Blowback

Тренировки новоиспеченному агенту Люсиэлю давались тяжело. Если в тех видах физической активности, где требовались ловкость и скорость, он показывал себя на высоте, то в тренировках на выносливость и силу ощутимо сдавал. Вандервуд, прислонившись к стене спортзала, наблюдал, как Люсиэль раз за разом пропускает удары тренера по рукопашному бою и падает на расстеленный на полу мат. Что интересно – он сразу же вставал и вновь бросался в бой, не обращая внимания на боль, и это было несомненным плюсом, пусть и единственным. Вандервуд предупреждал босса, что Люсиэлю еще рано давать такие нагрузки. Слишком маленький, слишком худой и даже какой-то хрупкий – похоже, в детстве он часто недоедал, что слегка притормозило его физическое развитие. Стоило подождать еще хотя бы год, но босс был непреклонен – ему не терпелось отправить Люсиэля на оперативные задания, чтобы тот проявил весь свой потенциал. Вандервуд лишь пожал плечами: слово босса – закон, но через несколько дней наблюдения за тренировками, больше напоминавшими избиение, все сильнее ощущал растущее раздражение. Когда тренер наконец отпустил Люсиэля, и тот, хромая, проковылял к стене, Вандервуд подошел к нему. – Как успехи? – спросил он так, словно не наблюдал только что в течение получаса, как Люсиэля размазывают по матам. – Прогресс определенно есть – теперь я падаю после двух ударов, а не с одного, – мрачно пошутил тот. – Что ж, поздравляю, – усмехнулся Вандервуд. – Хочешь попробовать кое-что другое? – Вы с тренером хотите избить меня вдвоем? – Люсиэль приподнял бровь. Под его левым глазом виднелась небольшая царапина, а под правым уже наливался солидный синяк. Босс запретил бить его по голове, но, похоже, он все-таки неудачно подставился. Вандервуд взял его за подбородок, поворачивая лицо к свету. Люсиэль дернулся – за то недолгое время, что они были знакомы, Вандервуд уже догадался, что он терпеть не может прикосновений – но затем послушно замер. – Больно? – спросил Вандервуд. – Ерунда, – отмахнулся Люсиэль, все же отступая на шаг. – Хотя, возможно, у меня сломаны ребра. – Вряд ли, – покачал головой Вандервуд. – Мастер Ли не стал бы бить так сильно. – Может, хочешь занять мое место и убедиться? – не выдержал Люсиэль. – Как-нибудь в другой раз, – усмехнулся Вандервуд. – Мы так и будем препираться, или ты все-таки хочешь еще чему-нибудь научиться? – Хочу, – кивнул Люсиэль, вытирая пот со лба. Вандервуд подождал, пока он примет душ и переоденется в стандартную для агентов-новичков форму – белую рубашку и брюки. Рубашка Люсиэля всегда выглядела так, словно ее пожевал и выплюнул какой-то беззубый великан. Край рубашки выбивался из брюк, и Вандервуд подавил желание заправить ее – это будет уже слишком навязчивым вторжением в личное пространство. Он провел Люсиэля на цокольный этаж комплекса, где располагался тир. Время было к обеду, и сейчас тот был пуст. – Мы будем стрелять? – обрадовался Люсиэль. – Я буду стрелять, а ты будешь смотреть, – сказал Вандервуд, доставая из поясной кобуры свой любимый пистолет – «Desert Eagle», модифицированный под стрельбу патронами «Магнум» сорок четвертого калибра. – Уши прикрой. Люсиэль послушно натянул наушники. Вандервуд подошел к стойке и сделал шесть выстрелов в мишень, отчего ее практически разорвало пополам. – Можно мне попробовать? – попросил Люсиэль, когда он закончил. – Этот для тебя слишком большой, – возразил Вандервуд. – Я справлюсь. Пожалуйста! Вандервуд перезарядил пистолет и протянул ему. Люсиэль сжал его обеими руками и широко расставил ноги, как ковбой в каком-то дешевом вестерне. Вандервуд хотел сказать ему, чтобы он сильнее вытянул руки, но не успел. Раздался оглушительный выстрел. Отдача была такой сильной, что Люсиэль едва не рухнул на пол – Вандервуд поймал его в последний момент – и к тому же умудрился долбануть себя затвором по переносице, где мгновенно принялся наливаться синяк. – Ты – идиот, – покачал головой Вандервуд, отбирая у него пистолет. – Рано тебе еще давать