.: Приходи ко мне и завтра :.

      Одним днем Венгрия сидела за столом на уютной кухне, созерцая вид из окна: шел снег, и все вокруг буквально замело метелью, что только заставляло жмурить глаза от яркого белого цвета. Ни деревьев, ни домов, ни дорог не было видно - все как в тумане, сквозь которого сложно передвигаться, да и какой идиот пошел бы в такую погоду?       Легко вздохнув, она не спеша поднялась со стула, чтобы взять булочку на кухонной тумбе, которую испекла час назад. При уборке дома Венгрия нашла старинную книгу с рецептами выпечки, вот и решила сготовить, так сказать, занять себя хоть чем-нибудь. Ей было одиноко в загородном доме в такую погоду, и хотелось бы, чтобы кто-нибудь спонтанно решил зайти в гости. Только вот кто? Да и в такую снежную и холодную погоду.       Почти все были заняты своими делами, а ей вот особо ничем заниматься не хотелось. Так бы Элизабет и глядела в окно, как идет снег, который, в свою очередь, слоями застилал землю, словно покрывало, и убаюкивал ее, пока кто-то не постучался в дверь.       Венгерка положила недоеденный кусок булочки обратно на тарелку и пошла встречать незнакомого гостя. И каково ее было удивление, когда девушка увидела перед собой... Пруссию. Вот уж кого-кого, а его увидеть она не ожидала. Точнее, вообще не ждала. Или все же глубоко в душе она желала увидеть его, но не хотела признавать? - Ксе-се-се, Великий Я снизошёл до того, чтобы навестить тебя! - Бодро проговорил парень, нагло улыбнувшись. Весь в снегу, и был очень похож на снеговика, разве что не хватало пару вещей для полного комплекта: морковь на нос и ведерко на голову. От этих мыслей Хедервари мысленно даже посмеялась, как будто бы вся ее печаль от одиночества и не особенно теплой погоды вмиг улетучилась. - Гилберт? Не ожидала тебя увидеть, - удивлённо проговорила Элизабет, раскрывая ему дверь, как бы приглашая к себе, - Разве ты не должен был помогать Германии с уборкой? - Ой, да кому нужна эта уборка? - Отмахнулся тот, заходя в ее дом. - Запад и сам может убраться, не маленький же.       Пруссия снимал с себя верхнюю одежду и шапку, отряхнув их от снега, а после повесил на вешалку. А Венгрия стояла возле проема двери при входе на кухню, прислонившись спиной к стенке, и наблюдала за ним. - Да, но как старший, ты мог бы и помочь брату. - Знаешь, я уж лучше предпочту твою компанию, чем того же очкарика. А с братом я и так часто вижусь. - Это так, но погоди, ты предпочтешь мою компанию? - Переспросила та для уточнения, хотя была приятно удивлена его словам. - Вот прям серьезно? Без шуток? - Ну да, а что не так? - Пруссия развел руки, глянув на Венгрию и подняв одну бровь вверх. - Да ничего, - ответила та и улыбнулась, - Ты голоден? - Ну, не особо, - сказал он, но его живот предательски заурчал, как бы протестуя, - Ладно, Великий Я разрешает накормить себя.       Хедервари рассмеялась, причем так весело и заливисто, что Байльшмидт лишь на пару секунд залился краской. - Думаю, у тебя просто нет другого выбора. Идем на кухню. - Это у меня нет выбора? - С наигранным удивлением посмотрел на Элизабет Гилберт, а в следующую минуту усмехнулся. - У меня есть выбор, детка. Всегда. - Хорошо, как скажешь, - все также улыбаясь, ответила она, когда вошла на кухню, - Что будешь? У меня есть булочки, которые я недавно напекла и есть остатки с обеда. - Хочу чай и булочки, - без раздумий ответил парень, плюхаясь на стул, словно у себя дома, - Давно твою стряпню не ел. - Держи, - сказала Венгрия, подав тарелку с булочками и горячий чай для двоих, после чего села за стол.       Пруссия сделал первый укус и восхищенно посмотрел на Хедервари, проговорив с чавканьем: - Офень фкуффно, ферьефно! Так давно не ел твоих булочек!       Элизабет немного посмеялась, но была явно рада неожиданной похвале. Она облокотилась об стол, подперев руками щеки. - Ну, рассказывай, как ты? - С интересом спросила та.       