Благожелательные рыцари, или Изощренная месть за обидный подарок

      Рен никогда не делал Хаксу подарков. А если бы делал, Хакс удивился бы не меньше прежнего. Он поймал левитирующую перед носом черную коробку с красным бантом, на мгновение испытав давно забытую детскую радость предвкушения, и настороженно приоткрыл крышку. Если бы Рен позволил распаковать подарок без своего участия, Хакс воспользовался бы сканером.       Рен заметил его опасения:       — Какого вы обо мне плохого мнения. Я хочу сделать вам приятное, а не убить вас. Хакс сильнее напрягся, искоса поглядывая на него. С каких пор Рен хочет делать ему приятное?       — Смелее, — подбодрил его Рен.       И Хакс решительно откинул крышку, отбросив шелестящий бант на пол. Развернул обернутую вокруг подарка красную бархатную ткань и застыл, не понимая, что перед ним. Тихие смешки рыцарей, стоявших за спиной Рена, навели на неприятные подозрения. Хакс вырвал из коробки зафиксированный держателем циановый изогнутый прибор размером с ладонь и остановил на уровне лица, скептически рассматривая расположенные параллельно друг другу два конца, напоминающие модифицированную мини-версию штурвала звездного истребителя. Эмблема сомнительного производителя на уплощенном основании, соединяющем их, не дала никаких наводок. Хакс перевел утомленные глаза на развалившегося на троне Рена.       — Что это? — спросил он.       Губы Рена дрогнули, словно он еле сдерживал смех.       — Вы не знаете?       — Если бы знал, не спрашивал бы.       — Генерал Хакс, в последнее время вы нездорово выглядите, это поможет вам расслабиться, набраться сил и увеличить работоспособность. Внутри есть пульт и инструкция. Когда воспользуетесь, доложите о впечатлениях.       — Вы недовольны моей работой? — спросил Хакс, совсем не удивленный снисходительной критикой — Рен никогда не мог признать его превосходства в умственных способностях и умении вести дела.       —У меня нет претензий, но…       — Но?       — Иногда вам нужен отдых. Воспользуйтесь им.       Рен шевельнул пальцем, и после того, как прибор завибрировал, Хакс недовольно поджал губы, все еще не понимая, для чего предназначена эта штука. Хакс краем глаза заметил на дне коробки инструкцию с надписью «массажер» и еще больше озадачился. Как эта штука может заменить полноценный массаж? Хакс вытащил буклет наружу, бегло просмотрел его, бросил обратно в коробку вместе с массажером, накрыл крышкой и сделал вид, что спокоен. Самоуверенность его мигом испарилась. Он пошатнулся, когда кровь ударила в голову, а в глазах все завертелось и запрыгало. Стало невыносимо душно и жарко. Хакс не чувствовал себя таким униженным с тех пор, как облажался на свидании перед новенькой офицершей, которая попала к нему под командование сразу после академии. Он месяц налаживал с ней контакт, изучив ее досье и собрав всю личную информацию. А когда она наконец оказалась в его постели, он просто не смог. Хакс посчитал, что так действует на него стресс, — он отдавался работе без остатка, не чувствуя времени и усталости, пока медотсек не подтвердил диагноз: психогенная эректильная дисфункция. И хоть меддроиды и психотехники, все как один, уверяли, что он здоров, Хакс за четыре года после терапии так и не смог ни с кем совершить полноценный половой акт. Неужели Рен узнал об этом?       — На вас лица нет, — сказал Рен.       Хаксу показалось, что тот смеется. Но Рен молчал, а его лицо оставалось неподвижным. Тихие смешки рыцарей тоже прекратились.       — Благодарю за подарок, — выдавил из себя Хакс. — Он новый, или вы с вашими рыцарями успели его опробовать?       