***
Мальчики оправдали все ожидания Кун Вэня: почти каждый день они либо делали таблетки, либо медитировали или читали книги в своих комнатах. А те дни, которые они проводили не за занятиями, они встречались друг с другом или учениками разных пиков, чтобы обсудить непонятные моменты в материалах, так или иначе связанных с обучением. Кун Вэнь, конечно, нарадоваться не мог, ведь оба его ученика, казалось, рушили законы небес и развивались очень быстро. Сегодня был один из тех дней, которые мальчики проводили вместе. Наступала осень, и природа, уже уставшая, но ещё не увядшая, готовилась к отдыху длиной в целую зиму. Солнце, медленно плывущее к горизонту, длинными лучами путалось в густой листве леса на склонах пиков. Две фигуры сидели в тени старых буков и о чем-то неспешно болтали. Поза обоих мальчиков была расслабленной, но спины оставались ровными и их осанка в общем излучала благородство и возвышенность. На коленях мальчика в светлых одеждах лежала раскрытая книга с пожелтевшими листами. Его пальцы медленно поглаживали уголки страниц, и могло показаться, что ребенок глубоко задумался над чем-то. Он прислонился спиной к дереву, а свободной рукой едва касался поверхности воды небольшого ручейка. Под тихое журчание потока и шорох листьев он поднял взгляд на мальчика перед ним. Фан Чэньлэ хотел было что-то сказать, его рот уже открылся, но в то же мгновение замер. Юноша перед ним закрыл глаза, яркий луч солнца падал ему на лицо, делая его живым и полным энергии. Неуловимое очарование сквозило в его чертах лица, немного печальных и уставших. Сердце Фан Чэньлэ по непонятной причине сжалось и болезненно заныло. В этот момент он почувствовал, что его младший брат слишком рано повзрослел и уже было поздно что-то менять и возвращать его в беззаветное детство. В темных одеждах он казался старше своего возраста, и если сравнить этого человека перед ним сейчас и каких-то шесть месяцев назад, когда они только ступили на землю пика Земли, можно было найти миллион отличий. Во всяком случае, старший брат заметил бы любую новую царапинку у него на руке или складку на одежде. — Младший брат… — тихо позвал Фан Чэньлэ. Фу Цзылинь тут же открыл глаза, не слишком быстро, с грацией хищного зверя. Луч солнца упал на безжизненные и безразличные глаза юноши. Зрачки в этот момент показались золотистыми и прозрачными, взмах ресниц оставил бледную тень. Мальчик поднял руку, чтобы заслониться от солнца. Тень упала на щеки и нос, делая черты лица более мягкими и плавными. Фан Чэньлэ незаметно для самого себя сжал губы и подумал о том, что человек перед ним похож на котенка пантеры, гордое животное, но еще беззащитное и слабое. — Старший Брат, ты что-то хотел спросить? — раздался мягкий и еще ребяческий голос. Фан Чэньлэ вновь прикрыл глаза и погрузил руку в холодную воду. Несколько секунд помолчав, он все же заговорил: — Младший брат, мне кажется, что ты слишком устаешь в последнее время. — голос был размеренный и струился, как шелк. — Я знаю, что тебе нелегко, не нужно отговариваться. Ты не должен слишком перетруждаться, это может сказаться на твоей душе. Юноша в светлой одежде повернул голову, чтобы взглянуть куда-то в сторону. Пышные зелёные кроны деревьев, прозрачная вода ручейка или перистые облака на небе — всё это не так привлекало взгляд, как бледное лицо другого мальчика. Взгляд Фан Чэньлэ блуждал между стволами деревьев и не мог ни за что зацепиться. — Цзылинь, не держи все в тебе… — голос стал немного тише. — Если ты не можешь открыться учителю или другим ученикам, у тебя всегда есть я. Может быть, я был послан в эту жизнь, чтобы облегчить ее тебе. Фу Цзылинь опустил руку и немного повернул голову, чтобы солнце его больше не слепило. Он смотрел на профиль лица Фан Чэньлэ и видел в нем что-то чужое и незнакомое для себя. Его лицо было все так же расслаблено и чисто, но губы, обычно растянутые в добродушной улыбке, которую он дарил всему миру, сейчас были сложены, а их уголки слегка опущены. Фу Цзылинь почувствовал себя виноватым в этом изменении. Чтобы хоть как-то это исправить, он коротко рассмеялся и ответил брату: — Старший брат знает меня даже лучше, чем я сам. Я никогда не скрывал ничего от старшего брата, так что и держать в себе мне нечего. — обычно немногословный Фу Цзылинь разразился целым потоком слов. — И я не перетруждаюсь, время отдыха у меня такое же, как и у тебя. Фан Чэньлэ будто не слышал его, но на его лице вновь появилась радушная улыбка, когда он повернулся к соученику. Рука скользнула по странице книги, и он опустил