимин так хотел надавать по твоему лицу, и я мог бы позволить ему подобное, но он не умеет так же сильно бить тебя, до криков и стонов боли. Мне нравится безумно, как твой рот открывается в мольбах на спасение, я с радостью послушал бы эти стоны, только от наслаждения, - Чонгук наступает ногой на грудь противника, тот еле дышит, жадно хватая воздух ртом. Из ран продолжает течь кровь, и мафиози сильнее нажимает на них, - Постони для папочки, и я верну твою жизнь. - Пошёл нахер, - единственные слова, которые с успехом вырываются из его рта, о стонах и речи идти не может, ведь он уже одной ногой стоит в загробном мире. Как жаль, что даже там Джин не будет в покое, ведь дьявол на поводке Чонгука будет пытать душу Кима во все века. - Я надеюсь, что вы разберётесь с ним, Томас. А мне пора к детке, он был слишком буйным, - стирает рукавом кровь с щеки и подходит ближе к другу, осматривая его грязную одежду. - Он врезал Чонхо и расцарапал его лицо. Теперь Чимин у тебя в пентхаусе, - Чонгук смеётся от его слов, пытаясь представить подобное в своей голове, выходит довольно сексуально, но по приходе он точно проучит Пака. - Не убивай Сокджина, хочу ещё повеселиться с ним. Выкинь где-нибудь, посмотрим на следующие его действия. Правда интересно? - он хлопает Томаса по плечу, но так и не дожидается ответа, замечая его закатанные глаза и недовольное лицо, и только в душе друга зверь рад, как маленький ребёнок. Чонгук обязательно накажет Чимина за подобные выходки, ведь он даже не знает, насколько сильно билось сердце мафиози, и такое впервые. Ему было страшно услышать выстрел, но не от Пака, а из огнестрела Джина. Было бы ещё страшнее увидеть, как тело Креационе падает на пол без дыхания, с открытыми стеклянными глазами. Даже при мысли подобной по телу проходятся мурашки. И будь Чимин более сдержанным, то Чон позволил бы ему остаться до конца и посмотреть чудесное шоу. Чонгуку было бы в удовольствие видеть послушного парня, чтобы после дать ему злость свою на чужом теле оставить. Это определённо могло выглядело лучше, чем Чимин с автоматом в руке, как вообще он мог додуматься сделать выстрел? Чон понимает, что это было специально, тот пытался напугать и выполнил эту цель, но так нужно делать только в том случае, если знаешь характер и возможности противника. Сегодня же Паку нужно было стрелять уверенно и сразу в голову Киму, он попал бы. Заводит мотор машины, выезжая как можно быстрее с территории этого поместья, дабы остаться незамеченным. В мыслях Чонгука один Пак, стонущий под ним так сладко и протяжно, в сопровождении шлепков двух тел друг об друга. Это лучшее наказание, но оно останется на сладкое, потому что действительно проучив мальчишку, можно напугать до смерти. Другого выхода нет, Чимин должен знать грань и видеть моменты, в которые можно выступать, а волнения о жизни мафиози в такие моменты должны уходить назад. Как минимум потому, что Чонгук знает что делает и понимает любой исход, прокручивая десятки вариантов в своей голове. У него всегда есть второй план и выход из всякого дерьма наподобие такого. Поэтому Чимину придётся ещё научиться многому, но в гонках Чон всё же позволит участвовать. Пускай через себя пропустит этот адреналин в перемешку с диким страхом и научится бояться за себя самого. Тем более у Чонгука машина новая в гараже простаивает, уж слишком она сладкая и подходит для таких же великолепий как Пак. Отличная парочка феррари и Чимин, на опасной трассе. - Я приехал, - громко говорит с порога, снимая лаковые туфли и оставляя там же верхнюю одежду. Такое чувство, словно дома никого нет, а от следов Чимина можно заметить лишь туфли около двери, - Где ты? - Чонгук неспеша обходит первый этаж, заглядывая во все комнаты в поисках парня, а уже потом направляется на второй, слыша чужой шорох в своей спальне, - Креационе решил продолжить игру, но, к сожалению, я приехал с наказанием. Чимин сидит на краю кровати, поджав ноги к груди, и что-то медленно перебирает в своих руках. Вещь блестит на лунном свете, что попадает в комнату через окна с открытыми шторами, и только приблизившись, Чонгук замечает в его руках украшение, подаренное этим утром. Чон ставит стул прямо перед Чимином, усаживаясь слишком громко и свободно. Но это нисколько не привлекло внимание парня, будто тот даже не хочет смотреть на мафиози и назло продолжает его игнорировать. - Будешь и дальше молчать? - его начинает постепенно раздражать выходки со стороны Чимина, но почему-то агрессия не открывается перед ним, остерегая от худших последствий, - Блять, посмотри в мои глаза, Креационе! - Чонгук силой хватает лицо чужое за подбородок и заставляет смотреть в свои чёрные глаза, а в то время зверь прыгает в душу Чимина, начиная пожирать внутренности. - Что ты хочешь от меня услышать?! Ты видел всё сам, и если честно, я сам не знаю, зачем взял оружие и стрелял. Я делал так, как твердило сердце, и с удовольствием бы выстрелил в голову Сокджину. Но твой взгляд заставил меня остановиться и специально промазать, - Пак отпихивает грязные руки мафиози от себя и опять переводит своё внимание на рассматривание безделушки в руках. Столь красивое и нежное украшение привлекательно смотрелось на его талии, но Чимин снял его, потому что кожу предательски жжёт от неправильности. - Я хотел, чтобы ты слушал меня, а не пропускал всё мимо. Ты мог умереть сегодня, пойми уже это наконец! - начинает трясти Пака за плечи, требуя от него хоть каких-то действий, а не пассивного просиживания, - Я буду сидеть тут до тех пор, пока ты не умрёшь от моего взгляда. Или же пока не найдёшь оправдания своим действиям. Чонгук недоволен собой. Он начинает ненавидеть это разрастающееся влечение в сердце к Чимину, оно заставляет страдать от мелочей и сбивает с толку. Из-за этого работать и делать что-то невозможно, когда в груди главный орган бьётся сильнее с каждой секундой. Ненавидит также самого Пака, что двуличный до костей и мозга, ещё час назад был решительным и властным, а теперь сидит словно нашкодивший мальчишка. Чимин не поднимает глаза сейчас, а потом будет смотреть на Чонгука таким же тёмным взглядом, и это пугает временами. Понимает, что Пак берёт привычки мафиози на себя, но какая-то часть невинно-детская продолжает жить. Страшная смесь, если честно, ведь если и эта ничтожная часть прогнётся под влиянием Чонгука, то настанет конец света. Подобное нельзя допускать, но разве не этого хотел сам Чимин? Стать сильным. Только он не знает, на какие жертвы нужно пойти, и действительно придётся отдать душу дьяволу, иначе никак. - Зачем ты подарил мне это? - самостоятельно поднимает глаза на Чонгука. Per che Cosa? - для чего?