Рен откинул голову, не сдержав улыбки. Один из рыцарей замаскировал смех кашлем.       — Понюхайте и узнаете, — предложил Рен.       От возмущения Хакс помял острый угол коробки.       — Неприлично дарить кому-то то, что побывало в вашей заднице.       — Вас волнует, что побывало у меня в заднице?       — Я смотрю, это в ваших интересах — засунуть что-либо мне в задницу. Я таким не занимаюсь, зря стараетесь.       — А вы займитесь, поможет вам успокоиться.       — Успокоиться? Либо эта штука работает не так, либо вам нельзя вытаскивать ее из задницы ни на секунду.       Рен замолчал, сверля его пристальным взглядом, затем продолжил обычным тоном:       — Я не приму подарок назад. И я запрещаю вам его выбрасывать.       — Как пожелаете. А теперь прошу извинить, у меня, в отличие от вас, важные дела. В любом случае спасибо за заботу. И за подарок.       Хакс ушел со вздернутым подбородком, сохраняя гордую осанку и совершенно не скрывая презрения. В каюте забросил коробку на самую верхнюю полку шкафа и запретил себе думать о случившемся. Но на протяжении пяти дней даже изнурительная работа не смогла отвлечь от тягостного чувства унижения. Никто, кроме той девчонки, трех шлюх и пары психотехников, не знали о его проблеме. Либо кто-то из них проболтался, и об этом узнал весь Первый орден, либо Рен каким-то образом сумел прочитать его мысли. Такое возможно? Хакс покачал головой, не желая верить в это, опустошил бокал с виски и вновь наполнил его до краев. В конце концов, это было всего несколько раз и непосредственно во время близости, на утренней эрекции и мастурбации это никак не отражалось. Почти. Что Рен себе выдумал? Какое право он имеет насмехаться над ним?! Генерал Хакс не какой-то там слабый пидор, который не может сам кого-то трахнуть. Армитаж Хакс может все! Он пойдет к Рену и покажет ему, на что способен. Он заставит его извиниться.       Хакс решительно повернулся к шкафу, передумав идти в освежитель, опустошил бокал, отставил его и стащил с верхней полки злосчастную коробку. Перед выходом подкрепился, допив остатки виски из горлышка, и направился в каюту к Рену.       Время было за полночь, но Хакс знал, что Рен в это время не спит, а если и спит, ему было плевать. Он ликвидирует потенциальную угрозу своей репутации сегодня, пока Рен не додумается в следующий раз опозорить его перед высшим офицерским составом, его армией, а затем на всю галактику.       Возле каюты Рена Хакс остановился, заставив своим появлением умолкнуть ошивающихся поблизости рыцарей, и спрятал коробку за спину, надеясь, что эта толпа немытых отбросов не обратит на нее внимания.       — Зачем ты пришел к Кайло с массажером простаты? — спросил Викрул.       Хакс закатил глаза, пожалев, что не замаскировал коробку под что-то другое. Рыцари всегда любили совать в его с Реном дела свои грязные носы.       — Решил продемонстрировать вашему Верховному лидеру, куда ему следует засунуть свой ценный подарок.       — Он только обрадуется, — воодушевился Курук, Викрул ткнул его локтем.       — Он и твой Верховный лидер тоже, — напомнил Викрул.       Больше всего Хакс недолюбливал именно его — самого болтливого, умевшего каким-то образом вселять в противника страх. В Хакса он вселял только отвращение.       — Не боишься, что все выйдет из-под контроля? — таинственно заговорил Эп’лек, развевая своим плащом с запахом горелого масла.       Хакс нахмурился, охваченный внезапным чувством сомнения, настороженно отступил назад и навалился спиной на Трудгена. Тот крепко сжал его плечо и подтолкнул вперед, к раздвинувшейся бронедвери.       — Он ждет тебя, — донесся из-за спины сиплый голос.       Хакс неосознанно прижал коробку к груди и шагнул внутрь, оглядываясь назад. Трудген, неестественно склонив голову набок, смотрел ему вслед. Прежде чем бронедвери закрылись, Хакс заметил мелькнувшую в руке Трудгена рыжую прядь, которую тот поднес к своему шлему. Ощущение неуверенности мигом сменилось злостью. Снова их глупые проделки с Силой! Хакс избавился от перчатки и провел рукой по волосам, недоумевая, как мог попасться на это. В очередной раз!       — Да как вы смеете… — начал он, намереваясь отчитать их, как негодных мальчишек, но его отвлек от безрассудной затеи сдержанный кашель позади.       Рен стоял посреди каюты, влажный, по пояс голый, в нелепых свободных штанах со свисающей до колен мотней, и вытирал волосы полотенцем. Хакс уверенно зашагал к рабочему столу, сосредоточив все внимание на Рене, остановился напротив и с нескрываемой неприязнью воткнул коробку с подарком в гору нестиранной одежды. Рен взглянул на коробку, затем перевел вопрошающий взгляд на Хакса.       — У вас нет корзины для белья? — спросил Хакс и наморщил нос, заметив ношеные трусы на шлеме, стоявшем в центре стола. — Это негигиенично.       — Вы пришли выяснить, есть ли у меня корзина для белья?       Хакс указал голым пальцем на коробку и, спохватившись, поспешил надеть перчатку.       — Я пришел поинтересоваться, почему вы посчитали, что мне необходим подобный способ самоудовлетворения. Если это была шутка, то вы с вашими тупыми рыцарями напрочь лишены чувства юмора.       От пронзительного взгляда Рена Хаксу стало не по себе.       — Сколько ты выпил? Я отсюда чую запах.       — Недостаточно, чтобы спокойно реагировать на твои выходки, достойные сопливого мальчишки.       Рен сделал несколько шагов вперед, оказавшись с ним лицом к лицу, и яростно швырнул полотенце на пол. Хакс, шатаясь, угрожающе вытянул прямо у него перед носом указательный палец.       — Ты меня оскорбил, Рен, немедленно извинись.       — Да ты в хлам, — сквозь зубы проговорил Рен. Стукнул его тыльной стороной ладони по пальцам и оттолкнул.       Хакс сумел устоять на ногах, выпрямился и тоже толкнул его. Рен не шелохнулся, прожигая его взглядом, и несильно ткнул кулаком в грудь. Хакс смело ударил в ответ. Потеряв терпение, Рен влепил ему оплеуху. Хакс схватился за щеку, не удержав равновесия, приземлился задницей на кровать, а в оказавшиеся у него перед носом причиндалы Рена, бесстыдно выпирающие сквозь штаны, впечатал кулак.       На отчаянные стоны Рена, казалось, сбегутся рыцари. Хакс опасливо вскочил на ноги, не веря, что смог поднять на него руку, и попятился к двери. Согнувшийся пополам Рен взмахом руки отбросил его на кровать.       От нехватки воздуха загудело в ушах, одежда на груди затрещала. Хакс выгнулся дугой, пытаясь освободиться от удушающего захвата, Рен зафиксировал его на месте и ослабил давление на горло. Вдохнув полной грудью, Хакс закашлялся. Он ненавидел, когда Рен применял к нему Силу.       — Я знаю, зачем ты притащился ко мне ночью на самом деле, хочешь, чтобы тебя выебал я, а не эта хуйня из киберкожи, — прохрипел Рен, нависнув над ним у изножья кровати, схватил его за лодыжку и притянул к себе.       Хакс взбрыкнул и пополз назад, пока вновь не оказался обездвиженным. Рен сел между его раскинутых ног и принялся расстегивать ремень. Хакс поднял голову, с ужасом уставившись на его руки, и сумел ударить в бок носком сапога.       — Сукин сын, — зарычал Рен и схватил его за ногу. Рывком стянул сапог, разделался со вторым, яростно сорвал с Хакса галифе и замер. Устрашающая складка меж черных бровей расправилась, звериный оскал сошел, оставив едва приоткрытый от удивления рот. Рен рассматривал его ноги.       Хакс нервно сглотнул, когда Рен нежно положил ладонь под его колено, а большим пальцем погладил кожаный ремень древесного цвета, охватывающий тощую икру. Рен провел пальцем по эластичной полосе с зажимом, прикрепленной к носку, и остановился, точно невинное дитя, растерянно хлопая ресницами. Хакс с отвращением оттолкнул его лицо ступней, но Рен поймал его за щиколотку и, продолжая держать перед собой, потянулся к зажиму.       — Отпусти меня, ты все не так понял! — закричал Хакс и, сумев вырвать из его рук ногу, попал ему в челюсть.       Рен взмахом руки придавил его к кровати. До боли сдавил пятерней его бедро чуть выше колена и, не отрывая глаз, опустил руку ниже, сжимая напряженные слабые мышцы. Хакс застонал, пытаясь хоть как-то пошевелить конечностями. Рен позволил ему согнуть ноги.       — Не смей трогать меня, — дрожащим шепотом пролепетал Хакс и замер в ожидании, когда Рен открыл зажим подтяжки и неторопливо стянул с него носок.       Хакс сам накрыл его блаженную физиономию голой ступней. Провел пальцами ног по его влажному виску, по гладкой щеке — и приложил их к губам. Рен закрыл глаза, обхватывая ступню обеими руками, и с упоением втянул в себя запах. Хакс ощутил его теплые губы под пальцами, а следом горячий влажный язык, заставивший дернуться.       — Грязный извращенец, я шестнадцать часов подряд носил эти сапоги, — сквозь зубы проговорил Хакс и придавил вторую ступню к его возбужденному члену.       Рен нахмурил брови и еле слышно застонал, подаваясь вперед. Затем сорвал со второй ноги носок, оставив в зубьях застежки клочок ткани, и приспустил свои штаны, вывалив внушительного размера член с яйцами. Большим пальцем Хакс вляпался в смазку. Размазал ее по жестким волосам на его лобке и подошвой прижал член к животу. Рен тихо зарычал. Хакс приласкал контур головки под крайней плотью, зажал ее между пальцев и скользнул ступней вниз. Палец второй ноги Рен с наслаждением засунул себе в рот, покрыл поцелуями всю подошву, покусывая мягкую кожу на внутреннем своде, попробовал языком выраженные вены с тыльной стороны. Затем вжался лицом в ступню сильнее, зажмурился и обильно залил его вторую ногу спермой. Кончал Рен рывками, содрогаясь, рыча сквозь зубы и сжимая его ноги, пока, обессиленный, не навалился на них сверху. Испачканную ступню Хакс сунул ему под нос. Рен без возражений все дочиста вылизал, прикрыв глаза и обсосав каждый палец, а после долго лежал у него в ногах и размеренно сопел, все еще прижимая к себе его стопу.       — Тупое животное, — проворчал Хакс, наконец сумев пошевелить руками. Отнял у Рена ногу и отполз подальше.       Рен поднял взлохмаченную голову и хмуро уставился на него.       — Я не тупой, — со всей серьезностью сказал он.       Хакс растерянно одернул китель, желая скрыть от него ноги и возникшую эрекцию. Рен прошелся взглядом по его коленям и остановился выше.       — Ты пожалеешь об этом, — сказал он, встал и заправил член в штаны.       Хакс скрестил ноги и тихо замер, повалившись спиной на подушки. А на шее вновь ощутил прикосновение Силы. Сначала легкое удушение, затуманивающее и без того замутненную алкоголем голову, затем резкое сжатие, от которого в глазах надолго потемнело. Хакс не мог прийти в себя несколько минут, отчаянно ерзая на постели. Контуры предметов перед глазами поплыли, внимание рассеялось. Хакс отрешенно думал, как резко усилилось действие алкоголя, и мечтал прекратить эту пытку.       