— ѿ — ѿ — ѿ —
— Мы не пара! — Джон возмущается уже в который раз, когда слышит намеки от всех и каждого. «Мальчики, а когда свадьба?» - миссис Хадсон, должно быть, шутит, когда задает этот странный вопрос. По крайней мере, Уотсон надеется, что она шутит. «Джон, мне это, конечно, льстит, но я..» - Шерлок, должно быть, просто забавляется, когда в его чертогах разума появляется такая мысль. «Ты выбрал себе не лучшего партнера», - заявляет Донован, на что Джон уже готов просто рвать и метать, потому что они не_пара и никогда_ею_не_были. «Будь с ним поласковей», - говорит Лестрейд Шерлоку, а Уотсон вновь повторяет свою извечную фразу, чтобы все наконец-то поняли их различные жизненные пути. Кажется, только Андерсон не намекает на интимную близость Джона и Шерлока. Впрочем, это же Андерсон. — Джон, неужели ты не понимаешь, что чем больше отрицаешь, тем больше привлекаешь к себе.. к нам внимания? — Шерлок вопросительно вскидывает брови, смотря на мужчину, который уже в сотый раз повторяет, что они не пара. Холмсу даже кажется, что он скоро начнет предугадывать момент, когда бывший военный вновь повторит свою фразу. Впрочем, это только доказывает его теорию о том, что просто так не отрицают слова в таких больших количествах, за этим обязательно стоит какая-то подоплека. — К нам? Шерлок, ты, должно быть, издеваешься! — Уотсон тяжело вздыхает, когда слышит такое выражение. Вот так-так. Если бы Шерлок остановился на «себе», тогда все звучало бы куда правильнее, а в таком выражении он лишь распаляет интерес и без того заинтересованных знакомых. Миссис Хадсон лишь тонко улыбается мужчинам, когда краем уха улавливает их разговор, и отмечает про себя, что «все пары ссорятся время от времени».— ѿ — ѿ — ѿ —
Холмс понимает, что ничего не добьется от Джона, пока все вокруг не перестанут захлебываться сомнениями. Если ярко обрисовать картину, тогда все вопросы отпадут, а ехидные смешки за спинами хотя бы станут обоснованными. Впрочем, по теории Шерлока, и эти разговорчики должны были отпасть, стоит мужчинам только доказать, что они - пара. Теория почти абсурдна, но она имеет некоторые разъясненные стороны, что хотелось бы в нее верить. Тем более, хотелось верить Джону, который уже устал от постоянных отрицаний. — Ты мне поможешь в эксперименте, — Шерлок бросает фразу на ходу, когда стягивает с себя темное пальто и одним движением снимает с шеи синий шарф. Одежда летит на спинку кресла в гостиной, а ботинки небрежно разваливаются по пестрому ковру. — Тебе опять нужна чья-нибудь голова или глаза? Пальцы или, может, ты перешел на другие части тела? — скептически приподнимает бровь Уотсон, внимательно следя за всеми перемещениями Холмса по квартире. В его руках шелестит газета, и он лишь переворачивает очередную печатную страницу. Снова отрывается от созерцания влетевшего в дом детектива. — Раздевайся, — отвечает Шерлок, и Джон мнет в своих руках газету от удивления. Конечно, у него зарождается надежда, что, может, Холмс не это совсем произнес, а у Уотсона очередной заскок (вроде тех, когда ему кажется, что Шерлок говорит «ударь меня по лицу» вместо всех его умных теорий), но сомнения отходят на второй план, когда он слышит, как тот повторяет: — Я сказал, раздевайся. — Ты вконец сошел с ума, — отговаривается Джон, откладывая газету на столик рядом с креслом. Он не успевает дочитать спортивную колонку. Впрочем, та не особо-то ему была интересна. — Боже, храни Королеву! — Холмс подходит к Уотсону и подтягивает его к себе за отвороты кардигана, в который одет мужчина. Очередная вязаная вещица с каким-то нелепым рисунком. Впрочем, к этому можно привыкнуть, стоит только захотеть. И мужчина накрывает губы сожителя своими, втягивая того в поцелуй. «Шерлок, мать его, Холмс, отпусти!» - в голове, а на деле.. Отвечает. Когда Джон отвечает на поцелуй, Шерлок понимает, что теория правдива; теория о том, что нельзя отрицать что-то с такой яростью, если оно не намекает на правду. — Отвечаешь. Отлично, — произносит Холмс, когда отрывается от губ Джона. Тот смотрит на него даже с некоторой долей угрозы, но теперь видно, что это все наигранно, поэтому Шерлок не отстает, — Не строй из себя невинный цветок. Я уже все понял. — Иди к черту, Шерлок, — Уотсон резко встает с кресла, но его останавливает рука Холмса. О боже, его пальцы будто созданы для игры на пианино. Теперь ведь оба понимают, что начатое нельзя так быстро заканчивать. И Джон сдается, соглашаясь на эксперимент. Им бы только дойти до спальни.— ѿ — ѿ — ѿ —