взгляд, всматриваясь в ровные строчки, заполненные аккуратными иероглифами. — Твоя печаль делает несчастным меня. Мой талант хуже твоего, понимание тоже… Мы оба знаем, что из нас двоих старшим братом достоин быть только ты. Позволь мне хоть в чём-то оправдать свое имя старшего брата. — продолжил Фан Чэньлэ не поднимая взгляда, в его голосе угадывалось некоторое напряжение. «Моя единственная печаль — это твоя печаль.» — пронеслось в голове Фу Цзылиня. Конечно же, он не мог этого сказать, ведь эти слова были чрезвычайно глупыми и могли, разве что, рассмешить старшего брата. Он посмотрел на раскрытую книгу с травами среднего уровня в руках Фан Чэньлэ. — Ты — мой старший брат, я не могу быть старшим братом. — коротко сказал он. — Сегодня ты обещал рассказать мне о фиолетовой кошачьей траве и трехлистном подорожнике, но ты все еще не начал. Скорее, именно в этом состоит твоя некомпетентность, как старшего брата. В сердце Фан Чэньлэ неожиданно разлилось тепло. Фу Цзылинь явно знал об этих лекарственных растениях и, если бы ему было нужно, он спросил бы о них у мастера или прочитал свиток, посвященный этим травам. Было понятно, что младший брат сделал это для того, чтобы старший выкинул лишние беспокойства из головы. Но эти беспокойства не были лишними, во всяком случае, так полагал Фан Чэньлэ. — Фиолетовая кошачья трава и трехлистный подорожник часто растут вместе. — начал старший брат, листая книгу. — Хотя трехлистный подорожник не вырастает большим и любит солнце, когда он растет рядом с фиолетовой кошачьей травой, всегда сплетает свои корни с ней и прячется в тени острых листьев и высоких стеблей… Голос сливался со звуком бегущей воды и легким ветерком уносился куда-то вдаль. Фу Цзылинь вновь прикрыл глаза, вслушиваясь в звуки голоса, мягкого и теплого. Он медленно и неслышно лег на траву. Сквозь ресницы он смотрел на Фан Чэньлэ, окруженного ореолом из солнечного света.***
В небольшой бамбуковой беседке на кушетке полулежал юноша в светлой одежде. Рядом с ним стоял довольно высокий молодой человек. Его волосы цвета вороного крыла были завязаны в аккуратный пучок на затылке. Тяжелые тёмно-синие одежды едва колыхались на слабом ветерке. В руках он держал небольшую глиняную пиалу с изумрудной жидкостью. Молодые люди о чём-то тихо говорили, но их разговор прервался тихим кашлем. Человек на кушетке прикрыл рот рукой и с виноватой улыбкой извиняющимся тоном произнёс: — Всё же я думаю, второму младшему брату стоит немного отойти, ты можешь ненароком заболеть. — рукой Фан Чэньлэ заправил прядь волос за ухо. — Мы можем поговорить, когда ты будешь сидеть напротив меня, вон там, — кивком головы он указал на скамью на другой стороне маленькой беседки. Фу Цзылинь некоторое время молчал, рассматривая свое отражение в лекарстве в своих руках. За полтора года, которые он провел на пике Земли, он сильно изменился. Черты лица заострились, медленно исчезала детская наивность. Фу Цзылинь постепенно становился настоящим юношей, который всего через пару лет будет привлекать взгляды всех красивых девушек в округе. — Старший брат должен выпить лекарство. — сказал он, не поднимая взгляда. Фан Чэньлэ тяжело вздохнул. За время их разговора он уже дважды сказал, что принял лекарство всего два часа назад. Но, казалось, Фу Цзылинь верил в правило «чем больше съешь таблеток и выпьешь лекарств, тем быстрее вылечишься». Он был алхимиком второго уровня и у него не было недостатка в знаниях, но эта глупость почему-то внезапно появилась в нем. — Лекарство нужно принимать раз в три или четыре часа, Цзылинь, не стоит беспокоиться, я не забываю о его приеме. При своих словах Фан Чэньлэ немного скривил губы, вспоминая горький привкус на языке. Фан Чэньлэ вообще не понимал, как умудрился заболеть в середине весны. Слабость во всем теле не давала создавать таблетки, а вечно горящее лицо и гудящая голова не позволяли медитировать. Он не мог назвать свое времяпровождение отдыхом, но и жаловаться он не мог и не хотел. Особенно сейчас, когда вернулся его младший брат. В любом другом случае они бы могли только встретиться взглядами и кивками поприветствовать друг друга. В этот момент Фан Чэньлэ забыл все неприятности, что принесла ему болезнь. Как говорят, судьба справедлива и на каждое несчастье дарит счастье. Фан Чэньлэ же считал, что судьба слишком уж любит его дарит чересчур много счастья: за пятиминутный разговор после двухмесячной разлуки он бы был готов заболеть куда серьезнее. — Два часа назад было, когда я только пришел, прошло уже полчаса. — обвиняюще сказал