Рен вытянул руку, и ему в ладонь влетела та самая коробка.       — Ты должен был отчитаться о впечатлениях. Знаешь, сколько я его выбирал? Не мог решить, какой тебе подойдет размер. В итоге я угадал, взяв самый маленький. И я специально заказал твой любимый цвет, бирюзовый.       Хакс молчал, тяжело дыша и не понимая, сможет ли дальше сдерживать рвоту. Он столько не выпил, чтобы себя чувствовать до такой степени паршиво. С каждым вдохом грудь словно разрывало изнутри. Хакс обхватил себя руками и задрал голову, чтобы видеть лицо Рена. Тот подошел, открыл тумбу, выудил из кучи барахла тюбик и с грохотом задвинул ящик обратно. Хакс смотрел, как Рен разделывается с коробкой, выдавливает из тюбика гель и смазывает им массажер. Его голос доносился урывками, но Хакс понимал все.       — Сам раздвинешь ноги или помочь?       — Отъебись от меня, — Хакс замотал головой, поджав ноги, перед глазами все плыло. — Себе вставь.       Рен без лишних слов заставил Хакса раскинуть руки в стороны, а ноги согнуть в коленях и раздвинуть. Несмотря на еле соображающую голову, Хакс все еще продолжал сопротивляться. Он дергался, возмущенно рыча сквозь зубы, когда Рен одной рукой стягивал с него плавки, расстегивал китель и задирал рубашку с майкой. А почувствовав прикосновение пальцев под яйцами, напрягся всем телом и забился сильнее, но от чувства беспомощности только позорно завыл. Рен не оставил ему выбора. Хакс крепко зажмурился, благодаря звезды за то, что Рен не додумался пригласить сюда поглазеть своих безмозглых рыцарей, и почувствовал ободряющий шлепок по бедру.       — Успокойся, я их пока не позову, — сказал Рен, глядя в ошарашенное лицо Хакса. Переключил внимание на ярко-рыжий лобок и приподнял ладонью мошонку.       Хакс сердито завертел задницей, как только ощутил давление на анус. Влажные, прохладные пальцы тщательно смазали его гелем снаружи и проникли внутрь, заставив охнуть от боли, а вогнанный следом массажер с мощной вибрацией привел в бешенство.       Хакс подпрыгнул на месте, горько выплюнув предназначенные Верховному лидеру оскорбления, и даже сумел двинуть ему ногой в плечо, прежде чем снова застыть статуей. Хакс слишком хорошо знал Рена, чтобы принять это за случайность. Рен позволил ему ударить себя. Он провоцировал его и намеренно доводил до истерики, чтобы насладиться неуправляемыми эмоциями, которых Хакс себе никогда ни перед кем не позволял.       — Не на то нажал, — с наигранным сожалением произнес Рен и ткнул в сенсорный дисплей пульта.       — Подонок, ты убить меня хочешь этой штукой, — сквозь зубы процедил Хакс и затрясся всем телом, невольно выдавив из себя массажер наполовину. Рен ввел его обратно, зафиксировав вибрирующим основанием на промежности, включил режим послабее, затем приложил ладонь к голове Хакса и лишил его отстатков разума.       Тошнота исчезла, боль отступила, стало невыразимо легко и приятно, тело полностью расслабилось. Хакс все еще не мог сфокусировать взгляд, но это больше не имело никакого значения, мышцы будто погрузили в теплую бакту, а сердце затрепетало. Восприятие сузилось до ощущений между ног. Хакс откинул голову и приоткрыл рот в ожидании удовольствия. От низкой беспрерывной пульсации задрожали колени. Он поджал пальцы ног и зажмурился, внизу живота и в промежности нарастало приятное напряжение. Даже на ухмыляющегося рядом Рена стало плевать. Хакс приоткрыл веки и проследил за ним, беспечно развалившимся в кресле с датападом в руке, — его глаза бегали по экрану, что-то вычитывая. Если бы Рен ослабил действие Силы и позволил прикоснуться к себе… Хакс впервые представил его поганый рот на своем члене и задумался о полноценной эрекции.       