Дорога оказывается нелегкой. Мужчины, кажется, успевают удариться обо все углы, которые только встречаются на их пути до спальни. Удача на их стороне: когда появляется возможность упасть где-то на середине пути, им удается устоять на ногах. Это чудо, наверное. Поэтому до спальни они добираются лишь с некоторой долей новых синяков где-то в районе бедер, благодаря низеньким шкафчикам, расставленным по пути. Уотсон не раз грязно выругался за эту дорогу. Одежда слетает с плеч, одежда сползает с бедер. Джон провожает взглядом свое нижнее белье и избавляет Холмса от излишнего количества тряпок. Все не летит, как в безудержном порыве страсти; однако, и не оказывается на правильном месте, оседая двойным комом на теплом полу. Боже, на что он только согласился? «Чёртов бархатистый голос Шерлока!» - замечает подсознание. И мужчины падают на постель. Странно оказываться в постели со своим другом, а еще более странно осознание того, что уже давно хотел такого расклада событий. Уотсон скрывает это, пытаясь вырезать из памяти те моменты, когда готов был согласиться со всеми вместо привычного отрицания; а Шерлок просто не собирается признавать, что его асексуальность уже давно перешла опасную грань, превращаясь в сексуальность и далее, смотря к кому его так беспросветно тянет. Странно скрывать это, когда они уже находятся в одной постели и не особо стесняются своих интимных действий. Шерлок обводит тело Джона рукой. У него холодные пальцы, холодные руки, а поэтому и прикосновения отдают неким льдом, когда проходятся по теплой коже. И Уотсон реагирует на это, прогибаясь вслед за скользящей рукой и говоря что-то невнятное себе под нос. «Как же..». Когда руки касаются его обнаженного тела, он понимает, что они с Шерлоком зашли уже слишком далеко; но он также понимает в этот момент, что не сможет остановить детектива, потому что не хочет потом запираться в ванной комнате, чтобы позорно спускать в свой кулак. В конце концов, он бывший военный и не может позволить себе такого. Он прошёл этот этап еще в школе, теперь - поздно повторять. Джон обводит тело Холмса своими руками. У мужчины светлая кожа, и вкупе с ее прохладой, это напоминает военному врачу о многом, что было раньше. Эта сентиментальность ему не нравится, но он не может ничего поделать, кроме как притянуть партнера для поцелуя. Скомканный, рваный, жадный. Поцелуй забирает воздух, забирает неуверенность в верности поступка и неуверенность в том, что это все в реальности. Он слишком ярко рисует ощущения, которые не должны быть таковыми. Шерлок льнет к телу Джона. Он его не целует, не оставляет собственнических отметок, но все равно проводит сухими губами по коже. Жаркое дыхание - опаляет; частое поглощение воздуха - делает его недостаточным в легких, сколько бы Холмс не прихватил его своими пересохшими от частого дыхания губами. Приходится облизнуться и провести еще выше, к уху, прихватывая мягкую мочку. Уотсон не ожидает этого от себя, но он едва уловимо дрожит под такими навязчивыми прикосновениями, и Холмс понимает, что эксперимент проходит успешно. Холмс обрисовывает ладонями бедра мужчины, подхватывая его под согнутые колени и заводя ноги на свою поясницу. Неудачно выбранное время для этого - приходится потянуться за презервативом и лубрикантом в подобном положении. Это неудобно, но мужчина раскрывает упаковку и раскатывает колечко кондома по своему члену. Джон же скрещивает ноги на пояснице мужчины и прижимает его крепче, поглаживая его напрягающиеся плечи. Он никогда не замечал Шерлока в столь напряженном состоянии, разве что только при сложном решении загадки, хотя и тогда он не особо показывал свое недовольство и напряженность. — Тебе не кажется, что эксперимент зашел слишком далеко? — Поздно спохватываешься, Джон. Шерлок выдавливает лубрикант на пальцы и растирает холодный гель меж них. Странно, но он немного ежится от этого ощущения. Джон же немного нахмуренно наблюдает за манипуляциями того, словно не ожидая от него такого. Впрочем, так оно и