Фу Цзылинь, смотря на слегка покрасневшие щеки старшего брата. — У тебя жар, нужно принять лекарство. В подтверждение своим словам он коснулся лба своего брата тыльной стороной ладони. Хоть Фу Цзылинь и преувеличивал, но температура Фан Чэньлэ не была обычной. Фан Чэньлэ немного раздраженно закрыл глаза и протянул одну руку, чтобы забрать лекарство из рук младшего брата. После того, как сосуд перекочевал в его руки, он поднялся и сел, поставив босые ноги на пол. Фан Чэньлэ еще не начал расти и поэтому был намного ниже Фу Цзылиня. Из-за болезни он казался еще более хрупким и слабым, чем фарфоровая куколка. Его белые ноги, обычно скрытые сапогами, сейчас свисали с кушетки и совсем немного не доставали до пола. Внезапно налетел порыв ветра и разметал и без того растрепанные волосы Фан Чэньлэ. Идеальный образ старшего брата куда-то пропал и Фан Чэньлэ выглядел совсем как обычный простудившийся ребёнок. Фу Цзылинь протянул руку, чтобы убрать прядь волос, упавшую на лицо старшему брату, за правое ухо. Вновь подул ветер, занося в беседку несколько розовых лепестков цветущей сливы и раскидывая их по полу. Фу Цзылинь убрал руку не сразу, придерживая волосы брата, чтобы их снова не растрепал ветер. Фан Чэньлэ замер и чрезвычайно испугался, что сердце стучит слишком громко, и младший брат его случайно услышит. Фу Цзылинь заметил, как больной мальчик напрягся и нахмурил брови, говоря: — Старший брат, если тебе холодно, скажи. Я могу сходить за одеждой или одеялом для тебя. — Нет-нет, не стоит! — встрепенулся Фан Чэньлэ и активно закачал головой. — Просто я подумал, что младший брат может тоже простудиться под этим ветром, к тому же я был слишком близко. — Так вот о чем ты думал. — напряженные плечи Фу Цзылиня расслабились. — Старшему брату не стоит беспокоиться, я сейчас отойду, но сначала… Юноша многозначительно посмотрел на пиалу с лекарством в руках брата. Фан Чэньлэ тихо рассмеялся и, зажмурив глаза, выпил все лекарство за один раз. Наблюдавший за этим Фу Цзылинь засмеялся в своей привычной манере: почти неслышно и немного смущенно, будто считал свой смех чем-то постыдным. — Цзылинь! — раздался голос, полный наигранного негодования. — Я знал, что ты будешь смеяться! Под конец этой гневной триады Фан Чэньлэ все же не сдержал нежную улыбку. Фу Цзылинь также опустил голову с редкой для него улыбкой. Он развернулся и подошёл к скамейке напротив. Проведя по ней рукой, он медленно сел и закинул ногу на ногу. Задумавшись, он смотрел на Фан Чэньлэ, опустившего голову. — В городе Ци Бу на севере продаются отличные камни духа среднего и низкого уровня… — Фу Цзылинь продолжил рассказ о своем путешествии по поручению их общего учителя. Но Фан Чэньлэ его не слушал. Кончиками пальцев ноги он коснулся бледных лепестков на полу, а рука невольно заправила прядь волос за правое ухо. Весенний ветер снова ворвался в беседку и Фан Чэньлэ удивился, осознав, что ему совсем не холодно. Он не знал, что же его так грело: горящие щеки, лучи полуденного солнца или бессмысленные слова, на которые он так старался не обращать внимания.***
— Брат Фан, зачем тебе в ювелирную лавку? — с удивлением спросил долговязый парнишка, чуть не уронив кулек с конфетами, которые всего несколько секунд назад уплетал за обе щеки. — Ты что ли дурак? — звонко засмеялась смуглая девочка с черными кудрявыми волосами. — Конечно же, есть девчонка, которая ему понравилась! И он хочет сделать ей подарок. — под конец фразы девочка наклонилась и немного подняла взгляд, будто пыталась заглянуть в лицо юноше, шагающему рядом с ней. Высокий парень в белоснежной одежде неспешно шагал по широкой улице, сложив руки за спиной. На его губах играла очаровательная улыбка, глаза были закрыты, а легкая тень от длинных ресниц падала на щеки. Он казался небожителем, спустившимся в мир смертных. Любому прохожему было бы несложно представить, что под ногами этого человека появятся облака, и он взойдет по ним на небо, как по ступенькам. — Какой-то девчонке сильно повезло, раз она понравилась брату Фану. — не особо долго задумываясь протянул высокий юноша. — Он высок и красив, а еще невероятно талантлив! В пятнадцать лет он уже алхимик третьего уровня! — Ты преувеличиваешь, брат Нан. — Фан Чэньлэ заговорил, обводя взглядом своих спутников. — Есть люди, которые намного талантливее меня и красивее меня, во мне нет чего-то особенного. — сердечно сказал он. Фан Чэньлэ на самом деле не считал себя кем-то особенным. Единственное, что отличало его от девушки или парня рядом с ним — цвет одежды и звание