Рен заметил его интерес и, поразмыслив, ткнул в датапад пальцем. Прерывистая пульсация сменилась на легкую вибрацию, а живота коснулось что-то воздушное, мягкое и приятное. Хакс тихо завыл себе под нос, когда оно обхватило член и приласкало яйца.       Оргазм был как выстрел из бластерной винтовки, мощный и оглушающий. От остроты ощущений Хакс потерял контроль над телом и речью, бессвязно бормоча непристойные оскорбления, не используемые даже в самых грязных уголках галактики.       Затем резкая боль, слезы и злая ухмылка Рена, отчетливо узнаваемая сквозь мутную пелену перед глазами. От вновь возникшей эрекции ноги свело невыносимыми судорогами, вернулась тошнота, живот скрутило. На его жалкие стоны и неразборчивый лепет Рен совершенно не реагировал, закинув ноги на подлокотник кресла и надувая из жвачки розовые пузыри. Хакс вспомнил, как несколькими минутами раннее между этими толстыми губами размазывал большим пальцем ноги вязкую сперму, а Рен покорно все слизывал. Если бы он обоссал ему лицо, Рен бы остался благодарен.       — Ты в курсе, что говоришь вслух? — голос Рена казался глухим и хриплым.       Второй оргазм был настолько болезненным, будто по яйцам ударили чем-то тяжелым. Хакс не узнал свой крик, но услышал смех Рена. Злорадный, издевательский. Хакс ненавидел его. Он заерзал на месте, надеясь как-то облегчить боль, затем надолго застыл в одной позе, плотно сжав ноги вместе. Вибрирующий в заднице массажер — точно шоковая дубинка, Хакс судорожно трясся всем телом, будто его выворачивали наизнанку.       Затем пустота, отступающая боль и горячие руки внизу живота. К мокрому от слез лицу прикоснулось что-то мягкое и теплое, спину приятно погладили. Хакс всхлипнул, не сумев выровнять прерывистое дыхание, его склеившиеся ресницы затрепетали. Сил говорить совсем не осталось.       — Подонок, — прошептал он, кое-как ударив дрожащим кулаком Рена в грудь, и спустя пару минут совсем обмяк.       Сквозь дрему Хакс чувствовал, как прижимается сзади Рен, обнимает, трогает его живот, руки и грудь. Хакс несколько раз проваливался в тягостный сон и периодически пробуждался от горячих губ на шее и лице, все еще неясно воспринимая окружающее. Твердый член, упирающийся в ягодицы, совсем не доставлял беспокойства. Только приглушенный свет резал глаза и заставлял жмуриться — единственное, на что хватало сил.       В который раз вырванный из беспокойного сна, Хакс впился ногтями в простыню и даже не думал сопротивляться. Боль, успокаивающие поглаживания и горячее дыхание над ухом. Рен придавливал его коленом, пока проталкивал в него член, а Хакс стонал, уткнувшись лицом в подушки, и едва понимал, что происходит на самом деле. Рука Рена на члене отправила Хакса в глубокий сон.       Пробуждение было долгим и тягостным, каким обычно бывает после психостимуляторов и двух суток, проведенных на ногах. Хакс ворочался, кривясь от любого неосторожного движения, и не хотел открывать глаза. Болело абсолютно все. Он лениво перевернулся на другой бок и непроизвольно стиснул рукой лежавшее рядом тело, вонзив пальцы в спрятанную под плотным слоем ткани мягкую плоть, вжался щекой во что-то холодное, похожее на сталь, и полной грудью вдохнул терпкий запах пота, пыли и оружейного масла.       