такие игрушки. – Он прошел к стойке и снял оттуда небольшую легкую «Беретту». – Держи. И руки вытяни дальше, тогда по башке себя не долбанешь. – Простите, агент Вандервуд, – пролепетал Люсиэль, потирая ушибленную переносицу. Хорошо, хоть нос себе не сломал, подумал Вандервуд, а то еще объясняйся за это перед боссом. Стрелок хренов. – Выпрями спину, не прогибайся так сильно, – Вандервуд прижался к нему сзади, показывая, как правильно принять стойку. – Руки выше и жестче держи. – Он обхватил Люсиэля обеими руками, показывая, как держать пистолет. Люсиэль вдруг замер, даже дышать будто перестал. Вандервуд чувствовал, как сильно колотится его сердце. Испугался? Его растрепанные волосы щекотали нос, Люсиэль был очень горячим и казался маленьким и беззащитным. Вандервуд удивился подобным мыслям и постарался прогнать их. – Стреляй, – негромко сказал он, и Люсиэль выстрелил. Пуля попала в стену чуть левее мишени. Вандервуд рассмеялся. – Ты целиться не пробовал? – Я плохо вижу без очков, – пробурчал Люсиэль. – Это тебе не компы потрошить. Учись стрелять вслепую – все равно, когда в нашем деле доходит до стрельбы, целиться уже нет смысла. Ладно. – Вандервуд прицелился за него, направляя пистолет в центр мишени. – Давай. В этот раз Люсиэль попал. На его губах тут же появилась легкая улыбка, и Вандервуд тоже улыбнулся, не зная, почему. Он отпустил руки Люсиэля, но все еще продолжал стоять вплотную к нему, слегка придерживая его за бок. – Теперь целься сам, – сказал он. Люсиэль выстрелил еще несколько раз. Вандервуд чувствовал, как его шатает от отдачи. Два выстрела снова угодили в стену, но зато целых три пришлось на мишень, хотя и далеко от центра. – Уже лучше, – похвалил Вандервуд, нажимая на кнопку смены мишени. – Теперь давай вместе. Стреляй туда же, куда и я. – Он достал из плечевой кобуры свой второй пистолет – «Кольт» М1911 – и выстрелил в новую мишень. Люсиэль выстрелил следом, промазав всего на пару дюймов. Какое-то время они стреляли по очереди, потом Вандервуд вновь сменил мишень и позволил Люсиэлю потренироваться самому. Через некоторое время тот наконец смог немного почувствовать оружие и перестать все время мазать и шататься. Вандервуд время от времени давал короткие советы. – Все, больше не могу, – признался Люсиэль, опуская пистолет. – Руки болят от отдачи. – Слабак, – усмехнулся Вандервуд. – Эй, мной вообще-то сегодня целый день полы вытирали в спортзале! – возмутился Люсиэль. – Хоть бы каплю сочувствия проявил! – Если не можешь держать удар, уклоняйся, – посоветовал Вандервуд. – И ешь побольше, а то ты ни черта не растешь. – Я не привык много есть, – Люсиэль отвел взгляд, лицо его тут же стало серьезным. – Привыкай, – Вандервуд поднял руку, чтобы потрепать его по волосам, но решил, что жест получится слишком дружеским, поэтому опустил ее. Они не должны быть друзьями. – Стрелять мне понравилось больше, чем драться, – признался Люсиэль. – Тогда можем потренироваться еще. Например, завтра, – предложил Вандервуд. – Но я же все время мажу, – вздохнул Люсиэль. – Наверное, тебе неинтересно меня учить. – Последние три выстрела были еще ничего. И мне все равно здесь нечего делать, так хоть время убью. Люсиэль пристально взглянул на него. На его губах вновь заиграла легкая, почти призрачная улыбка – он почти не улыбался с тех пор, как они познакомились. – Спасибо, – тепло сказал он, и что-то в груди у Вандервуда дрогнуло. Сердце сбилось с размеренного ритма и забилось чаще. Вандервуд нахмурился – неужели он уже умудрился заработать себе тахикардию? Говорил же ему врач не курить так много. – Не за что, – отмахнулся он. Они покинули тир – Люсиэль отправился отдыхать, а Вандервуд вышел во двор, на ходу доставая сигареты. Солнце уже клонилось к закату и практически скрылось за верхушками гор. Вандервуд курил, впервые за несколько месяцев находясь в приподнятом настроении. Наконец-то в обучении Люсиэля хоть что-то сдвинулось с мертвой точки. Наверное, действительно стоило бы повторить.