личного ученика одного из трех мастеров секты. — Вы оба не правы. В ювелирных магазинах продаются украшения не только для молодых леди. Я хотел купить подарок для Фу Цзылиня. Всего через несколько дней у него будет день рождения, а я, как его старший брат, не могу забыть о нем и не поздравить его. — наконец разъяснил ситуацию Фан Чэньлэ. Парень и девушка, отставшие от него на несколько шагов, встретились взглядами и тихо вздохнули. Конечно же, он не может забыть поздравить своего второго младшего брата. А вот их — запросто. Он мог подарить Фу Цзылиню простой оберегающий кулон или подвеску, купленную в какой-нибудь лавке в торговых рядах на улице. Но Фан Чэньлэ хотел зайти именно в ювелирный магазин, и его соученики искренне не понимали, зачем тратить лишние время и деньги, пускай украшение будет немного качественнее и красивее. — Сестра Хэн, брат Нан, вы пока можете подождать меня, я не прошу вас сопровождать меня. — взгляд Фан Чэньлэ зацепился за вывеску небольшого магазина в нескольких метрах от него. — Уверяю вас, это не займёт и нескольких минут. Пока что вы можете пройтись и посмотреть то, что нужно вам, я сам найду вас, когда закончу. И юноша в белых одеждах развернулся и быстро, но все еще с неповторимым изяществом, зашагал в сторону магазина. Девушка пнула небольшой камешек на земле и немного нахмурилась. А брат Нан не смог больше сдерживаться и высказал свои мысли: — Повезет все-таки той девушке, которая понравится брату Фану. Он всегда так добр и заботлив. А как ты думаешь, сестрица Хэн, кто будет этой счастливицей? Ответ ему последовал не сразу. Будто немного разозленная, девочка потерла переносицу с нескрываемым раздражением. Размахнувшись, она ударила высокого парня по спине и довольно громко выкрикнула: — Нан Фо, дурак! Брат Фан — идеальный. А кому может понравиться, когда все девушки бросают взгляды, полные обожания в спину твоему возлюбленному! Я бы не хотела, чтобы брат Фан был моим мужем, лучшая его роль — роль старшего брата. — Он на тебя никогда бы и не посмотрел. — презрительно сощурив глаза бросил парень ей в ответ. Фан Чэньлэ слышал все эти переругивания между его друзьями. Грустная улыбка появилась на его губах после слов девушки. Чуть не столкнувшись в дверях ювелирного магазинчика с двумя молодыми леди, Фан Чэньлэ извинился, с удивлением узнав в них адепток пика Земли. Краем глаза он заметил в руках одной из них шпильку из красного дерева. — Я могу чем-нибудь вам помочь? — раздался голос продавца, чуть не заставив Фан Чэньлэ подпрыгнуть от неожиданности. — Да, конечно, меня интересуют украшения для мужчин. — с кивком ответил покупатель. — Пожалуйста, пройдемте. — продавец жестом пригласил человека в светлой одежде в дальнюю часть магазина. — Какое совпадение, девушки, заходившие до этого, тоже искали мужские украшения. Что конкретно вас интересует? Может, подвески для мечей? Кулоны? Фан Чэньлэ отстраненно слушал продавца, старательно его убалтывающего. Если бы кто-то сейчас присмотрелся к его лицу, можно было заметить, что обычная улыбка стала чуточку теплее и нежнее. В мыслях Фан Чэньлэ пронеслась картинка, на которой немного мрачный и молчаливый парень с тугим пучком на голове сосредоточенно читает книгу. — Шпильки… — негромко произнес молодой человек в белом, задумчиво касаясь указательным пальцем губ.***
Небольшая комната была разделена на две части бумажной ширмой. По одну сторону, невидимую глазу входящего, стояла аккуратно заправленная кровать и небольшой шкаф для вещей, по другую — низкий стол с чернильницей и еще несколько шкафов, но только для книг и лекарственных трав. Обстановка более чем скудная и скучная. Два красивых молодых человека вошли в комнату. Человек в белом шел немного позади, рассматривая юношу в темном со спины. Его взгляд упал на что-то зажатое в руке этого человека. — Второй младший брат, прости, что пришел так поздно. — извиняющаяся улыбка появилась на губах Фан Чэньлэ. — Я был занят весь день, приглядывал за работой новых учеников пика Земли. Если бы не поручение учителя, я бы нашел тебя намного раньше, чтобы поздравить. Фу Цзылинь повернулся к своему старшему брату. Он молча смотрел на него несколько секунд со слегка надменным выражением лица, а после опустил голову. Когда он снова взглянул на Фан Чэньлэ, его лицо расслабилось, а на губах появилось подобие улыбки. — Не стоит извиняться, старший брат. — коротко ответил младший брат. — Мне нечего тебе предложить, но если хочешь, я могу сходить за водой для чая. — Ты, должно быть, устал за сегодняшний день. Когда я