Хакс подскочил, моментально продрав глаза, и ошарашенно уставился на Викрула, развалившегося рядом с ним на кровати. От отвращения Хакс не сумел произнести ни слова. Вид грязных ботинок, оставивших след песка на постели, и заляпанного неведомой субстанцией плаща из рептилии, который, судя по запаху, Викрул не снимал ни разу с того дня, как убил ее, вызвали чувство тошноты. Хакс приложил кулак второй руки, которой не касался его, ко рту и поджал губы. Пытливые яркие глаза, светящиеся на смуглом лице, проследили за каждым его движением, а толстые губы изогнулись в бесконечной ухмылке, обнажив длинные резцы. Лучше бы он никогда не снимал шлем. Настанет день, и Хакс избавит его от не по уставу длинных седых лохм, не знающих расчески, вручит швабру с ведром и заставит драить загаженные им полы.       Хакс повернул голову в поисках одежды — в кармане галифе он всегда носил дезинфицирующий гель, хоть и понимал, что ни один гель не смоет с его тела грязь, оставленную Кайло Реном прошлой ночью.       От возникших перед глазами остальных рыцарей Хакс оторопел. Как он сразу не заметил их, неподвижными тенями стоявших у белой стены? И только Эп’лек сидел в кресле напротив и подозрительно пялился, хоть за шлемом и не было видно его бесстрастного лица, исполосованного глубокими морщинами. Хакс украдкой прикрыл бедра и испачканный в засохшей сперме живот простыней.       — Чего мы там не видели? — сказал Викрул.       Хакс бросил на него испепеляющий взгляд.        А что они видели? Давно они здесь?       — Где Рен? — сквозь зубы проговорил Хакс. В висках нарастало напряжение. Хакс был в ярости.       Оторвавшись от игры в датападе, Викрул пальцем указал на дверь освежителя. Хакс обернул себя простыней и, скрипя зубами, оглядел каюту, ища свои вещи. Форма висела на спинке стула рядом с рабочим столом — он не помнил, когда Рен успел раздеть его, — сапоги стояли там же у стены, а на сиденье были аккуратно сложены носки, подтяжки и датапад с перчатками. На фоне общего хаоса это выглядело нелепо. Хакс не нашел нижнего белья.       — Трудген, отдай генералу Хаксу трусы.       Хакс вздрогнул — от замогильного голоса Ушара его всегда пробирало лютым холодом.       — Понятия не имею, о чем ты.       — Это низко.       — Заебал, — подключился Викрул, — мне насрать, на что ты там дрочишь, но я уже в который раз без трусов остаюсь.       — Я тут ни при чем, — совершенно спокойно ответил Трудген. — А знаешь, кто все время теряет трусы?       — Кто?       — Шлюхи.       Под отборную ругань Викрула и смех остальных рыцарей Хакс натянул форму на голое тело. Он не раз становился свидетелем их бурных споров на разные темы и всегда старался по возможности избегать этого омерзительного зрелища — Рен не одобрял желания усмирить их. Хакс надел на босые ноги сапоги, положил датапад во внутренний карман кителя, оставив майку, рубашку и носки с подтяжками на стуле, и уверенной походкой прошел к бронедвери, игнорируя нарастающую с каждым шагом боль.       Рен, ублюдок, намеренно не использовал бакту. Когда Хакс нажал на сенсорную панель, прозвучал сигнал ошибки, и в каюте воцарилась тишина. Не слышалось даже шипящих звуков, которые издавал Ушар в приступе гнева. На экране горела красным надпись «Доступ запрещен». Хакс сорвал с себя перчатку и приложил к экрану ладонь, замерев в ожидании.       Сканирование тоже выдало ошибку. Хакс до хруста сжал кулаки. Чего добивается проклятый Кайло Рен, продолжая унижать его? Да еще и перед этими отморозками! Хочет, чтобы он ползал у него в ногах? Умолял? Сломался и стал покорным? Еще никому не удавалось сделать с ним подобное! Подавив зародившуюся внутри панику, Хакс резко обернулся к рыцарям и напоролся на Курука, бесшумно подкравшегося сзади. Недоносок всегда появлялся неожиданно и молча глядел в упор, внушая беспокойство и раздражая.       