После бриза

      Что-то между днём и вечером? Ну, да, пекло, но жара уже начинала спадать. Да и освежающий ветерок с моря спасал. На пляже ещё полно людей. Сынён стоит около домика спасателя, щурится, чтобы посмотреть по сторонам. Глаза его зацепились за огромный камень, что стоял посередине всего пляжа. О, вот тут они вчера лежали с друзьями. Ну, как это обычно: полотенца, крем, огурцы, лимонад. Им по 18-20, а они с таким же набором, как и все мальчишки в купальный сезон. И вели они себя также. Ор, брызги, потерянные плавки ХанГёля… Ну, впрочем, это было вчера. Сегодня Сынён пришел на пляж не для того, чтобы встретиться с приятелями. Нет. Сегодня Сынён не мальчишка, он юноша, даже мужчина… В общем, приятный молодой человек. Сынён не то чтобы долго ждёт, он нервничает немного, а время медленно тянется. Однако он заметил знакомую фигуру, стремительно приближающуюся к нему. На этом человеке была похожая рубашка, только принт другой, да и не на растопашку была (Сынён просто любит хвастаться своим телом с татуировками). Это Сынён просто так подметил. Он помахал рукой, а в ответ получил фирменную смущенную улыбку. — Я уже начал думать, что ты меня опять продинамил. Усок на это не стал отвечать и перевел тему. — Почему пляж? Свидания со знаменитым Чо Сынёном такие безвкусные? Ты сказал, что я не разочаруюсь. Тот пожал плечами. — Жарко сегодня, поэтому решил, что на пляже провести день– хорошая идея.       Болтать с Усоком– самым прекрасным созданием на этой планете, видеть его лицо в лучах палящего солнца, беззаботную улыбку, его стройные ноги в шортах… (так, а вот это, Чо Сынён, вообще лишнее). Думал ли Сынён, что когда-нибудь он так просто будет гулять с ним по пляжу? Ещё в мае, когда туристический сезон в их городе был открыт, а экзамены наступали на пятки, они не общались друг с другом. От Усока можно было услышать только хорошие колкие фразы. Например, как-то раз он сказал: «если ты, к великому удивлению, не нашел себе очередную бабу на эту ночь, то не надо ко мне лезть». Всё бы ничего, но Сынён любит играть на публику, поэтому предложение пойти куда-нибудь было высказано громко, на весь класс, чтобы Усок не смог отказаться. Ну Усок и отказал громко и на весь класс. А? Каково?       –Хочешь мороженого? — поинтересовался Сынён– Я бы не отказался в такую то погоду. Усок улыбнулся. — Ты платишь. — Знаю. Я сегодня оплачу и сделаю все, что ты хочешь, чтобы ты не ушёл со свидания. Усок отвёл взгляд. У него даже уши покраснели («из-за жары» — сказал бы он, но мы то знаем правду), но Ким отчаянно старался держать себя в руках и не показывать смущение. А Сынёна это забавляло. Они сидели на берегу, какое-то старое бревно оказалось очень кстати, потому что покрывал они с собой не брали. Солнце садилось, и море отливало приятным желто-ораньжевым цветом. На пляже потихоньку становилось меньше людей, но заметили ли они это? Нет, конечно. Они были заняты обществом друг друга. Сынён что-то рассказывал, попутно разглядывая бледную, незагоревшую кожу Усока. Видимо, тот ещё не ходил на пляж. Но ему очень нравилась аристократическая бледность Усока. Тот же слушал, не спеша ел мороженое и не переставал улыбаться. Прохладный ветер до сих пор дул с моря, уже настойчивее, чем раньше, жара спала.       