есть. Когда Холмс проскальзывает пальцем по сжимающемуся сфинктеру, смазывая его, Уотсон неопределенно передергивает плечами; а когда палец проскальзывает внутрь, он с трудом заставляет себя расслабиться. Несколько движений внутри, и он чувствует, как длинные пальцы касаются простаты. Сначала все это неприятно, но чересчур умелые для «асексуала» пальцы касаются нужных точек, и Джон постепенно расслабляется под его действиями. Второй палец входит легче, за ним и третий. Холмс на удивление осторожен, а Джон на удивление тих, когда кончики пальцев задевают простату. Вскоре, становится мало этих ощущений. Хочется больше, жарче, искусней. Однако, получается всё наспех, чуть неумело. Уотсон обвивает руками шею Шерлока, когда тот выскальзывает пальцами из партнера и как-то небрежно вытирает их о новую простынь. Холмс входит постепенно, а Уотсон не успевает сдержать стон. За стенкой отдыхает миссис Хадсон, но ее отдых прерывается нервным скачком в любимом кресле. Женщина делает звук на телевизоре потише, чтобы понять, откуда доносятся подобного рода звуки, и с подозрением косится на стенку, которая разделяет их с Шерлоком и Джоном. Мужчины замирают в этот момент, услышав, что громкая до этого передача, вдруг зазвучала тише в соседней комнате. Миссис Хадсон же вновь успокаивается, когда не слышит очередных стонов. Как только телевизор начинает звучать на привычной громкости, Шерлок ведет бедрами. Они остались незамеченными, и это подпитывает интерес к тому, чтобы эксперимент продолжался. Когда Холмс входит на всю длину, то Джон едва заметно прогибается. Он кусает губы и понимает, что все становится только более странно и приятно одновременно. Пальцы сильнее вжимаются в чужие плечи, и он подается бедрами навстречу, заставляя и партнера испустить тихий вздох. Новый стон знаменуется испуганным прыжком на мягком кресле вновь. Миссис Хадсон все же начинает волноваться за здоровье и сохранность ее сожителей, поэтому встает со своего места. Она лишь хочет убедиться, что все в порядке в 221b по Бейкер-Стрит. Шерлок подхватывает Джона под поясницу и пробегается пальцами по косточкам позвоночника. Впрочем, Джон впивается в таковые у Холмса, когда оказывается усаженным сверху. Он не раздирает кожу короткими ногтями - это не его прерогатива; он лишь обводит бледную спину пальцами. Он лишь рисует своего рода эскиз на чистой коже и упирается лбом в плечо партнера. Дышать почти невозможно - такое чувство, что воздух в комнате сопрел напрочь. Детектив прерывисто выдыхает, когда Джон вплетает пальцы в его кудри и выгибает шею вслед за сухими губами, пробегающими по ней. Шерлок все же прихватывает кожу и слегка прикусывает ее, не удерживаясь от подобного рода действий, потому что хотелось провести очередной эксперимент. Все его движения - сплошной эксперимент, он этого не скрывает; но и все его движения - потаенные желания, которые он пытался оставить при себе. Кровать скрипит, и Уотсон проклинает эту старую мебель за ее отличительные признаки. А Шерлок прислушивается к дыханию Джона и кажется, пытается просчитать его пульс при новом толчке. Раз, два, три.. у Джона бешено колотится сердце; впрочем, у Холмса пульс оказывается не менее бешеным. Еще один стон со стороны Джона, и Шерлоку приходится прикрыть ему рот ладонью. Хотя миссис Хадсон и уловила уже этот сигнал. Женщина проходит в квартиру мужчин без спроса, потому что слишком волнуется, чтобы еще и спрашивать на это разрешение. Но она понимает, что зря этого не сделала, когда замечает столь расписную картину в открытой двери спальни. И мужчины кончают, когда домовладелица скрывается за входной дверью в квартиру.— ѿ — ѿ — ѿ —
А на следующее утро все трое беззаботно пьют чай и между Шерлоком и Джоном нет никакого напряжения, которое присутствовало при постоянном отрицании второго; а у миссис Хадсон больше нет вопросов по поводу разыгрывающихся перед ней и другими сцен. — Мальчики, вам стоит все же прикрывать дверь, чтобы в первую брачную ночь не попасться, например, — говорит женщина, подхватывая одну из круглых печенек. — Но мы не па.. — произносит Джон, но его прерывает Шерлок. — Думаю, что нам стоит прикрывать дверь хотя бы для того, чтобы у нас спрашивали разрешение, чтобы пройти, — тонко улыбается детектив.