****

Вандервуд догадывался, что это задание они провалили. Но кто мог знать, что после того, как Зеро Севен отключит защитную систему в логове наркоторговца, туда вломятся его конкуренты и устроят перестрелку? И теперь он прорывался через обе враждующие стороны, на ходу устраняя и первых, и вторых без разбора, чтобы добраться до кабинета, где Зеро Севен должен был взломать электронный сейф, чтобы добыть нужную информацию, необходимую третьей стороне, которая их и наняла. В кабинете все было перевернуто вверх дном, и стоял отчетливый запах пороха. Сердце Вандервуда пропустило удар – неужели опоздал? – Зеро Севен? – неуверенно позвал он, сжимая в правой руке рукоять «Кольта». – Вандервуд, это ты? – Рыжая макушка Севена показалась из-за стола. Вандервуд подошел ближе, присел на корточки и коснулся массивной столешницы – пуленепробиваемый. В очередной раз изумился находчивости своего подопечного – тот умудрился перевернуть стол и спрятаться за ним. – Нужно валить отсюда, – сказал Вандервуд. – Плевать уже на задание, важнее спасти наши задницы. – Я добыл информацию, – Зеро Севен показал ему флэшку. – А потом вломились какие-то люди с оружием и начали стрелять… Вандервуд почувствовал движение за спиной до того, как раздался голос. И уже тогда понял, что опоздал. – Эй, а вы кто такие?! – воскликнул один из наемников, и Вандервуд отчетливо услышал щелчок вернувшегося на место затвора. По одному этому щелчку он мог определить модель пистолета – скорее всего, «Кольт» или «Смит-Вессон» – но от этого было мало толку, особенно если пуля угодит в голову. При попадании в другие части тела еще были варианты. Он по-прежнему сжимал свой пистолет в правой руке, но чтобы выстрелить, ему нужно было развернуться. На это уйдет примерно полторы секунды, но пуля достигнет цели быстрее, чем он успеет поднять пистолет. Время словно бы остановилось, дав ему возможность просчитать все вероятности. За доли секунды, прошедшие между возгласом наемника и щелчком затвора, показавшиеся Вандервуду часами, он успел сдвинуть корпус немного вправо, чтобы прикрыть Зеро Севена собой. С этого тоже было мало толку, но если ему все же повезет, и наемник выстрелит не в голову, а в спину, то у них еще были шансы выбраться. Если ему повезет еще больше – пуля попадет в ребро, если немного меньше – в легкое. О других вариантах он подумать не успел, начиная разворот – потому что не мог надеяться на слепую удачу. Таким образом он уменьшал собственные шансы (теперь пуля могла угодить и в грудь), зато увеличивал шансы Зеро Севена, если тот еще хоть что-нибудь помнил из их уроков. Вандервуд очень надеялся, что помнил. Он даже выкроил время, чтобы обругать себя – как было глупо так утратить бдительность! А все из-за беспокойства. Он нарушил собственные правила – чему учили его самого и чему он старался учить Зеро Севена. Не создавай эмоциональные связи. Не привязывайся – ни к людям из агентства, ни вне его. Главное правило секретного агента – не иметь семьи и друзей. Когда ты одинок, ты неуязвим. Похоже, Вандервуд собирался продемонстрировать последствия нарушения этого правила на собственном примере. Он уже видел стоящего в дверях человека, готового выстрелить (все-таки это был «Смит-Вессон»), когда почувствовал, как Зеро Севен прижался к нему – от страха, что ли? Вандервуд уже нажимал на спусковой крючок, понимая, что все равно не успеет, но не имея права поступить по-другому, когда над его ухом раздался оглушительный грохот выстрела. В голове тут же зазвенело, и Вандервуд прикрыл один глаз, увидев, как наемник рухнул на землю. Его собственная пуля на полсекунды позже прошла через то место, где мгновение назад находилась голова наемника, и застряла в дверном косяке. Вандервуд обернулся снова. Зеро Севен смотрел на него расширенными от ужаса глазами, сжимая в дрожащих руках его «Desert