Думал ли Усок, что когда-нибудь он будет вот так сидеть с Сынёном на берегу моря? Он видел его в классе каждый день. И каждый день он слушал рассказы от одноклассников, что ещё одна девчонка пала под чарами Чо Сынёна. Но дальше одной ночи никто из тех девиц не проходила: все знали, что, как обычно, Чо развлекается. Он либо избегал тех, с кем спал, либо напрямую говорил, что одна ночь ничего не значит. Сынён не любил. Ни одну из них не любил. Парень не был настроен на отношения с кем-либо. Зачем так поступал с невинными девушками? Гормоны и все такое, сами знайте таких казанов. А когда Сынён заметил миловидного одноклассника Усока и начал ни с того ни с сего подкатывать, Усоку стало страшно. Страшно, потому что он уже влюбился в него, а вот Сынён… Не использует ли его Сынён как других? Ничего гениальней в голову Усока не пришло, кроме как игнорировать свои чувства и всячески отшивать парня. А Сынён, почему-то, не собирался сдаваться. И так прошел весь учебный год, пока не наступил май.       Закат окрасил море в бордово-красный, но людей на песчаном берегу уже не было, чтобы полюбоваться этой красотой. Кроме одной пары. Ветер был уже сильнее, растёгнутая рубашка Сынёна начала развиваться и от глаз Усока не ускользнула знаменитое тату револьвера на торсе. Конечно он о нем слышал, каждая девчонка в школе видела его, но Усок видит впервые. Сынён держал младшего за руку, и они медленно бродили вдоль пляжа. – Почему?- прерывает такую уютную тишину Ким. – Мм? — Сынён понятия не имел, что имел в виду Усок под этим «почему». – Я никогда не слышал, чтобы ты водил девушек куда-то, чтобы затащить в постель. Почему ты пригласил меня на свидание? Улыбка Сынёна вмиг пропала, но появилось серьёзное лицо. Глаза погруснели. Усок до сих пор не верил ему. – Потому что ты мне нравишься. – Ты повторяешься. - младший отвернул голову и нервно переминается с ноги на ногу- Я нравлюсь тебе, как те девчонки, которые провели с тобой ночь? – нет, Усок. - эти слова добивают сердце Сынёна- Я уже объяснял. Они мне НЕ нравились. Вернее, я их не любил…       Так что же перевернуло все с ног на голову? После фееричного провала перед всем классом Сынён не выдержал. Нужно было поговорить с этой стервой (но это не отменяет тот факт, что он само очарование) Ким Усоком, поэтому он решил подкараулить юношу. Тот часто задерживается перед тем, как уйти из школы, чтобы отдать что-нибудь в библиотеку или взять из нее. Когда Усок вышел из здания, его тут же взяли за руку и потащили в маленький пришкольный сад, подальше, чтобы никто не увидел. Почему Усок не сопротивлялся? Вполне в его стиле было бы возмущаться, но он не стал из-за своего любопытства. Наконец, они остановились в самом удаленном месте сада куда даже лучи солнца не доходили из-за деревьев. – Я такой страшный? Почему ты мне отказываешь?- Сынён не церемонится, сразу переходит к сути, потому что терпеть уже невозможно этого упрямого олененка (но на тот момент ввиду обиды просто О Л Е Н Я) – В смысле почему? А почему не должен?- этот гроза влажных снов всех учащихся многое себе позволяет, думает Усок. Молчание. Ким смотрит прямо в глаза Сынёну, но парень развернул голову в другую сторону. Ким даже от сюда слышал, как в голове старшего скрипят шестерёнки, чтобы сказать одну единственную фразу: – Потому что ты мне нравишься. Тут Усок остолбенел. Он не ослышался? Это сказал человек, которого он тайно любит целый год? – тц, какая наглая ложь. Ты просто в постель меня затащить хочешь. – Стал бы я за тобой бегать год, чтобы один раз переспать? Мне делать нечего? Слушай, ты мне не доверяешь, понимаю… – А с чего должен? Ты до этого нормально гулял с каждой встречной-поперечной, а тут вдруг признаешься в любви мне. И с чего ты вообще взял, что я отвечу тебе взаимностью? – Мне твой друг проболтался, что я тебе не безразличен. Ынсан? Когда успел? Вот дурак! Усок ужас