заходил к учителю, он сказал, что ты весь день создавал таблетки в алхимическом зале. — тепло произнес Фан Чэньлэ, подходя ближе к Фу Цзылиню. — Мне правда жаль, что я тебя потревожил и поэтому ты имеешь полное право прогнать меня прямо сейчас. После своих слов Фан Чэньлэ рассмеялся, будто рассказал очень смешную шутку. Фу Цзылинь как-то странно на него посмотрел и отвел взгляд. Годы близкого общения давали ему понять, что его старший брат в самом деле извиняется за свой визит и дает возможность избавиться от своего общества, не создавая обид или недопонимания. — Общество старшего брата мне не в тягость. Я рад, что старший брат пришел навестить меня. — не поскупился на слова Фу Цзылинь. — Тогда, я думаю, мы можем присесть. Не буду скрывать от тебя — я довольно устал за этот день. — добродушная улыбка снова заиграла на устах Фан Чэньлэ. Парень в белом положил руку на плечо Фу Цзылиню и легонько похлопал ладонью. Если кто-то увидел эту сцену, включая долгожителей пика Земли, они бы несказанно удивились: пускай даже Фан Чэньлэ и был самым близким другом Фу Цзылиня, последний почти всегда не терпел физического контакта. Это показывало, что Фу Цзылинь пребывал в отличном расположении духа. Увидев реакцию младшего брата, Фан Чэньлэ облегченно выдохнул и убрал руку с плеча друга. В силу небольшого размера комнаты, они уже стояли около стола и Фан Чэньлэ поспешил занять свое привычное место спиной к окну. По-хозяйски он поправил стопку чистых листов и сдвинул их вместе с чернильницей на дальний угол стола. Освободив место на столе, он протянул руку к своему вещевому мешку. В этот же момент тонкая рука положила на стол красную деревянную шпильку с резьбой в виде дракона. Следом, опираясь этой же рукой на стол, место напротив Фан Чэньлэ занял Фу Цзылинь. Фан Чэньлэ, увидев шпильку, замер. Он поднял взгляд на младшего брата и спросил: — Откуда эта шпилька у второго младшего брата? Раньше я никогда не замечал у тебя украшений. Она очень красивая, видимо человек, который выбирал ее, обладает хорошим вкусом. — улыбка, пропавшая с немного удивленного лица, снова вернулась, а руками Фан Чэньлэ достал из сумки на поясе футляр, сделанный из матового стекла. — Эту шпильку подарила мне какая-то девушка. — нахмурив брови сказал Фу Цзылинь и резко продолжил, будто разозлившись. — Я не считаю эту шпильку красивой, если она так сильно понравилась старшему брату, он может ее забрать. После слов Фу Цзылиня, лицо Фан Чэньлэ сделалось растерянным. Эта шпилька не просто показалась ему знакомой, он ее уже видел. Перед его глазами возникла картина, на которой Фу Цзылинь стоит около двери в комнату, а рядом с ним — милая белолицая девушка с двумя пучками. Именно ее с подругой он видел, когда заходил в ювелирный магазин несколько дней назад. И вот эта девушка протягивает шпильку в немного дрожащих руках, что-то невнятно говорит, заливаясь краской. Фу Цзылинь, конечно же, принимает ее и с безразличным выражением лица хочет что-то сказать, но девушка разворачивается и чуть ли не убегает прочь, прикрывая смущенное лицо руками. — Цзылинь, к подаркам так не относятся. — упрекнул его Фан Чэньлэ, выйдя из секундного ступора. — Шпилька в пучке будет смотреться неплохо и сделает его немного крепче, не придется несколько раз за день его переделывать. — Эта вещь абсолютно бесполезна, я хорошо завязываю волосы и без нее. — холодным тоном заявил Фу Цзылинь. — Я не избавился от нее только потому, что сразу же встретил старшего брата. Фан Чэньлэ тяжело вздохнул. Он не мог изменить мнения своего младшего брата. С одной стороны он был рад, что подарок той девушки ему не понравился, и с этой же стороны Фан Чэньлэ пугал сам себя. А с другой — он тоже хотел подарить брату шпильку, и после сказанных слов было бы нелепо преподносить такой подарок. Рука немного крепче сжала стеклянный футляр. Внезапно ему все это показалось чрезвычайно глупым: футляр с узорами в виде цветов, совсем не подходящий подарок для мужчины, шпилька для волос, которая никогда Фу Цзылиню и не нужна была, этот разговор, и вообще его присутствие здесь. Фу Цзылинь заметил изменения в лице старшего брата, но не мог ничего сделать. Слова будто застряли у него в горле, он думал, что разозлил своими словами старшего брата. Чтобы отвлечься от этой темы, он обвел взглядом комнату. — Старший брат, что у тебя в руках? — вдруг раздался негромкий голос. Фан Чэньлэ встрепенулся. Он понял свою ошибку. К его сожалению, убирать футляр было уже поздно, а не ответить на этот вопрос — слишком грубо. Взгляд Фан Чэньлэ забегал и он с улыбкой ответил: — Это подарок для тебя, младший брат. Фу Цзылинь сразу навострил уши и чуть было не подпрыгнул. Фан Чэньлэ заметил это и поспешил добавить еще несколько слов: — Он не сравниться даже с этой шпилькой, а если она тебе не нравится, то мой подарок покажется тебе просто мусором. — Любой подарок старшего брата будет для меня бесценен. — даже не дослушав слова Фан Чэньлэ выпалил младший брат. Фан Чэньлэ сильно удивился его словам. Обычная сдержанность куда-то пропала, и в нем появились черты маленького ребенка, который капризно требует подарка от родителей. Все это дополнила рука, которую протянул Фу Цзылинь в сторону старшего брата. Фан Чэньлэ же стала очень интересна ширма с нарисованными на ней птицами. Сердце начало стучать немного быстрее и громче, чем обычно. Необычное тепло разлилось в грудной клетке, а на щеках появился незаметный румянец. «Ему важны мои подарки» — пронеслось в голове Фан Чэньлэ. Он сжал футляр немного крепче и решился немного солгать: — Это всего лишь футляр для хранения низкоуровневых трав. Видимо мой рассудок помутился, раз я купил его, ведь он будет абсолютно бесполезен для тебя. Даже еще бесполезнее, чем шпилька. — будто попытался отшутиться Фан Чэньлэ. На самом деле, стоит отметить, что футляр и правда можно было использовать для хранения трав с первого по третий уровень, ведь он мог сохранять небольшое количество магической энергии в своих стенках. Не слушая отговорки Фан Чэньлэ, Фу Цзылинь наклонился и быстро выхватил из рук старшего брата маленькую коробочку. Фан Чэньлэ не стал сильно сопротивляться и просто поднял взгляд на младшего брата. Тот оценивающе разглядывал коробочку. После нескольких минут молчания и верчения в руках стеклянного футляра, Фу Цзылинь вынес вердикт: — Этот футляр слишком узкий и короткий для хранения трав, многие сюда просто не вместятся. Боюсь, ты купил плохой футляр, старший брат. — Ха-ха, я знаю… — неловко рассмеялся Фан Чэньлэ и протянул руку, чтобы забрать футляр. — Просто он показался мне красивым, и я подумал, что он был бы неплохим подарком. Но, вопреки ожиданиям Фан Чэньлэ, Фу Цзылинь не отдал ему коробочку. После нескольких секунд молчания, тишину разорвал негромкий шепот: — Этот футляр кажется красивым и мне тоже. За этот вечер Фан Чэньлэ удивился бесчисленное количество раз, а его младший брат и не планировал прекращать этот марафон неожиданностей. Фу Цзылинь больше не вертел футляр в руках и просто положил его на край стола рядом с собой. Красные лучи закатного солнца из-за спины Фан Чэньлэ упали на Фу Цзылиня. Лицо человека в черном стало выглядеть немного мягче, но каким-то жестоким и мистическим. Казалось, что на его губах кровь. И это дьявольское очарование необъяснимо шло Фу Цзылиню. Сердце Фан Чэньлэ застучало так, будто требовало выпустить из груди. Фан Чэньлэ захотелось сесть рядом с Цзылинем, коснуться его черных волос, сияющих под солнцем, белых щек, на которых сейчас играли краски заката, слегка приоткрытых губ. Фан Чэньлэ отклонился в сторону и заслонил свет, падающий из окна. Фу Цзылинь повернул голову, чтобы снова взглянуть на своего старшего брата. А Фан Чэньлэ стал неспешно и тихо, как сказку на ночь ребенку, рассказывать. Он заплыл далеко в свои воспоминания. О чем-то он говорил: о том, как они в первый раз встретились, о том, как вместе поднялись на пик Земли. Вскользь и со смехом упомянул, что думал, что всегда будет ниже или о том, как расплакался, в первый раз услышав, что его второго младшего брата отправили на опасное задание. Но о цвете и мягкости волос, изгибе губ, неповторимой походке и осанке, тембру почти родного голоса, — обо всем том, что на самом деле занимало его голову — он не сказал и слова. Когда Фан Чэньлэ покинул комнату младшего брата, уже давно стемнело. Фу Цзылинь не стал его провожать. Но не потому что устал или не хотел провести еще немного времени, а потому что старший брат ушел еще до того, как сам Фу Цзылинь успел подняться. Фу Цзылинь чувствовал тоску, сквозившую в нежной улыбке, которую дарил ему старший брат, и ничего не мог сделать. Фу Цзылинь поднялся со своего места и взял футляр, до этого весь вечер лежавший на краю стола. Он случайно смахнул рукавом деревянную шпильку, которая со стуком упала на пол. Фу Цзылинь не обратил на это внимания и кончиками пальцев провел по крышке футляра. Обойдя стол, он сел на место Фан Чэньлэ. Пол, где сидел его старший брат, еще сохраняло едва ощутимое тепло. Фу Цзылинь лег на спину на пол. Одной рукой придерживая футляр, он открыл его. В бликах недавно зажженной лампы сверкнула тонкая шпилька. Сделанная из прозрачного голубого нефрита, она была простой и очень красивой. Фу Цзылинь взял шпильку в тонкие бледные пальцы свободной руки. На ее конце тихо звякнуло украшение в виде летящего журавля из серебра. Фу Цзылинь опустил веки и положил руку со шпилькой на грудь. Совсем скоро дыхание молодого человека стало спокойным и размеренным, футляр из матового стекла упал на пол, масляная лампа погасла, а рука все еще заботливо держала шпильку.***