Eagle». В этот раз он хотя бы умудрился не стукнуть себя по носу. Пистолет выпал из трясущейся руки, и Вандервуд подхватил его на лету, отправляя в поясную кобуру. – Я-я… убил его? – заикаясь, спросил Севен. – Нет, – соврал Вандервуд, прежде чем успел подумать, исключительно инстинктивно. На своем веку он повидал немало чудес, но еще ни разу не видел, чтобы кто-нибудь выжил после выстрела в голову из крупного калибра с расстояния в два с половиной метра. Чуваку, наверное, полбашки снесло, но Зеро Севену знать это было не обязательно. – К-кажется, я попал ему в голову... – пробормотал Севен. – Выживет, – Вандервуд схватил его за предплечье, поднимая на ноги. – Пошли отсюда. Когда они проходили мимо лежащего на полу тела, Вандервуд заставил Севена отвернуться. Его окончательно накрыло, когда они уже оказались в машине. Руки тряслись, лицо позеленело. – Тебя хоть не стошнит? – спросил Вандервуд, выводя автомобиль из переулка. – Если заблюешь мою машину, сам будешь убирать. Севен сглотнул, быстро покачав головой. Вандервуд взглянул на него с сочувствием – он хорошо помнил свое первое убийство, правда, сразу после у него не было времени особо переживать по поводу. Отходняк накрыл его гораздо позже. – Я убил человека, – прошептал Севен, глядя перед собой пустыми глазами. – Эй! – прикрикнул на него Вандервуд. – Вообще-то ты мне жизнь спас. Может, для тебя это и не особо важно, но я оценил. Зеро Севен посмотрел на него – его взгляд стал более осмысленным, лицо все еще было бледным, но хотя бы утратило зеленоватый оттенок. – А ты… сколько людей убил ты? – дрожащим голосом спросил он. – За сегодня? Человек двадцать, наверное, – беспечно отозвался Вандервуд. – Хотя нет, у троих еще есть шансы выжить. Или у двоих. – Ты так легко говоришь об этом, – потрясенно произнес Севен, и Вандервуд не смог понять, ужасает его это или восхищает. – Ко всему можно привыкнуть, – пожал он плечами. – Я… я больше никогда не возьму в руки оружие. – Севен принялся тереть ладони одна об другую, словно пытаясь стереть с них пороховые следы. – И правильно. Это я облажался. Ты не должен защищать меня, это моя работа. Ты взламываешь, я стреляю. Так должно быть. Но признаю, выстрел был отличным. – Меня сейчас действительно стошнит, – пробормотал Севен. – Кхм, прости. Они какое-то время помолчали. Вандервуд смотрел на дорогу впереди, не решаясь посмотреть на Севена. – А… а если я больше не захочу взламывать? Тогда… ты убьешь меня? – наконец тихо спросил Севен. Вандервуд выругался про себя и потянулся за сигаретами, одновременно опуская боковое стекло со своей стороны. Он и ждал, и боялся этого вопроса. – Тебе что, плохо живется? За это задание ты получишь кучу бабла. Купишь себе, что захочешь. Так что лучше не думай о том, чтобы бросить работу. – Но если все-таки так случится, что мне придется уйти, ты должен будешь убить меня? – не унимался Севен. «Я лучше сам себя убью, – подумал Вандервуд, глубоко затягиваясь сигаретой. – Правда, проблему это не решит». – Посмотрим, – сказал он вслух. – Не задавай вопросы, на которые не хочешь знать ответов, Зеро Севен. Севен кивнул, задумчиво уставившись в окно. Его руки больше не дрожали. На тыльной стороне ладони отпечатался пороховой след. – Чего-то так жрать захотелось, – протянул Вандервуд. – Давай заедем перекусить? Что ты там любишь, мороженое? Так уж и быть, сегодня я угощаю. Севен удивленно взглянул на него, взгляд его немного просветлел, хотя в глубине глаз отпечаталось странное застывшее выражение. К сожалению, Вандервуду оно было знакомо. Он каждый раз видел его, когда пристально смотрел в зеркало. «Поздравляю, Зеро Севен. Ты наконец-то стал взрослым. Хотя я бы предпочел, чтобы это случилось примерно никогда». – Ну так как? – спросил он вслух. – Отличная идея, – ответил Севен и улыбнулся. Совершенно неискренне, но это было правильно.