Чистосердечное признание

Дверь черного хода резко отлетела к стене, и Вандервуд, покачиваясь, вышел из здания. Севен тут же выскочил из машины и в два шага оказался рядом с ним. – Вандервуд, ты как? В порядке? Я уже хотел звонить в агентство за подкреплением… – Все нормально, не трещи так, – поморщился Вандервуд, держась левой рукой за правое предплечье. – Ты ранен? – взволнованно спросил Севен. – Нет. То есть не совсем… Зеро Севен, давай выбираться отсюда. Они забрались в машину Севена, и тот тронул ее с места. Выехав на улицу из переулка, он снова бросил на Вандервуда обеспокоенный взгляд. Тот сидел, прислонившись к дверце и прикрыв глаза. За предплечье он больше не держался, но выглядел бледным и каким-то болезненным. – Вандервуд, ты уверен, что все в порядке? Выглядишь ты не очень. – И чувствую себя так же, – ответил Вандервуд и тут же поморщился, как от зубной боли. – Зеро Севен, давай договоримся – ближайшие, – он взглянул на наручные часы, – два часа ты со мной не разговариваешь. Идет? – Но почему? – изумился Севен. – Вдруг ты загнешься за эти два часа, как я потом боссу объяснять буду? – Скажешь, что я сам тебя попросил, – буркнул Вандервуд. – И вообще, от… кхм, от этого не умирают, в общем. – Он снова скривился. – Просто заткнись, ладно? И ни о чем меня не спрашивай. – Как скажешь, но… – Севен вновь посмотрел на дорогу. – Куда тебя хоть везти? Ко мне? Или в агентство? Вандервуд задумался. – Хм, в агентство точно нельзя, – пробормотал он. – Если они узнают, чем меня накачали, меня уберут. К себе везти не вариант – слишком опасный район, ты можешь пострадать… Блядь, я же просил ничего не спрашивать! – Тебя чем-то накачали?! – в свою очередь снова спросил Севен, широко распахнув глаза от изумления. – Чем-то таким, из-за чего тебя может убить собственное агентство?! – Я же просил… – Вандервуд вновь поморщился. – Ладно, может, мне так быстрее полегчает. Меня схватили уже на выходе и потащили в подвал. Там был доктор… ну, какой-то чувак в белом халате. Похоже, что наши сегодняшние цели хотели узнать, на кого я работаю, но догадались, что добровольно я не расскажу, даже под пытками. Мне вкололи экспериментальное средство… Про амитал или пентотал слышал? Вот мне вкололи что-то подобное, но покруче. – Ты имеешь в виду вещество, которое называют «сывороткой правды»? – выдохнул Севен. – Оно самое, – мрачно ответил Вандервуд. Севен перевел дыхание и крепче сжал руль. Теперь он вполне понимал и даже разделял тревогу Вандервуда. Если в агентстве узнают, что к одному из самых лучших и опытных агентов применили подобное вещество, то его тут же устранят. Никто не поверит, что Вандервуд ничего не рассказал, да и спрашивать не будут. Слишком многое стояло на кону. – И что ты им рассказал? – осторожно спросил Севен. – Ничего. Один из наемников отвлекся, я сумел спереть скальпель и разобраться с ними. Кровищи столько было, жуть, – Вандервуд поморщился. Севен удивленно посмотрел на его одежду, на которой не было ни единой капли крови, и ощутил странную смесь ужаса и восхищения. – Ты мне не веришь? – спросил Вандервуд, усмехаясь. – Ты же знаешь, что сейчас я не могу солгать. – Знаешь, на самом деле мне абсолютно все равно, выболтал ты секреты агентства или нет. Я не настолько предан ему. – Другого ответа я и не ожидал, – кивнул Вандервуд. – Но будет лучше, если мы действительно какое-то время не будем разговаривать. Если я выболтаю лишнее тебе, и агентство каким-то образом об этом узнает, мне прикажут устранить тебя. Поэтому, даже если я скажу что-нибудь случайно, просто сделай вид, что не услышал, и никогда не пытайся использовать это в собственных целях. Севен кивнул, глядя на