как ненавидит своего друга за то, что тот не умеет держать секреты. Как он ещё с ним дружит? Из-за него сейчас Ким весь раскраснелся. Сынён не смог сдержать ухмылки, увидев перед собой Усока с кожей цвета томатного сока. Но потом снова стал серьёзен. – Я не знаю, как объяснить то, что чувствую, потому что со мной такое в первые. Ни один человек, с которым я… ну… пересекался… я ничего такого не чувствовал. И ты имеешь полное право не доверять мне, но раз у нас у обоих есть какие-то чувства, почему бы не дать шанс мне? Как мы ещё сможем разобраться с этим? Сынён был прав. И Усок был удивлен. Он не видел сейчас перед собой того ловеласа, который щеголял по школе в поисках новой «добычи». Он видел серьезного, рассудительного парня. Вау. Это подкупило Кима. И он решил дать ему шанс.       Пляж совсем опустел. Ветер давал знать о себе, Сынён немного дрожал от холодных потоков, но сейчас ему было всё равно – Давай так. Ты ответишь сначала на мой вопрос, а после я отвечу на твой. Странное предложение, но Усок кивнул. Они уже стояли около домика спасателя. Сынён начал медленно подходит к юноше, тому ничего не осталось, как прижаться к стене домика. – Тебе сегодня понравилось на свидании? Конечно да. Конечно Усоку понравилось гулять с Сынёном, держась за руку, получая комплименты от Чо. – Да...Да, мне понравилось. Сынён усмехнулся. – Ты испытываешь ко мне чувства, ты дал мне шанс попробовать, тебе понравилось свидание. Но ты до сих пор мне не доверяешь. Из-за этого ты спрашиваешь у меня бессмысленные вопросы с очевидным ответом. И я понимаю почему. Усок, как тебе тяжело мне сейчас доверится, так и мне тяжело было сделать шаг и пригласить тебя куда-то. Я уже говорил, что в первый раз испытываю к кому-то что-то большее, чем просто желание. Ты хочешь узнать почему я пригласил на свидание? Мой ответ тот же: потому что ты мне нравишься, Усок-а. Так очевидно, но я понимаю, что тебе сложно поверить. Поэтому готов повторять это столько раз, сколько нужно. Просто и ты пойми меня, я расстраиваюсь, когда ты думаешь обо мне плохо. Все это время Усок слушал, не отрывая глаз от чужих. Он наконец все понял. Это было так просто. В тот момент, пока Сынён говорил ему все это, он увидел его. Увидел его настоящего. Вот он, улыбающийся и весёлый когда разговаривает, но в нужный момент серьёзен. Неуклюж, но нежен. Несёт чепуху, но такой задумчивый. Усок удивлялся тому факту, что у юноши есть друзья, которые были с Сынёном не из-за выгоды. Но сегодня, когда Чо рассказывал истории из жизни, он понял, что тот хороший друг. И прекрасный сын. Усок был глух и слеп. И к сожалению из-за того, что сам построил такой образ старшего у себя в голове. Чтобы не влюбится окончательно, придерживался его и не хотел верить, что Сынён хороший человек. Мягкая улыбка не сползала с лица Кима. – Прости, я такой эгоист. Спасибо. Спасибо, что понимаешь меня. Мне и вправду тяжело. Но ты… Я удивляюсь, как ты можешь быть таким… невероятным. Больше Усок ничего не смог сказать, он просто смотрел на Сынёна, а Сынён смотрел на него. А о чем еще нужно говорить? Все было понятно без слов. Старший медленно приближался к лицу Кима. Тот уже приоткрыл рот, секунда, и губы Усока были накрыты чужими. Нежный, чувственный поцелуй сказал намного больше им обоим. Закат почти ушёл под воду, а луна уже светила в небе. Море больше не бросало на берег большие волны, лишь что-то нашептывал. Возможно колыбель солнцу. Ветер давно стих. Стих также, как сомнения Усока и тревожность Сынёна. Ушёл, оставив после себя теплый воздух и успокоение в двух сердцах.