— Младший брат, позволь расчесать тебе волосы. Фу Цзылинь, сидящий на траве, медленно повернул голову. Перед ним стоял Фан Чэньлэ. Он выглядел немного уставшим, хотя сейчас солнце только вышло из зенита. На нем была простая синяя одежда ученика пика Земли. Обычно он не носил ее, потому что старшим ученикам было разрешено ходить в одежде любого цвета. Ему нравились светлые тона, но шли абсолютно все цвета, от самых ярких до тусклых и невзрачных серых. — Старший брат. — поприветствовал Фу Цзылинь только что подошедшего юношу. — Ты выглядишь уставшим. Зачем ты пришел? Фан Чэньлэ сдержанно улыбнулся. Таков уж был Фу Цзылинь, всегда говорил и спрашивал все в лоб. С возрастом он только удалялся от других людей, но Фан Чэньлэ всегда оставался рядом с ним. — Младший брат, я уже сказал, что хочу расчесать тебе волосы. Разве ты не позволишь мне сделать это? — с теплом в голосе сказал Фан Чэньлэ. Фу Цзылинь все еще не отводил взгляда от Фан Чэньлэ. Он будто подбирал слова и хотел что-то сказать, но все никак не мог. Ему казалось, что Фан Чэньлэ смотрит на него с осуждением, от чего возникало необъяснимое желание покаяться во всех грехах. Фан Чэньлэ тяжело вздохнул и опустился рядом с младшим братом. — Конечно, старший брат может расчесать мои волосы. Просто старший брат никогда раньше не просил у меня подобного. — будто опомнился Фу Цзылинь. Его руки потянулись к кольцу, держащему пучок. Несколькими ловкими движениями он снял его и развязал ленту. Сначала он хотел убрать их, но, немного задумавшись, положил на траву рядом с собой. Одновременно с ним протянул руку Фан Чэньлэ и коснулся кончиками пальцев его руки. — Я хочу завязать тебе хвост, если ты не против. — негромко сказал Фан Чэньлэ. — В таком случае, можно оставить только ленту. Фу Цзылинь замер на мгновение, но после сдержанно кивнул. Он протянул руку к своей пространственной сумке, но вдруг заметил, что Фан Чэньлэ держит в руках деревянный гребень. Больше не имея особого повода, Фу Цзылинь не стал убирать кольцо и доставать свою расческу. Он развернулся боком к Фан Чэньлэ и откинул волосы за спину. С минуту Фан Чэньлэ стоял неподвижно. Взглядом он обводил профиль человека перед ним. Прямой нос с небольшим изгибом, сложенные будто в напряжении губы, приподнятый заостренный подбородок — профиль лица Фу Цзылиня был неописуемо великолепен. Каждый раз, когда Фан Чэньлэ читает в книгах о «красоте, разрушающей города», он не может представить себе что-то лучшее, чем видит сейчас. Поверхность воды небольшой речки отражала блики солнца на Фу Цзылиня. Юноша зажмурил глаза и недовольно поджал губы. Рука Фан Чэньлэ невольно потянулась и коснулась волос Фу Цзылиня. Этот человек, был наделен невероятным талантом, за который пришлось заплатить самую страшную цену — мечту. Если бы Фан Чэньлэ только мог, он бы достал звезду с неба и подарил бы весь мир своему младшему брату. Сам Фан Чэньлэ тоже мечтал и понимал насколько это больно, осознавать, что твоя мечта никогда не исполнится. Он мог мечтать, но не мог желать своей мечты. Он мог коснуться ее волос, поправить воротник на ее одежде и подать руку, чтобы помочь ей подняться, но не желать. Фан Чэньлэ начал перебирать пряди волос Фу Цзылиня, периодически поглаживая его голову. Фу Цзылиню это так нравилось, что он был готов оставить все дела и сидеть на холодной земле до позднего вечера, наслаждаясь мягкими прикосновениями. Наконец, Фан Чэньлэ взял прядь волос в руку и провел по ним гребнем. Аккуратно расчесывая волосы младшему брату, он полностью расслабился. Ему казалось, что все это безмерно правильно и заложено природой еще до создания всего живого. Зачарованный блеском черных волос, Фан Чэньлэ наклонился и коснулся губами еще до того, как сумел это осознать. Фан Чэньлэ вздрогнул и тут же отстранился. Фу Цзылинь вытянулся по струнке, его голова слегка повернулась, а потом он замер и повернул голову обратно. Спина его расслабилась и даже немного ссутулилась. Он наклонил голову немного назад и его волосы сами упали в руки Фан Чэньлэ. — Старший