***
Принцесса Розанна родилась в один день с Цигуном и умерла тоже. Они никогда не пересикались и не знали о сущевствовании друг друга. Она шла путем любви и душевных страданий, он — следами своего отца-воина. Она встретила свою смерть под сводами паучьего храма в объятиях греха, он - на поле боя, от собственного милосердия. И все же как было много похожего в этих разных судьбах, удивительно! И если бы король Кристиан был жив он бы надел траур не только в память своей дочери, но и за упокой Цигуна.Клинок хана
23 апреля 2020 г. в 03:39
Порою враг — давно забытый друг.
Всего пару лет назад над крышами ихнего замка восходило солнце, теперь, похоже, оно клонилось к закату. Отец и мать не могли управлять землями — их поглотило горе. Прошел год с момента той роковой ночи, Хасима сняла траур, и только родители все еще носили черный цвет. Каждую ночь Йосе возвращалась к могиле дочерей (даже посмертное ложе у них было общим, Дионея наверняка была вне себя от ярости) и пела свою колыбельную.
Обязанности дайме на себя взял Цигун. Как для шестнадцатилетнего юноши он отлично справлялся — мигом видел кто лжет, а кто говорит правду, не был жаден к золоту, не стремился ничего завоевывать. Подобно родителям старший сын носил в сердце траур, но так же помнил об обязанностях отца. Он должен был переступить через себя и помочь с управлением, пока соседи-наги не почуяли слабости и не начали межусобицы. Его отец и так прошел долгий путь длиною в полвека и заслужил передышку в такой тяжелый момент.
Но настоящая беда пришла не от соседей-нагов, не от гномов и даже не от демонов. В один кошмарный день на столицу напали орки! Во главе войска стоял Гар-ди-бей — хан Шахибдии, вождь Великой Орды. Правда, Скифидии с ним не было — по крайней мере она не одобряла этого безумия.
Что еще оставалось нагу? Собрав войска он бросился обороняться, надеясь на благоразумие названного брата. Когда обстрелы прекратились Цигун воспользовался передышкой. Он взошел на одну из башен и обратился к варвару.
— Гар-ди-бей, что ты делаешь? Всего пару лет назад ты учил меня драться, а сколько лет наши народы помогали друг другу? Твоя мать Фелиция ценила этот союз, почему же ты на него наплевал?
— Я наплевал?! Это вы растоптали наше доверие. Как посмели наги сдружиться с магами, в то время как они шли на нас войной?
— Мой отец выторговал у них сферу — артефакт Вечной Императрицы. Служить Шалассе — наша первейшая обязанность.
— Так я и думал. Делидия не лгала — наги всегда думают только о себе!
Дальнейшие переговоры не имели смысла — начался штурм. Циклопы со всей силы ударяли стены, воины навалились на ворота. Наги больше не могли защищаться — надо было готовиться к кровопролитию. Стены держались с последних сил, но Цигун не мог смириться с мыслью, что под его началом умрут бойцы. Он стал перед выбором, который однажды сделал его отец. Но у сына была своя тропа.
— Остановись! Ты жалкий трус, если решил отомстить через своих собратьев!
И это сработало. Атака остановилась. Гар-ди-бей снова слушал.
— Наги не заключали сделки с магами, мой отец договаривался с ними. Наш народ не виноват, это было его задание.
— Тогда пусть выходит к воротам и дерется как воин! Даю слово, мои войска не тронут его, это будет честная битва.
— Каито все еще в трауре от потери дочерей, он не сможет сражаться в таком состоянии, я стану вместо него.
В глубине души сын дайме надеялся, что в орке что-то зашевелиться, что он отступит, пожалеет и скажет, что это была очередная тренировка. Однако адский огонь с глаз варвара не пропал.
Он перерезал всех магов Круга, разрушил три важнейших города и стоял у порога Аль-Сафира. Тогда его остановила Скифидия, теперь же он поручил сестре управлять городом в свое отсутствие чтобы ничто не направляло меч, кроме его руки.
Цигун вышел из города. Гар-ди-бей слез с быка и отправился к нему навстречу. На несколько секунд нага ослепило солнце. Он вспомнил тот летний денек когда ему исполнилось пять и первым, кто его поздравил, был орк, принесший в подарок четыре криво скованных катаны (орки совсем не умели ковать подобное оружие). Но солнце закрыли тучи, а подросток превратился в строгого вожака, который несся на него с тяжелым мечом.
Первый удар принял на себя щит. Их битва началась точь-в-точь как тренировка и от этого на душе стало еще больнее. Бой тянулся не час и не два. Иногда Цигун думал, что родители выбегут со дворца и помогут, но горе оглушало их, делало глухими не только для народа, но и для собственного сына.
В один миг катаны полоснули ногу врага и тот упал в лужу собственной крови. Она фонтаном бежала из раны, Гар-ди-бей шокированно смотрел на противника. Неужели он, этот мирный змееныш-головастик его поранил? Еще больше орк удивился когда кровь замедлилась — это Цигун использовал магию воды.
— Да простит меня Шаласса, я не могу. У меня не хватит смелости чтобы…
— Зато у меня хватит!
Меч сверкнул, подобно первой звезде, зажженной на небе. Один удар пробил броню, второй — тело. Гар-ди-бей не спешил вытягивать меч, не позволял Цигуну упасть и упокоиться с миром. Он смотрел в его глаза, наблюдал за тем, как жизнь угасает. Фелиция стремилась доказать другим, что у орков была совесть, он же доказывал это только собратьям.
Свое обещание орки выполнили — получив смерть предателя из рода дайме они отправились обратно в земли Орды. Наги подняли страшный крик, который Каито уже попросту не мог игнорировать.
Он вышел на балкон и увидел видение, то самое, что когда-то ему насылал безумный глаз. Мальчишка Гар-ди-бей стоял на горизонте, покрытый свежей кровью. Он обернулся и укоризненно посмотрел на нага, который отправил на верную смерть сына вместо себя.
Но Каито не сожалел, что сохранил тому мальчишке жизнь. Он жалел, что не принял от него бой.