него с интересом. Сейчас Вандервуд действительно был необычайно многословен, к тому же впервые говорил так долго и серьезно. Севен больше привык, что тот постоянно орет на него за задержки в работе и бардак в квартире. – А если я спрошу о чем-то, не связанном с агентством? – Севен затаил дыхание, ожидая ответа. – О чем, например? – удивился Вандервуд. – Например, о тебе, – Севен машинально свернул на дорогу к собственному дому. – Обо мне? Что ты хочешь знать обо мне? И лучше не спрашивай, ладно? – У тебя такая жуткая биография? – рассмеялся Севен. – Ладно, я пошутил, не буду я ничего спрашивать. Просто подождем пару часов, пока действие наркотика не закончится, и все. Вандервуд выдохнул с явным облегчением. Севен действительно искренне хотел следовать своему же плану, но не мог побороть распиравшее его любопытство. Мысль о том, что Вандервуд ответит на любой его вопрос, вызывала неистовый зуд на кончике языка. И наконец он все-таки не выдержал. – Почему ты захотел работать со мной? – спросил он. – Зеро Севен, мы ведь, кажется, договорились… Черт… Я не хотел, меня заставили… Поначалу, по крайней мере… Все, больше никаких вопросов! – У агентства есть на меня досье? Вандервуд закатил глаза и издал протестующий стон. – Да. – И ты читал его? – Да. – И что там написано? – Немного. Дата твоего рождения, пара слов о твоей семье, твой уровень IQ и основные характеристики, благодаря которым агентство заинтересовалось тобой. – И что там написано о моей семье? Вандервуд взглянул на него с укором, но ответил: – Что твоя мать была проституткой, водившейся с богачами, но потом спилась и закончила жизнь в нищете. И что у тебя есть брат. Об отце – ни слова, информация засекречена. Севен перевел дыхание, но в то же время его сердце забилось чаще. – А что еще про моего брата? – Просто то, что он у тебя есть. Ни имени, ничего больше. Зеро Севен, ты же знаешь, что нам запрещено… – Знаю я, – перебил его Севен. – Но хочу спросить еще кое-что. Вандервуд издал звук, похожий на рычание. – Ты ведь отслеживаешь меня, да? – вопрос прозвучал, как утверждение. – Да, – нехотя ответил Вандервуд. – И где стоят маячки? Перечисли все. Вандервуд принялся перечислять, и заняло это гораздо больше времени, чем Севен мог представить. – Даже в джинсах? – наигранно ужаснулся он, когда Вандервуд закончил. – Ты извращенец, Вандервуд! – От извращенца слышу. Я видел твои залежи порнухи, и там были не только девочки. Севен покраснел и закашлялся. – Кхм, проехали. Ладно, так и быть, больше ничего спрашивать не буду. – Какое облегчение! – съязвил Вандервуд. Остаток пути они провели в молчании. Севен завел машину в подземный гараж и набрал код, открывающий входную дверь. Вандервуд прошел в гостиную и в изнеможении опустился на диван. – Черт, когда же это закончится? – простонал он, прикрывая глаза рукой. – Тебе плохо? – обеспокоенно спросил Севен. – Да уж не очень хорошо. И еще чертовски хочется поговорить. Мне бы под капельницу лечь, чтобы вымыть эту дрянь из крови, но здесь это, увы, невозможно, а ни в больницу, ни в агентство мне нельзя. Блядь! Севен потянулся и взял его за руку. Вандервуд дернулся, как от электрического удара, и едва не отпрыгнул от него в сторону. – Что ты делаешь?! – Я просто хотел посмотреть, который час, – Севен взглянул на его наручные часы. – У тебя для этого телефон есть, – проворчал Вандервуд, выдергивая руку. – Он разрядился. – Все четыре? – съязвил Вандервуд. – Еще полтора часа, – сказал Севен, не обращая внимания на его издевку. – Знаешь, мне кажется, я смогу отлично повеселиться. – Его губы растянулись в широкой улыбке. – Смотри, чтобы не пришлось об этом пожалеть, – предупредил