брат уже закончил расчесывать мои волосы? — хрипловатым голосом задал вопрос Фу Цзылинь. — Нет. — облегченно ответил Фан Чэньлэ, хотя, на самом деле, давно завершил это дело и просто водил гребнем по волосам младшего брата. Когда Фан Чэньлэ показалось неуместным продолжать издеваться над Фу Цзылинем, он собрал волосы в хвост и слабо перевязал их лентой. Он ничего не мог с собой поделать и специально несколько раз перевязывал ее. После третьего раза Фан Чэньлэ коснулся плеча Фу Цзылиня и медленно встал. Пока старший отряхивал полы своей одежды, Фу Цзылинь протянул руку и дотронулся до его виска. — Мне кажется, что волосы старшего брата растрепались на ветру, пока мы здесь сидели. — тихо произнес он, глядя в испуганный глаза соученика. — Я имею ввиду, что ему тоже стоит расчесать волосы. — Только если второй младший брат поможет мне. — слабо улыбнулся Фан Чэньлэ, чувствуя сладость, разливающуюся на сердце и медленно убивающая его самого.***
Фан Чэньлэ забылся беспокойным сном. Тело в нижних одеждах металось по смятым простыням. Он не понимал, что ему снилось. Все было запутанным и простым одновременно. Голова гудела, а ноги не слушались. Фан Чэньлэ понимал, что сейчас он спит. Перед глазами были какие-то непонятные образы. Вернее, сам Фан Чэньлэ со страхом пытался назвать их непонятными. Лицо с тонкими нахмуренными бровями и легким румянцем на щеках однозначно было лицом его младшего брата. Белые руки однозначно были теми руками, которыми Фу Цзылинь держит меч. Темная одежда была такой же точно, как и одежда, сложенная в сундук второго ученика мастера пика Земли. Фан Чэньлэ видел сон и от этого сна ему становилось безумно жарко. Дыхание сбивалось и пот растекался по спящему телу. Фан Чэньлэ казалось, что он бежал без остановки несколько дней. Он не мог контролировать ни руки, ни ноги. Он будто терял сознание, но выныривал из забытья, чтобы увидеть светло-розовые губы или точеные скулы. Фан Чэньлэ думал, что сошел с ума. Ему было неудобно лежать на боку и он переворачивался на живот. По животу будто ползали змеи, и он переворачивался на спину. И это повторялось множество раз, пока Фан Чэньлэ беспокойно пытался выпутаться из непонятного сна. Когда ему представилось, как он прижимается к чужой крепкой груди, Фан Чэньлэ подумал, что у него случилось отклонение ци. Как маленький цветок, высокая фигура защищала его от ветра. Тепло и ощущение надежности, которые дарил человек, стоящий очень близко, заставили его испытать какое-то странное чувство. Спящий человек стал вертеть головой, надеясь увидеть лицо юноши в своем сне. Но, как бы он не пытался, все, что попадало в поле его зрения — это широкие черные, как небо в полночь, рукава и ворот строгих одежд. Рука Фан Чэньлэ потянулась и сама собой рванула воротник, открывая вид на изящные ключицы. Фан Чэньлэ замер даже в реальности, где до этого отчаянно рвался упасть с кровати на холодный пол. Все было таким реальным и нереальным одновременно, невозможно было отличить иллюзию. Не способный здраво рассуждать, Фан Чэньлэ решил, что он уже потерял все и беспокоиться больше не о чем. Руки взметнулись и оплели крепкую шею человека, смутно и отчаянно напоминающего Фу Цзылиня. Фан Чэньлэ бессмысленно прижимался щекой и касался губами любого участка кожи, до которого только мог дотянуться и думал, что так сойти с ума он вовсе не против. Губы Фан Чэньлэ наконец наткнулись на другие, мягкие и слегка горячие. От этого прикосновения по телу разлилась волна жара и он вздрогнул. Он прижимался к этим губам столько раз, сколько мог, но ему все равно хотелось повторять это снова и снова. Он отстранился и заглянул в безмятежное лицо, все вокруг будто застыло. Фан Чэньлэ услышал свое имя. И открыл глаза. Одежда из тонкой ткани неприятно липла к телу. Фан Чэньлэ поднял взгляд и увидел перед собой лицо, которое преследовало его во сне. Фу Цзылинь в одной руке держал зачехленный меч, а другой схватился за плечо старшего брата. — Все хорошо? — спросил он обеспокоенным голосом. — Я слышал, как старший брат кричал, ты в порядке? Фан Чэньлэ смотрел на плотно застегнутую одежду и гордо поднятый подбородок. Фу Цзылинь выглядел как обычно, а Фан Чэньлэ видел перед собой всего одну картину — картину, созданную его воображением. Он определенно не в порядке. Губы медленно раскрылись и почти неслышным шепотом в сумраке комнаты, освещенной только масляной лампой, стоящей на столе для каллиграфии, по комнате пронеслось: — Это был всего лишь страшный сон. Фан Чэньлэ не заметил, как по его щекам побежали слезы.