Хакс никогда не придавал значения их способностям контролировать волю противника — они всегда давали сбой. Другое дело — технологии, биологическое оружие, направленное на одно конкретное существо или ему подобных. Хакс резко натянул перчатку, в предвкушении фантазируя о возможностях, которые заполучит совсем скоро, — благодаря своему уму, таланту и усердной работе, а не нелепой генетической случайности, каковой являлся Кайло Рен. Технологический терроризм, поразительные результаты, порабощение. Выведение и выращивание им подобных, верных, преданных только ему, Верховному лидеру Хаксу.       Из блаженных грез его вырвал скрипучий, но любопытный и совершенно искренний голос Курука:       — Так у вас с Кайло теперь отношения?       Хакс не мигая смотрел в прорезь для глаз в его шлеме целую вечность, перед тем как скрыться за открывшейся бронедверью — под смех остальных рыцарей.       — Я убью тебя, Кайло Рен! — кричал он уже в пустом коридоре, согнувшись и привалившись к стене. От бешенства скрутило живот, ноги не слушались. Хакс дрожащими пальцами вытащил из внутреннего кармана вибрирующий датапад, проклиная того, кому приспичило отправлять личные сообщения в таком количестве. Разблокировал и уставился на экран. «прости за ребят . они шумели? я не стал будить тебя хотел увидеть перед уходом. зайдешь сегодня ночью? я буду ждать»       От потрясения Хакс забыл, как дышать. Он три раза перепроверил имя отправителя, затем неверяще поднес датапад ближе к лицу и трясущимися пальцами увеличил на экране отправленное изображение красного сердца, чтобы убедиться, что ему не мерещится. Следом за сердцем посыпались поцелуи.       Рыцари сперли датапад Рена и решили поиздеваться, не иначе.       «Хакс, я вижу, ты прочитал. Ответь мне». Голос из звукового сообщения точно принадлежал Рену.       Хакс выпрямился и вздохнул, пытаясь сохранить спокойствие — хотя бы до двери своей каюты и бутылки прохладного виски, которую планировал распить в горячей ванне, — но издевательски стрельнувшая в промежности боль, как напоминание о случившемся, оказалась последней каплей.       Первый удар датападом о стену был нерешительным, но Хакс быстро вошел во вкус. Он колотил, не жалея сил, до летящих осколков, пока не потух экран, представлял окровавленное лицо Рена, и в груди становилось легко. Хакс кричал, когда добивал его ногой, не слышал своего голоса и не чувствовал боли от пронзившего ладонь стекла. Каждый хруст приносил удовлетворение. Затем — тяжелое дыхание и спокойствие. Хакс знал, что это продлится недолго, прежде чем его с головой накроет чувство беспомощности, спасибо садисту-отцу, но ощущения были непередаваемыми. Он вытащил из распоротой ладони осколок, наплевав на стекающую в перчатку кровь, поправил волосы, вытер со лба выступивший пот и одернул китель. Последний психотехник, который прорабатывал его детские травмы, канул вслед за Брендолом, конечно, не без посторонней помощи. Он был лучшим, но Хакс подберет нового, для новых проблем. Настала очередь Рена переживать за всю технику и собственную самонадеянную задницу, занявшую его трон. Хакс заложил руки за спину и размеренным шагом направился к себе, проигнорировав затаившегося у стены младшего офицера, по воле случая оказавшегося на его пути.       Уведомление о новом голосовом сообщении, словно ледяной ветер Илума, пробрало до костей и заставило съежиться. Хакс повернулся к груде шипящих обломков, не веря своим ушам.       «Хакс, наденешь для меня чулки? Коробка будет на твоей кровати».       Хакс прервал повторяющуюся речь точным ударом каблука по динамику, с гордостью отметив, насколько надежной техникой располагает Первый орден.