Вандервуд. – И что ты сделаешь? Убьешь меня? На лице Вандервуда отразилось страдание. Казалось, он боролся сам с собой, но все же проиграл и тихо выдохнул: – Нет. Я никогда не причиню тебе вреда. Севен заинтересованно приподнял бровь. Ситуация становилась все занимательнее. – А если агентство прикажет устранить меня? – И тогда тоже, – Вандервуд отвел взгляд, на его щеках выступили яркие пятна. – Но почему? – искренне удивился Севен. – Только не говори, что ты ко мне привязался, все равно не поверю. – Можешь не верить. – Лицо Вандервуда исказила еще одна гримаса. У Севена прямо руки зачесались, так вдруг захотелось поразвлечься. – Значит, я тебе нравлюсь? – томным голосом спросил он. – Зеро Севен, черт… Да. – Что, правда? – Севен не ожидал, что ответ будет настолько прямым. Хорошая, однако, у этих мафиози оказалась «сыворотка правды». – Д-да. Ты издеваешься? – Вандервуд, похоже, воспринял вырвавшуюся у Севена фразу за очередной вопрос. – Нет, я… – Севен на мгновение растерялся. – Я просто не ожидал. Вандервуд фыркнул. – Ты думаешь, мне больше заняться нечем, кроме как убирать в твоей квартире, стирать твои шмотки и готовить тебе еду? А еще все время прикрывать тебя перед боссом и помогать решать твои проблемы с этим RFA. – Я просто никогда не задумывался о причине… – протянул Севен. – И дальше не задумывайся! Черт, лучше бы ты уже про биографию мою спросил! – А можно? – обрадовался Севен. – Как тебя зовут на самом деле? – Только не это! – Вандервуд страдальчески закатил глаза. – Быстро спроси что-нибудь другое! – М-м, ладно. Почему ты пошел работать на агентство? – Зеро Севен, ты действительно издеваешься! Тебе жить надоело, или как? Давай уже к первой теме тогда вернемся, хрен с ним. – Это к какой? Где ты рассказывал, как ты ко мне относишься? – Да, – Вандервуд снова отвернулся. – И как? Вандервуд выдал очень длинную и сложную фразу, в которую, если Севен правильно разобрал, входили матерные слова, по крайней мере, пяти разных языков. – Я… – наконец выдохнул Вандервуд. На его лбу выступили капельки пота, брови сошлись над переносицей. Казалось, он делает над собой невероятное усилие. – Я тебя люблю. У Севена в буквальном смысле отвалилась челюсть. Даже несмотря на то, что Вандервуд сказал буквально пару минут назад, такого признания он не ожидал. – Ты шутишь? – только и смог выдохнуть он. Вандервуд сделал такое лицо, словно собирался прикончить его на месте, но почему-то не стал даже орать, а просто тихо ответил: – Нет. Севен попытался переварить полученную информацию, но его мозг все время выдавал ошибку, как поломанный компьютер. Чтобы Вандервуд влюбился в него? Да это же просто смешно! Севен даже украдкой ущипнул себя за руку, чтобы проверить, что это не сон. Может, те мафиози и его какой-то наркотой ненароком накачали, и теперь у него галлюцинации? Может, что-то в воздухе? Он ведь тоже заходил на их базу. Легче было поверить даже в это, чем в то, что сказал Вандервуд. Вандервуд сверлил его взглядом, и Севен понял, что он ждет ответа. Ну, не то чтобы ответа, а хоть какой-то реакции, и осознал, что уже пару минут, как идиот, пялится в одну точку. – Эм-м… Мне очень приятно, но… ты же знаешь, что я не могу ответить тебе взаимностью, – сбивчиво начал он. – Я ведь уже женат на своей работе и храню верность моей дорогой Элли… Вандервуд поморщился. – Оставь этот бред. Я сказал это не потому, что ждал какой-то ответной реакции, а потому, что не мог солгать. Я не хотел, чтобы ты знал. Наверное, теперь мне придется перестать работать с тобой. Скажу боссу, чтобы тебе назначили другого куратора. – Ч-что?.. – Севен широко распахнул глаза, не веря собственным ушам. В груди вдруг резко