И Пруссия начал свой рассказ о том, как он часто проводил время с друзьями, давая своему брату больше времени на то, чтобы тот проводил выходные с Италией. Все-таки все прекрасно знали, что те двое прекрасно дружили, если уже не встречаются. Байльшмидт больше рассказывал про других, чем про себя, и тут в какой-то момент он выдал: - Знаешь, мне кажется, что я скоро исчезну, - проговорил он, рассматривая укус от одной из собак Германии, которую он скрывал за рукавом, - Мои раны в последнее время не заживают, а если и заживают, то очень медленно.       Элизабет положила руки на стол, удивленными глазами смотря на Гилберта. - Не смотри на меня так, я же не прямо сейчас умираю, - успокоил ее Пруссия, хотя та немного и расслабилась, но полностью не смогла, - Я никому еще не говорил. Решил тебе сначала рассказать. - Что-то от тебя сегодня много любезностей, - наигранно проговорила венгерка, вставая из-за стола и подходя к Гилберту, и только после дотронулась до его лба, чтобы проверить температуру, так, пошутить немного, - О, да, ты не умираешь.       Пруссия нахмурился, убрав руку Венгрии со своего лба. - Так и знал, что будешь издеваться надо мной.       Но неожиданно для него та обняла, и он готов был поспорить, что в следующую секунду она могла свернуть шею. И даже этого не произошло. - Глупый, не собираюсь я тебе шею сворачивать, - посмеялась Венгрия, словно прочитав его мысли, отчего тот прифигел немного, - Просто знай, что все хорошо. Все-таки расскажи Германии об этом. Да, ему будет грустно, как и всем нам. Но даже я понимаю, что каждому отведен свой срок. - Ты довольно быстро приняла эту новость, - вновь удивился Байльшмидт. - Не сказала бы, я еще не могу принять эту новость полностью, - проговорила венгерка, отпуская его из объятий. Она села обратно за стол и передала ему еще одну булочку, - Ешь, а то чай остынет.       Прусс принял булочку в ответ, откусил его и запил чаем, который еще был относительно горячим. Все же он был тронут тем, что Венгрия вот так вот пустила к себе, угостила булочками и они спокойно общались, как раньше, когда зависали вместе.       Они еще какое-то время болтали, пока Гилберту не пришлось уйти домой, раз метель утихла, как и сильный снег. - Спасибо, что пришел сегодня. Было очень приятно провести время с тобой. - Мне тоже. Я тебя буду навещать теперь каждый раз, когда тебе будет грустно.       Венгрия улыбнулась. - Приходи ко мне и завтра.       Пруссия улыбнулся в ответ, открывая дверь, и попрощался с ней, уходя куда-то сквозь белый свет, отчего венгерке пришлось зажмурить глаза.       Венгрия тут же проснулась ото сна, пытаясь понять, где она находится. Ей понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что находилась в своей спальне. Сон показался таким реальным, что девушка как будто бы еще продолжала сидеть на кухне со своим давним другом.       Хедервари взглянула на окно: было снежно и туманно, все как во сне. Далее взгляд упал на прикроватный комод, на нем стояла фотография в рамке, где были они вдвоем: Гилберт обнимал ее, а Элизабет сердилась, но тем не менее, она была счастлива.       Эту фотографию девушка сохранила даже после того, как Пруссия ушел уже вот как год как страна, ушел из жизни стран и людей, но все воспоминания остались в их сердцах, воспоминаниях, которые остаются и будут оставаться вечно. - Даже сейчас ты навещаешь меня в моих снах, Гил, - немного грустно проговорила та, после улыбаясь своим мыслям, - Надеюсь, там ты счастлив.       Из-за тумана проглядывались редкие золотые лучики солнца, стараясь согреть все вокруг даже зимой. Девушка протянула свою руку к фотографии и, приблизив ее к себе, чтобы разглядеть поближе, нежно коснулась губами той части, где было изображено лицо Пруссии. - Приходи ко мне и завтра.