защемило от разочарования и обиды. – Но почему? Я… я могу сделать вид, что ничего не слышал! Помнишь, мы ведь так договаривались? – Мы договаривались про работу, а это личное. Между нами не должно быть ничего личного. И вообще, какая тебе разница, кто будет твоим куратором? Ты ведь терпеть меня не можешь. Может, тебе попадется кто-то более приятный. – Я не… – Севен умолк, не зная, что хочет сказать. Он никогда по-настоящему не задумывался, что чувствует к Вандервуду, и чувствует ли вообще. Просто привык, что тот всегда рядом, как… как любимая вещь, которая всегда под рукой, например, как те же неизменные наушники, висящие на его шее. Но одна мысль о том, что Вандервуда больше не будет рядом, что в его дом и его непростую жизнь войдет другой, незнакомый человек, вселяла в Севена практически панический ужас. Он и не знал, что так зависим от Вандервуда, пока не понял, что может его потерять. – Я просто не хочу, чтобы что-то менялось, – наконец сказал он. – И еще… ты отлично справляешься с ролью домработницы. Не думаю, что другой агент сможет так же. – Прости, Зеро Севен, но в жизни не всегда все будет так, как ты хочешь, – язвительно произнес Вандервуд. – Я знаю, – Севен нахмурился, но затем вдруг расхохотался – громко, но невесело. – В моей жизни вообще никогда не бывает так, как я хочу. С самого начала не было. – Ты пытаешься меня разжалобить? Будешь умолять, чтобы я не покидал тебя? К щекам Севена непроизвольно прилила кровь, а в груди появилось неприятное чувство. – Знаешь, Вандервуд, для того, кто только что признался мне в любви, ты ведешь себя просто отвратительно. Уверен, что не соврал? – Более чем, – Вандервуд действительно выглядел достаточно уверенно и больше не морщился, говоря правду. – Я не собирался тебе признаваться, ты меня вынудил. – Но я же не знал, что ты признаешься! – возразил Севен. – И какого ответа ты ждал? – поинтересовался Вандервуд. – Я не знаю, – Севен пожал плечами. – Я об этом не подумал. – Мне кажется, это одна из основных твоих проблем, – заметил Вандервуд. – Можно хотя бы сейчас обойтись без нравоучений? – Нет, нельзя. – Эй, это уже слишком! – возмутился Севен. – Ты что забыл, что я все еще не могу солгать? – фыркнул Вандервуд. – А, да, точно. Слушай, Вандервуд… я тебе искренне сочувствую. Если бы мне вкололи такое, я бы уже застрелился. – Надеюсь, это не призыв к действию. Севен прыснул от смеха, но заметив взгляд Вандервуда, попытался сделать серьезное лицо. – Ты действительно хочешь бросить меня? – спросил он. – Не драматизируй, – поморщился Вандервуд. – Ладно, я готов умолять, – Севен сполз с дивана на пол и подполз к Вандервуду, обхватывая его колени руками и принимаясь наигранно завывать: – Не броса-ай меня-я, Ва-а-андервуд!.. – Зеро Севен, это ужасно. Я думал, ты гораздо лучший актер, – голос Вандервуда звучал бесстрастно, но когда Севен взглянул ему в глаза, то понял, что он едва сдерживает смех. – Не смейся надо мной, – тихо произнес он. – Я всего лишь один раз, в качестве моральной компенсации, – так же тихо ответил Вандервуд, наклоняясь к нему. Их взгляды снова встретились, и Севен почувствовал, что краснеет, когда разглядел в глазах Вандервуда гораздо больше того, в чем тот уже успел сегодня ему признаться. Вандервуд моргнул и хотел отстраниться, но Севен неожиданно потянулся к нему и легко коснулся его губ своими губами. Вандервуд вздрогнул, его руки легли Севену на плечи, на миг притягивая его к себе, но тут же резко оттолкнули. – Что ты творишь вообще?! – возмутился он. – Думаешь таким способом заставить меня остаться? – Нет, я… – Севен смущенно заморгал. – Я не знаю, зачем это сделал. Просто захотелось. – Ты вообще любишь потакать своим желаниям, да? – Не всегда, – Севен опустил глаза. – Но, кажется, я нашел выход. Ты не отдашь меня другому агенту, иначе я поставлю агентство в известность о «сыворотке правды». – Шантаж? – хмыкнул Вандервуд, приподнимая бровь. – Потрясающе. А чем докажешь? – В моей квартире повсюду установлены камеры с микрофонами. Вандервуд картинно зааплодировал. – Ладно, твоя взяла. Только давай договоримся больше не поднимать эту тему. Иначе мы действительно не сможем работать вместе. Севен ненадолго задумался, а затем тихо спросил: – Почему ты не захотел целовать меня? Вандервуд возмущенно зашипел. – Нет, я точно тебе отомщу… Потому что я не уверен в твоей искренности. Но даже если бы был уверен, в этом нет смысла. – Почему? – Ты точно издеваешься, – закатил глаза Вандервуд. – Я должен объяснять тебе очевидные вещи? Потому что агентам запрещено иметь личные привязанности и состоять в отношениях. – А если никто не узнает? – прищурился Севен. – Зеро Севен, я не понимаю, к чему ты клонишь, – нахмурился Вандервуд. – Действительно не понимаешь? – Скорее, не хочу понимать, – с тяжелым вздохом ответил Вандервуд. – Напомни мне, чтобы я вернулся в лабораторию этих говнюков с сывороткой и порешил там всех. – Не напомню. Я собираюсь сделать у них большой заказ. – Так понравилось издеваться надо мной? – Иногда это полезно, – Севен коварно улыбнулся, снова придвигаясь к нему ближе. – Поцелуй меня. Вандервуд взглянул на него с удивлением. – Зачем? – Хочу узнать, как ты целуешься. – И все? – «Сыворотку правды» вкололи тебе, а не мне, так что я не обязан раскрывать все свои секреты, – Севен облизал губы. – Ну так как? – Напомни мне, чтобы я и тебя потом убил, – прошептал Вандервуд, притягивая его к себе и закрывая его рот поцелуем. Целовался он просто невероятно, поэтому какое-то время им было совсем не до разговоров.

****

– Зеро Севен, еще раз бросишь пакеты от чипсов на пол, я тобой этот пол протру! – Вандервуд утер пот со лба, собирая второй за день пакет с мусором. – Ну прости меня, – Севен прижался к нему всем телом, обнимая за шею, и уже потянулся к его губам, но Вандервуд накрыл его рот ладонью. – Мне кажется, ты слишком злоупотребляешь сложившейся ситуацией, – заметил он. – Но разве я не стал лучше работать? – удивился Севен, убирая его руку. – Да, но теперь ты не даешь выспаться и мне, – закатил глаза Вандервуд. – И тебя это не устраивает? – прищурился Севен. – Меня это более чем устраивает, – тихо сказал Вандервуд. – Но, думаю, нам нужно пересмотреть распределение обязанностей относительно уборки. Или хотя бы относительно появления мусора в квартире. – Но ведь уборка – это доказательство твоей безграничной любви ко мне! – восторженно изрек Севен, едва сдерживая смех. – Помнишь, ты сам говорил? – Ладно, – кивнул Вандервуд. – Раз ты не хочешь по-хорошему… Думаю, нам нужно прояснить еще кое-какие вопросы. – Он обхватил Севена за ягодицы, и тот почувствовал резкий укол в одну из них. – Ай! Черт, Вандервуд, что это?! Вандервуд оттолкнул его и посмотрел на наручные часы. – Должно подействовать примерно… через пять минут. – Что?! Это ведь не то, что я думаю? Это… не «сыворотка правды»?.. Вандервуд удовлетворенно улыбнулся. – Она самая. Улучшенная формула. И, кстати, спасибо за совет не уничтожать ту лабораторию. Действительно пригодилась. – Нет, Вандервуд, как ты мог… Черт, у меня кружится голова, – Севен опустился на диван. – Не волнуйся, никаких побочных эффектов, – успокоил его Вандервуд. – На себе проверял. Я же говорил, что отомщу тебе, Зеро Севен. Думаю, уже можно начинать. Итак, как ты ко мне относишься? Севен густо покраснел, понимая, что теперь ему не отвертеться.